, 
"День сурка" для Центральной Азии
Досым Сатпаев, директор Группы оценки рисков, кандидат политических наук
Антикризисный саммит G20 в Лондоне вызвал неоднозначную реакцию с точки зрения эффективности принятых мер, но тренд, связанный с изменениями мировой экономической и политической архитектоники, все-таки можно было заметить. По сути, речь идет о подходе к той самой точке бифуркации, за которой возможна смена гегемонов, один из которых, в лице Китая, является географическим соседом ЦА. И здесь главное для нашего региона — не попасть между «молотом и наковальней» и понять, что наши собственные региональные проблемы мы должны решать сами, не уповая на ШОС, ОДКБ или «третьи» силы. Наши страны должны определиться со своей «экологической нишей» и местом в «пищевой цепочке» — либо ты «травоядный», либо «плотоядный», третьего, судя по всему, не дано. Это значит, что политика «дистанционного партнерства» с Россией, Китаем, США и ЕС пока будет себя оправдывать. В то же время дополнительным эффективным инструментом для нашей адаптации к изменениям внешней среды может быть более тесное региональное взаимодействие, тем более что кризис очень хорошо показал все наши уязвимые места, нейтрализация которых позволила бы смотреть в будущее с большей долей уверенности.
Тот факт, что страны Центральной Азии имели разную степень взаимодействия с глобальной финансовой системой, определил отличия в масштабах воздействия негативных последствий мирового финансового и экономического кризиса на экономики государств региона. В свою очередь, это отразилось на использовании разных методов нейтрализации данных последствий, эффективность которых будет видна уже в 2009 году.
Анализ экономической ситуации в странах Центральной Азии в контексте внешнего влияния мирового финансового кризиса позволяет сделать следующие выводы.
Во-первых, глубина и темпы воздействия данного кризиса существенно отличаются в каждой из стран региона.
Во-вторых, в повышенную группу риска попал Казахстан.
Нестабильность на мировых финансовых и товарных рынках отразилась на темпах экономического роста Казахстана. По данным Статистического агентства СНГ, в 2008 году, по темпам роста валового внутреннего продукта (ВВП) Казахстан занял предпоследнее место (3,2%) в СНГ. Республика не смогла воспользоваться выгодной внешнеэкономической конъюнктурой и максимально эффективно использовать внутренние источники для инвестирования реального сектора экономики, ее диверсификации с целью преодоления сырьевой направленности. В результате произошла подмена выверенной структурно-инвестиционной и промышленной политики, рассчитанной на долгосрочную перспективу, на набор случайных «прорывных» проектов, стратегий развития отдельных отраслей и секторов, что полностью дезориентировало реальный сектор экономики.
Сейчас именно кризис доверия является основной угрозой для страны. Малый и средний бизнес не доверяет банкам, обвиняя их в погоне за маржей за счет выделенных государственных денег. Банки не доверяют МСБ и населению, видя в них потенциальных неплательщиков кредитов. Правительство не доверяет банкам и поэтому вводит своих управляющих, принимая жесткие законодательные меры государственного контроля. Население, в свою очередь, не верит ни тем, ни другим, рассчитывая лишь на свои силы.
В-третьих, для большинства стран Центральной Азии, кроме Казахстана, серьезными будут «вторичные» последствия финансового кризиса.
Несмотря на то, что в Узбекистане, Таджикистане и Туркменистане присутствует значительная степень изолированности от мировой финансовой системы, которая связана с отсутствием современной банковской системы и фондового рынка, повышенная финансовая волатильность на глобальном уровне, а также стагнация в России и Казахстане окажут негативное влияние на экономики этих стран.
Особую тревогу вызывает Таджикистан, который все глубже погружается в кризис. Хроническая необеспеченность продовольствием, разрушающаяся энергетическая инфраструктура и повсеместная коррупция создают большие проблемы. Без фундаментальных реформ у режима президента Эмомали Рахмона не будет реальных вариантов выхода из тупика.
Более благоприятная ситуация в Туркменистане. В определенной степени это связано с тем, что туркменская экономика меньше пострадала от кризиса по причине слабой интеграции в мировую экономическую систему и сохранения высоких цен на газ. Хотя особенность экономики республики заключается в том, что Туркменистан значительную часть ресурсов экспортирует одним странам, а импортирует продукцию у других. Небольшие колебания в этих сферах в связи с мировым финансовым кризисом болезненно отражаются на туркменской стороне.
На данный момент можно выделить несколько опасных тенденций:
• Снижение объемов привлечения внешних инвестиций, на которых держатся некоторые системообразующие отрасли в странах ЦА.
В этих условиях в глаза бросается значительная инвестиционная активность со стороны России и Китая, которые пытаются занять место основных доноров и кредиторов для центральноазиатских экономик. Россия недавно вызвалась оказать финансовую поддержку Кыргызстану, а также совместно с Казахстаном в рамках ЕврАзЭС создала антикризисный фонд. Китай также сделал вложение в развитие инфраструктуры некоторых стран ЦА. И Казахстан здесь не является исключением, по крайней мере одной из целей визита президента Н. Назарбаева в Китай является открытие новых кредитных линий для республики со стороны Поднебесной. При определенных условиях нельзя исключать того, что в случае крайней надобности именно Китай сможет выступить одним из серьезных кредиторов для других членов ШОС при ухудшении финансовой и экономической обстановки, так как других финансовых источников извне пока не видно.
• Возможно сокращение иностранных инвестиций в модернизацию гидротехнических объектов, что может привести к новому энергетическому кризису по всему региону и к росту напряженности в отношениях между соседними государствами.
• Уменьшение объемов денежных переводов трудовых мигрантов.
По прогнозам Всемирного банка, размер частных денежных переводов трудовых мигрантов республик Центральной Азии в 2009 году снизится на 40—50%. По данным банка, граждане Таджикистана, работающие в зарубежных странах, в прошлом году перевели на родину более $1300 млн, Кыргызстана — более $1 млрд, а Узбекистана — $1800 млн.
• Появляется реальная угроза возвращения значительной части трудовых мигрантов на родину из Казахстана и России по причине роста безработицы в этих странах и ужесточения миграционной политики.
Сегодня вне пределов Узбекистана трудятся, по разным оценкам, до пяти миллионов трудовых мигрантов. Из Таджикистана на заработки выезжало около одного миллиона человек.
• Февральская девальвация тенге в Казахстане на 25% негативно отразилась на экономической ситуации в соседних странах, в первую очередь в Кыргызстане и Таджикистане. Чтобы не допустить резкого падения киргизского сома, Национальный Банк был вынужден продать из своего резерва около $120 млн. Резкая девальвация тенге в Казахстане вызвала волну паники и в Таджикистане и еще больше ускорила ослабление сомони. И это несмотря на то, что с середины декабря прошлого года таджикский Национальный банк уже потратил около $50 млн на поддержание курса сомони. В целом падение курса национальных валют в странах ЦА приведет к резкому скачку цен на все виды потребительских товаров и услуг.
• Утечка капиталов.
В 2008 году из Кыргызстана был выведен капитал в размере $280 млн, что в два раза больше, чем в 2007 году. В основном финансовые средства выводили казахстанские банки, доля которых составляет более 40% в общей банковской сфере Кыргызстана.
• Существует угроза уменьшения объемов продаж основных экспортных товаров из Казахстана, Узбекистана, Кыргызстана и Таджикистана по причине снижения платежеспособного спроса на мировом рынке. Возможно появление отрицательного внешнеторгового сальдо. В частности, Таджикистан в значительной степени зависит от экспорта сырья, главным образом алюминия и хлопка, которые обеспечивают 75% доходной части бюджета страны. Мировой спрос на эти товары в последнее время снизился, соответственно сократился приток валютной выручки. Исключение может составить Туркменистан, где основным экспортным товаром является газ, цена на который определяется в результате двухсторонних переговоров с представителями других стран, а не в результате спроса и предложения на мировых биржах. Фактически цена носит фиксированный характер и сильно не подвержена конъюнктурным скачкам на сырьевых рынках.
В-четвертых, кризисные процессы активизируют старые и порождают новые зоны политической нестабильности практически во всех странах ЦА. Рост социальной напряженности, активизация криминала и экстремистских организаций представляют серьезную опасность для некоторых центральноазиатских стран. Здесь стоит вспомнить гипотезу экономистов Колльера и Хоффлера, которые предположили, что вероятность гражданского конфликта в странах без значительных природных ресурсов равна 0,5%, в странах же, где природные ресурсы составляют свыше 25% ВВП, вероятность конфликта равна 23%.
Новые возможности
1. Переосмысление существующей экономической модели развития стран ЦА. В частности, кризис предоставляет определенный шанс для экономической диверсификации.
Другой вопрос, насколько этот шанс реализуем. К сожалению, в свое время эти страны не воспользовались несколькими годами динамичного экономического роста для ускоренной реализации индустриально-инновационных программ. В результате к мировому финансовому кризису все они подошли со старым «проклятием ресурсов», когда вся экономика продолжает опираться на одну или несколько сырьевых ножек. Но инновационная экономика невозможна при существующих политических системах, которые не предполагают создание конкурентоспособных рыночных экономик. Это маловероятно как в условиях олигархического плюрализма, когда доминируют привилегированные группы влияния, так и при номенклатурном корпоративизме. Вряд ли Казахстан, сделавший ставку на усиление роли государства в экономике, поднимет свою конкурентоспособность, так как само государство — очень плохой менеджер. Об этом говорят регулярные отчеты Счетного комитета. В результате в рейтинге конкурентоспособности Всемирного экономического форума Казахстан с 2005 по 2008 год опустился с 51-го на 66-е место по причине неблагоприятной административной среды, низкого качества работы государственных учреждений, отсутствия независимой судебной системы, слабой защиты прав собственности и снижения качества человеческого капитала. Кстати, в этом рейтинге Кыргызстан занимает 122-е место, а Таджикистан — 116-е.
2. Ухудшение экономической ситуации в большинстве стран Центральной Азии дает возможность ускорить процесс региональной кооперации. Можно сказать, что это является проектом для будущего развития всего региона в условиях ускоренных процессов регионализации как реакции на перестройку мировой финансовой и экономической системы.
Внешние факторы для ускорения регионального взаимодействия
1. Для эффективного противодействия издержкам глобализации страны ЦА должны усилить кооперацию в рамках региональной интеграции, чтобы не застрять в сырьевой периферийной зоне мировых экономических процессов.
В коллективной защите своих интересов страны Центральной Азии должны увидеть еще один стимул для регионального сотрудничества и торговой интеграции. Это в немалой степени зависит от грамотно выстроенной региональной политики с участием самих государств ЦА без посредников, где важное значение имеют стратегическое планирование и адекватная оценка всех плюсов и минусов глобализации и регионализации, адекватная оценка реальных и потенциальных угроз, существующих вызовов и рисков. По сути, речь идет о выживании стран региона в качестве самостоятельных экономических и политических акторов.
2. Влияние мирового финансового кризиса, который может ускорить процесс появления новых центров экономического роста (БРИК). Регион должен быть экономически конкурентоспособным и политически стабильным, находясь между двумя экономическими центрами в лице России и Китая. Как заметил журнал «Economist», если на протяжении последних двух десятилетий Пекин предпочитал оставаться в тени, то после саммита в Лондоне он уже открыто продемонстрировал стремление стать мировым лидером. Поэтому региональная интеграция в рамках ЦА — это эффективная защита от недружественных экономических, политических и идеологических интервенций со стороны старых и новых мировых центров влияния.
3. Региональное сотрудничество необходимо для подготовки к глобальным климатическим изменениям, которые угрожают будущему всей Центральной Азии. Здесь в качестве примера можно привести доклад Европейского союза, где указывается на возможность возникновения конфликтов в Центральной Азии из-за дефицита воды и продовольствия. По мнению аналитиков Лондонского института стратегических исследований, в ближайшем будущем цена литра питьевой воды будет стоить дороже литра бензина, а это значит, что кыргызская и таджикская вода будет стоить дороже, чем казахстанская нефть или туркменский газ. Если, конечно, они не растеряют все свои ледники, ведь, согласно данным ЕС, во второй половине XX века площадь ледников Таджикистана уменьшилась на одну треть, в то время как Кыргызстан за последние сорок лет потерял около тысячи высокогорных ледников. От этого пострадают остальные страны региона, ибо все мы в одной лодке.
Внутренние факторы для ускорения регионального взаимодействия
1. Экономическая кооперация как основа дальнейших интеграционных процессов позволит заложить фундамент для более эффективного экономического развития стран региона и реализации задач экономической политики. Сокращение торговых издержек, по данным программы ПРООН, могло бы за 10 лет увеличить валовой внутренний продукт Казахстана на 20% процентов, а Кыргызстана — на 55%.
2. В случае более тесной экономической интеграции стран Центральной Азии инвесторы будут ориентироваться на больший по размерам рынок (55 млн человек), направляя инвестиции в разные отрасли промышленности. Единый рынок — единый в смысле отсутствия любых технических и налоговых границ, ставящих барьер свободному движению товаров, капитала, рабочей силы, — повысил бы инвестиционную привлекательность каждой из этих стран.
3. Механизм эффективного регионального взаимодействия как инструмент нейтрализации «старых», «новых» и «потенциальных» угроз для региональной экономической, политической и экологической безопасности.
Этапы регионального взаимодействия
1. Точечные проекты (политическая воля).
2. Региональная кооперация (политическая воля + экономическая целесообразность).
3. Региональная интеграция (политическая воля + экономическая целесообразность + завершение транзита (парад суверенитетов)).
Позитивные тенденции
1. Создание совместных инвестиционных фондов «Казахстан-Кыргызстан» и «Казахстан-Таджикистан».
2. Опыт совместных переговоров стран Центральной Азии с компанией «Газпром» по поводу повышения закупочной цены на газ.
3. Попытки создания водно-энергетического консорциума.
4. Новые интеграционные региональные инициативы (Союз центральноазиатских государств).
Оптимальный механизм региональной кооперации
Политическая воля
1. Признание в качестве приоритетного направления во внешней политике государств Центральной Азии более тесного экономического и политического взаимодействия.
2. Признание территориальной целостности и сложившихся границ.
3. Принцип равенства, добровольности и взаимного доверия.
4. Создание рабочих органов по отдельным проблемам интеграции при соответствующих министерствах и ведомствах в целях оптимизации кадрового обеспечения и улучшения организации.
5. Унификация и согласование всех подписанных соглашений, посвященных региональному взаимодействию в разных сферах.
Экономическая целесообразность
1. Создание неформальных интеграционных объединений, которые могли бы выступать как самостоятельные субъекты интеграционного процесса, в первую очередь в бизнес-сообществах. Использование бизнес-сообщества в качестве двигателя интеграционных процессов.
2. Поддержка интеграционных процессов «снизу» (опыт России и Казахстана в сфере активизации приграничного взаимодействия). Отраслевая интеграция.
3. Торговые соглашения должны включать также и вопрос снижения нетарифных барьеров.
4. Снижение стоимости экспортно-импортных операций и времени их осуществления в условиях отсутствия прямого выхода к морю у стран региона.
5. Создание водно-энергетического консорциума.
Уже сейчас весь регион озабочен проблемами общего дефицита водных ресурсов, отсутствия правовой базы, игнорирования интересов соседних стран, нарушения принципов распределения воды на трансграничных реках. Согласно выводам экспертов, Центральная Азия ежегодно теряет около $1,7 млрд, или 3% своего ВВП, в результате неэффективного управления водными ресурсами, которое снижает урожайность сельскохозяйственных культур.
Появление этого консорциума позволило бы отработать все механизмы экономического и политического взаимодействия стран региона для решения вполне конкретной водной проблемы, которая представляет значительную угрозу для стран региона.
В конечном счете если сделать компаративный анализ, то можно согласиться с теми экспертами, которые считают, что на начальном этапе регионального взаимодействия в ЦА можно использовать опыт НАФТА (Северо-Американского соглашения о свободной торговле). В частности, НАФТА и ЦА объединяет одна общая черта: в обоих случаях возможна реализация трехуровневой модели интеграции, в которой первый уровень — «ядро» в виде экономически самого крупного государства, второй — страны, имеющие наиболее тесные связи с «ядром», третий — остальные, с менее интенсивными торговыми связями с «ядром». Опыт Мексики в НАФТА дает основания полагать, что отраслевая интеграция может быть взаимовыгодной и для менее экономически развитых стран ЦА. При этом наличие общих соглашений, связывающих страны региона, ляжет в основу «мягкой» интеграции.
Возможные риски при проектировании своего будущего
У стран ЦА есть несколько опасных моментов в условиях адаптации к посткризисному миру. В частности, некоторые эксперты вполне обоснованно говорят о трех рисках.
1. РИСК ПОТЕРЯТЬ ВРЕМЯ НА АКТУАЛИЗАЦИЮ ТЕМЫ КРИЗИСА, В Том числе ЧЕРЕЗ БОРЬБУ С НИМ ИЛИ ЕГО ПОСЛЕДСТВИЯМИ (через СМИ и/или элиты есть опасность актуализовать кризис в общественном сознании и потерять время сначала на его актуализацию, а потом — на преодоление).
2. РИСК ПОТЕРЯТЬ СВОЕ БУДУЩЕЕ, СТАТЬ ПРИ ЭТОМ ЧАСТЬЮ ЧУЖОГО ПРОЕКТА БУДУЩЕГО.
3. РИСК ЗАСТРЯТЬ В «ПРОДОЛЖЕННОМ НАСТОЯЩЕМ», т.е. поймать «день сурка» и заниматься вечным решением сегодняшних проблем.
