, 
Кому выгоден скандал на «Казахфильме»?
«Есть ощущение, что ставшие обыденностью склоки - в кино ли, здравоохранении ли, - кому-то очень нужны. Нас как будто все время проверяют на какую-то стрессоустойчивость», - считает экс-директор национальной киностудии «Казахфильм», известный режиссер-документалист Сергей Азимов, комментируя последние события, происходящие в отечественном киносообществе.
«Остановись, Ермек!»
В нашем кинематографическом сообществе очередная свара: члены Союза кинематографистов, вместо того, чтобы снимать кино, потешают публику тем, что, разделившись на несколько лагерей (один представлен новым руководством «Казахфильма», другой – Государственным центром поддержки национального кино при Министерстве культуры и спорта), усиленно обвиняют друг друга в разных смертных грехах.
- Я сейчас испытываю большие сомнения, стоит ли и мне ввязываться в перепалку, - говорит Сергей Азимов. - И, возможно, категорически не стал бы этого делать, если бы не многочисленные звонки с вопросом: а что там у вас снова происходит? Я как-то еще понимаю разногласия творческого характера, отстаивание художественных принципов или эстетических позиции типа тех, когда Лев Толстой, приводя свои аргументы, заявлял, что не считает Шекспира драматургом или подвергал сомнению идейно-нравственные посылы Достоевского. А в нашем случае коллеги, навешивая друг на друга ярлыки и нелицеприятные характеристики, пытаются разыграть такую карту, как конфликт отцов и детей, хотя сермяжная-то правда в другом: не могут поделить «пирог» из государственных денег.
Дело ведь не в том, что кому-то из кинематографистов 35, 45 или под 60 (молодость – это временное преимущество), а что они скажут с экрана. Когда говорят, что «агашки» погубили молодого режиссера, так и хочется сказать, что талант, за редким исключением, сам пробьет себе дорогу. К достоинствам этого самого молодого режиссера Ахата Ибраева, который защищаясь от них, от «кровожадных» агашек, написал открытое письмо Президенту о преследованиях, можно отнести то, что он – один из немногих профессиональных продюсеров в Казахстане, который в свое время сделал с американцами блестящий проект «Марко Поло», снял свой первый фильм в 23 года, является автором ряда картин для детей с использованием новейших технологий - спецэффектов, компьютерной графики. Знаю, что до сих пор никто в Казахстане не повторил этот опыт. Представляя Союз кинематографистов Казахстана в качестве сопредседателя, немало способствовал появлению в Казахстане Закона «О кинематографии» (сейчас все почему-то забывают, что наше кино более четверти века находилось вне закона).
Однако, молодые кинематографисты, желая защитить себя, прибегают к войне компроматов, что и не достойно, и не корректно. А с другой стороны, кто дал для этого повод? Да их же старший коллега. Я имею в виду Ермека Турсунова, который, высказываясь по поводу деградирующих, по его мнению, народа и культуры, и критикуя режиссёров, которые пришли из шоу-бизнеса и КВН, называет их шелупонью. Зачем позволяет себе такое крепкий режиссер, профессиональный кинодраматург и хлесткий публицист, который хочет быть духовным поводырем общества? Ведь, как ни крути, он ввел в обиход такой формат, когда интеллигенты, заметьте, цвет нашего общества, не церемонясь, бросают друг в друга плоские обвинения, моментально, как снежный ком, обрастающие злобой и ненавистью. Поневоле вспомнишь классика: гений и злодейство – две вещи несовместные.
Все знают, что Ермек тесно общался с Герольдом Бельгером, с человеком, который в моменты, когда большая часть национальной интеллигенции молчала, выделялся неравнодушием и высокой порядочностью. Однако общаться, дружить и причислять себя к близким знакомым «последнего казаха (так называли Бельгера при жизни и так называют сейчас) - не означает еще разделять его идеалы. А сегодня, мы знаем, наша духовная элита говорит одно, делает другое, думает третье. Ермек, к сожалению, не стал исключением. Что касается его взаимоотношений с молодыми режиссерами, то, еще не успев стать агашкой, он демонстрирует амбиции и неуважительное отношение к другим. Он почему-то думает, будто казахский кинематограф начинается и заканчивается только им. Я наблюдал, как он разговаривает и общается с другими кинематографистами: не говорит, а изрекает, вещает. Его менторский тон всем уже порядком поднадоел. Ну, коль так, то многие из нас вправе сказать ему: «Остановись, Ермек! Уйми свою гордыню!»
Райские кущи
Я член Союза кинематографистов с 1982 года. Имея за плечами несколько документальных картин, в том числе и полнометражных, я хотел подать документы для вступления годом раньше, но один из самых авторитетных членов Союза кинематографистов Казахстана, первый казахский документалист Ораз Абишев сказал, что у меня хорошие картины, но, по его мнению, в Союз мне еще рано. «Ты вступай в него тогда, когда мы тебя сами позовём», - сказал он. И через год это случилось. Я тогда сделал картину «Интервал». Эту 20-минутную ленту заметили на союзном уровне. Кое-кто навешал на меня тогда ярлык антисоветчика, только потому, что я заговорил в «Интервале» о тех вещах, о которых у нас принято было молчать - о нелегкой жизни казахских чабанов и о бездушном отношении системы к их тяжелому труду.
Я это рассказываю, чтобы все поняли, какой авторитет был у Союза кинематографистов. А сейчас известный режиссер Акан Сатаев сделал заявление о том, что он не может находиться в Союзе, в котором происходит вот это все. Почему так произошло? Думаю, потому, что туда начали принимать не по принципу творческого вклада, а исходя из лояльности и личной преданности. И Союз кинематографистов Казахстана постепенно начал превращаться в террариум единомышленников и проходной двор.
Теперь что касается предыдущего председателя союза Ахата Ибраева. А 2016 году, на предпоследних выборах, он набрал больше всех голосов, но старшие товарищи не решились отдать ему пальму первенства, предложив многоопытному Сламбеку Тауекелу, также участвовавшему в выборах, приплюсовать свои голоса к голосам Ахата, и они вместе будут сопредседательствовать. Уставшие от многочасовых криков кинематографисты согласились на такое двоевластие. Тауекел почти сразу заболел чем-то, а дальше, предвидя, наверно, дальнейшие непростые события, укатил в Астану преподавать в академии музыки Айман Мусаходжаевой. Появился в Союзе в феврале 2018 года - перед переворотом, когда собирались сместить его сопредседателя Ахата Ибраева.
Перед съездом члены Союза кинематографистов обзванивались. Мне тоже поступил звонок от соратника Ермека Турсунова – продюсера Каната Торебая. Он просил не поддерживать Ибраева и отдать свой голос «за справедливость». Я сказал, что ничего обещать не могу, выслушаю всех выступающих, а потом скажу своё собственное мнение. Когда Ахат Ибраев вышел на трибуну, чтобы отчитаться, ему не дали и слова вымолвить. Клевреты и кукловоды его буквально освистали (теперь они дистанцировались и от Турсунова тоже).
Я был сильно озадачен, так как нам накануне съезда говорили, будто ситуация в Союзе сложилась неоднозначная, но есть парень, который «пришел дать нам волю». Когда на съезде сформировали президиум, вышел Ермек Турсунов – тот самый «парень». Он заявил, что не претендует на власть. Он, мол, и без Союза человек самодостаточный и успешный, но вот хочет всем нам, кинематографистам, вернуть наше человеческое достоинство, положить конец злоупотреблениям властью и растранжириванию государственных денег (?), и что у него есть друзья, которые поддержат его в этом. В сентябре 2018 года в Доме кино, который он выкупит с их помощью, будет закончен ремонт, и он всем нам обеспечит достойную безбедную жизнь в рамках Союза.
Интересной была реакция на мое выступление. Когда я сказал, что в зале сидят кукловоды, по воле которых на съезде намеренно не соблюдены процедуры его проведения, на трибуну стали выходить оскорбленные, хотя я ни одного имени не назвал.
После того памятного съезда начались судебные разбирательства. Новая администрация Союза кинематографистов Казахстана пытается вешать сейчас всех собак (финансовые нарушения и т.д., и т.п.) на Ахата Ибраева, обвиняют его в том, что он чуть ли не присвоил себе здание Дома кино, но не сообщают широкой общественности, что 60% здания давно уже являются чужой собственностью. Молчат и о том, что им отказано в открытии уголовного дела против их коллеги, то есть нарушений, как я понимаю, не было. Теперь вот Ахат выступил с письмом к руководителям государства, на что клевреты в его адрес в выражениях не стесняются. А чего стесняться, если так называемая «совесть нации» этим не брезгует?
Что касается обещаний Ермека Турсунова, то прошло несколько сентябрей, а Дом кино по-прежнему не наш. Даже ремонт «нашей» части застопорился из-за тяжб. И если кто-то из участников того съезда скажет: «Ермек, ты обещал нам райские кущи, но не сдержал слова, поэтому - уйди», - то он будет прав.
Аргументы и таланты
То, что кинематографы всего мира развиваются по принципу демонополизации, можно только приветствовать. У нас для этих целей создан Центр поддержки национального кино – любого, независимо от того, где оно производится, на государственной киностудии или частной. Сегодня есть порядка 10-15 продюсерских кинокомпаний в Казахстане, которые заявили о своем праве заниматься производством кино не словами, а делами. «Казахфильм» оказался в этом ряду на одинаковых с ними условиях.
А что требует Ермек Турсунов и сотоварищи? Все вернуть на круги своя, то есть, былую монополизацию. И его тоже можно понять. Он председатель Союза кинематографистов Казахстана, художественный руководитель национальной киностудии и успешный режиссер, снимавший все свои картины с достаточно неплохими бюджетами из государственной казны, но – через свою продюсерскую компанию.
Председатель правления Центра поддержки национального кино Гульнара Сарсенова, назвав вещи своими именами, так и заявила, что он через «Казахфильм» лоббирует интересы своей кинокомпании. Судя по тому, как «с аншлагом» в разных странах проходит показ его фильмов, снятых больше 10 лет назад, это правда. Его «Келин» - мощная картина, я сам когда-то способствовал выкупу у киргизских коллег сценария этого фильма, но я вас уверяю: проведение показа фильма в парижском кинотеатре стоит столько, что мало не покажется.
Хочу сказать несколько слов о Государственном центре поддержки национального кино. Принципы его работы совершенно нормальные и правильные – питчинг, здоровая конкуренция, но и они тоже требуют доработки. Например, в питчинге этого года участвовали сценарии студентов высших режиссерских курсов при академии имени Жургенова – учеников моих и Ираклия Квирикадзе. Первый его этап проекты молодых кинематографистов успешно прошли. Но на этапе межведомственной комиссии их прокатили. Якобы наши проекты не дотягивают до высоких государственных целей. Я не понимаю, что это такое, потому что в любой дискуссии признаю одну только позицию – талант. Словом, я страшно недоволен работой межведомственной комиссии, состоящей из юристов, экономистов, дипломатов и так далее. Но я уверен, что одним из основных направлений работы Центра должна стать поддержка молодых кинематографистов. Говорю это как педагог и режиссер, подготовивший в последние годы таких режиссеров как Ельзат Искандер (его фильм «Олиара» получил Гран-При в Бусане два года назад) и Шарипа Оразбаева, чей фильм «Мариям» победно шествует по международным кинофестивалям. Новые наши ученики не менее потенциально талантливы и ярче, чем они.
Когда молодые находят поддержку у старших, то конфликтов можно избежать.
Но это не означает, что мы должны рвать на себе волосы, устраивать демарши и требовать роспуска или бойкота работы киноцентра. На мой взгляд, сейчас нужно подняться над личными интересами, чтобы помочь подняться национальной киноотрасли. Она только-только делает первые шаги на пути к возрождению. Монополизации уже не быть. АО «Казахфильм» будет кинофабрикой. Это правильно, но для этого должна появиться специальная государственная программа его поддержки.
Заговаривают – и дело с концом
Я думаю, что мы всё-таки должны дать возможность молодым проявить себя, как это дали сделать Рустему Абдрашову, Ахану Сатаеву, Жанибеку Жетируову, чьи имена сегодня стали синонимами казахского кино. Да, мне тоже не нравится, когда молодые кинокритики, защищая Ахата Ибраева, злобно выкрикивают: «Вы, агашки, поломали жизнь моему другу!». И я тоже не разделяю эстетику фильмов, которые пользуются у части зрителей успехом (ни Баян Есентаева, ни Кайрат Нуртас, ни Нуртас Адамбаев наверняка не станут духовными наставниками нации). Но, во-первых, зачем нагружать кинематографистов такой тяжелой миссией, а, во-вторых, вешать на них всевозможные оскорбительные ярлыки вроде «шелупони» и «проходимцев». Последнее я считаю просто непозволительным.
Давайте взглянем объективно и ответим на вопрос: почему этот конфликт назрел именно сейчас, когда многие живут предчувствием перемен? Я внимательно слежу за высказываниями Касым-Жомарта Токаева. Одно из них касается обеспечения доступности достойного образования и работы – как в городе, так и в глубинке. Во времена, когда происходит люмпенизация населения, когда молодые люди из сел и аулов не могут найти своего места в этой жизни, это очень важно – обозначить эти моменты. Но, допустим, когда Назарбаев что-то обещал, то тут же устраивались акции в поддержку, всё шумно обсуждалось, доводилось до людей, как говорится, из каждого утюга, и… уходило в песок. Заговаривалось, в общем. Токаев тоже говорит очень правильные вещи, но почему-то это замалчивают. Хотя нам по-прежнему нужна сильная идеология. Из этого смею сделать заключение, что сегодня идет серьезный водораздел общества по вопросам социальной справедливости, но серьезную обеспокоенность второго президента пытаются забить дрязгами по любому поводу. Есть даже ощущение, что все эти склоки – в кино ли, здравоохранении ли – кому-то очень нужны, чтобы мы выпустили пар и обессилели.
