, 
Особенности российской пропаганды в Кыргызстане
Страны Центральной Азии продолжают оставаться под «информационным колпаком» России спустя почти тридцать лет после распада Советской империи. Но если Россия времен президента Б. Ельцина была озабочена больше собственным проблемами, то активизация экспансионистской политики президента В. Путина, одержимого доктриной «русского мира» и восстановления российского протектората над странами «ближнего зарубежья», сопровождается усилением кремлевской пропаганды и дезинформации в регионе.
Новости по теме
Как отмечают эксперты, активное распространение дестабилизирующей дезинформации, для ослабления целевой страны невоенными средствами, стало важным элементом новой – «гибридной» – военной доктрины России, принятой в 2013 году (с обновленным вариантом 2019 года).
Согласно социологическим опросам, около 40% населения предпочитает смотреть телевизионные программы на русском языке и чуть более 50% – на кыргызском; несмотря на то, что, средняя ежедневная ТВ аудитория снижается (к 2019 году, по сравнению 2016 году, сокращение произошло на 6%), около 70% населения получают информацию из телевизора. При этом, российские телеканалы продолжают пользоваться в стране высокой популярностью. В 2017 году, на третьем месте по популярности после национального (КТРК) и музыкального телеканалов, следовал российский Первый канал. В то же время опросы в столице страны, Бишкеке, показали совершенно другие результаты — бишкекчане поставили во главе рейтинга российский «Первый канал», а КТРК оказался на шестом месте. За «Первым каналом» следуют бишкекский телеканал «НТС», и российские «ТНТ-Азия», «Россия РТР» и «312 Кино».
Подобная ситуация складывается и с печатными СМИ. Русскоязычные газеты прокремлевской ориентации находятся в топ-шестерке самых тиражных периодических газет страны, после кыргызоязычной «Супер-инфо» (с пророссийским общественно-политическим контентом), почти со 100 тысячным среднемесячным тиражом: «Вечерний Бишкек» (среднемесячный тираж популярного пятничного выпуска в среднем составляет 38 тысяч, а ежедневных – в среднем 13 тысяч), «Дело номер» («Дело №…», 16 тысяч экземпляров), за которыми идет «Автогид» (многотиражная еженедельная газета по покупке и продаже автомобилей и автозапчастей, с 9 тысячным тиражом), «Кут-билим» (ведомственная публикация Министерства образования и науки, более 8 тысяч экземпляров), а также российская еженедельная газета «Аргументы и факты – Кыргызстан» (5 тысяч экземпляров). При этом, ежедневными являются только три русскоязычные газеты — «Вечерний Бишкек» и две российские («Комсомольская правда» и «Российская газета»), выходящие 4 раза в неделю. Исследование было проведено в 2013 году, но и ситуация к 2020 году существенно не изменилась.
В стране растет популярность интернета как нового источника информации (почти 60% населения пользуется интернетом, социальными сетями – 46%). Но и при этом, самыми посещаемыми социальными сетями являются Одноклассники.ру (35%), а затем Instagram (23%) и Facebook (13%). Пользователи почтовых сайтов в 70% случаях используют Mail.ru и в 22% – Gmail.
Так как, основные телеканалы и тиражные газеты Кыргызстана продолжают преподносить события в мире, в особенности в Америке и Европе, том числе в Украине, через российскую «дискурсивную призму», неудивительно, что около 80% кыргызстанцев поддерживают проводимую Кремлем политику и считают Россию главным другом Кыргызстана (для сравнения, США – только около 10%). По мнению автора, основной причиной, позволяющей российским СМИ сохранить популярность и влияние в Кыргызстане, является не столько медленное преодоление ментальной зависимости советизированной правящей и интеллектуальной элиты от российских политических и социально-культурных норм и стандартов (и это особенно примечательно учитывая, что русское население в стране к 2019 году составляло чуть более 5%) и не столько в силу более привлекательного формата и контента российского телевидения, печатной и онлайн продукции, а сколько благодаря многолетней политической поддержке российского гостелевещания и печати, а также русского языка – основного языка общения в столице страны, Бишкеке) – со стороны государственных органов, в ущерб развития качественных национальных средств массовой информации. Другой причиной являются сложившиеся диспаритетные «союзнические» отношения между двумя странами и зависимость правящих политиков от Кремля, опасающихся негативных последствий в случае контрдействий по защите информационного поля, в том числе, через всеобщее распространение кыргызского языка, что создает благоприятные условия для сохранения российского доминирования в стране, которое усилилось после изгнания из страны президента К. Бакиева весной 2010 года после кровопролитных протестных акций, в провоцировании которых активная роль российских информационных вбросов была особенно заметна.
Пророссийская ориентация президента А. Атамбаева, пришедшего к власти в составе Временного правительства весной 2010 года (избран президентом в ходе общенародного голосования осенью 2011 года), стала главным вектором для внутренней и внешней политики страны, что выразилось, в частности, в принятии, без тщательного учета рисков для национальных интересов Кыргызстана на пути к демократическому развитию, таких крупных российских инициатив как: присоединение страны к Таможенному союзу (переименованному в Евразийский экономический союз) в 2014 году, расширении военного сотрудничества с Россией, усилении давления на гражданское общество, преследование оппозиции, активизации российских организаций, копировании российского репрессивного законодательства и т.д. Все эти шаги сопровождались мощной информационной поддержкой со стороны российских и прокремлевских кыргызстанских СМИ. Нынешний президент С. Жээнбеков, избранный в конце 2017 года, продолжает пророссийский курс своего предшественника, что облегчает информационную политику России в Кыргызстане. Уроки и выводы из кыргызстанского кейса могут быть актуальными и для других стран региона Центральной Азии и за его пределами.
Цели российской пропаганды и основные нарративы для Кыргызстана
Агрессивные и регулярные информационные атаки против организаций гражданского общества и финансирующих их деятельность международных доноров соответствуют указаниям со стороны российских официальных лиц, таких как, директора ФСБ России А. Бортникова, недавно заявившего об «активизации попыток внешнего деструктивного воздействия на внутриполитическую ситуацию в странах СНГ со стороны Запада» и отметивший «иностранные и международные неправительственные организации» как инструменты «вмешательства во внутренние дела независимых государств». Акции некоммерческих организаций и гражданских активистов представляются не иначе как «подготовка государственного переворота», «третьей революции» (имеется ввиду после «первой» в 2005 году и «второй» в 2010 году), которую «ни страна, ни народ не переживут» и которая обязательно «закончится гражданской войной».
На другом примере, граждане, выражавшие поддержку Украине и несогласие с усилением зависимости Кыргызстана от путинской России подвергаются нападкам как «националисты», «русофобы» и «экстремисты», как было в случае созданного в 2013 году гражданского движения «Кыргызстан против Таможенного союза» (имеется в виду Евразийский Экономический Союз, ЕАЭС), многие активисты которой подверглись преследованиям со стороны «правоохранительных» госорганов из за участия в протестных акциях 2014 года (некоторые были вынуждены выехать из страны в политэмиграцию), сопровождавшееся шельмованием в про-кремлевских газетах. В 2018 году, в День провозглашения независимости Кыргызстана 31 августа, хакеры взломали Facebook-страницу движения (которая насчитывала более 9 тысяч участников), удалили всех администраторов группы, поменяли ковэр-фотографию страницы на флаг и герб СССР, переименовали группу и закрыли к ней доступ, а новое название взломанной группы звучало как издевка – «Кыргызстанцы, с праздником!». Позже доступ к группе был установлен, но, несмотря на многочисленные обращения к администраторам Facebook, открытый (паблик) статус группы до сих пор не восстановлен.
Нарративы против демократических процессов и институтов
Цель кремлевских нарративов по этой теме является внушение скептицизма в отношении демократических преобразований. Граждане Кыргызстана помнят выступление бывшего президента России Д. Медведева с критикой парламентской демократии как о «катастрофе» для Кыргызстана (и России) накануне выборов в Жогорку Кенеш (парламент) осенью 2010 года. В этой связи, дискредитация парламента со стороны прокремлевских сми проводится через продвижение нарративов о «безответственности» как отдельных народных представителей, так и всего депутатского корпуса, а также их, якобы, подконтрольности американскому посольству. Необходимо отметить, что парламент подвергается критике и со стороны внутренних демократических групп, но при этом, в отличие от кремлевской дезинформации, это не сопровождается идеализацией советского прошлого и отрицанием национальной государственности.
Одним из важнейших проявлений демократии являются свобода мирных собраний и открытого волеизъявления граждан. И в этой связи, как отмечалось выше, кремлевские пропагандисты часто представляют акции гражданских активистов как «оппозиционные», направленные против властей (поддерживаемых Кремлем), как подготовку «цветной революции» и «государственного переворота», а следовательно, «подрывающие стабильность» и заслуживающие принятия «самых решительных» контрмер (т.е. без тщательного соблюдения правозащитных норм и законов) со стороны государственных силовых структур. Влияния Кремля в этом направлении особенно наглядно проявляется в копировании российских репрессивных законов депутатами парламента, контролируемых со стороны администрации президента. Как недавно установили журналисты, в 40% изученных законопроектов в парламенте Кыргызстана (322 из 805) обнаружились статьи, схожие со статьями российских законов, а 17 проектов оказались практически полными копиями российских аналогов.
В одном из последних и резонансных законопроектов (к данному времени закон принят парламентом и передан на подпись президенту) «О манипулировании информацией», 22 статьи из 24 оказались переписанными с российского аналога, с разницей лишь в названиях стран и некоторых терминов. В другом законопроекте 68% состоит из скопированных слов соответствующего российского закона. Одна из главных инициаторов законопроекта – депутатки Гульшат Асылбаева, обосновывала закон так: «Поддельные аккаунты могут использоваться для атаки на честь и достоинство людей. Также в связи с коронавирусом через аккаунты сеют панику в обществе. В интернет-среде, в обществе люди выражают мнения, и порой они выходят за рамки».
Политическая риторика, исходящая с уст представителей власти, на практике воплощается в реальные антидемократические последствия. В том же кейсе, по законопроекту «О манипулировании информацией», эксперты раскритиковали и развенчали аргументы Гульшат Асылбаевой как необоснованные и несостоятельные. Тем не менее, депутатка продолжила мобилизацию региональной общественности через административно-ресурсное привлечение учителей к подписям петиции в поддержку своего законопроекта, который, несколькими днями ранее, был спешно рассмотрен депутатами Жогорку Кенеша (парламента) и принят во втором, и сразу в третьем чтениях в течение одного рабочего дня (79 голосов «за» и 10 – «против»). Процесс прошел с нарушением парламентского регламента и с вполне возможными негативными последствиями (в случае поддержки и ввода закона в действие президентом страны) в виде создания излишних бюджетных и финансовых расходов интернет-провайдеров и граждан, а также нагрузки на правоохранительные и судебные госорганы.
Нарративы против исторической памяти
Русоцентристская и советизированная историография (в основе – сталинистская) является одним из идеологических столпов путинской России и ее пропагандистов для удержания Кыргызстана под российским влиянием.
Национально-освободительное восстание 1916 года, Сопротивленческое движение народов Туркестана против большевистской власти, включая темы про «басмачей» во время гражданской войны 1918-1922 годов, и «Туркестанского легиона» во время германо-советской войны 1941-1945 годов, а также преступления сталинского режима против народов и видных деятелей национальных республик региона за весь период советской власти, и в особенности, сталинские репрессии и голодомор 1930 годов составляют неполный перечень «табуированных» историографических тем в списке российских госпропагандистов.
Подробному анализу кремлевских нарративов истории Кыргызстана необходимо посвятить отдельную, многостраничную публикацию. Для целей данной статьи, в качестве примера, можно привести прошлогоднюю законодательную инициативу ряда депутатов Жогорку Кенеша об улучшении доступа историков Кыргызстана к засекреченным материалам государственных архивов страны в рамках международного партнерства «Ачык окмот»/«Открытое правительство» (Open Government Partnership), которое направлено на реализацию обязательств правительств по обеспечению прозрачности, расширению прав и возможностей граждан, борьбе с коррупцией и использованию новых технологий для усиления управления. В рамках этой инициативы, частности, предполагается усиление требований Законов КР “О гарантиях и свободе доступа к информации”, “О государственных секретах”, “О порядке рассмотрения обращений граждан”, а также обновление Законов “О Национальном архивном фонде” и “О правах и гарантиях реабилитированных граждан, пострадавших в результате репрессий за политические и религиозные убеждения, по социальным, национальным и другим признакам”. По словам одного из инициаторов, историка и исследователя М. Тагаева,
«Такие объекты, как МВД, ГКНБ, – режимные объекты. Там получить необходимые документы не представляется возможным. Помимо этого, мы хотим расписать и закрепить в законодательстве технику рассекречивания документов. Пока в стране пользуются инструкцией, созданной в начале 2000-х годов, “О порядке рассекречивания документов коммунистической партии и комсомола Киргизии”».
Как и следовало ожидать, внесенный группой депутатов законопроект «О правах и гарантиях реабилитированных граждан, пострадавших в результате репрессий за политические и религиозные убеждения, по социальным, национальным и другим признакам», был встречен информационной атакой со стороны прокремлевских (и в основном – русскоязычных) информагентств и отдельных деятелей, которые преподнесли документ не иначе как попытку «реабилитации басмачей и коллаборантов» и «преступников», с обозначением репрессированных граждан как «шпионов, диверсантов, вредителей, саботажников, контрабандистов, коррупционеров, расхитителей государственной собственности, организаторов террористических актов и изменников родине», из лексикона политической пропаганды сталинских времен и советского уголовного делопроизводства. При этом, «десоветизаторы» (эпитет, подобранный для авторов инициативы) далее обозначаются не иначе как как будущие «насильники» и «палачи» над «законностью Киргизии» (Российский вариант русского языка продолжает обозначать Кыргызстан (Кыргызскую Республику) по советской топонимике как «Киргизия» (или «Киргизская Республика» и «Киргизстан»)).
Целью подобных нарративов является дискредитация сторонников пересмотра советских историографических интерпретаций, чтобы затруднить, если не предотвратить, подготовку историками современного Кыргызстана более объективной, новой картины произошедших событий, что могла бы поставит под вопрос легитимность существующих идеологем, на которых основаны пропаганда и политическое влияние путинской России в Кыргызстане. Значение этого вопроса для руководства России можно проследить по тем мерам, которые предпринимаются Кремлем по блокированию или жесткому контролированию попыток исторического «ревизионизма». Президент Росии В. Путин регулярно делает заявления о недопустимости “исторического ревизионизма», главным образом по теме Второй мировой войны и ее исхода (в связи с особым значением войны для (пост-) советского национального самосознания россиян, а также для превращения СССР во вторую «супердержаву» мира). В первых частях новой редакции Конституции России, принятой на референдуме в конце июня сего года, РФ заявлена «правопреемником Советского Союза» и отмечается, что страна «чтит память защитников Отечества, обеспечивает защиту исторической правды. Умаление значения подвига народа при защите Отечества не допускается».
Позитивные нарративы о советском прошлом и путинской России.
Политический контроль над пересмотром советской историографии непосредственно связан с созданием позитивного образа советской и путинской России для целевой аудитории кремлевской пропаганды в мире, и в первую очередь, для жителей экс-советских стран. Общая цель нарративов по этой теме – дискредитация постсоветской реальности в Кыргызстане, в том числе, строительство независимого, национального государства.
При этом отказ от советского прошлого почему-то равен «самоликвидации» Кыргызстана так как «каждая республика бывшего Советского Союза так или иначе связана с советским периодом» («в нём Кыргызстан укреплён больше всего») и отменить который можно «только путём исчезновения государства».
Кремлевская пропаганда не ограничивает руссоцентрированную модель мира рамками экс-советского пространства. Например, как отмечает эксперт из Казахстана Руслан Назаров, во время пандемии COVID-19, российские блогеры и пропагандисты активно продвигают нарратив “Россия — братская страна и помогает в трудную минуту, а Запад — нет”, на примере ограниченной технической помощи Италии, при этом продвигая образ России как «сильного государства», которое помогает пострадавшим от пандемии коронавируса странам, «в отличие от [якобы бесполезного] Евросоюза». При этом прокремлевские блогеры не чураются распространения в соцсетях фальшивых видео, как примеру, якобы итальянец выбрасывает флаг ЕС и поднимает российский.
При этом, российская пропаганда старается не замечать такие новости как отказ России выдать необходимые Кыргызстану 260 миллионов долларов из совместного Российско-кыргызского фонда развития (РКФР), а также факты жестокого обращения и системной дискриминации со стороны российской полиции в отношении трудовых переселенцев из Центральной Азии.
Уязвимые места КР и как они прорабатываются российской пропагандой
В рамках данной статьи можно упомянуть следующие проблемы Кыргызстана которые регулярно дезиинтерпретируются на страницах и эфирах российских информсредств: (1) социально-экономические трудности страны, вызванные главным образом некомпетентностью и коррумпированностью правящей элиты; (2) непреодоленная политическая и социально-экономическая зависимость от России, в том числе, от исторической наследственности советского тотаталитарного и колониального прошлого; (3) проблемы в формировании интегрированной нации вследствие постсоветской этнократической политики, выражающиеся, том числе, в исключении легитимных интересов соотечественников узбекской этнонациональности (более 1 миллиона жителей, с компактными местами проживания в основном в южных областях), а также в сохранении влиятельности русского этноменьшинства (около 5%), при ее ирридентной ориентированности на Россию; (4) слабые правоохранительные государственных органы, зависимые от российских госструктур «силового блока»; (5) географическая изолированность КР от главных мировых торговых маршрутов. Через все эти проблемы, регулярно освещаемые российскими и промосковскими кыргызстанскими средствами массовой информации, «красной нитью» проходит метанарратив о России как «благодетельницы», единственной страны, якобы, способной решить эти проблемы.
Слабые и зависимые от России силовые госструктуры Комитета национальной безопасности (ГКНБ), министерств внутренних дел (МВД) и обороны (МО) являются другим немаловажным уязвимым место, ограничивающим самостоятельность Кыргызстана во внутренней политике, в том числе, из за «координаций» действий в рамках соглашений Содружества независимых государств (СНГ). В конце 2017 года бывший председатель ГКНБ ездил на празднества 100-летнего юбилея «чекистов» (ВЧК-НКВД-КГБ-ФСБ). В городе Оше («южной столице» страны) расположена Оперативная пограничная служба ФСБ России, которая недавно отметила свое 25-летие. Основная часть командующего состава всех силовых ведомств (ГКНБ, МВД, и МО) проходят обучение в российских военных и гражданских вузах. В стране располагаются российская военная база, формально под эгидой ОДКБ (Организации договора о коллективной безопасности) и состоящая из 4 объектов, расположенных в различных частях Кыргызстана (авиабаза «Кант» в одноименном городе рядом с Бишкеком; испытательная база для подводных торпед в городе Каракол на озере Иссык-Куль, узел связи в поселке Чалдовар, на границе с Казахстаном; автономный сейсмический пункт в городе Майлуу-Суу в Джалал-Абадской области). Время от времени, российские СМИ вбрасывают в общественно-политическую повестку страны вопрос об открытии на юге Кыргызстана второй военной базы России.
Осенью 2020 года в Кыргызстане должны пройти очередные выборы в 120-местный национальный парламент (Жогорку Кенеш), которые вызывают большой интерес со стороны Кремля, заинтересованного в прохождении в парламент пророссийских политиков и партий. Если подготовка к выборам пойдет по плану, определенному Центральной избирательной комиссией, то предвыборная кампания развернется на фоне борьбы с последствиями пандемии COVID-19, которые могут неопределенным образом повлиять на результаты выборов. Поэтому, в предстоящее время Кыргызстан столкнется с усилением информационной агрессии и политического давления со стороны путинской России. Смогут ли политики, и граждане, найти альтернативный путь для успешного вывода страны из предстоящих политических и социально-экономических трудностей?
Аскат Дукенбаев, политолог, доктор политических наук (Ph.D.).
Полная версия здесь.
