, 
Детский ад
Алексей Гончаров, Шымкент
Процесс по делу о заражении детей ВИЧ в Шымкенте шел всю первую половину 2007 года. Он буквально приковал к себе внимание местных СМИ и не только местных… Информация о том, что происходит в зале суда, передавалась ежедневно.
Наконец 27 июня судья Зиядинхан Пернияз вынес приговор.
Он признал виновными всех подсудимых. При этом 15 человек были заключены под стражу прямо в зале суда. Они получили сроки лишения свободы от 3 до 8 лет с конфискацией имущества. Все арестованные в зале суда - медики, от рядового врача до заведующего больницей.
Условные сроки в два года лишения свободы получили пятеро человек. Среди них - бывшая начальница ДЗ ЮКО Айсулу Тасмагамбетова, два ее заместителя, муж Рыскулбек Байхарашев, бывший начальник управления контроля качества медицинских услуг ЮКО. А также курьер-кассир детской больницы, до этого содержавшаяся под стражей и освобожденная в зале суда.
Бесстрастный голос безмерно уставшего судьи звучал в обшарпанном актовом зале Аль-Фарабийского РОВД Шымкента, у самих судебных органов столь вместительного помещения не нашлось. Убогость окружающей обстановки резко контрастировала со значимостью самого процесса, на котором присутствовало немало иностранных журналистов. После того как служитель Фемиды закончил чтение приговора, зал захлестнули эмоции.
Плакали приговоренные к заключению женщины-медики, кривились от муки лица их коллег мужчин. Родители ВИЧ-инфицированных детей выразили резкое недовольство приговором. Несколько женщин с криками и угрозами пытались прорваться к А. Тасмагамбетовой и были с трудом остановлены полицией. Прямо в зал суда были вызваны медики скорой помощи, поскольку одной из матерей стало плохо. Перепалки, едва не дошедшие до драки, продолжались и во дворе суда.
Приговором остались недовольны все. Один из адвокатов обвиняемых Мусатай Бектасов заявил журналистам:
- Я уверен, обжаловать приговор будут все. Он не основан на каких-то доказательствах и чрезмерно суров. Источник ВИЧ-инфекции не найден, и медики лишены свободы, скорее всего, потому, что процесс получил большой общественный резонанс. Есть закон, есть руководящие разъяснения Верховного суда Республики Казахстан, где четко сказано, что обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и должен быть подтвержден доказательствами.
Ни один из подсудимых не признал себя виновным. Из их показаний видно, что в районах области несколько очагов заражения ВИЧ, которые следствие так и не выявило. При этом ни один не имеет отношения к возглавляемым ими лечебным заведениям.
Для СМИ также осталось непонятным, как можно было проводить судебный процесс, если следствие по заражению детей ВИЧ на тот момент не было закончено? Впрочем, оно не закончено и сейчас. Почему вместе с врачами судили бухгалтера и кассира одной из больниц. Всем им инкриминируется халатное исполнение обязанностей. А руководство областного центра переливания крови, которое старший помощник генерального прокурора Торехан Адай еще осенью 2006 года упоминал в числе главных фигурантов будущего тогда еще процесса, вдруг куда-то исчезло и на суде о нем даже не вспоминали. Почему столь значимый процесс вел всего один судья, который периодически советовался… сам с собой? Кстати, изначально уголовные дела были заведены и на «четырех руководителей областной детской больницы», на суде их также не было.
Если посмотреть на это действо со стороны, то становится ясно, что, по сути, к заражению детей этот процесс никакого отношения не имел. Врачей осудили за халатность, растраты и взятки.
- Получение подсудимыми взяток считаю доказанным со слов потерпевших,- заявил судья.
Это был шок. Оказывается, не надо меченых купюр, видеокамер, задержания с поличным. Надо просто заявить: я такому-то дал столько-то, и он будет осужден. В реальной жизни все, конечно, не так, иначе мы пересажали бы в стране половину госслужащих. Но на носу были выборы. И тему ВИЧ на юге пора было закрывать, таким странным процессом ее и закрыли.
Практически сразу после оглашения приговора общественное мнение в городе качнулось в сторону обвиненных врачей. Стало известно, что в квартирах многих из них во время конфискации имущества попросту не нашли ничего ценного, а их семьи с детьми оказались буквально на улице и без средств к существованию.
Медики Шымкента начали активно протестовать против необоснованного, по их мнению, приговора. Врачи отправили письма протеста президенту, правительству и в Генеральную прокуратуру.
В шоке были и родители детей, которые лечились у арестованных медиков и которые теперь спрашивают, кто же поможет их детям, поскольку в тюрьму попали лучшие врачи?..
Друзья и коллеги осужденных врачей считают - посадили невиновных.
- Далеко ходить не надо… вот наш зам.главврача Клышбекова. Это чудесный, прекрасный человек. Она ночевала в больнице. Она жила там. Многие видели ее эмоциональный срыв, помните, когда она плакала. А сегодня ей дали 4 года. Нет, честно, после этого руки опускаются, - говорит врач-реаниматолог Канат Ертаев.
После этого процесса можно посадить любого, опасаются медики.
- Вряд ли захочу работать в реанимации или вообще в области медицины. Если есть такие смелые ребята, которые захотят сюда приехать, я, допустим, освобождаю свое место, - вторит ему заведующий реанимационным отделением детской больницы №2 Шакен Алпыспаев.
Врачи потребовали также проведения повторной экспертизы по делу ВИЧ-инфицированных детей. На встрече медиков и пациентов осужденных они начали сбор подписей в их защиту.
- Надо всю эту экспертизу перепроверить, как бы это сложно не было. Потому что вину по историям болезней определить нельзя. А у нас запросто взяли и засудили. Это лучшие врачи педиатрии. Я знаю реаниматологов, вот целое село приехало в отношении Тастанова,- говорила Светлана Балабекова, доцент кафедры детских болезней медицинской академии.
В защиту осужденных выступили и родители детей, которых эти врачи спасли. Ребенок Алии Сеилхановой две недели пролежал в реанимации. Страшный диагноз - отек мозга, не давал шансов на выживание. Спасли ребенка и оказывали лечение врачи, оказавшиеся на скамье подсудимых. Для Алии их свобода - уверенность в том, что ее малыш будет жить дальше.
- Ну, лично я взятку не давала. Сорок дней я лежала в больнице, вся моя благодарность обошлась в коробку шоколада. Это много было для врачей, которые вытащили моего ребенка с того света?- вопрошает Алия.
Эмоциональные выступления родителей вылеченных детей и коллег осужденных никого в зале, где проходила встреча, не оставили равнодушным. Зал плакал, сочувствовал зараженным детям и тем, кого осудили. К 118 искалеченным на тот момент судьбам добавилось еще 15.
С самого начала на сторону осужденных медиков активно встали независимые профсоюзы. К которым через некоторое время присоединились и профсоюзы официальные.
Так, приговор врачам обсуждали на внеочередном расширенном заседании совета Шымкентской областной организации профсоюза работников здравоохранения. Лидер государственного отраслевого профсоюза Мереке Бутина специально прибыла в Шымкент, чтобы познакомиться с ситуацией на месте. До заседания она встречалась с коллективами детских больниц, адвокатами и родственниками осужденных. Смысл последнего мероприятия принципиально от предыдущих не отличался. Разница была лишь в том, что теперь в дело борьбы за права осужденных медиков, да и всей пострадавшей медицины в целом, включились государственные профсоюзы, которые до последнего момента обвиняли в бездействии.
И вновь коллеги осужденных медиков заявили, что процесс в Шымкенте был скоротечным, тогда как расследование случаев массового заражения детей ВИЧ в Ливии длилось 8 лет. В конце обсуждения профсоюз обратился в Генеральную прокуратуру, Верховный суд РК, к уполномоченному по правам человека, в Комиссию по правам человека при президенте РК. В обращении высказано требование «провести повторное тщательное расследование обстоятельств данного дела с привлечением квалифицированных экспертов на основании научно обоснованных данных выявить источники и пути заражения детей, пересмотреть дело и вынести справедливое решение, с тем чтобы не допустить ущемления прав и свобод несправедливо осужденной группы врачей - граждан Казахстана».
Сейчас адвокаты осужденных медиков готовят апелляционные жалобы в Верховный суд. В местах заключения находятся четверо, шестеро вышли на поселение, к пятерым женщинам применена отсрочка приговора. Услуги адвокатов для осужденных оплачивает специальный фонд, созданный независимыми профсоюзами, они собрали в него более двух миллионов тенге.
В приватных беседах те, кто связан с этим процессом и хочет помочь врачам, говорят, что на апелляции у них мало надежд. В итоге южане идут проторенным путем и потихоньку откупают людей из мест заключения для перевода на поселение. Впрочем, это только слухи, и утверждать здесь ничего нельзя.
Это системный кризис «И если бы не ВИЧ, так была бы другая вспышка»
Следствие пока не ответило на вопрос о том, как были заражены дети. Впрочем, для государства, похоже, все ясно, ведь несколько человек сидят. А значит, на них и можно направить волну общественного возмущения. А если попробовать разобраться в ситуации без официоза. Если просто поговорить с врачами… Это оказалось делом довольно сложным даже на условиях полной анонимности.
- Нас и так уже облили грязью, зачем еще раз возвращаться к этой теме - таков был основной лейтмотив отказов.
И все-таки нашелся человек, согласившийся об этом побеседовать. Наталья, назовем ее так, врач со стажем 15 лет. Однако полгода назад из «родной до гвоздика» больницы ушла и теперь успешно занимается бизнесом в представительстве крупной фармацевтической компании.
- Причины заражения? Вот пусть попробует следствие их выявить. А я скажу, что это кризис самой системы. И если бы не ВИЧ, так была бы другая вспышка.
- Но в чем этот кризис?
- Собственно, и в советское время наша медицина была не идеальна и платили тем же врачам за лечение потихоньку. Но тогда платили после выздоровления. А сейчас деньги требуют вперед. И я понимаю этих людей. В развитых странах мира врачи - одна из самых обеспеченных категорий населения, а у нас - одна из самых бедных. А ведь есть еще и медсестры, и санитарки. Они получают еще меньше. Теперь давайте добавим к этому систему найма на работу, которая сложилась в области. Устроиться санитаркой - 10 тыс., медсестрой - 20. А то главный врач свою родственницу из аула в медсестры возьмет. Она училище окончила никак. Ничего буквально не умеет. Но ее надо принять. Добро бы еще старалась чему-то на практике научиться. Так она и этого не хочет, знает, кто за ней стоит. От такой медсестры можно чего угодно ожидать, и никакой врач за ней не уследит. Про эту систему все знают и молчат, выступишь- уволят, найдут предлог. И еще одно. У нас действительно одно время подключичных катетеров не хватало. Два раза его использовать нельзя, а что делать, если человек умереть может. Вот и шли на риск. А не хватало их потому, что департамент здравоохранения чего-то не рассчитал. А уж о том, какие доноры кровь сдавали, я вообще говорить не буду. Впрочем, вот пример. Есть такое понятие, как экстренные показания. Не перельешь кровь срочно, и умрет человек. В таких случаях применяется прямое переливание. Мы могли только группу крови установить, больше ничего не проверяли. Таким образом, у нас один папа «подарил» сыну сифилис.
Попытался найти дополнительные подтверждения словам моей собеседницы. О донорах, к примеру. И вот, что отыскалось в Интернете.
«Как рассказывает «Караван»: «...29-летний мужчина-донор последний раз пытался сдать кровь в феврале этого года. При проверке у него был выявлен вирус гепатита, и его отстранили от сдачи крови. Однако последующая проверка на ВИЧ-инфекцию, результаты которой были получены в июле, дала положительную реакцию и на ВИЧ-инфицирование этого донора. В ходе эпидемического расследования также установлено, что как минимум один из инфицированных детей ранее получал кровь от данного донора. Также предположительно еще девять детей могли получать донорские компоненты из этого же источника. Установлено, что мужчина является внутривенным наркоманом». А как же утверждение о том, что никаких инфицированных доноров при проверке центра крови выявлено не было?
Год назад, вступая в должность акима области, Умирзак Шукеев с оптимизмом сказал: «Если еще неделю количество ВИЧ-инфицированных останется на прежнем уровне (55 на тот момент), то можно считать, инфекция локализована». Сейчас таких детей уже более 140, и аким в области сменился, и о локализации вспышки почти не говорят.
А на заседании областного штаба по борьбе с ВИЧ из уст родителей инфицированных периодически звучат высказывания, только подтверждающие тезис о системном кризисе в медицине. Один из родственников рассказал, что у многих детей из числа инфицированных из карточек вырваны листы с назначениями о переливании крови. Члены инициативной группы родителей ВИЧ-инфицированных детей заявили на заседании штаба, что, по их данным, в больницах города в последнее время умерло порядка восьмидесяти детей. Им ставили различные диагнозы: от пневмонии до цирроза печени.
Между тем скорость, с которой ВИЧ распространяется не только в Шымкенте и даже не только в Казахстане, но и во всем регионе, уже вызвала тревогу международных институтов.
Впервые проблема распространения ВИЧ стала центральной темой Международной парламентской конференции, которая прошла в Кыргызстане. Представители Всемирного банка обнародовали свои данные по количеству инфицированных людей на территории Центральноазиатских государств, входивших в состав СССР. По мнению ВБ, сегодня уже можно говорить о том, что Центральная Азия переживает эпидемию ВИЧ/СПИДа, отличающуюся стремительными темпами распространения инфекции. Согласно подсчетам центра США по контролю и профилактике заболеваний, около 90 000 человек в регионе живут с ВИЧ, полагают эксперты Всемирного банка.
Экономисты обращают внимание правительств на мировой опыт, который свидетельствует о том, что меры борьбы с ВИЧ, принятые на раннем этапе, помогают избежать огромных затрат в дальнейшем. «Несдерживаемое распространение инфекции в Центральной Азии в течение следующего десятилетия может стать причиной замедления экономического роста примерно на 20 процентов в Узбекистане и на 10 процентов в Казахстане и Кыргызстане. В масштабах региона эпидемия может привести к ежегодному спаду экономического роста на уровне от 0,5 до 1 процента, что нанесет удар по всем сферам экономики: от нефтегазовой и финансовой до сельского хозяйства, от промышленных гигантов и до мелких предприятий», – прогнозирует ВБ.
Эксперты справедливо полагают, что с этой бедой справиться в одиночку не может ни одно государство. Вместе с тем локализовать страшную инфекцию в пределах какой-либо территории тоже не получится. Всемирный банк предлагает создать единый координационный орган высокого (не ниже правительства) уровня и единую систему мониторинга и оценки деятельности в сфере ВИЧ/СПИДа. Предполагается, что своевременная и объективная информация позволит проводить эффективную профилактическую борьбу.
Бывший президент фонда «Защита детей от СПИДА» Сагдат Масауров услышал слово «СПИД», когда анализы его внука оказались положительными.
- Я-то уже начинаю понимать, что эта болезнь не так страшна, как вирус коррупции человечества. Все это из-за денег, - говорит он.
Официально утверждается, что найти хотя бы одного инфицированного донора пока не удалось. А журналисты одного из казахстанских изданий нашли некую Зулейхо Султанову.
Далее цитируем по Интернету: «Эту женщину остановила милиция в Киргизии. Ей нужно было попасть в Казахстан, но были проблемы с документами. Какие-то предприимчивые люди сразу же предложили решить вопрос: хочешь перейти через границу – плати деньги или сдавай кровь. Денег оказалось недостаточно, и Зулейхо заставили стать донором.
«Они сливали все в одну банку. Я им говорю: у меня раньше был гепатит, желтуха. Они сказали: это наши проблемы», - рассказывает Султанова.
После процедуры Зулейхо беспрепятственно въехала в Казахстан. Кому досталась ее кровь, она не знает. Шымкентские наркоманы и пьяницы, по их же признанию, в поисках денег на бутылку или дозу идут не куда-нибудь, а на станцию переливания крови. «Сдал 200 граммов, должны платить 1700, а дают 200 тенге», - говорят они.
Данные по количеству инфицированных в области постоянно меняются, но считается, что 67,7% из них заразились через кровь, 14,6% - половым путем, 8,6% - анонимы. При этом наблюдается тенденция к увеличению заразившихся половым путем и к увеличению числа инфицированных женщин. Наиболее многочисленная возрастная группа 20-29 лет – 37%. 31,1% от общего числа носителей в ЮКО составляют заключенные.
Вопросов больше, чем ответов
30% ВИЧ-инфицированных южноказахстанских детей заразились через донорскую кровь. Но следствие не установило в действиях руководства центра крови никаких нарушений
Сейчас, когда следствие подходит к концу, вопросов куда больше, чем ответов.
Странные все-таки вещи выясняются, когда пытаешься проанализировать тот или иной процесс во времени. Следствие по делу о заражении детей ВИЧ длится уже больше года. Уже осуждены врачи, а источник инфекции так и не установлен. Между тем, если поднять в Интернете информацию годичной давности, можно встретить вполне определенные утверждения на эту тему.
«Выясняется, что первые 50 младенцев были инфицированы в реанимации детской больницы Южно-Казахстанской области, где их лечили от других болезней. 15 следователей из разных силовых ведомств теперь ведут сразу десяток дел.
«Протоколами допросов установлено, что в больницах запросто можно было купить за 700 - 2000 тенге необходимую порцию крови», - говорит прокурор Южно-Казахстанской области Марат Ахметжанов.
700 тенге - это около пяти долларов. Те, кто продавал за эти деньги кровь родителям больных детей, уже арестованы. Но в прокуратуре говорят, что причина ВИЧ-трагедии не только в донорах. Кровь не проходила карантин, да и со стерильностью медицинских инструментов были проблемы.
Сейчас, когда следствие подходит к концу, никто ничего уже не утверждает столь категорично, и вопросов куда больше, чем ответов. О том, как проводится расследование беспрецедентного для Казахстана дела, мы поговорили с его непосредственным участником, начальником отдела по расследованию преступлений, связанных с организованной преступностью, следственного управления ДВД ЮКО майором полиции Болатом Елмурзаевым, входящим в состав следственной группы Генеральной прокуратуры:
- Болат Саппарханович, как проводится такое во многом необычное следствие?
- 14 июля прошлого года прокуратура возбудила уголовное дело, она сама проводила проверку по фактам заражения сначала 13, потом уже 14 детей ВИЧ – инфекцией в ЮКО. После поступления дела в ДВД ЮКО сразу была создана следственная оперативная группа. В ходе следствия проводились допросы потерпевших, свидетелей. Проводились разного рода судебные экспертизы. В том числе комплексные судебно-медицинские, почерковедческие, генотипирование и так далее. Много видов экспертиз. Как на территории нашей области, так и в Алматы, Астане. Позднее в связи с общественным резонансом и увеличением количества зараженных детей постановлением генерального прокурора РК была создана следственная группа под руководством помощника генерального прокурора РК, старшего советника юстиции Торехана Адая. В группу вошли следственно-оперативные работники ДВД ЮКО, ДКНБ РК по ЮКО, финансовой полиции. В итоге группа выросла до 30 человек. В настоящее время количество участников группы стало меньше. Уголовное дело было законченно, направленно в суд, выдвинуты обвинения, и 21 должностное лицо было осуждено, приговор вступил в законную силу.
- На суде о причинах заражения, о степени виновности врачей об этом ничего не говорилось. Подавляющее большинство их было осуждено по статье о халатности…
- В основном осужденным инкриминировалась халатность, но были и другие статьи, по которым предъявлялись обвинения. Любое лицо, в том числе и медицинский работник, когда устраивается на работу, подписывает документ о функциональных обязанностях, согласно которому он должен работать. У медсестры, у врача, у заведующего отделением, у заместителя главного врача, у самого главного врача есть свои функциональные обязанности. У главного врача, естественно, следить за всем. У заместителя - курировать работу по лечебно-профилактической работе, по материнству, например, и многое другое. То же самое у заведующих отделениями, у врачей. Каждый медицинский работник должен следовать своим функциональным обязанностям, работать добросовестно. В ходе следствия были установлены многочисленные нарушения в их функциональных обязанностях, неисполнение функциональных обязанностей, небрежное халатное отношение к своим обязанностям. В связи с этим данные медицинские работники были привлечены к уголовной ответственности. Так как в основном дети были заражены из-за небрежного отношения медицинских работников к своей работе.
- Звучит несколько туманно. Что все-таки с установлением источника заражения?
- Естественно, согласно логике, конечно, можно найти источник всего, но в данном случае следователи или оперативные работники не являются специалистами в области здравоохранения, спидологии, поэтому в ходе следствия мы привлекали специалистов в разных областях. Было очень много специалистов из Республиканского центра по СПИДу, из областного центра. Основная обязанность найти источник возлагалась на медработников, на специалистов. Данная работа усложнялась еще и тем, что заражение давно уже прошло, невозможно точно, конкретно, день в день, месяц в месяц определить, когда началось заражение. Потому что, согласно литературе, там еще имеется инкубационный период и другие моменты. В связи с этим конкретно определить дату и время невозможно и неизвестно, кто именно из детей явился первоисточником. В Казахстане такие исследования не проводятся, поэтому мы обращались к разным компетентным органам. В данном случае мое мнение таково, что источник заражения должны найти специалисты, а потом уже на основании заключения специалистов мы должны данный источник выявлять, дальше расследовать и выявлять виновных лиц.
- Вы обращались к какому-либо мировому опыту расследования подобных дел?
- Естественно. В самом начале расследования, так как данное дело являлось первым в Казахстане, тем более вызвало такой общественный резонанс и находится на контроле у президента, мы обращались к любой литературе, которая имела отношение к спидологии, заражению ВИЧ-инфекцией. Даже смотрели информацию, статьи в Интернете, перелопатили очень много литературы медицинской, сами читали. Мы обращались к опыту российских коллег. В России были факты такие, в Ливии были факты такие. Мы обращали внимание на их тактику расследований уголовного дела. Какие следственные действия проводились. В порядке перенимания опыта. А так в основном следственные действия мы проводили совместно и под руководством Генеральной прокуратуры, поэтому, я думаю, мы являемся первопроходцами в республике. В настоящее время у нас спрашивают, как вести такие дела в других областях.
- А какие следственные действия проводились?
- Ну на что обращать внимание, какие вопросы задавать. Что именно должно интересовать следователя на допросе потерпевших. Не просто их обстоятельства заражения, но и другие моменты. Вот на это мы обращали внимание.
- Приведите пример.
- Вопросов очень много, например, про источник заражения, откуда, где лежали больные, сколько времени была госпитализация? Вообще очень много вопросов. Но это не было основным фундаментом для допроса. Но в основном следственные действия проводились согласно нашему законодательству.
- Изначально во всех заявлениях официальных лиц относительно виновных в трагедии фигурировали руководители центра крови. На суде их не было, почему?
- К моменту окончания дела почти все доноры были проверены, допрошены следственно-оперативной группой. Почему я говорю почти, потому что с увеличением количества зараженных детей увеличивается и количество доноров, которых надо проверять. У каждого лица, у каждого ребенка, естественно, имеется свой донор. В то время было 78 детей, а сейчас 145. К тому моменту были проверены все доноры. После допроса они обязательно нашими сотрудниками направлялись в областной центр СПИД, где специалисты проводили забор крови и обследование. Не было ни одного случая обнаружения у них ВИЧ-инфекции к тому периоду. В самом начале в отношении бывшего главного врача центра крови Сидинова было возбужденно уголовное дело. Но так как ему в вину нечего было ставить, так как все доноры были проверены и результаты обследования на ВИЧ были отрицательные, он не был привлечен.
- Давайте еще раз вспомним, по каким статьям судили врачей.
- Должностным лицам предъявлялась халатность, то есть заведующему отделением, заместителям главных врачей, главному врачу, начальнику департамента, заместителю начальника департамента. Кроме того, имелись статьи по мошенничеству, которое фиксировалось в ходе продажи крови родителям ВИЧ-инфицированных детей, то есть их обманывали и обманным путем им продавали. Хотя фактически данная кровь по государственной программе предоставляется бесплатно. То же самое, когда врачи либо должностные лица получали взятки. Им предъявлялась статья по взяточничеству. Также мы направляли дело о получении незаконного вознаграждения теми, кто не является должностными лицами. В основном по статьям «мошенничество», «халатность», «получение взятки». К примеру, «незаконное вознаграждение», статья 224. То есть когда врач, получая денежный эквивалент от родителя и являясь должностным лицом, берет деньги за оказание медуслуг, хотя эти медуслуги являются бесплатными. Данная статья применяется, если есть вымогательство со стороны медработника. То есть медработник ставит родителя в такие условия, что последний вынужден дать деньги. Все это доказывается в ходе следственных действий - допросов свидетелей, потерпевших, очных ставок, проверки показаний на месте. Данное обвинение мы предъявляли, только если на врача указывали несколько человек, проводились следственные эксперименты, сопоставлялись свидетельства, факты.
- Виновные осуждены. Почему растет количество ВИЧ–инфицированных детей?
- Вы знаете, если наказанные лица в свое время отнеслись добросовестно к своим обязанностям, мы бы не имели такого факта заражения. До сих пор неизвестно, когда были заражены первые 13 детей, у которых выявили ВИЧ. Данные показали, что 13 детей контактировали с другими детьми. В это время возможно еще перезаражение пошло к другим детям, поэтому, может быть, и идет такой рост. Это просто отклики того заражения. Это отголоски тех фактов, по которым осуждено 21 должностное лицо.
Вот такой несколько странный получился у нас разговор. Обратим внимание на то, что следствие не установило в действиях руководства центра крови никаких нарушений. Даже той же пресловутой халатности. Хотя очень многие считают, что все беды пришли оттуда. Впрочем, одно дело - утверждения доноров-наркоманов или предположения журналистов, а совсем другое - официальные результаты экспертизы, проводившейся в Атланте.
По предварительным данным Центрально-Азиатского офиса CDC, порядка 30% ВИЧ-инфицированных южноказахстанских детей заразились через донорскую кровь. «На сегодняшний день можно твердо сказать, что порядка 30% детей из числа зараженных и обследованных заразились при переливании крови», - сообщил директор Центрально-Азиатского офиса CDC Михаил Фаворов на пресс-конференции. «Одна и та же порция крови была поделена на несколько, однако не исключено, что в течение короткого промежутка времени, буквально несколько дней, один и тот же донор сдал кровь, и несколько детей заразились», - пояснил он. Далее, по словам М. Фаворова, имел место следующий механизм распространения: «Дети, заразившиеся от крови, послужили запускным механизмом. Далее произошло заражение уже по нахождению в стационаре». «Как вы знаете, по исследованию второе место занимает подключичная катетеризация», - пояснил он журналистам. Директор офиса СDC считает, что существует и третий фактор - длительность пребывания в стационаре. «Чем дольше ребенок находился, тем больше он контактировал через медицинские инструменты. Надо учитывать, что очень важна доза. Если ребенок получил маленький укол, подкожный, то он не заразился. То есть он может дождаться того момента, когда получит большую долю вируса, и он заболеет», - пояснил М. Фаворов. Он подчеркнул, что исследования по путям заражения ВИЧ-инфицированных детей и их матерей еще не закончены. «Материал в работе. Еще все не обследованы. Материал очень сложный для обследования. Для того чтобы показать разность вирусов, нужно обследовать 250 нуклеотид. Для того чтобы показать, что они одинаковые, надо обследовать тысячу нуклеотид. Поэтому это очень сложное по времени и по технике расследование», - пояснил он. В беседе с корреспондентом агентства М. Фаворов сообщил, что «касательно вопроса путей заражения ребенок – мать можно с уверенностью утверждать, что заражение в наличествующих пробах проходило от ребенка к матери». По мнению М. Фаворова, окончательные результаты анализов ВИЧ-инфицированных детей, проводимые в лабораториях CDC в Атланте, следует ожидать не ранее чем через три-четыре месяца.
Итак, расследование медиков идет, похоже, успешнее расследования полицейских. И хотя оно тоже пока не завершено, кое в чем существует твердая уверенность. 30% зараженных – это без малого 50 детей, зараженных через донорскую кровь. Но в работе бывших руководителей центра крови полицейские не усмотрели никакой халатности…
Кочевники по болезни
Хозяева съемных квартир, когда узнают, что ребенок ВИЧ-инфицированный, просят освободить жилье.
Их очень трудно вызвать на откровенный разговор, этим людям кажется, что им уже никто не поможет, и еще кажется, что хуже уже ничего не будет. У них осталась только надежда. Надежда на Всевышнего, на помощь государства и на фонд помощи ВИЧ-инфицированным детям. Возле этого фонда их и можно встретить. Но чтобы поговорить с журналистами, они просят отойти с ними. Они почему-то боятся - вдруг увидит кто-нибудь из фонда, а потом вдруг деньги не дадут или вообще перестанут помогать. Откуда этот страх - непонятно.
Моим собеседникам немного за тридцать. Они из аула. В городе снимают квартиру. А дальше следует простой и бесхитростный монолог:
- Меняем уже шестую квартиру. Хозяева квартир, когда узнают, что ребенок ВИЧ-инфицированный, просят освободить жилье. Поэтому скрываем, но рано или поздно они узнают. Сегодня приехали в фонд помощи ВИЧ-инфицированным, который возглавляет Канат Алсеитов. В фонде обещали выделить деньги - 1,5 млн. тенге. Но сегодня мы узнали, что выделят 1 млн. тенге. Говорят, что выделяют меньше потому, что всем не хватит, что помимо нас есть еще новые ВИЧ-инфицированные и их количество растет. Мы уже получали один раз 1,5 млн. тенге. А теперь, чтобы получить эти деньги, мы уже ходим два месяца. Сегодня наконец-то нам сказали, что наша фамилия есть в списках тех, кто получит 1 млн.
тенге. В общем, 13 фамилий. Нам обещали выделить жилье, но до сих пор мы его не получили. Нам предлагают участок земли в микрорайоне «Достык». Но у нас нет денег, чтоб строить дом. Потом еще предлагают двухкомнатную квартиру в коттедже на четыре хозяина, но там нет газа. Да и потом у нас семья большая, мы все там не поместимся.
В фонде нам говорят, что мы должны быть благодарны им. Потому что только благодаря усилиям фонда мы получаем помощь. А так давно бы уже умерли.
Ребенок в последнее время стал чаще болеть. В месяце два раза по неделе ложимся в больницу. В больнице тоже долго не держат потому, что мест не хватает. Врачи говорят, что количество больных растет. А мест мало.
Лечение принимаем бесплатно. Условия в больнице хорошие. Но витамины и лекарства некоторые покупаем сами. Родителям также сообщили, что будет выплачиваться пенсия в сумме девять тысяч тенге. Но для этого мы должны собрать много справок. Пока пенсию не получали.
Вот так определенная помощь семьям инфицированных, конечно, идет, хотя это даже сравнивать нельзя с теми компенсациями, которые получили их ливийские коллеги по несчастью.
Однако все это не очень вяжется с заявлениями министра здравоохранения Анатолия Дернового о том, «что у тех детей, которые будут получать лечение, качество жизни будет высоким и их будущее не должно вызывать беспокойства ни у родителей, ни у самого ребенка». Еще министр говорил: «Сегодня общение с ВИЧ-инфицированным ребенком не представляет угрозы для окружающих. Если ребенок получает лечение, то уровень концентрации вируса у него такой, что не вызывает никаких клинических проявлений в организме». Но окружающие все равно боятся, это не вина министра, здесь просто ничего не поделаешь.
Семьи пострадавших требуют жилье в областном центре. Возить детей по два раза в месяц из районов в Шымкент не только хлопотно, но и опасно для их здоровья. Изначально им было предложено жилье в микрорайоне «Достык», строившемся специально для малоимущих на западной окраине Шымкента.
- Позавчера поехал посмотреть, там развалины, а не дома,- сообщил журналистам отец одного из детей.- Штукатурка отваливается. Ни света, ни туалета, ни забора. Там ничего нет. Один мусор. Как там наши дети будут жить. Даже до больницы трудно добираться. Чем такое место давать, лучше живьем закопать.
Власти со своей стороны вроде бы делают, что могут. Принято решение о выделении материальной компенсации на поездки из районов в Шымкент в сумме
22 200 тенге на проезд, проживание и питание. Для шымкентских семей компенсация составляет 14 200 тенге. Экс-аким области Умирзак Шукеев на собраниях штаба по локализации инфекции предлагал и вовсе оригинальную идею: «Прикрепите детей к предпринимателям. Им же постоянно нужна помощь – машину найти, чтобы съездить куда-нибудь, особенно из района в область на медицинский прием или за юридической помощью». Был даже подписан меморандум с южноказахстанским филиалом республиканского союза предпринимателей «Атамекен» о шефстве над ВИЧ-инфицированными детьми. Согласно этому документу, предприниматели обязались оказывать таким семьям постоянную помощь. Однако ее реальные размеры назвать никто не смог.
В конечном итоге за помощью все идут в фонд помощи ВИЧ-инфицированным детям. Зашли туда и мы. Скромный, без роскоши и ремонта кабинет, с двумя, еще советского производства, стульями и сейфом.
Председателю Канату Алсеитову около сорока. Он сам из тех, кого коснулась беда. Фонд возглавил в конце сентября. Разговор получился долгим. А потому приведем лишь наиболее интересные моменты.
- Как реально сейчас обстоят дела детей и их родителей?
- К сожалению, многие родители не полностью понимают проблему, связанную с болезнью ВИЧ/СПИД. Не понимают в том плане, что это не просто болезнь, но и проблема социального характера. Спасибо акимату области. Они стараются максимально помочь. Вот, например, на базе профилактория-санатория «Мать и дитя» была построена больница, которая занимается именно в направлении ВИЧ/СПИДа с нашими детьми. У врачей есть понимание, желание работать, но теперь нужно, чтобы и родители на должном уровне понимали и принимали участие в этой работе. Я лично обучаюсь, постоянно учусь, книжки читаю и прихожу к выводу, что если человек заболевает этой болезнью, то он проходит шесть стадий, пропадает физический тон, наступает гнев, затем апатия, торг, депрессия и последняя стадия - это понимание. Могу сказать на своем опыте. Прошел год, и я только пришел к пониманию. Было все: и гнев на врачей, и все остальное. Но теперь я понимаю, что жизнь продолжается и нужно жить дальше. Надо себя найти в этой жизни. Чтобы дети выросли и стали полноценными гражданами этого сообщества. Есть также проблемы дискриминации таких семей в обществе.
- Объясните, а чего, собственно, не понимают родители?
- Вот сейчас у нас новые семьи, где дети заражены этой болезнью, где-то 10-15 семей. Это те семьи, которые месяца два назад получили диагноз о статусе ВИЧ. Они сейчас в шоковом состоянии. У них стадия гнева, депрессия. Мы уже выступали на заседании штаба в акимате области, говорили о том, что в первую очередь им нужна психологическая и социальная поддержка. Я стараюсь доводить до руководства, что если семья, их ребенок получил статус ВИЧ, то уже на следующий день должна выезжать бригада психологов, социальных работников, сотрудников акимата. Должны обговаривать все аспекты, в том числе и социального плана. Чтобы люди почувствовали поддержку. К сожалению, на данный момент этого нет. Да, у нас созданы различные команды, группы при акимате области, но без финансовой поддержки эта работа не будет проводиться должным образом. Но сейчас я рад, что финансирование со следующего года заложено на это дело. То есть будут финансироваться группы, куда войдут психологи, социологи, представители акимата и другие специалисты. Они должны будут посещать эту семью хотя бы раз в неделю первые два-три месяца. Потом раз в месяц. Чтоб семья чувствовала, что они не одни, что их поддерживают.
- Когда создавался ваш фонд, в него перечисляли деньги буквально все. Речь шла о сотне миллионов тенге, а сколько денег у вас сейчас?
- На данный момент порядка 19,5 млн. тенге в фонде осталось. А у меня сейчас 12-15 семей на подходе. Так что если мы первый транш проводили по 1,5 млн. тенге, раздавали потом по миллиону. То сейчас уже будет ставиться вопрос, чтоб раздавать по 500 тысяч тенге. Потому что у меня уже фактически денег не хватает. А ведь мы должны оставить немножко денег на сам офис, на развитие. Так что есть вот такие финансовые затруднения. Были уже переговоры с акимом области, чтобы помочь фонду. Но и мы сами работаем над тем, чтобы привлекать доноров. Будем участвовать в программах, предоставляющих гранты. Но пока мало специалистов, практически их и нет. Сейчас мы обращаемся также к бизнесменам, чтоб помогли, потому что 130 детей - это большая нагрузка, ведь это не только дети, но сама семья. У нас очень много НПО, организаций, я им всем говорю, что я ваш партнер, потому что ни с кем не собираюсь конкурировать. Ведь не секрет, что есть какая-то нездоровая конкуренция среди данных организаций. По возможности я готов отдать эту работу, если найдутся желающие, или приходите и помогайте. Вот на днях переговорил с одной организацией, которая как-то связана с депутатами, они хотят помочь, предоставить психологов. Ну, естественно, я хочу, если нам предоставят психологов, чтобы вначале с ними переговорили врачи, а потом уже допускали к семьям. Потому что есть тяжелые ситуации, есть трудные семьи. Честно говоря, мне иногда и самому тяжело их понять. Ведь в числе 130 семей есть все категории общества. Сейчас уже и семьи чиновников, и депутатские семьи. Честно говоря, мы даже «рады», может быть, теперь хоть что-то будет сдвигаться с места. Все-таки эти семьи сами будут заинтересованы.
Год назад еще при Шукееве я говорил, что эта беда стоит у каждого порога. Нам надо подготовиться, чтобы встретить ее достойно и выпроводить. На самом деле мне очень трудно. Это большая нагрузка, просто в силу обстоятельств я этим занимаюсь. У меня есть своя брокерская фирма, я таможенный брокер. Сейчас думаю год-два надо будет поработать усиленно, чтобы общество поняло нас и приняло. Чтобы не было дискриминации.
- А как вы относитесь к приговору суда в отношении врачей?
- Я считаю, что суд отнесся объективно и врачей, по моему мнению, наказали правильно. Когда у меня были переговоры с судьей, я просил одного - для меня важно, чтобы суд подтвердил факт заражения моего сына в медицинском учреждении, медицинскими работниками. Спасибо суду, вот у меня есть приговор суда, что ВИЧ-инфекция была занесена в медицинском учреждении медицинским персоналом. Я это требовал для того, чтобы, когда сын вырастет, я мог предоставить ему документ и сказать, что не мать твоя проститутка, не отец твой наркоман, а произошло это вот так. Сейчас ему два с половиной годика, он не понимает, а когда вырастет, у него будут вопросы. Помимо этого есть также факты взяточничества. Есть факты издевательства врачей над родителями. То есть они ставили родителей в такие условия, что пока те не принесут денег, то лечения не будет. Это же издевательство. Для меня лично стоит еще одна проблема - моральная, еще никто официально не извинился. Кроме президента страны, пока никто. Сейчас мы готовимся к тому, что будем подавать иск на морально-материальный ущерб. Иски будут выставляться департаменту здравоохранения области.
- Вам не кажется странным, что центр крови остался в стороне от процесса?
- По фактам следствия доноров всех проверили, допросили. Все они оказались чистыми. Вы ведь знаете, журналисты приходили-уходили с половины процесса, а ведь на процессах было такое, что в нашу сторону показывали языки, строили рожицы, ведь вы всего этого не видели. Это было неприятно. Ну, это понятно, люди, когда оказываются в таком положении, они совершают неадекватные действия. К примеру, тот же Ауельбеков, зачитывают приговор, ему дают восемь лет, а он сидит и решает спокойно кроссворд. Это что, какая-то степень шизофрении или же он просто уже все «развел» и спокойно сидит. Родители ВИЧ-инфицированных детей сидели в зале и боялись. Было также давление со стороны адвокатов обвиняемых. У нас был адвокат, который за 60 тысяч в месяц обслуживал нас. У нас не было возможности нанять лучшего адвоката. Я сам нанял адвоката, молодого парня. Он через три месяца покончил жизнь самоубийством. Повесился парень, а причина неизвестна. Он позвонил мне за неделю и сказал, что он не будет больше этим делом заниматься.
Вот еще: когда мой ребенок лежал в больнице, я ему покупал детское питание помимо шприцев и многое другое. Хотя, оказывается, все должны были предоставлять бесплатно. Вот сейчас на данный момент в «Мать и дитя» благодаря акимату мы вообще ничего не приносим. У них все есть. Вообще больницы все должны быть такие. Надо запретить в больницы носить питание. Ведь, оказывается, деньги выделяются на все.
- Найден ли источник заражения?
- Нельзя найти источник заражения ВИЧ, это невозможно. Я разговаривал с академиком Покровским и в Россию звонил министру здравоохранения, мне ответили: «Как не могут ваши казахи понять, что невозможно найти первоисточник». Источник - это кровь, как она попала, это уже другой вопрос. Процесс прошел, и приговор был не за самозаражение умышленное, не статья 116, хотя адвокаты склоняли к этой статье. Здесь нет умышленного заражения, просто халатное отношение - статья 316. Есть факты, когда продавалась кровь вообще без печатей. И врачи это использовали. И это доказано. Я общался с родителями ВИЧ-инфицированных детей, у нас 50 - 60 заразились методом переливания крови, а остальные все заражены из-за халатного отношения.
У них по-другому
Ливийское «дело врачей» расследовали 8 лет. По сообщениям СМИ, семьи пострадавших получают компенсацию порядка 1 млн. евро.
Вспышка ВИЧ-инфекции у детей в Шымкенте, конечно, не первая в истории этой страшной болезни. В свое время в мировых СМИ широко освещалась аналогичная ситуация в российской Элисте. А совсем недавно в Ливии. И чтобы разобраться в правильности действий казахстанских властей, стоит посмотреть, как справлялись с ситуацией в этих двух случаях.
Вспышка ВИЧ-инфекции в Элисте произошла еще в 1988 году, когда для советских граждан сами понятия ВИЧ и СПИД были далекой от их жизни, страшной, но все-таки экзотикой. И никакой антиретровирусной терапии, применяемой в наши дни, еще просто не существовало.
На сегодняшний день из 260 зараженных тогда детей выжили 110. Это данные Российского федерального центра оказания помощи беременным женщинам и детям, инфицированным
СПИДом (Санкт-Петербург).
По данным того же центра, 260 тыс. россиян заражены ВИЧ, из них 60 тыс. - женщины. Только в пятимиллионном Санкт-Петербурге с 1987 года родилось около тысячи детей от ВИЧ-инфицированных матерей.
Именно в Санкт-Петербурге с 1990 года действует единственный в России центр врачебной специализированной помощи беременным и детям с ВИЧ (в Казахстане такого центра пока не существует). Около тысячи взрослых и более пятисот детей за четырнадцать лет прошли курс лекарственной терапии: два раза в год маленькие пациенты с родителями приезжают из всех уголков страны в центр, чтобы поддержать организм в борьбе со смертельно опасным вирусом. Здесь же открыто специальное отделение для «отказных» ВИЧ-инфицированных детей. В настоящее время в отделении находится 30 малышей в возрасте от одного года до пяти лет.
Но вернемся на 20 лет назад. Здесь нас интересуют именно причины вспышки страшного заболевания и их последствия, в том числе и в правовом поле. В 1988-1991 годах были разные версии причин вспышки иммунодефицита, ее объясняли и последствиями экологической катастрофы, и родственными браками, и введением неизученного препарата… Так что сам факт того, что у детей именно ВИЧ установить было совсем не просто, в том числе и психологически. Врачи просто отказывались в это верить...
Однако в итоге российские медики определили четкую схему, которая привела к вспышке. «Первой была выявлена женщина-донор с ВИЧ, установлено, что ее ребенок болен СПИДом, от него она заразилась ВИЧ при вскармливании его грудью (через трещины в сосках у матери и язвочки во рту у ребенка, т.е. «из крови в кровь»). На следующем этапе обследование всех контактных детей выявило свыше 70 ВИЧ-позитивных детей, а у детей, умерших в больницах Элисты, была выраженная клиника СПИДа. Далее выяснилось, что один из умерших детей был рожден ВИЧ-позитивной матерью. Ее муж также оказался болен СПИДом (за несколько лет до этого он работал в Конго, где был в интимных контактах с местными женщинами). Таким образом выстроилась цепочка: муж, вернувшись из Конго, заразил жену, она родила ВИЧ-инфицированного ребенка. От этого ребенка заразились дети, находившиеся на лечении в одной с ним больнице – через нестерильный инструментарий (катетеры, шприцы).
Так, в Элисте было заражено ВИЧ более ста детей, некоторые из них были переведены в Волгоград, Ставрополь, Ростов-на-Дону, где пошла вторая волна инфицирования. Многие дети находились в тяжелом состоянии, так как заразились, будучи в реанимации».
Как видим, медики Шымкента ничего подобного этой четкой схеме так и не выявили. И это при наличии иностранных консультантов и того огромного опыта, который накопила медицина в этой области за два десятилетия.
В 1992 году в Усть-Ижоре под Петербургом была организована Республиканская клиническая больница, куда эти дети направлялись на лечение.
Имевшая место внутрибольничная вспышка ВИЧ-инфекции в Элисте, Ростове и Волгограде в 1987 году дала России около 250 инфицированных детей. На тот период это было более половины всех инфицированных не только в РСФСР, но и в СССР. Однако никаких политико-правовых последствий указанный факт не имел. Союзное законодательство о СПИДе 1990 года никак не отреагировало на реально возникшие отношения в связи с заражением детей смертельным заболеванием в медицинских учреждениях, то есть с уголовным преступлением. Нужно было ждать еще четыре года до 13 декабря 1994 года, когда были внесены изменения и дополнения в Уголовный кодекс РСФСР. Уголовное законодательство было дополнено статьей 222, вводящей ответственность за нарушение санитарно-эпидемиологических правил, в результате которых произошло заражение ВИЧ-инфекцией.
Сейчас медики, опираясь на опыт, полученный в ходе лечения тех несчастных детей, уже могут делать какие-то долгосрочные прогнозы.
Об этом, в частности, говорил, посещая Шымкент, министр здравоохранения Казахстана Анатолий Дерновой: «Дети, которые двадцать лет назад подверглись ВИЧ-инфицированию в Элисте, сейчас создали нормальные семьи, у них родились здоровые дети, и это при том уровне оказания медицинской помощи, которая существовала, при отсутствии высокоэффективных препаратов, имеющихся сегодня».
Действительно, детям, заразившимся тогда, долгое время оказывали только социальную поддержку. Ежегодно умирали 10–12 детей. Теперь их лечат. Две зараженных некогда девочки недавно родили абсолютно здоровых детей.
Если элистинская вспышка показательна четким выявлением схемы заражения, то вспышка ВИЧ в Ливии освещалась в мировых СМИ прежде всего в аспекте ее правовых последствий, которые могли быть очень тяжелыми.
Напомним, что верховный суд этой страны с очень своеобразным устройством власти, по сути, диктатуры, замаскированной под народовластие, вынес вердикт о виновности в умышленном заражении детей ВИЧ пяти болгарским медсестрам и палестинскому врачу. И приговорил их к смертной казни. Приговор был вынесен в июле 2007 года.
Ливийское «дело врачей» началось в 1999 году, когда были арестованы пять медсестер из Болгарии: Кристиана Вулчева, Нася Ненова, Валентина Сиропуло, Валя Червеняшка, Снежана Димитрова, а также палестинский врач Ашраф аль-Хаджадж. Все они работали в одной из больниц в Бенгази, где были выявлены случаи массового заражения детей ВИЧ-инфекцией. Позднее они были признаны виновными в намеренном заражении 438 ливийских детей при переливании инфицированной крови. 56 из них скончались. Медики на протяжении всего процесса утверждали, что речь идет о трагической случайности.
Перелопатив кучу сайтов с информацией по ливийскому процессу, я так и не сумел обнаружить хоть какого-то рассказа о том, как велось следствие и на каком, собственно, основании медиков обвинили именно в умышленном заражении детей.
Удалось выяснить лишь то, что в результате долгого судебного процесса в мае 2004 года суд приговорил обвиняемых к расстрелу. Но под давлением международной общественности в декабре 2005 года верховный суд Ливии признал наличие грубых ошибок в ходе расследования, удовлетворил апелляцию, поданную адвокатами, и направил дело на пересмотр. Повторный судебный процесс начался 11 мая 2006 года, но в декабре завершился таким же результатом: суд вновь признал медиков виновными и приговорил к смертной казни.
Это вызвало негодование мирового сообщества, которое попыталось оказывать давление на Ливию с тем, чтобы приговор был отменен. Между тем ливийский лидер Муаммар Каддафи отверг призыв пересмотреть решение суда, подчеркнув «независимость ливийской юридической системы».
На протяжении всего процесса специалисты из Болгарии и других стран Европы утверждали, что результаты медицинских исследований говорят о невиновности медиков. Согласно показаниям экспертов в области синдрома приобретенного иммунодефицита (СПИДа), эпидемия ВИЧ началась в Ливии задолго до приезда обвиняемых. С трудом, но в 2007 году это признали и ливийские власти. Однако они заявили, что, несмотря на то, что причиной заражения стал не злой умысел, а небрежность, Ливия и Евросоюз должны договориться о том, как удовлетворить требования семей зараженных, и собрать средства на лечение детей. Болгария, ее союзники по ЕС и Вашингтон создали международный фонд, занимающийся сбором денег, лекарств и других пожертвований для зараженных детей и их семей.
В конечном итоге смертную казнь заменили пожизненным заключением. 24 июля медики были отправлены на родину, чтобы отбывать наказание там. Однако президент Болгарии подписал указ об их помиловании. В ходе процесса палестинский врач получил гражданство Болгарии и таким образом тоже спасся.
А родственники зараженных ливийских детей начали получать огромные денежные компенсации. Семьи пострадавших детей получили чеки, которые они просто смогли обналичить в банках. Кто выплачивает компенсации пострадавшим ливийским детям, остается загадкой. Неизвестны и их точные суммы. Но чаще всего в СМИ упоминаются суммы в размере около миллиона евро на семью.
Таким образом, ливийская вспышка очень четко обозначилась в правовом поле. Праведно или нет, но медиков судили именно за заражение детей, и ни за что другое в отличие от шымкентского процесса, где причины заражения даже не упоминались. Впечатляют и размеры компенсаций семьям пострадавших, такие деньги южанам и не снились.
Три страшные вспышки ВИЧ в трех странах, и такие разные результаты. В СССР, а потом и в России сумели четко определить причины вспышки, в Ливии провели судебный процесс, в результате которого медики остались на свободе, а семьи пострадавших получили компенсации, которые обеспечат их на всю жизнь. В Казахстане пока не сделано ни того ни другого.
(Были использованы материалы интернет-сайтов)
