, 
Два полюса среди молчания
Мария Никонова
В последнее время особенное внимание приковано к сделке, которую либо признают несостоявшейся, либо изменят ее условия. Чтобы составить впечатление о ее неказахстанских участниках, Exclusive обратился к открытым интернет-источникам. Из них следует, что оба олигарха «засветили» репутацию в британском рыночном регуляторе Financial Services Authority (FSA). Более того, как показывают публикации, нынешняя сделка с KazakhGold — далеко не первая и не единственная попытка вывести активы и контроль над ними из российской экономики.
Интерес, который испытывают первострочники российского Forbes к Казахстану, вполне закономерен. Несколько судебных разбирательств и скандалов, в которых главными действующими лицами были Михаил Прохоров и Сулейман Керимов, могут объяснить привычные схемы поглощения бизнес-структур. Незадолго до заявленного намерения приобрести казахстанскую KazakhGold финансовые власти Великобритании, Financial Services Authority (FSA) — британский рыночный регулятор, — расследовали вопрос о том, действительно ли «Полюс Золото», компания, имеющая листинг на основной площадке Лондонской фондовой биржи с 2006 года, стала объектом схемы по выводу активов, претворяемой в жизнь компанией Polyus Exploration Ltd., зарегистрированной на Британских Виргинских островах (http://www.inosmi.ru/world/20080228/239894.html?id).
Polyus Exploration Ltd. зарегистрирована 18 декабря 2007 года в Тортоле, Британские Виргинские острова (БВО). Компания создана Михаилом Прохоровым и Евгением Ивановым; последний действовал по указанию Прохорова как исполнительного директора ЗАО «Полюс Золото». Это стопроцентная дочка ОАО «Полюс Золото», которое является публично торгуемой компанией.
Polyus Exploration Ltd. содержит офис в Швейцарии. Он принадлежит Jennington International Plc, компании, которая, оказывается, тоже зарегистрирована на БВО и которая является одним из участников сделки между «Казахголдом» и «Полюс Золотом». Jennington стала тем активом, который использовался в качестве держателя 20% акций Gold Fields, компании, которую Прохоров приобрел в марте 2004-го, начав процесс того, что, как им казалось, станет приобретением офшорных активов Gold Fields и обратным листингом для «Норильского никеля». Эта схема сошла на нет, когда Кремль запретил сделку. Сейчас эту схему пытаются возродить с помощью казахстанского актива.
В юридическом плане Jennington на 100% принадлежит ЗАО «Полюс», а не ОАО — открытой компании, имеющей листинг. ЗАО «Полюс Золото», таким образом, является материнской компанией и — не напрямую — 100%-ным акционером Polyus Exploration Ltd. (БВО). В теории это делает виргинское подразделение полным, стопроцентным подразделением публично торгуемой компании ОАО «Полюс Золото». Но на практике, в соответствии с нынешним уставом и кодексом корпоративного управления «Полюс Золота», Евгений Иванов, на которого казахстанский финпол уже завел уголовное дело, может приобретать активы и осуществлять распоряжения через ЗАО «Полюс» без разрешения, без голосования, без консультаций со стороны совета директоров материнской компании и, более того, даже не ставя его в известность о своих действиях. Это значит, что Иванов может продавать активы, не говоря ничего никаким акционерам компании, за исключением Прохорова.
В начале февраля 2008 года он так и сделал. Компания Матросова передала 100% акций своего подразделения «Магаданское ГРП» («Магаданское геолого-разведочное предприятие») компании Polyus Exploration Ltd., в обмен на 5,7 млн акций, выпущенных Polyus Exploration. Официальные документы показывают, что Магаданское ГРП контролирует лицензии на проведение поисковых и разведывательных работ для четырех районов — Доронинского рудного месторождения, Дегдеканского месторождения, месторождения Чай-Юрья и Восточной (Токичанской) чистой разведывательной площади. Номинальная стоимость трансакции, указанная в заявке, — $35 млн. Реальную стоимость еще предстоит оценить. Запись о сделке, поданная в Федеральную службу по финансовым рынкам (ФСФР) РФ, демонстрирует, что Иванов и Прохоров вывели 22% капитальной стоимости матросовского подразделения и передали их акционерам «Полюса», а в итоге похоронили на Карибах. По экспертным оценкам, стоимость рудника Матросова составляла порядка $8,6 млрд.
Схема увода матросовского актива, а вслед за ним и долей в других пригодных для эксплуатации активов портфеля «Полюса», была прописана в жалобе, подготовленной «Интерросом», потанинской холдинговой компанией, для подачи в FSA. По словам Потанина, Прохоров решил забрать наиболее ценные золотодобывающие активы компании, оставив на долю Потанина и других институциональных и частных инвесторов лишь «пустой мешок». Позже партнеры Михаил Прохоров и Владимир Потанин, вместе развлекающиеся в Куршевеле (Михаила Прохорова даже арестовывала французская полиция, заподозрив его автобус с девицами в создании борделя на территории Франции), начали делить бизнес, первый пообещал продать второму свою часть «Норникеля» — главного актива совместной империи. Но потом Прохоров решил продать пакет алюминиевому магнату Олегу Дерипаске. Потанину он выставил неприемлемые условия сделки.
Евгений Иванов заявил «Интерфаксу», что он нацелен на то, чтобы поднять капитальные затраты «Полюса» в ближайшие десять лет до $5,1 млрд (что на $1,7 млрд больше, чем указывалось в последних обнародованных планах компании). Он также поднял производственную планку на 2015 год с ранее объявленных 3,9 млн унций до 4,6 млн. В «Альфа-банке» скептически восприняли обещание Иванова тратить больше реальных денег, предупредив, что у него есть проблемы с тратами. «Мы думаем, что рост капиталовложений на 50% отражает не только увеличение на 18% производственной планки, но также и высокое инфляционное давление на стоимость компании», — отметили в «Альфа-банке». — Мы склонны рассматривать эти новости, вкупе с 33%-ным увеличением общей наличной стоимости за 2007 год, как потенциальный повод для беспокойства для компании».
Сергей Батехин, на тот момент член совета директоров «Полюса», представляющий «Интеррос» (Потанина), предупредил в открытом письме к миноритарным акционерам «Полюса» на этой неделе, что Иванов и Прохоров имеют более чем низкие показатели динамики, показатели эффективности деятельности, чтобы с ними работать. «Мы полагаем, что снижение стоимости «Полюс Золота» связано с фундаментальным недостатком уверенности в готовности и способности руководства компании раскрыть стоимость для всех акционеров», — говорится в тексте, переданном в Mineweb акционером.
В отношении же вывода активов в офшоры Батехин добавил: «Всё это становится возможным из-за нехватки независимого контроля и надзора над советом директоров, многоярусной корпоративной структуры, созданной специально для того, чтобы дать возможность руководству принимать решения по ключевым вопросам и сделкам единолично, без одобрения совета, и с неудовлетворительной степенью раскрытия данной информации акционерам компании».
Интересно и то, как Михаил Прохоров стал владельцем «Норникеля». В 1995 году Владимир Потанин от лица консорциума крупных российских банков предложил на рассмотрение правительства концепцию «залоговой приватизации». Вскоре стало ясно, что «ОНЭКСИМ» больше не хочет оставаться просто банком, обслуживающим «Норильский никель». Михаил Прохоров рассказывает об этом достаточно откровенно. «Способных конкурировать в международном масштабе предприятий на территории России относительно немного. «Норильский никель» — одно из них. Так исторически сложилось, что мы его кредитовали через «ОНЭКСИМбанк», неплохо знали, поэтому выбор пал на «Норильский никель», — объясняет он. Затем последовали указ президента Бориса Ельцина «О порядке передачи в 1995 году в залог акций, находящихся в федеральной собственности», безуспешные попытки руководства комбината добиться исключения из перечня подпадающих под этот указ предприятий и, наконец, залоговый аукцион. «ОНЭКСИМ» получил 51% голосующих акций РАО «Норильский никель» в обмен на кредит в $170,1 млн (www.scilla.ru/works/./potanin.html).
В августе 1997-го структура «ОНЭКСИМа» выкупила весь находившийся в залоге у банка пакет за $270 млн, обязавшись также выполнить ряд инвестиционных условий на сумму более $300 млн. Со временем — за счет дополнительных эмиссий и скупки акций — Потанин и Прохоров поставили под контроль 62% его акций (правда, позже небольшую часть акций продали).
Вскоре после завершения сделки на комбинате начались масштабные увольнения: из 120 000 работников на комбинате осталось лишь около 55 000. Кого-то сокращали, кого-то выводили из штата целыми подразделениями. Процесс шел болезненно: были и угрозы забастовок, и волнения, и многомесячный конфликт с профсоюзами.
Прохоров разработал новую концепцию развития Норильска — дорогой город для работающих и много зарабатывающих людей (http://www.ria-sibir.ru/viewnews/20361.html?cdate=2007-4-10). Звучит красиво. Но, по замыслу Прохорова, жить в городе должны те, кто занят на комбинате и в обслуживающей его инфраструктуре — это всё, что есть в Норильске. А вот пенсионеры, которых в 230-тысячном городе около 15%, здесь оставаться не должны, чтобы не отягощать бюджет и не занимать полезную жилплощадь, где могли бы жить люди работоспособного возраста (новое жилье в Норильске почти не строится — на вечной мерзлоте за Полярным кругом дома получаются очень дорогими). Выход: переселить пенсионеров в европейскую часть России.
«Мы никого не гоним [из города], если пенсионер хочет жить — пожалуйста, но он должен иметь средства там жить, оплачивать квартиру, продукты, соответствующий уровень жизни. Если он не может этого сделать, наша задача создать ему условия и помочь уехать», — объясняет Прохоров.
Напомним, Степногорск в Казахстане фактически — тот же Норильск в России, город, основанный на работе градообразующего предприятия в давние советские времена. И новая концепция развития города может появиться совсем скоро.
«Когда цены падают, это не плохой период, а хороший, — сохраняет невозмутимость миллиардер. — Потому что, если к нему подготовился, пожираешь конкурентов дешево». «Наживать надо как на взлете, так и на падении. Когда цены падают, нужно знать заранее, кого будешь жрать. Я знаю», — хищно улыбнувшись, заключает Михаил Прохоров.
Сулейман Керимов, второй акционер «Полюс Золота», стал депутатом Государственной Думы от ЛДПР (партия нашего соотечественника Владимира Жириновского) в конце 1999 года, вскоре после того, как приобрел нефтеторговую компанию «Нафта Москва». Его краткий бизнес-список таков: в 2005 году за $900 млн он купил у Александра Несиса 100% золотодобывающей компании «Полиметалл». В 2008 году примерно за $2 млрд продал 68% акций «Полиметалла» пулу инвесторов: Александру Мамуту (№ 43 в списке Forbes, состояние — $1,5 млрд), группе «ИСТ» Александра Несиса и чешской группе РРF Петера Келлнера. В 2008 году купил у президента «Интерроса» Владимира Потанина 37% акций «Полюс Золота» (по рыночным котировкам на тот момент пакет стоил примерно $2 млрд), а в 2009 году стал владельцем 45% строительной группы ПИК, основанной бывшими членами «Золотой сотни» Кириллом Писаревым и Юрием Жуковым.
Благодаря супруге московского мэра Елене Батуриной Керимов принял участие в переделе строительного рынка Москвы, заработав несколько сотен миллионов долларов. К 1997 году дружественные Керимову структуры приобрели контрольные пакеты акций «Внуковских авиалиний» (на тот момент вторая по величине авиакомпания России), Мурманского авиапредприятия и Транспортно-клиринговой палаты (компания по продаже и бронированию билетов). Юридическим лицом авиационного бизнеса Керимова была ФПГ «Росавиаконсорциум», крупным акционером которой был «Федпромбанк». Знакомые Керимова говорят, что комиссия от продажи авиабилетов приносила ему не меньше $10 млн в год. С авиаперевозками оказалось сложнее. По данным Счетной палаты, «инвестиционные обязательства при приватизации «Внуковских авиалиний» были имитированы заключением договоров на поставку самолетов Ту-204 и оплатой неликвидными векселями». Как отмечается в бюллетене палаты, «Росавиаконсорциум» не только не выполнил инвестпрограмму на $150 млн, но и довел «Внуковские авиалинии» до утраты основной части авиапарка, полной финансовой несостоятельности и спланированного поглощения авиакомпанией «Сибирь». Профсоюзный лидер «Внуковских авиалиний» Геннадий Борисов, пытавшийся бороться со злоупотреблениями в компании, в январе 1999 года был зарезан в подъезде своего дома. Партнерами Керимова по «Росавиаконсорциуму» были Ибрагим Сулейманов и Татевос Суринов. Сейчас оба они арестованы, находятся под следствием по обвинению в незаконной продаже в 2002 году навигационного оборудования аэропорта Казань (http://www.peoples.ru/undertake/finans/suleiman_kerimov/index2.html).
Керимова история с Внуково не затронула. В конце 1998 года он вышел из капитала «Внуковских авиалиний» и «Федпромбанка», отмежевавшись от прежних партнеров. Новым этапом его биографии стала нефтетрейдерская компания «Нафта Москва». Примерно за $50 млн Керимов выкупил бумаги менеджмента и частных акционеров (около 55% акций) плюс к этому обещал быстро погасить долг перед «Сургутнефтегазом». Впоследствии Керимов выкупил пакет акций «Сургутнефтегаза» в «Нафта Москве», а спустя полтора года довел свою долю в «Нафте» до 100%, размыв доли мелких акционеров за счет выпуска дополнительных акций (www.vedomosti.ru/persons/cit/1761/page1). Вскоре после покупки «Нафты», в декабре 1999 года Керимов стал депутатом Госдумы от ЛДПР — партии, известной значительной долей «коммерческих» кандидатов в своих списках. Благодаря связям Владимира Жириновского «Нафта Москва» провела несколько удачных сделок с иракской нефтью по программе «Нефть в обмен на продовольствие». Но в целом нефтеторговый бизнес сходил на нет: комиссия снижалась, конкуренция росла. «Сургутнефтегаз» стал продавать свои экспортные объемы на тендерах. Сначала «Нафта Москва» думала усилить свои позиции в трейдинге за счет собственной добычи: компания владела малыми нефтяными предприятиями «Нафта-Ульяновск» и «Обьнефтегазгеология», но в 2001–2002 годах Керимов предпочел продать их Михаилу Гуцериеву.
Тот сначала возглавлял государственную «Славнефть», а затем создал частную компанию «РуссНефть», быстро скупившую около 30 малых нефтяных компаний по всей России. Затем «Нафта» избавилась и от зарубежных активов. Самой громкой сделкой стала продажа сети автозаправок Teboil в Финляндии (более 300 АЗС, около четверти рынка страны) компании «ЛУКОЙЛ» в начале 2005-го. Сумма сделки, согласно отчетности «ЛУКОЙЛа», составила $160 млн. В целом, по оценкам участников рынка, Керимов потратил на скупку акций «Нафта Москвы» около $50 млн, а за счет распродажи ее активов выручил не менее $300 млн (http://kprf.ru/rus_soc/79130.html). Осведомленные источники говорят, что в 1999 году она купила около 20% привилегированных акций «Транснефти» за $100 млн, а полтора года спустя перепродала их более чем за $400 млн.
Самая же скандальная сделка бизнесмена состоялась в 2001 году. Бывший сотрудник ОБХСС Андрей Андреев на тот момент контролировал «Автобанк», страховую компанию «Ингосстрах», Орско-Халиловский меткомбинат (НОСТА, Оренбургская область), зверосовхозы в Подмосковье и еще ряд предприятий. «Мой бизнес был незаконно переоформлен на ряд компаний, которые контролировали непосредственно «Нафта Москва», «Русал» и Millhouse. Сделку с ними подписали лидер красноярской преступной группировки Радик Гамзаев и председатель правления «Автобанка» Наталья Раевская, на которую было оказано физическое и моральное давление, угрозы оружием, — утверждает Андреев в интервью Forbes. — Я никому ничего не продавал и не получил от этой сделки ни копейки». По данным Андреева, покупатели перечислили $60 млн на счета, указанные Гамзаевым, в то время как реальная стоимость активов превышала $700 млн. Вскоре предприятия были распроданы поштучно «добросовестным приобретателям»: «Автобанк» — «НИКойлу», «Ингосстрах» и НОСТА — структурам Олега Дерипаски («Русал»), зверосовхозы — группе БИН (www.forbes.ru).
Ситуация, похожая на историю с «Автобанком», повторилась в 2005 году со строительно-промышленной корпорацией (СПК) «Развитие», включающей «Главмосстрой» и другие компании, которые в сумме обеспечивают 25% объемов жилищного строительства в Москве. Гендиректор СПК Владимир Кузнецов рассказал в интервью радиостанции «Эхо Москвы»: «16 мая к нам нагрянули с обыском, предъявив постановление о возбуждении уголовного дела, изъяли документы. А 20 июня мне сообщили, что у компании появился новый владелец — депутат Сулейман Керимов. Он пригласил меня и сказал, что владеет компаниями, которые держат контрольный пакет акций СПК «Развитие» (51%). В трех организациях, которые совокупно владели контрольным пакетом акций, [были] проведены собрания с очень простой повесткой — смена директора, регистрация новой печати и одобрение крупной сделки по продаже пакета акций на офшорные компании».
История того, как 150 молодых людей с бейсбольными битами и арматурой штурмовали здание СПК «Развитие», потрясла Москву: казалось, подобные силовые захваты остались в 1990-х. Атаку удалось отбить, но спорная ситуация с правами собственности, разрешение которой сулило многомесячные тяжбы в судах, вынудила владельца СПК «Развитие» Александра Воронина, в прошлом чиновника стройкомплекса Москвы, продать бизнес. По оценкам участников рынка, Керимов заплатил за СПК «Развитие» около $100 млн, а спустя несколько месяцев перепродал его структурам Олега Дерипаски за $300 млн (www.compromat.ru/page_18767.htm).
Огромный бизнес-центр «Смоленский пассаж» весной 2005 года достался Керимову недорого — примерно за $50 млн. Сделке предшествовало возбуждение уголовного дела в отношении прежнего владельца — председателя правления «Мосстройэкономбанка» Казибека Тагирбекова. Керимов, по оценкам, получил 200% прибыли, передав «Смоленский пассаж» группе БИН братьев Гуцериевых.
На тот момент министр экономического развития России Герман Греф заявил, что «гринмейлеры, которые стали миллиардерами на незаконном отъеме собственности, должны находиться в местах не столь отдаленных, а не возглавлять список Forbes».
Между тем на пост председателя совета директоров «Нафта Москвы» назначили инвестбанкира с международным именем — Аллена Вайна из Merrill Lynch. Сам Вайн объясняет: «По основным принципам работы Керимов близок к таким инвесторам, как Уоррен Баффетт. Сформировалась возможность работать с активным, осторожным инвестором, желающим создать в России фонд, конкурирующий по мощи с ведущими игроками в мире».
Эта «мощь», в первую очередь, заключается в акциях «Газпрома» и Сбербанка. В 2004 году «Нафта Москва» стала покупать акции «Газпрома», под залог этих акций брать кредиты в Сбербанке, которые, в свою очередь, шли на покупку новых акций «Газпрома» и самого Сбербанка. Котировки «Газпрома» на фоне обещанной либерализации рынка акций газовой монополии непрерывно росли, появлялась возможность освободить часть акций из-под залога и взять под них новый кредит.
Керимов собрал в итоге 4% акций «Газпрома» и 6% акций Сбербанка. Почему он решился скупать акции государственных монополий в таких объемах? «Верил в утверждения президента о либерализации акций «Газпрома», вложил деньги и не ошибся, — объясняет близкий к Керимову источник. — Логика такая: нефтедоллары, попадая в страну, оседают в банках, поэтому вложение в крупнейший банк страны — абсолютно правильный ход. «Газпром» — самая капитализированная топливная компания в стране, один из главных центров топливного бума. Сейчас доля Керимова в этих компаниях оценивается в более чем $9,5 млрд, в то время как кредиты, привлеченные для их скупки, составляют всего $3,2 млрд (www.compromat.ru/page_18767.html).
И еще нюанс: всё тот же регулятор финансовых рынков Великобритании Financial Services Authority (FSA) получил письма с обвинениями в адрес Керимова. В письмах сообщается, что «мистер Керимов или подконтрольные ему структуры незаконно получали средства от иракского режима Саддама Хусейна». По данным ООН и сенатской комиссии США, «Нафта Москва» была вовлечена в незаконные операции в рамках реализации программы «Нефть в обмен на продовольствие» в 1998–1999 годах.
