, 
Китай скупает мозги оптом
Юй Юндин
По итогам торгового расследования, начатого администрацией Трампа в прошлом году в соответствии с разделом 301 «Закона о торговле», Китай был обвинён в получении иностранных технологий с помощью дискриминационных лицензионных ограничений, несправедливых соглашений о трансфере технологий, целевых инвестиций за рубеж, незаконных вторжений в компьютерные сети американских компаний, а также кибер-краж интеллектуальной собственности. «Весомость этих доказательств», заключают авторы доклада, показывает, что Китай применяет ограничения иностранного присутствия в экономике чтобы заставить американские компании передавать свои технологии китайским организациям.
Однако эти аргументы совершенно не так убедительны, как это представляется в докладе. Начнем с того, что китайские компании не страдают от нехватки капитала (благодаря хроническому избытку сбережений в стране, поэтому для них главным мотивом попыток привлечь прямые инвестиции из-за рубежа является доступ к иностранным технологиям. Согласно правилам ВТО, эти компании имеют право требовать передачи технологий от своих иностранных партнёров на коммерческой и добровольной основе.
К счастью для Китая, иностранные компании очень жаждут выйти на его рынок, и не в последнюю очередь потому, что в стране действуют преференции для прямых инвестиций. Более того, на протяжении десятилетий зарубежные и местные компании с готовностью соглашались с китайской стратегией «рыночного доступа к технологиям», которая требует, чтобы иностранные инвесторы «импортировали» передовые технологии в обмен на выход на китайский рынок.
Какие бы недостатки они ни видели в этом подходе, факт остаётся фактом: иностранные предприятия, в том числе компании, полностью принадлежащие иностранцам, или же иностранные партнёры китайских фирм, получили огромную выгоду от своих инвестиций в Китай. По данным доклада, опубликованного Всемирным банком в 2006 году, у иностранных транснациональных компаний средний уровень доходности от инвестиций в Китай равнялся 22%. А согласно докладу, подготовленному Conference Board of World Enterprises, в 2008 году средний уровень доходности капитала в Китае для американских транснациональных компаний составлял 33%.
Впрочем, с 2009 года прибыль до уплаты процентов и налогов у иностранных предприятий в Китае снижалась, хотя в 2017 году ситуация улучшилась. Это проблема, к которой китайское правительство должно отнестись со всей серьёзностью. Так или иначе, никто не может утверждать, будто иностранные компании заставляют работать на китайском рынке. Заявления, что американские фирмы принуждают к передаче технологий Китаю, тем самым, не имеют никакого значения.
Более того, эти заявления вообще не основаны на каких-либо убедительных доказательствах. Управление торгового представительства США (сокращённо USTR), которое готовило «доклад по разделу 301», утверждает, что провело множество опросов, однако все участники этих опросов отвечали анонимно, а их заявления являются не более чем домыслами: в них нет ничего, что могло бы быть принято к рассмотрению судом. И даже если бы эти заявления были правдой, они не могут неопровержимо свидетельствовать о том, что принуждение иностранных компаний к трансферу технологий является доминирующей практикой в Китае.
Столь же неубедительны и обвинения в «докладе по разделу 301», касающиеся инвестиций за рубеж, а именно использования Китаем «государственных капиталов и крайне непрозрачных инвестиционных сетей для содействия приобретению высоких технологий за границей». По мнению USTR, правительство Китая не только чётко определило свою инвестиционную стратегию, но и обладает армией покорных ему фирм, которые с готовностью реализуют эту стратегию.
Между тем, согласно докладу Американского института предпринимательства (AEI), с 2005 по 2016 годы китайские компании осуществили всего лишь 202 инвестиции в США, включая слияния и поглощения, и лишь 16 из них (на общую сумму $21 млрд) были направлены в технологический сектор. В период с 2013 по 2016 году китайские инвесторы потратили намного больше – $94 млрд – на американскую недвижимость.
Отраслевое распределение зарубежных инвестиций китайских компаний показывает, что нет никаких признаков эффективной работы даже рыночных механизмов, которые бы заставляли китайские компании вкладывать средства рационально. Наоборот, компании принимают независимые – и часто иррациональные – инвестиционные решения, которые иногда приводят к крупным убыткам.
Последний вопрос, поднятый в «докладе по разделу 301», касается кибер-воровства интеллектуальной собственности и конфиденциальной коммерческой информации, которое, как утверждают США, осуществляется китайским правительством. В докладе признаётся, что количество выявленных случаев китайского кибер-шпионажа снизилось после 2015 года, когда Китай и США договорились, что ни одна из сторон не будет «заниматься или сознательно поддерживать кибер-воровство интеллектуальной собственности, в том числе торговых секретов и другой конфиденциальной деловой информации ради получения коммерческих преимуществ». Тем не менее, некоторые американские официальные лица настаивают, будто такое снижение, скорее всего, является следствием перехода к более централизованным, отточенным и сложным атакам, осуществляемым меньшим количеством участников.
В реальности же Китай постепенно прогрессирует в вопросах защиты прав собственности. Как отмечает Николя Ларди из Института международной экономики им. Петерсона, «размер выплат Китая по лицензионным платежам и роялти за использование иностранных технологий резко вырос за последние годы, достигнув в прошлом году почти $30 млрд. Это почти четырёхкратное увеличение за десятилетие». Более того, продолжает Ларди, «Китай, наверное, занимает второе место в мире по масштабу лицензионных платежей, выплачиваемых за технологии, которые используются внутри национальных границ страны».
Совершенно ясно, что «доклад по разделу 301» основан на слухах, воображении и полуправде. И возникает очевидный вопрос: каким образом администрация Трампа может принимать политические решения со столь серьёзными последствиями, а именно вводить торговые пошлин, которые способны спровоцировать катастрофическую торговую войну, если она опирается на такие слабые аргументы. Ответ очевиден: данный доклад предназначен для того, чтобы оправдать это решение, а не для того, чтобы предоставить информацию, необходимую для принятия решений.
Всё это не означает, что проблемы, затронутые в «докладе по разделу 301», являются чистой выдумкой, или что Китай безупречно выполняет свои обязательства перед ВТО. Напротив, Китаю ещё многое предстоит сделать, чтобы повысить качество соблюдения правил ВТО, особенно в том, что касается открытия сектора финансовых услуг и укрепления защиты прав на интеллектуальную собственность.
Однако торговые проблемы должны решаться в рамках ВТО: США следует использовать механизм разрешения споров этой организации для удовлетворения своих претензий. Учитывая, что администрация Трампа не демонстрирует таких подходов, Китай должен рассмотреть возможность инициирования нового раунда переговоров о ВТО в сотрудничестве с Австралией, Канадой, Евросоюзом, Японией, Мексикой и Новой Зеландией. Систему многосторонних отношений необходимо сохранять – и не важно, с США или без них.
Торговая война, развязанная Трампом, не сможет заставить Китай отказаться от его стремления догнать развитые страны. Китай готов вести войну на истощение. К сожалению, обе стороны, а также весь остальной мир, понесут в ходе этого процесса серьёзные убытки.
Юй Юндин – бывший президент Китайского общества мировой экономики и директор Института мировой экономики и политики Китайской академии общественных наук, член Комитета по монетарной политике Народного банка Китая в 2004-2006 годах.
Copyright: Project Syndicate, 2018.
www.project-syndicate.org
