Вспомнить всё

Сбиты прицелы
Мерилом эффективности любой экономики, как известно, выступает прибыль. Способов увеличения этой самой прибыли немало, хотя главных, наверное, всего два: поднять цены и снизить себестоимость товаров или услуг путем применения новых технологий и увеличения производительности труда. В силу ряда причин Казахстан все прожитые в независимости годы шел первым путем. Хотя, казалось бы, вырос из штанов СССР, где во главу угла ставились как раз-таки труд и человек труда. Сама идеология советского государства, основанная на солидарности рабочих и крестьян, предрасполагала к тому, что уже со школьной скамьи детям прививался культ труда. Официальные органы, пропагандистская машина, общественные институты — все работали под ключевым девизом «Труд облагораживает человека!».
Впрочем, жесткое планирование, энтузиазм не могли компенсировать закоснелость советской экономики с ее технологической отсталостью и уравниловкой. Эта брешь восполнялась низкой заработной платой, эксплуатацией подневольного труда и прочими темными сторонами тоталитарного режима. И, тем не менее, показатели СССР впечатляют. Если доверять данным Большой советской энциклопедии и более поздним источникам, то с 1913 по 1974 год производительность труда в промышленности СССР увеличилась в 23,3 раза, в сельском хозяйстве — в 6,2 раза. В результате в 1973 году производительность в СССР превосходила аналогичный показатель Великобритании и Франции и была всего в два раза ниже, чем в США. Хотя, конечно, значительная часть производимой в Союзе продукции была достаточно низкого качества и не пользовалась популярностью.
После обретения независимости Казахстан столкнулся с развалом пускай далекой от совершенства, но все же действовавшей экономической системы. Переход же на капиталистический уклад хозяйствования сопровождался весьма своеобразным видением принципов, свойственных рыночной экономике. Одним из отражений наступившей эпохи стали девальвация роли производства и торжество торговли. Из-за отсутствия нормального заработка, а то и просто ликвидации предприятий вчерашние инженеры, токари, фрезеровщики ринулись постигать нехитрые азы коммерции. Хотя в сути своей эта деятельность мало чем отличалась от банальной спекуляции — купить подешевле да продать подороже. Перспективы сохранения и развития промышленности, не говоря о производительности труда, присутствовали разве что в правительственных программах на будущее. Выручка от экспорта сырья в какой-то степени позволяла игнорировать данный дисбаланс в экономике, хотя и оказала плохую услугу — притупила потребность в человеке труда.
Возможно, так оно и продолжалось бы. Но модель экономического роста 1990-х—первой половины 2000-х, основанная на росте цен на сырье, исчерпала себя уже в 2008 году. Глобальный финансовый кризис актуализировал поиск альтернативных ресурсов развития. Тогда и пришлось вспомнить о производительности труда, без которой невозможны никакая диверсификация национальной экономики, повышение ее конкурентоспособности. Вспомнили и то, что производительность труда служит мощным источником благосостояния народа: с ростом производительности растет прибыль предпринимателей, масштабы производства, увеличиваются доходы работников и потребительский спрос, что несет мультипликативный эффект для всей экономики.
Итак, сегодня правительством делается установка в ближайшие 5 лет поднять производительность труда в Казахстане на 50–100%, в зависимости от сектора экономики. Хотя это далеко не предел, если учесть показатели других стран. Так, по заявлению президента Нурсултана Назарбаева (январь 2010 года), в Казахстане, если смотреть в целом по экономике, один работник в год производит товаров на 17 тысяч долларов, в развитых странах этот показатель превышает 90 тысяч долларов. Самая низкая производительность труда в Казахстане наблюдается в сельском хозяйстве — она едва достигает 3 тысяч долларов на одного занятого в год, в то время как в развитых странах этот показатель составляет от 50 до 70 тысяч долларов, то есть больше в 20 раз. Глава Кабинета министров Карим Масимов приводит несколько иную статистику. По его словам (февраль 2010 года), сейчас в экономике Казахстана средняя производительность труда на одного человека составляет порядка 30 тысяч долларов в год, тогда как в США этот показатель равен 400–450 тысячам долларов. Впрочем, независимо от разнобоя в цифрах вывод напрашивается один: мы отстали не только от промышленно развитых государств Запада, но и развивающихся. И такая тенденция набирает обороты. Например, производительность труда в Индии и Китае, а также некоторых странах Юго-Восточной Азии только за последние 10 лет удвоилась. Хотя из-за отсутствия развитой инфраструктуры, недостатка передовых технологий и квалифицированной рабочей силы она составляет лишь одну пятую от производительности труда развитых стран Запада.

Работаем мало, получаем еще меньше
В данный момент самый высокий КПД производительности в мире демонстрируют американские рабочие. По этому показателю они обходят Европу, оставили позади азиатских «тигров» и «драконов». Это не случайно. «Страны, в которых есть механизм здорового социального диалога, как раз и отличаются более высокими темпами роста производительности труда. Очень важно, чтобы в государстве царили закон и порядок. Производительность труда также напрямую зависит от того, обеспечены ли работникам условия для достойного труда», — поясняет представитель Международной организации труда Лоренс Джефф Джонсон. По его данным, в мире около полутора миллиардов человек лишены таких условий. Казахстан здесь не составляет исключения.
Экономическая теория гласит, что эффективно развивающуюся экономику характеризует соотношение 0,5–0,6% роста заработной платы на 1% роста производительности труда. Увеличение оплаты труда, не подкрепленное соответствующим или опережающим повышением работоспособности, приводит к усилению инфляционного давления на экономику. Что, собственно, и наблюдается в Казахстане. Так, судя по официальным данным, в 2006 году производительность труда в республике выросла в среднем на 9%, заработная плата — до 10,2%. Однако в 2007 году разрыв между этими показателями сильно увеличился, составив соответственно 7,5 и 20%. В 2008 году аналогичные индикаторы составили 7,7 и 16,3%.
С другой стороны, в Казахстане доля зарплат в ВВП составляет 32%, тогда как в развитых странах доходит до 65%. То есть норма эксплуатации работников у нас завышена в три раза. Это говорит об изначально очень низкой планке, заданной в оплате труда, которая, судя по всему, была заимствована у советского периода. Здесь справедливости ради надо сделать одну поправку в пользу СССР. Да, зарплата советского трудящегося была относительно низкая, но ее недостаток, во-первых, компенсировался целым пакетом реально бесплатных социальных услуг (среднее и высшее образование, здравоохранение, дешевые коммунальные услуги, социальные льготы и т.д.), во-вторых, стабильной ценовой и валютно-финансовой политикой государства, которая позволяла копить средства в банках без всякого риска потерять кровно заработанное.
На поверку оказывается, что казахстанцы работают не только неэффективно, но и мало. По имеющимся расчетам, общее время трудозатрат нашего трудящегося составляет примерно 1750 часов в год. Американцы и японцы в среднем проводят на рабочем месте 1825 часов. По данным Всемирной организации труда, больше всего трудятся южнокорейцы — 2447 часов в год. В Европе самые трудолюбивые — словаки (2026 часов), а самые ленивые — голландцы (1346 часов). По данным Международной организации труда, в среднем европеец производит товаров и услуг на 54,333 тысячи долларов ежегодно. В Ирландии этот показатель составляет 55,986 тысячи, в Люксембурге — 55,641 тысячи, в Бельгии — 55,235 тысячи, во Франции — 54,609 тысячи. В среднем производительность труда в США ежегодно растет на 2,2–2,8%, в Европе — на 0,7–1,2%.
Как бы то ни было, но заработная плата не просто тесно взаимозависима с производительностью труда, но и определяет ее рост. Об этом же говорит и МОТ: основная проблема для развивающихся стран — это, скорее, ограниченные возможности для достойного и производительного труда, чем безработица как таковая. Женщинам и мужчинам приходится много и напряженно работать за мизерную плату, поскольку в противном случае у них вообще не будет никакого заработка.

Кадры решают всё!
Помимо достойной заработной платы непременной предпосылкой роста производительности труда является квалифицированность кадров. Здесь картина выглядит еще более удручающе. За годы рыночных реформ подавляющее большинство производств оказались закрытыми. Чтобы выжить, технарям, многие из которых считались «штучным товаром», пришлось срочно переквалифицироваться, те же, кто не смог быстро вписаться в рыночные зигзаги, пополнили ряды безработных. Но нарушилась также отлаженная при СССР система подготовки технических кадров. Большинство профильных высших учебных заведений либо закрылись, либо сократили набор студентов по техспециальностям. Профессиональные технические училища вовсе были ликвидированы как класс. На протяжении почти двух десятилетий учебные заведения страны буквально пачками выпускали экономистов, менеджеров, юристов. В инженерах, математиках, физиках нужды как бы и не было. Сообразно тому упала престижность технических профессий. Порочный круг замыкали огромные диспропорции в системе оплаты труда, которая отдавала предпочтение «белым воротничкам», а не человеку труда.
Сейчас правительство пытается восполнить этот пробел. Однако точечные мероприятия, наподобие размещения госзаказов в вузах по техспециальностям, создания рабочих мест в рамках программы «Дорожная карта» или открытия краткосрочных курсов повышения квалификации, вряд ли переломят ситуацию. Для этого должны измениться психология людей, мировоззрение, привычка жить по принципу «купи-продай», отношение государства к самой модели рыночного хозяйствования. Рассматривать производительность труда в отрыве от общего фона бессмысленно и непродуктивно.
В связи с этим нельзя обойти вниманием слой так называемых «самозанятых граждан» — это приблизительно 2,5 миллиона человек, или треть трудоспособного населения страны. В реестре безработных данная категория граждан не учитывается нашими уполномоченными органами. Хотя далеко не факт, что они имеют поголовную занятость. Проблема в том, что большинство «самозанятых» представлены в сфере торговли, отчасти в сфере услуг, и лишь незначительная часть — в реальной экономике. Со вступлением Казахстана в Таможенный союз и резким сокращением импорта из третьих стран идет на убыль и количество посредников — это те самые 2,5 миллиона «самозанятых». Вроде бы это прекрасно, когда сама экономическая логика подталкивает людей заниматься реальным производством. Но, во-первых, едва ли за короткое время удастся переучить сегодняшних коммерсантов в инженеров. Во-вторых, где найти столько новых рабочих мест с приличной зарплатой? В-третьих, уж если иметь в виду возможность открытия «самозанятыми» собственного дела, то существующая лицензионная, инспекционная, налоговая система наверняка отсеет многих уже в начале пути. И самое главное, этот огромный пласт людей снова, как в начале 1990-х, может оказаться не у дел, когда все придется начинать с нуля. Без мощной поддержки государства эти проблемы не решить.
Среди проблем, которые препятствуют росту производительности, можно также выделить излишнее регулирование, долгие процедуры согласования, разрешительную систему. Более того, сама психология работодателей в основном не располагает к тому, чтобы они внедряли современные технологии, долгосрочные стратегии, адекватно ценили человеческие ресурсы. Общая ситуация усугубляется безработицей.
В свою очередь, росту безработицы способствует неконтролируемая, фактически нелегальная трудовая миграция в нашу страны. Но надо отдавать отчет в том, что избыток дешевой рабочей силы, поставляемой из Кыргызстана, Таджикистана и Узбекистана, напрямую влияет на производительность труда, поскольку заведомо снижает критерии оплаты труда, а вместе с ними — стимулы к совершенствованию производственного процесса, повышению качества персонала. Вместо регулирования подобных процессов из уст отдельных чиновников можно услышать укоры, что, дескать, наши работники обленились и предъявляют слишком завышенные требования по зарплате. При этом даже не утруждают себя сопоставлением покупательской способности денег в том же Узбекистане и Казахстане, которое складывается не в пользу нашего работника.
Но местами надо и не перегнуть палку. Например, одним из рычагов роста КПД казахстанской экономики выступает обрабатывающая промышленность. Именно поэтому правительство намерено стимулировать инвестиционную активность в несырьевых секторах путем привлечения транснациональных и крупных иностранных компаний. Параллельно планируется развивать новые технологичные и системообразующие производства. Однако это палка о двух концах. Дело в том, что при существующем уровне безработицы (официально 7%, неофициально 20–25%) Казахстану нельзя слепо увлекаться технологичными производствами, поскольку сокращение ручного труда приведет к росту незанятого населения. То есть к этому вопросу надо подходить крайне осторожно.
Что ж, задача правительством поставлена, и, как известно, подобно приказу, ее не обсуждают, а исполняют. Цель амбициозная — за 5 лет поднять производительность труда на 50–100%. Добиться данных показателей, как полагают эксперты, удастся при соблюдении следующих принципов: углубление диверсификации экономики; более интенсивные темпы инноваций и модернизации производства; рост объемов инвестиций в производство; внедрение прогрессивных форм вознаграждения, привязанных к эффективности труда. Удастся ли достигнуть заявленной высоты, конечно, покажет время, помноженное на последовательность в действиях правительства, ну и при условии правильности расчетов. Вспоминается ставшая хрестоматийной реплика премьер-министра в ходе презентации так и не осуществленной программы «30 корпоративных лидеров». Тогда на вопрос одного журналиста, почему именно 30, Карим Кажимканович ответил: «Потому что 20 слишком мало, а 40 слишком много».