Сбиты прицелы

Абу Алиев

Ежегодно, получив заветный диплом о высшем образовании, десятки тысяч молодых людей терзаются вопросом: куда пойти работать? Безусловно, многое зависит от самого выпускника, точнее, от уровня квалификации, которого он успел достичь за время, проведенное в стенах вуза, или степени востребованности специальности на рынке труда. Таковы законы рынка, скажут многие, имея в виду необходимость доказывать свою состоятельность в конкурентной борьбе. Но, как оказывается, это еще не гарантия трудоустройства по выбранной профессии.

В среднем, по статистике, в казахстанские вузы ежегодно поступают около 55% выпускников школ – вполне похвальная арифметика с точки зрения охвата. Но, как известно, в основе рыночной экономики, по законам которой живет и наша страна, лежит баланс между рынками труда и образовательных услуг. А потому на поверку оказывается, что такое количество лиц с дипломами о высшем образовании экономика республики не в состоянии потребить, ее нужды составляют всего 25% от общего числа. Иными словами, есть некая массовая фетишизация высшего образования как непременного атрибута состоятельности, но нет привязки к реальному спросу на молодые кадры.
Далее. Образование, в том числе профессиональное, остается преимущественно замкнутой системой, не адаптированной в должной степени к рынку труда ни по номенклатуре, ни по качеству подготовки специалистов. Как следствие, не менее половины выпускников после окончания вузов остаются без работы, пополняя ряды так называемых самозанятых граждан. По специальности же из числа трудоустроенных устраиваются еще меньше – 20–25%. Вот почему многим приходится по ходу переучиваться, получать второе, а то и третье высшее образование.
Следующая проблема заключается в том, что заработная плата во многих сферах, в частности в здравоохранении, науке, образовании, культуре, остается довольно низкой. Вследствие этого многие выпускники данного профиля трудоустраиваются не по приобретенной специальности, а на фирмы и компании с высоким заработком, пробуют пробиться на государственную службу. Причем, еще будучи абитуриентами, многие изначально ориентированы не на специальность, а на сам факт получения диплома.
С одной стороны, Казахстан одним из первых в СНГ присоединился к Болонской декларации, в числе приоритетных положений которой значится ориентация высших учебных заведений именно на конечный результат: знания выпускников должны быть применимы и практически использованы. Но это, так сказать, картина в идеале. В реальной жизни недостаток государственного контроля за рынком образовательных услуг привел к значительному распространению недобросовестной конкуренции, снижению качества высшего образования и девальвации отечественных вузовских дипломов.

Родом из 1990-х
Нынешние проблемы уходят корнями в лихие 1990-е. Тогда, после прыжка в объятия «дикого капитализма», перед нашей высшей школой, равно как и многими другими сферами деятельности, стояла одна общая проблема – выживание. Поэтому в поисках средств существования многие вузы при определении структуры специальностей были вынуждены следовать рыночной конъюнктуре: останавливалось производство, разрушалась наука, соответственно, падал интерес к естественно-научным и техническим специальностям, формировалось предпринимательство, что требовало подготовки обслуживающего его персонала. С другой стороны, сказывалась некая мода эпохи рыночных реформ, когда массовое сознание находилось в плену стереотипов о престижности тех или иных профессий. В результате произошла массовая переориентация учебного процесса на экономику и юриспруденцию. Низкая, в сравнении со специальностями технического и медицинского профиля, себестоимость обучения лишь усилила эту тенденцию. Более того, экономика и право стали базовыми, а зачастую – и единственными направлениями образования для подавляющего большинства частных вузов, расплодившихся в отмеченный отрезок времени словно грибы после дождя.
Эксплуатируя примитивные представления общества о признаках «цивилизованного мира», любой вуз считал своим долгом открыть факультеты и отделения международных отношений, международной экономики и международного права. Дошло до того, что специалистов-международников стали готовить в сельских филиалах периферийных частных вузов. В 1998 году скандальную известность получил факт подготовки специалистов по международным экономическим отношениям в поселке Шиели Кзыл-Ординской области, где преподавание вели в основном учителя местной школы.
С началом 2000-х перекосы в профессиональной структуре казахстанской высшей школы уже стали приобретать характер социально дестабилизирующего фактора, создавая опасный «перегрев» в некоторых нишах рынка интеллектуального труда.
Нельзя сказать, что все это время государство не пыталось регулировать процессы роста и специализации в подготовке молодых кадров с высшим образованием. В частности, еще в июле 1993 года принято первое Положение о порядке лицензирования учебных заведений. В сентябре 1999 года Правительство Казахстана утвердило Положение о государственной аттестации организаций образования. В апреле 2000 года вводятся новые Правила лицензирования образовательной деятельности. Однако эти и иные предпринимаемые усилия оказались низкоэффективными.
В таких условиях рынок образовательных услуг развивался большей частью стихийно. Зависимость материального положения вузов от числа студентов, оплачивающих обучение, привела к привлечению в аудитории всех желающих, без какого-либо ценза на пригодность, к использованию демпинговых цен и не соответствующей реальному потенциалу вуза рекламе, к широкой практике завышенных оценок, а в конечном итоге – к замене образования фактической продажей дипломов.

К чему пришли
Итак, нынешняя ситуация такова, что, несмотря на обилие программ и планов, огромные средства налогоплательщиков, система подготовки кадров с высшим образованием в Казахстане остается неприспособленной к практике жизни. Создается впечатление, что эти, по сути определяющие друг друга, факторы развиваются в полном отрыве друг от друга. Об опережающем образовании, то есть подготовке специалистов с прицелом на технологический прогресс и работников широкого профиля, способных быстро адаптироваться к новым условиям, речи вообще не идет.
Сегодня на фоне глобального экономического кризиса ситуация по кадрам еще более усугубилась. По количеству граждан с высшим образованием страна входит в мировые передовики. Одних специалистов – в громадном избытке, другие – в дефиците. Результат мало утешает: юристы становятся операторами, менеджеры – официантками, финансисты – таксистами. Часть и вовсе остается без работы. И если в случае с обучающимися на платной основе можно согласиться, что получение заведомо невостребованной специальности – личное дело каждого, то зачем тратить на это государственные деньги? На то и госзаказ, чтобы планировать потребности страны в кадрах на перспективу.
Так, по прогнозам Министерства образования и науки, наибольшую нужду Казахстан испытывает в настоящее время в педагогах – 18,3% от общей потребности республики (по регионам – 36,8%). Следующей по значимости является группа специальностей экономики и управления – 12,3% (по регионам – 8,5%). Медицинские кадры замыкают лидирующую тройку – 8,0% по республике (по регионам – 5,6%). В числе других специальностей, востребованных рынком, также можно назвать инженеров, энергетиков, строителей, программистов, химиков и агрономов – словом, всех, кого в достаточном количестве и с приемлемым багажом знаний готовила советская высшая школа. Предавшись эйфории рынка, нынешняя школа растеряла все эти наработки без пока еще ясных перспектив их реанимации. Как говорится, ломать – не строить.
Пока же техническая база в аудиториях и библиотеках остается на низком уровне, преподавательский состав не мотивирован на повышение квалификации, как собственной, так и учащихся. Получается, студент платит огромные суммы не за знания, а за корочку. Вуз же выпускает не то, в чем нуждается рынок, то есть обученные кадры, и с каждым годом ряды невостребованных бакалавров и магистров пополняются.

Извечный вопрос
Постараемся дать некоторые предложения, как поправить ситуацию. Надо:
- наладить постоянный мониторинг тенденций на рынке труда; его результаты должны использоваться для определения основных направлений развития высшей школы;
- создавать независимые комиссии из числа студентов и родителей; ректорат вуза должен ежегодно отчитываться перед данными комиссиями: за потраченные суммы, за проделанные работы, за достижения и провалы в политике образования вуза;
- обучать студенческие организации, для того чтобы те могли, в свою очередь, повышать уровень юридической грамотности студентов и давать студентам реальные механизмы, которые последние могли бы использовать для защиты своих интересов;
- составлять и распространять через СМИ объективные рейтинги вузов согласно реальному количеству принятых на работу выпускников по полученной специальности;
- обеспечить государственную квоту для трудо-устройства молодежи по выпускаемым специальностям, предусмотрев одновременно меры по поощрению правительством организаций и компаний, привлекающих на работу больший процент молодежи;
- создавать новые рабочие места, где будут востребованы не столько рабочие руки, сколько мозги; стимулировать отечественных и зарубежных работодателей проводить обучающие тренинги по созданию квалификационных программ на производстве;
- проводить конкурсы между вузами, как государственными, так и частными, на качество подготовки специалистов с высшим профессиональным образованием, по результатам которых и решать вопрос о государственном финансировании вузов.

Комментарий независимого редактора:
Если «зреть в корень», то наличие непонятно каких дипломов у многих наших молодых безработных еще не говорит о наличии у них ВЫСШЕГО образования.
Почему так получается? Потому, что вузовская система – самый безответственный сектор нашего общества. Еще ни один ректор не ответил за нулевые знания своих выпускников, отнятое у них время и деньги, за их неопределенное будущее.
Эта безответственность привлекла в эту сферу многих неразборчивых людей. Я знаю нескольких деятелей, которые извращают все принципы просвещения. Сначала думал, что им (по их статусу и менталитету) лучше руководить ликеро-водочными заводами, потом понял: нельзя, сразу людей потравят...