, 
Чего Жандосов не может простить Келимбетову?
Негласная дискуссия между экс-председателями Нацбанка Г.Марченко, О.Джандосовым и К.Келимбетовым – это конфликт моделей взаимодействия финансового сектора и государства.
Этот год был отмечен двумя значимыми панельными дискуссиями, в которых участвовало большинство экс-председателей Нацбанка. Во время одной из них, проходивших весной, одно из пустых кресел наверняка должно было быть занято Григорием Марченко, хранящий после отставки молчание в казахстанских медиа. Однако и без него блестящий состав спикеров полностью соответствовал брошенной кем-то из них фразе, о том, что " бывших председателей Нацбанка не бывает".
Противоречия между участниками были в целом не так остры, хотя каждый из них исповедует существенно отличающуюся модель регулирования и то каким должно быть взаимодействие финансового сектора и государства. Искрил, пожалуй, лишь обмен репликами между Оразом Жандосовым и Кайратом Келимбетовым, которые несколько раз, пусть и в экспредседательской стилистике, не удержались от перехода на личности. Один из красочных экскурсов г-на Жандосова состоял, в частности, в хранящихся где-то для истории служебных записках молодого вице-министра Келимбетова о странностях в модели приватизации. Г-н Келимбетов, в свою очередь, задавался вопросом, насколько хорошие воспоминания связаны с периодом президентства Жандосова в kEGOC и ролью личности при достижении результатов. Одной из реплик г-на Жандосова стало упоминание о том , что нынешний председатель Нацбанка, в отличие от предшествовавшего ему в этой должности г-на Келимбетова , производит впечатление человека в большей степени склонного к коллективному принятию решений и готовности воспринимать другую точку зрения.
Когда бытие определяет сознание
Вряд ли все эти пикировки обусловлены случайным стечением обстоятельств либо игрой горячих председательских кровей. Похоже, оба оппонента наиболее нонконформистским образом олицетворяют конкурирующие модели развития казахстанского финансового рынка. Одна из них состоит в том, что государство должно создать максимально подробные процедуры регулирования сектора и жестко ограничить само себя, например, в инвестировании в рамках различных портфелей Нацфонда. Вторая модель - это госкапитализм на финансовых рынках, при котором государство если и не принимает непосредственных решений , но выступает ментором для рынка , а идеальный глава регулятора - это непреклонный " мистер Нет ", некий центробанковский аналог советского министра иностранных дел А.А. Громыко.
Именно таким был лейтмотив комментариев относительно будущего казахстанского финансового сектора, в кризис возглавлявшего ФНБ "Самрук- Казына" Кайрата Келимбетова . Конкретное же содержание предложений состояло в присоединении к Нацбанку АФН , как раз для создания более менторской модели и в передаче управления пенсионными активами ЕНПФ .
Либералы, находившиеся во власти и возражавшие против этих предложений, подчинились принятым политическим решениям и пытались лишь минимизировать негатив, связанный с возникающими конфликтами интересов. Тем не менее, с какого-то момента г-н Марченко вполне органично смотрелся в амплуа " мистера нет", иногда с пафосом конфликтуя с рынком. Все предложенное тогда г-ном Келимбетовым начало осуществляться еще до его прихода в Нацбанк. Но, несомненно, именно время его председательства связан пик модели доминирования государства на финансовом рынке. Для такого развития событий, безусловно, были объективные основания, связанные с превращением крупнейших банковских игроков в зомби -банки, фактически прекративших кредитование из-за роста проблемных кредитов. Самостоятельное решение ситуации с проблемными долгами было вряд ли возможно или это был слишком длинный путь с усовершенствованием механизмов, обеспечивающих права кредиторов. Ожидания многих на рынке так или иначе были прикованы к государству, у которого в тот момент была еще профицитная ситуация с финансами. Главной задачей председательства г-на Келимбетова должно было как раз стать решение проблемы долгов, вывод банков из состояния зомби , капитализация крупных игроков до уровня свыше 100 миллиардов тенге и доступ к пенсионным деньгам и депозитам населения для новой банковской премьер-лиги. В реальности же Нацбанку пришлось заниматься, главным образом, проблемами, связанными с диспаритетом обменного курса тенге и переходом к инфляционному таргетированию , причем не с позиции силы, а под давлением обстоятельств. Большинство экспертов считают, что Нацбанк был не слишком эффективен в ходе решения этих проблем с точки зрения обеспечения конкурентоспособности реального сектора, хотя население получило достаточно возможностей конвертировать свои сбережения. Возможно, либералы из команды, когда -то созданной Даулетом Сембаевым, разрешили бы этот кризис эффективнее. Тот же г-н Жандосов в начале марта 2015 года говорил о необходимости " в последний раз прибегнуть к дурацкому средству" в виде девальвации и на сей раз отказаться от фиксации курса, либо нахождения в валютном коридоре, перейдя к свободному курсообразованию. Затягивание этих решений могло усугубить болезненность процесса для реального сектора. Кризис и отсутствие финансовых ресурсов у государства - всегда мощный фактор, работающий на концепции сокращения присутствия государства в экономике и в финансовом секторе. Пока банковский сектор, однако, очень далек от ренессанса модели, основанной на доверии к тому или иному частному институту. Крупные банки в большой степени выглядят в результате развития событий, начиная с кризиса 2007 года, скорей какими-то неполноценными квазигосударственными структурами, чем частными институтами. Ситуация, тем не менее, могла бы быть еще хуже , если бы Самрук- Казына не вышла из капитала банков , реструктуризировавших свои обязательства , до начала нового кризиса. Это было сделано с помощью ручного управления, но можно себе представить, какой была бы ситуация, если бы в нынешних условиях для избежания банковского кризиса пришлось бы тратить сокращающиеся ресурсы для поддержания откровенно слабых игроков типа БТА.
Несостоявшийся реннесанс
Вопрос о том, умерла ли окончательно модель 100-прцентного частного банковского сектора в ходе кризиса 2007 -2009 годов, остается открытым. Глубочайший кризис доверия переживают гораздо более мощные и укорененные западные банковские системы. Одним из следствий передачи пенсионных активов в управление ЕНПФ стала устойчивая фобия того, что с помощью пенсионных денег могут затыкаться дыры в экономике, банковском секторе и госфинансах. Политическое решение о привлечении частных управляющих было принято достаточно быстро и, может быть, именно здесь появятся какие -то шансы найти гармонию между частным капиталом и государством. Без этого попытка создания сверху Астанинского мнеждународного финансового центра будет опять действием, осуществляемым в рамках дирижистской модели.
При этом историческое время, отведенное Казахстану на возрождение банковской системы в качестве одной из движущих сил для экономики, все время сокращается. Либералы и дирижисты могут столкнуться вскоре с тем, что для спора просто нет предмета, и речь идет исключительно о сервисном секторе, успех в котором связан с технологическими, а не репутационными факторами. Г-н Жандосов уже как-то довольно давно заметил, что и в 2030 ему будет меньше лет, чем российскому премьер-министру Евгению Примакову в 1998 году, когда он возглавил правительство. Когда -то это выглядело очень оптимистичным взглядом на вещи , сейчас в этом все больше горечи. Так или иначе, в казахстанской финансовой системе остаются интеллектуальные лидеры, а в случае с нонконфрмизмом г-на Жандосова можно говорить, наверное, и о моральном авторитете . Продолжающиеся трудные времена потенциально увеличивают востребованность знаковых харизматиков для рынков, хотя решение проблемы доверия прежде всего в создании системы, в которой нет неформальных правил игры и разрыва между декларациями и действиями.
