Путин приезжал окучивать центральноазиатские грядки

Досым Сатпаев

Вот и на этот раз майский визит президента России в Казахстан никого не удивил. Несмотря на декларируемую многовекторность, во внешней политике Казахстана более отчетливо проявляется российское направление. Это вполне объективный процесс поиска партнера для реализации совместных экономических и политических проектов. Сложилась довольно интересная ситуация, когда Казахстан нужен России в такой же степени, как и мы России. В биологии это называется симбиозом, когда два разных организма вступают в кооперацию друг с другом, для того чтобы выжить. Если исходить из того, что власть во многих постсоветских государствах персонифицирована, то очень часто от личных симпатий или антипатий президентов зависят межгосударственные отношения. Далеко за примером ходить не надо. Взять хотя бы Центральную Азию, где из-за личной неприязни между тем же Исламом Каримовым и Эмомали Рахмоновым между Таджикистаном и Узбекистаном постоянно существует напряженность. Поэтому личные теплые взаимоотношения Путина и Назарбаева сильно влияли на внешнюю политику двух государств. И речь здесь не идет о панибратских взаимоотношениях. Просто два прагматичных политика понимают, что период разбрасывания камней закончился. Пора их уже собирать. К тому же Казахстан является не только партнером России по ЕвразЭС или ЕЭП, но председателем СНГ, которое ни Москва, ни Астана хоронить не собираются. Очень часто, когда речь идет о казахстано-российских отношениях, возникает вопрос: «Неужели в отношениях двух государств нет никаких проблем, и на постсоветском пространстве реально возник интеграционный дуэт двух государств?». Если опираться только на официальные заявления, то ситуация возникает довольно радужная. Действительно, для России Казахстан - единственное из постсоветских государств, которое в отличие от других членов СНГ пока ничего у нее не просит и никаких требований не предъявляет. С совместной границей проблему более или менее решили. В районе Каспия также больше схожих позиций, чем разногласий. Антироссийские настроения, как это наблюдается в Грузии или в Прибалтике, в Казахстане практически отсутствуют. Претензии к «северным территориям» Казахстана со стороны некоторых национал-патриотических сил России Кремлем не поддерживаются, как, впрочем, и иногда всплывающие разговоры об ущемлении прав русских в республике. К тому же существенным отличием Казахстана от других стран Центральной Азии является то, что в Россию уже начали идти казахстанские капиталы, а не низко квалифицированные трудовые ресурсы. Экономические и политические отношения между Россией и Казахстаном, особенно после избрания на пост президента Владимира Путина, очень сильно выделялись на фоне других межгосударственных отношений в рамках постсоветского пространства. Конечно, здесь можно вспомнить, что еще в октябре 1998 года между Казахстаном и Россией был подписан Договор и Программа экономического сотрудничества на период до 2007 года. А в сентябре 1999 года была подписана Программа приграничного сотрудничества регионов Казахстана и России также до 2007 г. Но что греха таить, договоры об экономическом сотрудничестве стали наполняться более конкретным содержанием фактически лишь со сменой политической элиты в России. К тому времени и у Казахстана, и у России появились вполне объективные потребности в более тесном экономическом сближении. С появлением Путина произошли кардинальные изменения во внешней политике России по отношению ко всем постсоветским государствам. Суть этих изменений заключается в простой истине, которая уже стала аксиомой грамотной геополитической игры: «Вначале экономика, а потом политика». Осознание этого привело к тому, что вместо голословных деклараций о братстве и партнерстве с Казахстаном Россия стала предлагать более конкретные экономические инициативы как в сфере приграничной торговли или в области регулирования тарифной политики, так и в рамках нефтегазового сотрудничества. В результате попытка грамотного сочетания геополитики и геоэкономики как Казахстаном, так и Россией привела к их более интенсивному сотрудничеству в рамках разных межгосударственных объединений, будь то Евразийское экономическое сообщество, Организация Договора о коллективной безопасности или Шанхайская организация сотрудничества. Стоит отметить, что на постсоветском пространстве уже существует некое интеграционное ядро в лице Путина и Назарбаева, которые наиболее активно выступают за более тесную кооперацию бывших советских республик в рамках этих организаций. Более того, создаются новые структуры для того, чтобы ускорить этот процесс. Например, речь идет о Евразийском банке развития, который создали Казахстан и Россия именно для более эффективной реализации интеграционных проектов. Особо обращает на себя внимание новое направление сотрудничества между Россией и Казахстаном. Речь идет о добыче и обогащении урана. Думаю, Россию насторожили урановые амбиции Казахстана, которые озвучил президент «Казатомпрома». В частности, речь шла о том, что эта национальная компания планирует в будущем не только поставлять уран на внешние рынки, но и обеспечить полный цикл переработки ядерного топлива. В этом плане российская сторона посчитала, что лучший способ контролировать этот процесс - через создание Международного центра по обогащению урана в Сибири. Хотя в последнее время все-таки появляется тенденция увеличения конкуренции между Казахстаном и Россией, особенно с точки зрения выхода на сырьевые рынки. Сейчас два государства попали в пикантную ситуацию, когда политическое партнерство придется как-то сочетать с экономической конкуренцией. Скорее всего, в самой Астане уже понимают, что такая проблема существует. Об этом говорит и заявление Назарбаева о том, что Казахстан и Россия в нефтегазовой сфере являются не конкурентами, а партнерами. Если об этом было сказано, значит, кое-кто так уже не считает. В частности, конфликт интересов России, Казахстана и иностранных компаний также можно было наблюдать и по поводу необходимости расширения КТК до 67 млн. тонн нефти в год. Так как в случае продолжения давления на КТК со стороны России в первую очередь пострадают экономические интересы Казахстана, который рассчитывает увеличить добычу нефти к 2015 году до 130 миллионов тонн в год и уже сейчас нуждается в расширении транспортных мощностей КТК. Непонятная ситуация сложилась вокруг Оренбургского газоперерабатывающего завода, на базе которого предполагалось создать казахстано-российское совместное предприятие. Решение всех этих проблем и сокращение точек прения являлись одной из целей визита Путина в Астану, где были рассмотрены все проекты сотрудничества в нефтегазовой области, в том числе перспективы расширения мощностей нефтепровода Атырау – Самара, системы Каспийского трубопроводного консорциума и другие вопросы, связанные с транспортировкой энергоносителей из Каспийского региона. Но Казахстан уже определил те проекты, которые считает для себя приоритетными в нефтегазовой сфере, и поэтому участвует в них исходя из своих национальных интересов. Это нефтепроводы Западный Казахстан-Западный Китай и БТД. Что касается остальных проектов, то в них Казахстан готов принять участие, но только вместе с Россией. Идет ли речь о КТК или Одесса - Броды - Плоцк. Вся проблема заключается в том, что Россия и Казахстан транзитно зависимы друг от друга, так как казахстанская нефть и газ поступают на мировые рынки через российскую территорию, а узбекское и туркменское сырье идет в Россию через Казахстан. Россия хорошо понимает, что основные российские поставки газа в Европу будут зависеть от стабильных поставок из Центральной Азии. Так, что мы обречены на сотрудничество, даже если и существуют некоторые признаки конкуренции. Взять хотя бы китайский нефтепровод. Не секрет, что некоторые российские компании уже проявили интерес к возможному использованию этого нефтепровода для прокачки своей нефти в Китай через Казахстан. Кроме этого для урегулирования всех назревших экономических проблем есть такой механизм, как ЕвразЭС, где Казахстан и Россия всегда могут согласовать свои позиции. Вряд ли это положение вещей сильно изменится после ухода Владимира Путина с поста президента. Скорее всего, преемственность во внешней политике России сохранится. В конце концов, Москва давно уже поняла, что Казахстан вполне естественно хочет расширить свои экспортные возможности, так же как это хочет сделать и Россия. К тому же Казахстан не тот партнер, с которым можно разговаривать языком силы, по причине того, что у России не так уж много верных союзников в рамках СНГ. Казахстан не Беларусь, которая зависит от российского газа, так же как и Украина. Но в отличие от Астаны Минск с каждым годом становится все более неудобным партнером для России, который к тому же вступил в жесткую конфронтацию с Западом. Москва видит, что Казахстан сейчас активно обхаживают и США, и ЕС, и Китай. А это значит, что поле для маневров у Астаны намного больше, чем у других постсоветских государств. Именно поэтому майский визит Путина имел своей целью сгладить все шероховатости со своим стратегическим партнером на постсоветском пространстве в лице Казахстана для того, чтобы подготовить благоприятную дипломатическую основу для своего преемника. Аналогичная цель преследовалась и по поводу попытки создания газового триумвирата в лице Казахстана, России и Туркменистана. В частности, речь идет о создании Прикаспийского газопровода. По этой трубе, проложенной вдоль восточного берега Каспийского моря, туркменский газ, соединяясь с казахстанским, через российскую территорию должен будет транспортироваться на европейский рынок. В этом случае речь не идет о строительстве нового газопровода, а, по-видимому, предусматривается модернизация существующей газотранспортной системы Средняя Азия - Центр, которая имеет выходы в Украину и далее в страны Западной Европы. Данный проект уже обсуждался во время визита нового туркменского президента Гурбангулы Бердымухаммедова в Москву и визита премьер-министра Казахстана Карима Масимова в Туркменистан. Стоит отметить, что появление такого газопровода ставит крест на перспективах реализации в ближайшее время проекта Транскаспийского газопровода, усиленно лоббируемого в последнее время США и Европейским союзом. Стоит отметить, что визит Путина в Казахстан и Туркменистан совпал по срокам с энергетическим саммитом так называемой пятерки (Польша, Украина, Азербайджан, Грузия и Казахстан) в Польше 11-13 мая. Там планировалось договориться о создании нефтяного маршрута Одесса–Гданьск в обход России с использованием уже построенных трубопроводов Одесса–Броды (Украина) и Плоцк–Гданьск к 2011 году. На саммите должен был присутствовать и президент Казахстана. Но, судя по всему, Назарбаев посчитал, что нефтегазовое партнерство с Россией является более приоритетным. Разумеется, больше всего в создании нового газопровода заинтересована Москва, которая устраняет угрозу прокладки Транскаспийского газопровода, идущего в обход России. Казахстан уже мягко отказался от участия в проекте Транскаспийского газопровода в обмен на значительные преференции, полученные от России, в частности, по увеличению объемов транзита казахстанской нефти через российскую территорию. Что касается Туркменистана, то, как считают некоторые эксперты, соглашение о создании совместного с Россией и Казахстаном газопровода потребует подключения к нему новых месторождений «Осман» и «Южный Иолотань». Они находятся на юго-востоке страны, поэтому тянуть трубу придется через всю пустыню Каракумы именно с участием Казахстана, без чьего газа трубу мощностью 30 млрд. куб. м в год вряд ли можно наполнить.