, 
Нацбанк в центре внимания
Президент велел Нацбанку не только бороться с инфляцией, но и обеспечить экономический рост. Увы, но в наших условиях, это две противоположные задачи.
Снижение ключевой ставки с 12 до 11% годовых определило приоритет регулятора относительно обеспечения экономического роста. Этот тезис успел вызвать комментарии миссии МВФ, что более целесообразным подходом является все же сосредоточенность Нацбанка на инфляции. Все это предопределило выбор наиболее мягкой альтернативы, связанной со снижением ставки сразу на процент, когда любая статистическая информация трактуется как аргумент в пользу снижения.
Одним из наиболее важных аргументов в пользу смягчения денежно-кредитной политики стало снижение уровня долларизации.
Дедолларизация или снижение валютных депозитов?
Одним из наиболее важных аргументов в пользу смягчения денежно-кредитной политики стало снижение уровня долларизации. Согласно опубликованным Нацбанком январским данным, процесс роста доли тенговых депозитов получил свое продолжение - с 45,3% до 47,10%. Доля тенговых депозитов небанковских юридических лиц за месяц выросла с 50.8% до 52,7%, в рознице произошел рост с 38% до 39,8%. При этом снижение долларизации в январе, судя по всему, в очень малой степени связано с реальным перетеканием валютных депозитов в тенговые. Это могло происходить лишь в сегменте депозитов физических лиц в национальной валюте, который остается единственным, где вклады выросли на 56 миллиардов тенге за месяц. Суммарно все депозиты сократились почти на 800 миллиардов тенге до 17 триллионов 456 миллиардов. Отчасти все происходящее отражает январское укрепление тенге примерно на 3%. Валютные депозиты небанковских юридических лиц снизились на 7% при том, что немного снижались и тенговые депозиты небанковских юридических лиц. Розничные валютные депозиты также сократились в большей степени, чем доллар ослаб к тенге- на 5.5%. То есть происходило определенное изъятие депозитов в валюте, возможно под влиянием низких ставок по ним, но не происходило перетекание в тенге.
Вторым аргументом в пользу продолжения смягчения денежно-кредитной политики остается статистика, связанная с покупками долларов населением.
Тенговые депозиты небанковских юридических лиц также немного сокращались в январе. Если предположить сохранение тех же тенденций в феврале, где укрепление тенге может быть и большим, то, вероятно, тенговые вклады вновь вырастут. Но, возможно, предпочтения депозиторов будут меняться в пользу тенге именно благодаря укреплению, а не из-за снижающейся разницы в уровне ставок по тенговым и валютным депозитам. Вторым аргументом в пользу продолжения смягчения денежно-кредитной политики остается статистика, связанная с покупками долларов населением. Нетто -покупки долларов составили 202 миллиона, что значительно ниже уровней, существовавших несколько лет назад, но в период мощного процесса дедолларизации начала прошлого года с февраля по май происходили нетто -продажи долларов примерно на уровне 200 миллионов долларов в месяц. Уровень долларизации является одним из ключевых факторов именно для политики инфляционного таргетирования, поскольку Нацбанк предоставляет и изымает тенговую ликвидность, и отсутствие более сильного тренда на дедолларизацию снижает эффективность принимаемых решений.
Драйвером кредитования экономики могут быть лишь изменения в реальном секторе, которые бы повлияли на текущие оценки ситуации самими банками.
Ключи к росту кредитования не у банков
При этом вопрос о том, привела ли бы более интенсивная дедолларизация и высокие ставки по депозитам в тенге к росту кредитования реального сектора, выглядит риторически. Очевидно, что банковский сектор и в нынешней ситуации не испытывает каких -либо проблем с ликвидностью. Нацбанк продолжает абсорбировать большие объемы тенге. По состоянию на 23 февраля, объем кредиторской задолженности Нацбанка составил 3,3 миллиарда тенге. Драйвером кредитования экономики могут быть лишь изменения в реальном секторе, которые бы повлияли на текущие оценки ситуации самими банками. Прошлой осенью председатель правления Халык Банка Умут Шаяхметова отмечала, что пока доходность инвестиций в ноты Нацбанка для банков привлекательней, чем кредитование. Ситуация, по ее мнению, могла бы измениться при снижении ставок по нотам на 2%, (Базовая ставка в тот момент находилась на уровне 12,5% и необходимо ее снижение еще на полпроцента, чтобы повысить привлекательность кредитов). Г-жа Шаяхметова подчеркивала, однако, что это снижение не должно быть искусственным, и называла его возможными сроками конец первого квартала этого года. (Нацбанк не будет проводить заседание, посвященное размеру базовой ставки в марте, возможно для того, чтобы посмотреть, какие решения по собственным ставкам будут приняты американской ФРС в марте и какой будет реакция рынка. Казахстанский регулятор будет принимать свой вердикт по ставке 10 апреля).
Новые споры о главном.
В своей недавней статье, посвященной укреплению тенге и инфляции, опубликованной на Forbes.kz, экономист Жарас Ахметов усомнился в эффективности политики инфляционного таргетирования, влияние которой на инфляцию не слишком велико. Это происходит из -за сдерживания внутреннего спроса и того, что эта политика занимает не последнее место в том, что финансирование остается недоступным и слишком дорогим. Эта точка зрения вызвала довольно оживленное обсуждение. В качестве альтернативы было названо снижение стоимости фондирования через подавление инфляции. Кредитование ниже инфляции отдельных заемщиков, произвольно определяемых государством, приводит к искажению рыночной картины. Фискальные и кредитные стимулы должны быть одинаковыми для всех экономических игроков. Сам г-н Ахметов считает вредным и стремление слишком быстро и радикально снизить инфляцию, и слишком резкое увеличение потоков ликвидности.
Новые бюджетные расходы не повод для корректировок?
Нацбанк, принимая решение о ставке, не мог не отреагировать на резкое увеличение бюджетных расходов и дефицита бюджета. Но реакция состояла лишь в отнесении этого фактора, наряду со снижением цен на нефть до уровня в 40 долларов за баррель, к рискам, способным актуализировать ужесточение денежно-кредитной политики. Очень существенные бюджетные корректировки, однако, не побудили регулятора немедленно проявить большую сдержанность в решениях по ставке, хотя так, скорей всего, поступили бы многие центральные банки в странах, где инфляционное таргетирование работает давно. Снижение ставки на процент никак не повлияло на процесс укрепления тенге, который после этого начал происходить даже интенсивней. Очевидно, главными драйверами укрепления стали фундаментальные внешние факторы, связанные с ценами на нефть и курсом рубля, а также заканчивающийся налоговый период. Новый уровень ставки, однако, быстро оказал влияние на котировки индексов межбанковского кредитования и ставки на рынке репо. Он также, несомненно, сказывается на стоимости корпоративных тенговых депозитов.
Все споры о влияния проводимой денежно -кредитной политики на активность кредитования пока в значительной степени основаны на теоретических стереотипах. В Казахстане пока нет классического опыта преодоления кризиса в результате ужесточения, а потом смягчения денежно – кредитной политики. В 90-ые таким образом стабилизировалась инфляция, но банковское кредитование тогда играло все-таки крайне ограниченную роль. Складывается ощущение, что решения регулятора принимаются быстрее, чем изменяется инфляция и дедолларизация. И это, в конечном итоге, снижает получаемый эффект.
