, 
Труд ничего не создал, все создала идея
Карлыгаш Еженова, издатель журнала «Эксклюзив»
Мы пригласили вас сегодня для обсуждения такого абстрактного явления, как национальная идея. На мой взгляд, именно отсутствие идеи, которая объединила бы нацию, вселила в нее веру в себя, лежит в основе большинства наших неудач.
Вот уже 17 лет мы не верим в себя, не верим в свою страну. Поэтому не развивается наша экономика, сами мы предпочитаем размещать свои доходы за рубежом, пускай даже с отрицательной доходностью. Мы не верим в страну, и это уже дорого обходится не только духовно, но и экономически, и с каждым годом цена только возрастает.
Здесь уместны аналогии с воспитанием ребенка. Можно просто довольствоваться тем, что он «сыт и обут», а можно вкладывать в него некие ценности для достижения определенной цели. К примеру, американские идеологи воспитывают у своей нации мессианское начало. Швейцария декларирует нейтральность, став тихой гаванью в глобальном мире финансов. Сингапурцы сказали: приезжайте все к нам, мы открыты. Гонконг поднялся на осколках рухнувших империй. Япония решила взять реванш после оглушительного поражения в войне. Я считаю, что нужно расширить бюджет на культурные и образовательные проекты, как Италия после Второй мировой войны. Нужно составить план по спасению нации, не больше не меньше, потому что идеологическая составляющая сегодня вышла на первый план. Примечательно, что именно идеологи всегда играли ключевую роль при исторических рывках — те же Ленин, Муссолини, Гитлер, Сталин, Клинтон, многие другие вожди недавнего прошлого были гуманитариями. Уж по крайней мере они не были экономистами, чиновниками или олигархами. Они выдвигали идею, а экономисты разрабатывали, просчитывали ее и реализовывали. Кто правит мозгами — тот правит миром. Есть замечательная цитата Малевича по этому поводу: «Труд ничего не создал, все создала идея».
Болат Атабаев, президент общественного фонда «Аксарай»
Я сейчас ни во что не верю, и люди вокруг чувствуют то же самое, мы все ушли в себя! Пофигизм становится нормативным явлением, ценностью. Мы нашли псевдоработы, фонды, все суетимся, но, по сути, никакую положительную перспективу не видим и — самое страшное! — ничего не делаем. Оппозиция напоминает мне больше диссидентство, и она никогда не объединится, ей важен сам процесс затяжного оппонирования. В 1945 году в Японии, когда скинули атомную бомбу, в одночасье произошла деморализация нации. Япония не знала, с чего начать. Я не могу сказать, что казахи деморализовались, но что делать сегодня — точно не знаем. В Японии император вышел на площадь и просил прощения у народа за то, что довел нацию до такого состояния, и сказал, что поднять страну с колен может только национальная идея через образование. И ведь действительно, за каких-то 20—30 лет без всяких больших природных ресурсов, обладая лишь человеческим капиталом, они добились очень многого. Что я подразумеваю под национальной идеей? Это та идея, которая понятна, доступна всем и привлекательна для всех. Увы, таковой на сегодняшний день в Казахстане является коррупция. Другое дело, что коррупция не ведет страну к созиданию. Но какие нужны механизмы, чтобы сломать эту тенденцию? Многие говорят, что национальная идея рождается только в самые трудные времена, но неужели нам теперь сидеть сложа руки и ждать, когда наступит война? Наша жизнь удовлетворяет вас? У вас все хорошо? Вас ничего не волнует?
Канат Кабдрахманов, вице-президент Казахского ПЕН-центра
Существует мнение, что национальная идея — это всего лишь слоган, нечто подобное, что было в царской России: «Народ, православие, самодержавие», что стоит нам придумать нечто подобное, и весь народ возбудится, сплотится вокруг одной фразы. Но это иллюзия, что три-четыре «волшебных» слова могут изменить действительность. Я убежден, что, говоря о национальной идее, мы должны иметь в виду большой национальный проект по созиданию образа современного национального сознания.
Бурихан Нурмухамедов, заместитель председателя партии «АкЖол»
Прежде чем говорить о национальной идее, давайте определим подходы к ней, то есть ответим на вопрос, каким требованиям она должна соответствовать. Я считаю, что национальная идея как ключевая составляющая идеологии должна иметь серьезный потенциал преобразующей энергии. При этом энергетика эта должна исходить от людей — носителей идеи (как представителей «локомотивных» групп, так и просто последователей идеи). Национальная идея должна давать некое представление о будущем в виде определенной модели и, следовательно, призывать двигаться к нему. Национальная идея должна учитывать национальную традицию, и вместе с тем — это самое главное — идея должна быть современной. С учетом того, что мы сейчас живем в информационном обществе, национальная идея должна быть максимально технологичной, то есть учитывающей развитие современных технологий. Реализация национальной идеи по длительности должна занять от 12 до 15 лет, во время которых появятся новые идеи (при этом сами эти идеи появятся во многом благодаря реализации самой национальной идеи). С учетом существующих реалий в Казахстане можно говорить о национальной идее, исходящей только от власти и проводимой самой властью. Задача интеллектуалов — найти национальную идею и показать пути ее реализации.
С учетом всех этих факторов представляется, что национальная идея лежит в сфере управления. Более всего требованиям современности с учетом традиций отвечает идея национального государства. Нации, более 250 лет находившейся под управлением другого государства либо тоталитарного государства, необходимо сформировать свой «модерновый» управленческий класс (политический класс или политическую элиту) и научиться самостоятельно управлять своей страной. Отсюда — идея подлинного народовластия, самоуправления. Таким образом, национальную идею, я считаю, можно выразить следующим кратким слоганом: «Учиться демократии. Строить демократию». Эта идея позволяет в формате самовоспроизводства социализировать огромные массы людей, позитивная энергетика которых колоссальна. Я уверен, что очень быстро и полно сформируются «локомотивные группы» этой идеи. Эта идея технологична и современна. Она позволяет в среднесрочном периоде закрепить в нашем обществе и государстве фундаментальные основы и принципы открытой и честной конкуренции, политического плюрализма и толерантности, инициативности, свободы личности и правового порядка. После чего можно говорить о других национальных идеях — просвещения-образования, труда и т.д.
Айдос Саримов, руководитель Фонда Алтынбека Сарсенбаева
Каждый, когда говорит о национальной идее, подразумевает что-то свое. Она может быть простой, как, допустим, обеспечение нормальной жизни. Есть американская мечта — всем равные возможности и все пашут, есть некие вариации в других странах. Да, национальная идея — это то, что касается и заинтересует всех, но мы живем в стране, которая совершенно разорвана, есть население, но гражданского общества нет. У нас есть государство, но нет внутреннего пространства, территории ничем не связаны друг с другом, жителю ВКО все равно, что происходит на западе страны, и наоборот. Даже Алматы, крупнейший мегаполис страны, находится в самой аграрной в стране области — вот такие у нас диспропорции. Так вот, я думаю, что мы ни к какой здравой идее не придем, пока не приведем эти диспропорции в соответствие. По Конституции у нас всех равные права и возможности, на самом деле жители аулов — граждане второго и даже третьего сорта с точки зрения доступа к образованию, здравоохранению, социальным благам. Почему никто не поднимает этот вопрос?
Нурлан Еримбетов, политолог, руководитель дискуссионного клуба «АйтPark»
А вот я считаю, что время национальной идеи еще не пришло. Мы не зря начали разговор с трагедии Хиросимы и Нагасаки, ведь национальная идея встает, когда вопрос идет о жизни и смерти. Возрождение Германии началось после поражения в Первой мировой войне, после деградации общества. Общенациональная борьба с терроризмом началась в США после 11 сентября 2001 года. Национальная идея Европы — борьба с ожирением детей. Иначе говоря, национальная идея — это то, что объединяет всех, аульчанина и горожанина, мусульманина и христианина, бедного и богатого. Вот когда все будут лежать в одном окопе и защищать страну, тогда и родится национальная идея — идея свободы страны. Или во времена ГУЛАГа в одной камере лежали поп, мусульманин, офицер, студент, но всех объединяла одна идея — выйти и стать свободными. Но проходило время, кризис преодолевался, и объединительная идея исчезала. А все, что мы сегодня упоминали, — банальности, прописанные в Конституции как образованная нация, здоровая нация и т.д. Поэтому я считаю, что национальная идея сейчас не нужна, ибо рождается она только в моменты страшных испытаний. Мне кажется, мы ищем себе лишнюю работу.
Расул Жумалы, политолог
Я не соглашусь с предыдущим оратором, поскольку отсутствие объединяющей идеи делает страну заведомо слабой. Да, такие идеи в истории зачастую рождались в трудные, переломные времена, и страна разом вставала, преодолевала преграды. А иногда нация вообще оказывалась стертой с лица земли, как джунгарское ханство, потому что у нее не было идеологического стержня. Я считаю, что если бы не прошло 20—25 лет перед Великой Отечественной войной и коммунистическая идея не пустила бы глубокие корни в сознание советских граждан, то СССР эту войну проиграл бы. Народ шел на смерть именно за идею. Вот почему я говорю, что национальную идею необходимо создавать загодя, пока гром не грянул.
Амиржан Косанов, заместитель председателя ОСДП
Сама повестка дня, включающая попытку выработки объединяющей идеи, механизмов ее реализации, очень амбициозна. Но я рад уже тому, что хоть кто-то в этой стране вообще ставит перед собой эти цели. Если смотреть на национальную идею как на некий сборник цитат или формулировок, которые охватили бы все сферы общества или отдельные его части, думаю, власти это давно сделали бы. У нас достаточно интеллектуальных ресурсов. Но власть не заинтересована, к сожалению, в этом. У других сил, будь то НПО, фонды или прочие, до этого, кажется, руки не доходят. Даже если они сумеют придумать и предложить национальную идею в классическом понимании, все равно не будет ее трансляции в общество.
Я не сторонник что-то кусками брать из опыта Японии, Германии, США, Азии, Сингапура, то есть взять все это, как куски разноцветного пластилина, слепить и всучить народу. Конечно, важно учитывать их уроки, но это не выход из положения.
Предлагаю пойти от обратного — какой не должна быть национальная идея? Она не должна быть, во-первых, локальной, потому что нельзя одну сферу — образование, культуру или здравоохранение, — вычленить и объявить главным приоритетом, а остальные как бы побоку. Во-вторых, она не должна быть краткосрочной. К примеру, если я как политик буду доказывать, что нам прежде всего нужна коренная демократизация, это окажется локальным и временным проектом. Через год, через пять лет все изменится.
Но есть одно слово, которое может стать некой базой для того, чтобы во всех сферах общества происходило сплочение через национальную идею, — Справедливость. Спросите сейчас любого казахстанца, чего ему не хватает в жизни, и он ответит: Справедливости. У него есть диплом, есть желание работать, но нет справедливости в устройстве на работу. Или на кого у нас должна работать экономика? На кучку миллиардеров или на все общество? Это целая программа утверждения принципов Справедливости в экономике. Справедливость в социальной сфере — это вопросы и образования, и здоровья, и духовной жизни. Должны быть созданы равные условия для нашего отечественного производителя, киноиндустрии, наших художников, творческих людей. То же самое и в политике, когда должна быть обеспечена справедливость в отношениях между обществом и властью. Быть может, «справедливость» — не самое универсальное слово, но если мы возьмем что-то за основу и применим ко всем сферам в жизни общества, то к какому-то результату мы сможем прийти.
Здесь прозвучала мысль о том, что национальная идея вовсе не нужна. Да, в тоталитарном обществе одна общая идея может стать даже препятствием на пути прогресса. Новейшая история тому доказательство. Но давайте начнем работу! Важен сам процесс. Процесс интеллектуального поиска. Процесс вовлечения граждан в эту работу. Тогда и результат будет максимально эффективным!
Ораз Джандосов, директор Центра экономического анализа «РАКУРС»
Я сам являюсь давним и устойчивым противником поисков какой-то одной, всеобъемлющей и всё решающей «национальной идеи» для Казахстана (как, впрочем, и для других стран). Это — ложная тема, как говорят немцы — holzweg, уводящая в сторону от того, что нужно стране и чем должна заниматься патриотическая интеллигенция. Многое из этого сегодня уже прозвучало — демократизация, пусть даже вначале и «низовая», но дающая людям понимание того, что хоть что-то в окружающей их социосреде зависит от них, реальное овладение всеми казахским языком, в целом образование, здравоохранение и т.д.
Прежде чем заниматься национальной идеей, пусть вначале кто-то из желающих сделать это даст ей непротиворечивое определение, потом напишет книгу о том, как она создавалась и действовала (действует) в странах, в которых якобы была или есть. И только потом можно будет переходить к ее серьезному обсуждению. Что касается диагноза, я поддерживаю Каната Кабдрахманова, у нас нет «социального» доверия в обществе, того, что Фукуяма называет «trust», — и это самая большая проблема, и понятно, что власть будет противиться его появлению. Можно ли создать, построить его снизу, как сеть, я не знаю, пока у нас в Казахстане не сильно получается.
Карлыгаш Еженова, издатель журнала «Эксклюзив»
Рассуждая о национальной идее, я хотела бы провести аналогию с «БТА Банком», который известен тем, что занимается активной экспансией на внешних рынках. Так вот, БТА задался целью стать к 2030 году банком № 1 в мире, и громко заявил об этом. Вначале почти год над этой идеей хорошо посмеялись, даже в самом БТА, но сейчас ситуация изменилась, и само наличие такой амбициозной цели подвигает людей становиться лучшими во всем. Я считаю, что подобные амбициозные задачи мы должны ставить и в более широком формате.
До сих пор мы жили тем, что строили открытую рыночную экономику, это была общая идея, основной курс, которому мы подчинили все — языковую политику, культурную, внешнюю, экономическую политику. Но она закончилась в 2001 году.
Расул Жумалы, политолог
Я хотел бы высказаться конкретнее. В моем понимании национальная идея призвана нести двуединую функцию. Во-первых, дать толчок развитию страны для того, чтобы подняться на качественно новый уровень, решив те проблемы, которые тяготят общество. Во-вторых, консолидировать общество. Когда мы задумали организовать данный круглый стол, мы хотели избежать того, чтобы это был просто разговор, а прийти к какому-то общему знаменателю. Лично я для себя хотел найти ответы на такие вопросы: нужна нам национальная идея или нет? если да, то какая? Ну а если мы сможем определить ее, то требуется решить, как ее продвигать.
В нашей реальности продвижение национальной идеи, я считаю, — это удел власти, потому что в ее руках сконцентрированы все необходимые ресурсы. В этой связи я хорошо понимаю разочарованность всех, кто видел протопроекты национальных идей, которые власть пыталась реализовать в прошедшие годы, но, мягко говоря, не преуспела. С другой стороны, в истории есть немало прецедентов, когда даже очень маленькие, неизвестные люди выдвигали идеи, которые окрыляли и сплачивали народ, создавая мощный эффект. Так, в начале ХХ века появился никому не известный журналист из Вены Теодор Герцль, который опубликовал статью о сионизме. Из этой идеи спустя 45 лет появилось целое государство, из разрозненного народа, лишенного языка, многих других нациообразующих признаков, даже своей территории, родилось то, что сегодня называется Израилем. Сама идея должна идти впереди экономических, политических и вообще материальных вещей. И в нашем случае она способна привести к тому, что Казахстан как государоство станет гораздо сильнее, а народ — богаче и счастливее, чем сегодня. Все сидящие здесь согласны, что мы живем не в идеальной стране, не в идеальном обществе. А чтобы реформироваться в лучшую сторону, не обязательно дожидаться кризиса. Этим нужно заниматься уже сейчас, не откладывая на потом.
Данияр Шабдукаримов, президент фонда «Алем Арт»
Я принадлежу к поколению, представители которого были тинейджерами, когда развалился Советский Союз. И мое желание сводится не к тому, чтобы национальной идеей были объявлены образование и тому подобное. Нужна идея, из которой это все будет естественно вытекать. Я хочу, чтобы Казахстан был лучшей страной в мире. А из этого уже вытечет и бизнес малый и средний, и образование, и все остальное. Не важно, что я лично делаю для этого как индвидум. Дело во всей массе народа. Когда народ будет готов к этому, тогда все получится. Конечно, это не значит, что мы должны сидеть и ждать, когда народ созреет. Мы все собрались для того, чтобы ускорить процесс созревания. Идея должна родиться в массах, а нам нужно ее увидеть, проникнуться ею и двигаться дальше. Возможно, она во всех нас уже есть, ее просто нужно вытащить на поверхность.
Канат Кабдрахманов, вице-президент Казахского ПЕН-центра
Я считаю, что национальная идея — это то, что сплачивает людей в нацию. То, что созидает из этого скопления людей — общество. И цивилизованность этого общества определяют национальные цивилизационные формы. Мы не можем перепутать Англию и Францию, Францию и Германию, потому что там существуют национальные духовные ценности. Чем отличается Казахстан, допустим, от Узбекистана? По моему мнению, мы отличаемся мультикультурализмом. Если Узбекистан — это монокультурная, моноэтничная страна, то мы — поликультурное и поликонфессиональное государство. И в этом плане мы больше находимся в XXI веке по сравнению с нашим южным соседом.
Теперь по поводу того, нужна ли национальная идея. По моему мнению, мы находимся в глубочайшем гуманитарном кризисе. Мы сами себя не уважаем и не верим в самих себя. Наше сознание оккупировано, у нас нет духа сотрудничества. Национальная идея — это нравственные ценности, которые разделяют члены этого общества. У нас, несомненно, есть ценности, иначе мы вспарывали бы друг другу животы. Но мы все же по инерции живем по ценностям СССР, когда поддерживается инфраструктура, но не развитие сознания. Я думаю, что необходимо развивать различные проекты и выносить их на обсуждение, и какой-либо из этих проектов, принятый большинством, может стать национальной идеей.
Карлыгаш Еженова, издатель журнала «Эксклюзив»
Я хотела бы предложить подвести итоги. Мое резюме таково: национальная идея у современного Казахстана была, иначе мы бы не построили открытую страну и светское государство. Мы отказались от ядерного оружия, мы открыли свою экономику, мы сказали, что мы многонациональная страна. До какого-то момента эта наша открытость была продуктивной. Но в любом процессе есть положительные и отрицательные моменты. Сейчас преобладают отрицательные. Нам нужен «ре-фрэш». Мне кажется, что наша открытость должна быть сбалансирована внутренними амбициями, культурой, самосознанием, производством, самоидентификацией.
Болат Атабаев, президент общественного фонда «Аксарай»
Я знаю только то, что национальная идея должна быть. То, что происходит сейчас в сфере образования, то, что наблюдаю в обществе, — мы идем к бездуховности, к нравственной катастрофе. Тут Запад нам не пример! Поэтому я предлагаю: национальная идея Казахстана — это образование. Ведь образование — это не только сумма каких-то точных знаний, но и духовная категория. Это Наука, Здравоохранение, Культура и Искусство, СМИ, Литература, Право, Язык, Религия, Человековедение и т.д., то есть все то, что должно составлять духовную основу общества. Все это формально присутствует в Госстандарте Министерства образования и науки РК. Но формально! На этой основе человек приобретает любую специальность. Ведь хорошая идея! Но Идея не работает, образование в Казахстане не является стратегическим приоритетом. Отсюда все беды.
Образованный человек меньше болеет, знает свои права и обязанности, нравствен и справедлив. Такие понятия, как честь, долг, порядочность, ответственность, прививаются в процессе образования и воспитания, они не врожденные! Стар и млад должны понимать, что не учиться или плохо учиться — смерти подобно. Ведь образованный народ — это иммунитет от многих проблем.
Расул Жумалы, политолог
Я поддерживаю позицию большинства, что национальная идея необходима. Все страны мира делятся на две категории. Есть те, которые плывут по течению, приспосабливаются к обстоятельствам, будь то кризис, войны, потрясения. Мы уже 17 лет независимы, но большинство из того, что мы имеем, происходило само по себе, по воле судьбы, если хотите. Другие страны, их меньшинство, не подстраивались, а пытались мобилизовать свои внутренние ресурсы путем той же национальной идеи — и развивались. Хотелось бы, чтобы и Казахстан перестал просто подстраиваться, хотя наша история полна таких примеров. Мы терпим 200—300 лет, когда нас кто-то или что-то подстегнет или захватит, потом объединяемся, получаем независимость, но пользуемся ею бездарно, прежде всего ввиду отсутствия одной вечно консолидирующей идеи. Таковой могло бы стать строительство национального государства. В этом нет ничего крамольного, нет ущемления прав других народов. Это просто констатация фактов. Ведь никто не оспаривает, что Великобритания — это страна англичан, Франция — французов. И, выбрав ее как национальную идею, можно поставить дело так, что она, как локомотив, потянет за собой все другие ценности: образование, здоровье нации, демократию и т.д.
Ардак Еженова, поэт, член Союза писателей Казахстана
Из сегодняшней дискуссии я вынесла для себя несколько вещей. Во-первых, национальная идея должна вскрыть язвы, недостатки государства и работать над их устранением. Во-вторых, надо определить временной промежуток, в течение которого она должна действовать. Однако при этом никакая, даже самая хорошая, идея не принесет результата, если не будет выработан грамотный механизм ее реализации. Здесь уже приводили в пример революции. Если бы не было правильной, точной программы, схемы действий — они бы провалились. Ведь даже если бы те гроши, выделенные на образование, науку, работали, был бы профессионализм, тогда б мы жили совершенно по-другому.
Канат Кабдрахманов, вице-президент Казахского ПЕН-центра
У нас национальная идея существует, просто она не обозначена. Это то, что нас объединяет, то, что стало сутью нашей жизни, — мультикультурность, мультилингвизм. Наша идея в том, чтобы стремиться к национальному единству через духовное разнообразие. Я не хочу потерять свою этническую принадлежность, но я не хочу, чтобы в завтрашнем дне был возрожден XVIII век, чтобы мы возрождали культуру наших далеких предков. Я несу хромосомы своих предков, мы одного рода и одной крови, но мы разные. Времена изменились, прежних классических казахов уже не будет. Сейчас мы находимся в состоянии хаоса, но эта болезнь — к жизни. Наши ценности — это толерантность, неравнодушие, открытость, которые, в принципе, свойственны казахскому сознанию, и в этом смысле мы — динамичная нация. Этот динамизм нужно поддерживать и развивать.
