, 
«История Сайрагуль» - утраченные надежды
Exclusive.kz продолжает публикацию расследования активиста Турарбека Кусаинова о лагерях «перевоспитания» в СУАР, где сотни тысяч казахов обречены на пытки. Однако официальный Казахстан считает это «внутренним делом» Китая.
Проблема массовых политических репрессий в отношении этнических казахов в Китае, их содержания в лагерях и нарушения прав человека была поднята гражданином Германии Омирханом Алтыном (потомком казахского беженца, который в середине прошлого века бежал из Китая через Тибет и Индию и обрел убежище в Турции), выступившим с заявлением на V Всемирном курултае казахов (ВКК), проходившем в Астане в июне 2017 года. Первый президент Казахстана и председатель Курултая Нурсултан Назарбаев сказал, что ему известно о проводимых Китаем мерах против экстремизма и терроризма в Синьцзяне, но дал понять, что впервые слышет о давлении на казахов, и пообещал выяснить все обстоятельства через Министерство иностранных дел. Его слова определили дальнейшую позицию компетентных государственных органов и общественных организаций, специально созданных для защиты интересов казахской диаспоры за рубежом, как например, ВКК, в отношении Синьцзянской проблемы. Эта позиция сводится к признанию нарушения прав человека в Синьцзяне внутренними делами Китая, не допускающими никакого вмешивательства.
Но такая позиция противоречит закону о миграции, принятому казахстанской властью для приглашения зарубежных казахов вернуться на историческую родину, обеспечения упрощенного порядка получения гражданства. Позиция Нур-Султана выглядит очень странно, поскольку сначала он заявлял, что «в Синьцзяне нет концлагерей», а позже, сам себе противореча, сообщил, что «в центрах «профессиональной переподготовки» нет этнических казахов» или «Китайские власти освободили всех казахов из «центров образования», продолжая придерживаться такой лицемерной политики. Проявление подобной угодливой кротости со стороны авторитарной власти Казахстана говорит о том, что она находится в абсолютном тупике, будучи в полной зависимости от Китая. Ею не было направлено ни одной ноты протеста, даже когда были схвачены и водворены в концлагеря и тюрьмы казахстанские граждане, поехавшие в Китай. Всеобщая декларация прав человека, принятая Генассамблеей ООН, международные конвенции об охране материнства и правах ребенка, о неразделении семьи, о статусе беженцев и предоставлении им убежища принесены в жертву Китайско-Казахстанским отношениям, ценности либерализма попраны.
Официальная Астана не только не стала перечить Пекину, но ей, видимо, показалось недостаточным занятие нейтральной позиции: ею запрещено сообщать в государственных и независимых СМИ о жертвах геноцида в Синьцзяне, а организациям оралманов – четко обозначать проблему. В этот момент организация «Атажұрт еріктілері», созданная бывшими гражданами Китая, начала большую работу по спасению казахов от гонений в Синьцзяне. Было выбрано два направления: группы WhatsApp занялись сбором средств и обеспечением продуктами питания и одеждой детей узников синьцзянских лагерей, оказавшихся в Казахстане без попечения родителей, а также женщин с детьми, оставшихся без кормильцев; были организованы конференции с целью обратить внимание на репрессии в Синьцзяне и получить информационную поддержку СМИ, оказана поддержка в подаче заявлений на имя Президента Казахстана, в Министерство иностранных дел и другие компетентные органы. Но по упомянутой выше причине действия оказались безрезультатными.
В этот критический период в организацию «Атажұрт еріктілері» пришел Серикжан Билашулы. Он получил высшее образование во внутреннем Китае, побывал во многих странах мира, хорошо владеет несколькими языками (казахским, китайским, английским, уйгурским, турецким) и глубоко осведомлен в вопросах геополитики. Серикжан Билашулы внес изменения в стратегию и тактику организации, предлагая рассматривать трагедию казахов Синьцзяна не в китайско-казахском дискурсе, а как вопрос нарушения всеобщих прав человека, и вынести его на обсуждение мирового сообщества.
Сознание синьцзянских казахов долгие годы отравлялось идеологией китайского коммунизма, и поэтому оказалось очень трудным убедить запуганных и забитых оралманов писать заявления для освобождения своих родственников. Поэтому начались разъяснительные работы о том, что проблему можно решить только с помощью давления мирового сообщества, открыто выступая и громко заявляя о творящемся зле. Судьба каждого человека, страдающего от репрессий в Синьцзяне, была изложена на нескольких языках мира, заявления на казахском языке поданы казахстанским властям, а английские версии размножены и направлены в офис ООН в Женеве и международным правозащитным организациям.
Официальная позиция Казахстана относительно нарушения прав человека и политики уничтожения тюркоязычных народов в Синьцзяне выявилась в связи с «историей Сайрагуль». Супруг и двое несовершеннолетних детей Сайрагуль Сауытбай – граждане РК. Сайрагуль, имеющая образование по специальности преподавателя китайского языка, работала заведующей детского сада в Синьцзяне и потому не могла сразу оставить работу. Местные власти принудительно направили ее обучать китайскому языку заключенных в лагере. Также от нее потребовали вызвать мужа и детей из Казахстана, и предупредили, что в случае неповиновения она и сама окажется в лагере. Не вынеся такого прессинга, Сайрагуль Сауытбай покинула Китай через пограничный пост в Хоргосе, смешавшись с группой женщин, перевозивших товар из Китая. На следующий день после встречи с семьей, поселившейся в городе Есик Алматинской области, она была арестована сотрудниками КНБ. Спустя три месяца, в августе 2018 года Сайрагуль Сауытбай условно осудили на шесть месяцев и освободили из следственного изолятора под домашний арест. Ранее она обращалась в миграционную службу с ходатайством о предоставлении статуса беженца в качестве женщины, вынужденнной искать убежище, спасаясь от политических репрессий в Синьцзяне, но Казахстан отклонил ее ходатайство.
Судьба Сайрагуль Сауытбай, которая из-за отказа принять в Казахстане была вынуждена уехать с семьей в Швецию, обнажила два тревожных момента. Отклонив ходатайство о предоставлении статуса беженца матери, просившей убежища, чтобы воссоединиться со своими детьми, Казахстан показал свое полное безразличие к репрессиям против синьцзянских казахов, судьба которых вызывает обеспокоенность западного мира, продемонстировал свою поддержку Китаю, грубо нарушающему требования о неразделении семей, предусмотренные Конвенцией ООН по правам человека. Стало очевидным, что власти Казахстана не желают признавать, что предоставление статуса беженца является не политическим, а гуманитарным актом.
По словам Сайрагуль Сауытбай, сотрудники спецслужб Казахстана строго потребовали от нее не рассказывать о китайских концлагерях и за это дали устное обещание представить статус беженца. Однако обещание осталось невыполненным... Это показывает сильную заинтересованность казахстанских властей в сокрытии творимого в Синьцзяне насилия, что ради неких интересов они готовы оказывать давление на казахов, так что даже граждане РК не могут рассчитывать на гуманность.
«История Сайрагуль» сильно подпортила имидж Казахстана в мире. В своем интервью западным СМИ Сайрагуль Сауытбай сказала, что она и ее семья до последнего момента не теряли надежды в то, что Казахстан поддержит их, но в конце концов оказались вынуждены уехать в Европу, и теперь ее цель – получение гражданства Швеции. Она заключает, что все происходящее является попыткой «уберечься от опасности со стороны Китая». Она сравнивает Швецию и Казахстан, оказавшийся совершенно неспособным защитить четверых казахов, попавших в тяжелое положение (ее с супруга и их двоих детей). «Швеция очень тепло встретила нас. В этой стране царит верховенство закона, все работает безупречно. Нас обеспечили всеми условиями, а государственные служащие Швеции помогают с оформлением документов», - говорит она.
В этой небольшой фразе, высказанной Сайрагуль, заключены и сожаление, и обида. Когда она, спасаясь от Китая, приехала на историческую родину, то не просила у Казахстана ни жилья, ни иной материальной помощи. Она лишь мечтала жить на обширной казахской земле и растить своих детей. Она заявляла об этом на каждом суде, решавшем ее судьбу. Но правительство Казахстана попрало ратифицированные им и принятые к соблюдению международные конвенции о неразделении семьи, об охране материнства и правах ребенка, правах несовершеннолетних детей, отказав в предоставлении Сайрагуль Сауытбай статуса беженца. Казахстан не принял во внимание и специально принятый им закон о возвращении в Казахстан этнических казахов. Сайрагуль, ее дети и супруг, имеющие гражданство Казахстана, никогда не забудут это вопиюще несправедливое решение казахстанских властей, такую обиду трудно простить.
У семьи Сайрагуль Сауытбай не осталось хороших воспоминаний о Казахстане. Ее семья бежала из Китая, бросив все имущество, и жила в арендованной в городе Есик убогой времянке, кормясь молоком единственной коровы... В конце концов пришлось продать ее, чтобы купить билеты и отправиться в далекую Швецию в поисках убежища.
История с Сайрагуль не единичная и не исключительная, их множество. Очень много семей оказались в подобном положении. Казахские степи все еще сотрясает эхо отчаянных криков сирот, чьи пока еще живые родители страдают в китайских лагерях «политобразования». Много семей разделены колючей проволокой китайско-казахской границы. А сколько таких, кто приехал в Казахстан, отказавшись от обеспеченной жизни за рубежом, а здесь оказался за чертой бедности и уже устал от элементарной неустроенности. Мы слышим об этих проблемах только от тех людей, кто отважился рассказать о них. О существовании этих проблем становится известным лишь благодаря отваге смелых и стойких людей как Сайрагуль. Остается только гадать, сколько еще сломанных судеб и трагических событий, о которых мы даже не подозреваем. Это – еще одно бедствие, свалившееся на голову «тысячи раз умиравшего и тысячи раз оживавшего казахского народа», судьбоносное испытание для нации.
Кроме Сайрагуль Сауытбай есть еще 5 человек, незаконно перешедших границу, это: Кайша Акан (приговорена к шести месяцам условно), Тлек Табарикулы (осужден на шесть месяцев), Багашар Маликулы (уголовное дело прекращено), Кастер Мусаханулы и Мурагер Алимулы (оба осуждены на один год и сейчас находятся в тюрьме). Трое из них (Кайша Акан, Кастер Мусаханулы, Мурагер Алимулы) имеют свидетельство беженца, но с учетом «истории Сайрагуль», обретение ими статуса беженцев маловероятно.
