, 
Национальная идея:
Айман Жусупова
Уже 18 лет в Казахстане с разной частотой, но продолжается дискуссия вокруг национальной идеи, которая сплотила бы нацию, стимулировала прогресс страны. Это важная проблема современности, о чем убедительно свидетельствует опыт США, где громадное значение придается популяризации «американской мечты», КНР с «социализмом с
китайской спецификой», опыт Сингапура, Малайзии, Франции, Индии и других успешных стран, где везде во главу угла развития государства ставилась нацидея.
Тот непреложный факт, что Казахстан, веками мечтавший о своей независимости, в 1991 году обрел ее мирным путем, долгое время формально выполнял функцию общенациональной идеи, трансформируясь в последовательность целей и задач, логически из него следующих: цивилизованно и мирно распрощаться с СССР, занять свою нишу на международной арене, создать рыночную экономику и политическую систему и наконец приступить к построению гражданского общества. Весь этот период мы жили на дивиденды идеи государственной независимости, но настало время сформулировать новые общенациональные цели, имеющие общепризнанную ценность на долгую перспективу. Анализ существующего информационного поля показывает, что вопрос национальной идеи сегодня актуален, но пока размышления вокруг нее далеки от единодушия.
Считается, что исходным условием для зарождения консолидирующей идеи для нации является кризис. Человек, уж так он устроен, стремится жить в понятной ему реальности. Он стремится к согласованному бытию, где личное тесно связано с социальным, а через него — с трансцендентным, где «карта местности» хорошо известна, где все законы, нормы увязаны между собой. В такой реальности деятельность человека полностью утилизуется. Более того — она обретает духовный смысл, когда повседневная жизнь подчинена некому высокому идеалу. Так обстоит дело в норме.
Совсем другое — ситуация кризиса, когда происходит переход от одной социальной структуры к совершенно иной. От капитализма к социализму, например. В этом случае матрица, сшивающая бытие, распадается, и реальность превращается в хаос. Человек оказывается в пространстве, лишенном привычных координат. Законы общества существуют, но не работают. Правила жизни противоречат им и меняются в зависимости от обстоятельств. Непонятно, что хорошо и что плохо, что истинно и что ложно. Человек утрачивает представление — кто он? что он? зачем? В результате начинается то, что в социопсихологии называют плавлением идентичности, поднимается социальная температура, общество также хаотизируется, освобождается большое количество связанной прежде энергии, которую утилизовать старыми способами уже нельзя.
Казахстан сейчас находится в схожем состоянии. Прежняя матрица уже распалась, а новая еще не возникла. Это — ситуация неопределенности, ситуация, при которой энергия социального хаоса может быть сфокусирована только национальной идеей.
История человечества знает множество примеров успешных и провальных формулировок национальной идеи. Среди наиболее известных: «Франция — это Я», «Германия превыше всего», «Третий Рим». Многие народы даже вставляли соответствующие высказывания в национальные гимны: «Правь, Британия, морями», «Отречемся от старого мира». К счастью, мы не первые, кто оказался перед необходимостью формулирования или обновления национальной идеи, и каждый раз такая потребность была вызвана переломными событиями в жизни нации.
В качестве примера можно привести исход евреев из египетского рабства, который озадачил их вождя необходимостью доступно изложить новую консолидирующую идею. На ближайшие сорок лет таким заданием стал поиск Земли Обетованной, а после ее обретения — строительство еврейского государства. Дальнейшая трансформация национальной идеи происходила в соответствии с историческими вызовами, но всегда была направлена на сохранение нации, во-первых, и государства, во-вторых.
Долгое время национальной идеей Америки были слова, которые начертаны на знаменитой статуе Свободы, что находится на маленьком островке в акватории морского залива, на берегах которого раскинулся главный американский город Нью-Йорк. В моем вольном изложении там следующие строчки: «Придите ко мне, все страждущие, обиженные и малоимущие. Я приму вас, накормлю и обогрею вас». То есть в период, когда США формировались, осваивали новые земли и набирали силу, они нуждались в новых и новых миллионах переселенцев, и именно это было тогда настоящей национальной идеей Америки — принять в Новом Свете всех отверженных Старым Светом, дабы они послужили обустройству и развитию этого самого Нового Света.
С началом 2000-х американская идеология кардинально изменилась — страна отгораживается колючей проволокой и стеной от Мексики, планирует принять драконовские законы, карающие за нелегальную эмиграцию уголовными наказаниями. То есть страна эмигрантов собирается сажать в тюрьму других эмигрантов только за то, что они собрались приехать в Америку несколько позже, чем ныне живущие там. А национальной американской идеей стал процесс глобализации, или обустройство мира на американский лад. Правда, злые языки утверждают, что на самом деле в национальной идее США мало что по существу изменилось — вместо освоения североамериканских просторов будет осваиваться планета Земля в целом, а вместо изгнания аборигенов в резервации будет проводиться пресловутая политика «золотого миллиарда».
Другой полюс влияния в современном мире — Китай сделал ставку на достижение статуса сверхдержавы, превознося учение Конфуция. В ХХ веке Дэн Сяопин дополнил его: «Для того чтобы догнать и перегнать, мы должны понять и перенять». Эта мудрость позволила Китаю сделать огромный скачок вперед. Однако для того чтобы стать подлинной сверхдержавой, самой густонаселенной стране мира предстоит ликвидировать огромный дисбаланс между рыночной моделью экономики и политической системой страны, управляемой Коммунистической партией. Отсюда вытекает настоятельная необходимость в демократизации политической жизни страны.
Если рассматривать примеры того, как экономическая, политическая и социальная конкурентоспособность становилась мобилизующей национальной идеей, страны, которых именуют азиатскими экономическими тиграми, являются лучшим примером.
Так, благодаря своему чрезвычайно быстрому экономическому продвижению едва ли не самой известной в среде экономистов стала Япония. В августе 1945-го, вскоре после разрушения Хиросимы и Нагасаки атомными бомбами, страна капитулирует. Проигрыш в войне, которую Япония начала атакой на Пёрл Харбор, положил конец мечте о расширении японской империи. Страна лежала в руинах, население пребывало в шоке, потеряв самое важное для себя — индивидуальное и коллективное самоуважение. Довольно быстро и спонтанно возникает идея: «Мы проиграли войну, но мы должны выиграть в мирной жизни. Мы проиграли на военном фронте, но мы должны выиграть на экономическом». С опорой на «человеческие ресурсы» период восстановления страны занял шесть-семь лет, а потом были 10-процентный рост ВВП страны в течение почти 30 лет и повышение благосостояния населения до уровня наиболее развитых стран.
Но с началом 2000-х Страна восходящего солнца вновь оказалась на перепутье. Ее «секретное оружие», важное слагаемое успеха послевоенного экономического чуда: семейственность, патриархальность в трудовых и деловых отношениях (за что японцы называют свою страну «кадзоку-кокка» — государство-семья) — все это оказалось устаревшим в постиндустриальном обществе. Новая национальная цель превратиться из «царства групп» в «царство личностей» стала безотлагательной необходимостью. Продвижение и распространение того, что принято называть национальной идеей, вероятнее всего, будет осуществляться посредством народного образования, которое всегда было в Японии наиболее эффективным каналом ее распространения.
Сингапур тоже весьма интересен с точки зрения конкурентоспособности. Маленький остров площадью 640 квадратных километров с 2,5 млн населения отделяется от Малайзии и становится в 1965 году независимым государством. Единственный экономический козырь — крупный порт на одном из важнейших водных путей мира. Ключевым элементом национальной идеи становится быстрое экономическое развитие.
Учитывая наличие трех совершенно разных этнических групп (более 80% населения — китайцы, остальные — индусского и малайского происхождения) и отличия их языков, Сингапур принимает английский язык в качестве официального, понимая, что основное общение с миром будет вестись именно на нем, это — необходимое условие конкурентоспособности небольшого государства. Первый лидер государства Ли Куан Ю сформировал правительство и администрацию преимущественно из молодых, компетентных и патриотически настроенных людей, быстро изучавших опыт успешных стран. Управляли государственными компаниями (и часто были главами наблюдательных советов) высшие государственные чиновники, например вице-министры. Они несли двойную ответственность — за эффективную экономическую и финансовую деятельность возглавляемых ими предприятий и вместе с тем ответственность согласно мандату их министерств. Кроме этого, создавались максимально благоприятные условия для иностранных инвестиций. Так, за неполные четверть века независимости Сингапура ВВП на душу населения увеличился с 500 до 25 тыс. долларов США. Почти весь этот рост достигнут за счет государственных предприятий. Коррупция искоренена.
В современном мире практически не существует гомогенных в этническом или конфессиональном отношении государств, однако это не является препятствием для определения всей совокупности их граждан как отдельных наций. В некоторых государствах, как Индия, Малайзия и Индонезия, существует огромное расовое, этническое и религиозное разнообразие, однако и там как на элитном, так и на массовом уровне имеется устойчивое представление об их гражданах как единой нации.
Интересен в этом отношении опыт Малайзии, национальной доктриной которой принято считать документ «Перспектива 2020 года», в соответствии с которым к 2020 году Малайзия должна войти в круг государств, обладающих развитой передовой экономикой. Принципиальной особенностью нового подхода следует считать отказ от акцента на сельскохозяйственное производство и добывающие отрасли и перенос центра тяжести на выпуск информационной техники и другой продукции электронной промышленности. Фабрично-заводская индустрия уже обеспечивает стране получение около 1/3 экспортных поступлений. Отвечая велению времени, Малайзия приступила к выполнению программы по охране окружающей среды и сбережению природных ресурсов для будущих поколений. Руководители государства ставят цель формирования нового гражданина-малайзийца — человека, который говорит на малайском языке и сохраняет малайскую культуру, дополняемую заимствованиями наследия других местных этнических групп. Таким образом, национальная идея может носить консолидирующий характер в том случае, если ее основные принципы и положения будут присутствовать в душе и сердце каждого жителя республики. Придумать такую идею нельзя, ее можно только вербализовать (озвучить), и насколько полно и точно это будет сделано, настолько мощной будет консолидирующая сила (потенциал) национальной идеи.
Вопрос же о том, опыт какой из стран, выкристаллизовавших свою национальную идею, подходит нам в большей степени, весьма спорный, поскольку каждое государство, как и судьба каждого человека, заключает в себе собственную, неповторимую линию развития. Соответственно, национальная идея Казахстана будет иметь свою специфику, но при этом опора ее на демократические ценности развития будет являться гарантией того, что ее будет разделять каждый гражданин. Стало быть, наша национальная идея, вбирая в себя такие базовые ценности, как свобода, справедливость, равенство, должна строиться на признании государствообразующей роли казахского народа и принципа «единства в многообразии» для обеспечения гармоничного развития других наций.
Вопрос же о том, опыт какой из стран, выкристаллизовавших свою национальную идею, подходит нам в большей степени, весьма спорный, поскольку каждое государство, как и судьба каждого человека, заключает в себе собственную, неповторимую линию развития.
