Партизанский фестивальный собираем мы отряд (видео)

Ассоциация кинокритиков Казахстана вручила награды "Выбор критиков 2017".  Бенефис сорвал скандально известный режиссер Адильхан Ержанов. Кто же он на самом деле? Наш вариант Кустурицы или создатель искусных подделок под «авторское кино»?   

Приз в номинации "Драма" получил фильм Адильхана Ержанова "Чума в ауле Каратас" [на "Евразии" победила в номинации "Лучшая режиссерская работа"].

Фильм "Свидетель дела №6" получил награду за лучший сценарий. Написанный Адильханом Ержановым. Роль второго плана в картине исполнил член жюри Тулеген Байтукенов. Номинированы были также "Раненый ангел" Эмира Байгазина и "Судебный исполнитель". Режиссёром последнего стал  партизан-дебютант Мурат Мусахан, сценарий написал Адильхан Ержанов, а член жюри Карим Кадырбаев сыграл в фильме эпизодическую роль.

Для большей ясности надо напомнить – в прошлом году лучшей кинодрамой жюри признало фильм партизана Жасулана Пошанова "Шлагбаум", сценарий которого создал Адильхан Ержанов. А в позапрошлом жюри практически в том же составе лучшей драмой сочло, - кроме шуток, - фильм Адильхана Ержанова "Хозяева". Режиссёром он тоже был признан лучшим. Трижды была исполнена эта странная пьеса, и общественность, возможно, захочет получить ответ на вечные вопросы "Что происходит?" и "Кто эти люди?" 

В прошлом месяце участники так называемого "партизанского кино" завершили работу над очередным своим творением – картиной "Рассвет", которая обзавелась скандальной репутацией ещё на стадии съемок.

В октябре прошлого года, на церемонии закрытия кинофестиваля "Евразия" режиссер Адильхан Ержанов обвинил вице-президента "Казахфильма" Серика Жубандыкова в присвоении 80 из 100 миллионов тенге, которые национальная киностудия выделила на создание фильма о проблемном отроке, сосланном на перевоспитание в аул.

Тут поднялся галдёж и лай: инцидент получил широкую огласку; Жубандыков заявил, что режиссёр его просто неправильно понял; пригрозил судебным иском; отозвал угрозу;  Ержанов сообщил, что у него состоялось с Жубандыковым приватное рандеву и тот пообещал выплатить сумму целиком; продюсер фильма и тоже кинопартизан Серик Абишев публично извинился за горячность своего товарища — всё это произошло за каких-то четыре дня и публика, вопреки обыкновению, запомнила не последнюю новость, а первую волну фэйсбучных репостов со словами "отважный поступок".

Таким образом, имя на слуху, в среде столичной образованщины его поминают с почтительным придыханием. Как о классических книгах, которые уже мало кто читает.

Последние несколько лет о группе "Партизанское кино" в отечественных СМИ говорили немало, но вся медиа-шумиха носила отчетливый характер кумовского пиара. Широкой публике имя отца-основателя Адильхана Ержанова известно не благодаря его фильмам, смотреть которые она всё равно не сможет, а бесконечной череде новостных заметок за авторством его собутыльников: фильм Ержанова запретили к прокату, Ержанов обвинил, заявил, присоединился к бастующим студентам, закончил фильм, получил награду на международном кинофестивале в Биалии, сообщил, что в Казахстане проката не будет, Ержанов работает над новой картиной.

Словом, "здоровье писателя Кандыбина поправляется".

Оперетта берёт своим началом лето 2014 года, когда в Интернете за авторством Ержанова был опубликован манифест "Партизанское кино", крестики под которыми нацарапали ещё пять подписантов, обязавшихся тем самым снять фильм, отвечающий заявленным в документе ценностям.

Удивительно корявый и безграмотный текст, словно сочиненный незабвенным Глебом Капустиным, в упрощенном виде сводился к тому, что подписантов до нервного истощения довело буржуазно-консервативное агашкино кино, коему они противопоставят своё собственное: реалистическое, протестное, остросоциальное и безбюджетное.

Революционный пафос безжалостно нивелировался графоманской манерой изложения, а практическая реализация наполеоновских планов привела к серии довольно странных достижений.

Фильм "Хозяева" был создан до публикации манифеста, но ожидаемо вписался в концепцию. Неадекватная реакция казахфильмовского начальства, - исключившего своё участие из титров, - и сумасбродное заявление одиозного министра Мухамедиулы о ержановских фильмах как "позорящих Казахстан" совершенно естественно оформили "нашему рыжему" репутацию оригинального творца и правдолюба-крамольника. Отсутствие проката и странно запоздалое размещение фильма в Сети застраховали широкую публику от неприятного открытия: смотреть ЭТО решительно невозможно.

Заявленный в аннотации сюжет, - городская семья переезжает в аул и вступает в судебную тяжбу с местной братвой за положенный по наследству домик Тыквы, - оказывается формальной данью всё той же "остросоциальности". На деле, это сюрреалистическая буффонада с абсурдистскими твистами, кафкианскими метафорами, эмиркустуриевскими гэгами и фирменной порцией ориенталистского шапито, которое так любит жюри международных фестивалей.   

Диагноз не слишком обнадеживающий, но, в общем-то, не смертельный при наличии драматической динамики, внятных диалогов и живой актёрской игры, но ничего этого в "Хозяевах" нет. Обещанные же "социальность" и "протестность" оборачиваются просто сухим проговариванием штампов либерального агитпропа: коррупция, беззаконие, произвол. И ровным счётом ничего подрывного, что, кстати, признавал в интервью и сам режиссёр, однако это не помешало определенной публике, на полном серьёзе именующей себя "хипстерами" и "креативным классом" узреть в скучной и сырой кино-подделке едва ли не повстанческие призывы.

Восторженные рецензии за авторством этих господ оставили в обывательских головах впечатление чего-то смутно значительного. 

Демонстрация на внеконкурсном показе в Каннах преподносилась с пафосом, превосходящим новость о  серебряном медведе, которого на Берлинале получил оператор "Уроков гармонии".  

Руководство национальной киностудии позабыло о размолвке и дотировать партизанские проекты  не прекратило.

Шалость удалась, - здраво рассудили Ержанов и Ко.

Сценарий "Хозяев" стал для герильерос своего рода матрицей, откуда черпалась основная часть идей и приёмов. 

(С придумыванием историй и выстраиванием сюжетов у Ержанова вообще колоссальные проблемы. Собственно и "Хозяева" это лишь расширенная версия его короткометражки "Строители").

В "Шлагбауме" и "Свидетеле №6" обыгрывалась тема мальчиков-мажоров, которым сходят с рук любые преступления. В последнем это тоже чистой воды условность: зритель наблюдает всего лишь несмешную комедию положений, картонные персонажи которой механически произносят шершавые фразы, повышая голос на репликах резонерских и "фрондерских".  На духовно богатую публику неизгладимое впечатление произвела тирада Тулегена Байтукенова о чиновничьем непотизме, что довёл страну до "жопы".

"Чума в ауле Каратас" явила хмурое лицо аульной глубинки, как концентрированное выражение казахской хтони. Танцы с бубном, языческий сабантуй азиатской самоэкзотизации, затянутые планы как творческий приём – всё в наличии. По нудности автор, впрочем, поставил собственный рекорд. Если при просмотре предыдущих его фильмов автор этих строк только нервно поглядывал на часы, то во время "Чумы…" вообще уснул, ничего интересного, конечно, не упустив. 

В "Судебном исполнителе" коллектив (личность режиссёра значения, видимо, не имеет – ребята всё делают вместе и отвечать за это тоже будут вместе) попытался раскрыть тему выселения ипотечных должников, но хронический непрофессионализм позволил им изваять только надрывно-тоскливую чернуху, изложенную всё в той же манере беккетовской драмы.

"Шлагбаум" на этом прекрасном фоне стоит несколько особняком. Это пока единственный из партизанских видеороликов, отвечающий критерию "реализма", именем которого они божились в своём позабытом манифесте. И единственный, что совсем непродолжительное время шёл в алматинских кинотеатрах, и у которого были гипотетические шансы заинтересовать широкого зрителя, если бы у создателей имелось хоть какое-то знание жизни, умение сочинять диалоги и нормальное осветительное оборудование.

В конце прошлого года был завершён и, наверное, осенью будет презентован фильм "Грязь большого города". На манеже всё те же, но в режиссёрском кресле сидел мэтр отечественного кинематографа Нариман Туребаев. Слово "мэтр" употреблено здесь исключительно в нейтральном смысле. В профессиональной среде его действительно принято считать авторитетом, хотя и непонятно за какие заслуги. Все его фильмы, не пример юным коллегам, доступны в Интернете и неспособны вызвать ничего кроме недоумения и зевотной скуки. От художеств его юных друзей эти работы отличает только отсутствие хилых закосов под Ионеско и социальной критики, но похоже Туребаев для того и вступил к партизанам – обзавестись этой модной фенечкой, столь востребованной в кризисную эпоху. В искусстве минус на минус редко даёт плюс и нет причин надеяться, что драма о народном мстителе станет приятным исключением в синодике протестных фильмов. Сюжетным зачином опять станет гибельное ДТП, и уход виновника от ответственности.

Похоже, творцы-протестанты действительно считают эту проблему самой важной и актуальной проблемой повседневности.     

Для артикуляции более фундаментальной критики общественно-политического устройства у партизан не хватает ни гражданского самосознания, ни политического кругозора, ни элементарной начитанности.

"Буржуазность" и её критику они понимают как-то очень по-своему. Весьма показательно в этом смысле высказывание Ержанова:

"Я думаю, что прокат — это своего рода буржуазная структура, т.е. чтобы получить удостоверение от министерства культуры и спорта, нужно соблюдать некие правила, вы сами понимаете, какие. Плюс мне нужно создавать некую рекламу, некий пиар, а это уже реверанс к буржуазной культуре. Партизанское кино в идеале должно показываться из-под полы: какие-то показы, фестивали, может быть, через интернет".

Насчёт последнего, как видно, он не уверен. А фестивали (Каннский, например) к буржуазной культуре и политэкономии, конечно же, никакого отношения не имеют.

Собственно, единственной интригой остаётся вопрос – по какой именно причине эти чудесные радикальные и пролетарские кинокартины не выкладываются их создателями в открытый доступ: потому ли, что этого требует устав респектабельных киношных биенналей или опасения вызывает столь ненавистный партизанам массовый зритель?   

Таким образом, вся история сводится до уровня мемовского бизнес-плана:

1. Громко анонсировать работу над фильмом в жанре "Так жить нельзя"
2. Заявить, что к широкому зрителю его всё равно не допустит Система
3. Взять у Системы деньги
4. Демонстрировать только на закрытых показах в столичных кинотеатрах и арт-площадках
5. Удовлетворенно обругать "ширнармассы" за узкий культурный кругозор и социальный конформизм
6. ….
7. PROFIT

До сих пор, как мы видим, эта схема себя неплохо оправдывала.

В интересах зрителей покончить с этой порочной экономической моделью.