, 
Журналисту из Шымкента Зауреш Мирзаходжаевой предъявлено обвинение
Ей предъявлено обвинение по статье 274, часть 4 пункт 2. Она уже дважды побывала на допросах.
«Комментировать я пока ничего не могу: с меня взяли подписку о неразглашении следственных действии», - сказала Зауре в телефонном разговоре. – Всё, что я могу сказать сейчас, - для меня это совершенная неожиданность. Я первый раз в жизни сталкиваюсь со следственными мероприятиями в отношении себя. Теперь я, кажется, именуюсь свидетелем с правом на защиту. Я работаю в журналистике более 25 лет. За эти годы приучена, нет, вымуштрована каждое слово в своих материалах подтверждать факт-чекингом.
Я чувствую себя измотанной. В моем телефоне сотни пропущенных звонков, но ни вчера, ни сегодня до обеда я не могла ответить ни на один из них. И я, и два моих адвоката (сегодня присоединился третий и ещё несколько адвокатов выразили желания поддержать меня) находились в кабинете у следователя. Зашли мы к нему в три часа дня и вышли примерно часов в 10:00 вечера. Только что (14.30) вернулась со второго процессуального действия, допроса, иначе говоря. А перед этим была бессонная ночь: мы с адвокатами до двух ночи прорабатывали план действии. Сейчас я нахожусь в состоянии повышенной концентрации. Перспективы, скажем так, не очень радужные. Работать я сейчас не могу. Кроме физической усталости и подавленного морального состояния есть и другие сдерживающие факторы.
Я надеюсь на поддержку журналистского сообщества, а также общественности, и юристов. Это поддержка уже началась. Огромное количество людей, начиная со вчерашнего дня, делают репосты и сообщения о том, то меня вызвали на допрос. Только пара недоброжелателей, которые были объектами критики в моих материалах, съязвили, но сейчас это не самое главное. Уже позвонили из Американского генконсульства с предложением о помощи. Позвонила президент фонда свободы слова «Адил соз» Тамара Калеева. Это поддержка помогает мне держатся увереннее. Все-таки, наверное, я свою работу выполняла хорошо и правильно, раз люди так поддерживают. Ну что я могу сказать? Я люблю свой город, свою работу, свою страну. Хочу, чтобы все делалось по закону».
