, 
Зачем власть «загасила» казахстанские профсоюзы?
Два года назад самая авторитетная Международная Конференция профсоюзов приостановила членство Федерации профсоюзов РК с позорной формулировкой «за потерю независимости и утрату связи». Кроме того, международная организация труда потребовала внести изменения в профсоюзное законодательство. Все это говорит о том, что в профсоюзах явно происходит что-то неладное. Что именно? – об этом рассказал exclusive.kz Асхат Асылбеков, председатель филиала отраслевого профсоюза работников малого и среднего бизнеса YNTUMAQ по Алматы, член Генерального совета Федерации профсоюзов.
- Профсоюзное движение Казахстана сотрясают скандалы. Не могли бы Вы рассказать, что именно происходит?
- Наиболее ярко это проявилось в декабре 2018 года, когда Международная Конференция профсоюзов приостановила членство Федерации профсоюзов РК с позорной формулировкой «за потерю независимости и утрату связи». Дело в том, что Казахстан подписал только 24 из 190 конвенций Международной организации труда (МОТ). Это очень мало. К примеру, Россия подписала около 80 конвенций, Кыргызстан - около 50, Армения - 29 конвенций. Все они касаются защиты прав и свобод трудящихся. Получилось так, что в наше законодательство в 2014 году внесли поправки, после которых многие профсоюзы закрывались через суд, потому что их считали самостоятельными. Все профсоюзы заставили войти в состав одного из трех республиканских профсоюзных объединений: Федерация профсоюзов РК (около 2 миллионов человек), Казахстанская федерация труда (700-800 тысяч человек), независимый профсоюз «Аманат» (около 300 тысяч человек). То есть всего свыше трех миллионов человек. Хотя, на самом деле, во время развала Советского Союза ситуация была другой - количество членов доходило до 8 миллионов. Бездействие профсоюзов, в том числе при развале крупных промышленных объектов, резко сократило их численность. Отсюда и неверие в то, что у профсоюзов есть какое-то влияние. Чем это вызвано?
Профсоюз, в первую очередь, должен защищать права и свободы трудящихся. В нашей стране это в какой-то мере сохранилось, в основном, на местах. На среднем уровне средние профсоюзы, а вот на высшем уровне уже возникает большая политика. Она заключается в вынужденном сотрудничестве с властью, поскольку существует трехстороннее соглашение о партнерстве: государство – профсоюзы - НПП «Атамекен». Итогом этого «партнерства» стал новый Трудовой кодекс, из которого исчезло много хороших статей, подробно защищающих трудящихся, зато появилось 26 причин для увольнения сотрудника. И депутаты приняли этот антинародный Трудовой кодекс без ощутимого сопротивления Федерации профсоюзов.
Потому что, начиная с ухода Сиязбека Мукашева, Федерацией профсоюзов управляли люди, которых назначали сверху. Например, когда Мукашев ушел, был назначен бывший аким Карагандинской области Абельгази Кусаинов. Очень авторитетный человек, личная креатура Назарбаева, а потому поддержанная единогласно. Именно он провел много реформ, связанных с подчинением территориальных объединений аппарату Федерации профсоюзов. То есть, началось усиление вертикали власти, а свобода в регионах и на местах стала уменьшаться. Потом был назначен Абдраимов Бахытжан - тоже назначенец из властных структур. Естественно, это не нравилось профсоюзу, они начали писать жалобы. Международные организации все отслеживали, отсюда такая формулировка: «Потеря независимости». Это позор для Казахстана…
- Судя по Вашим словам, все дело в руководстве. Но почему кресло руководителя так важно, если у профсоюзов нет влияния?
- Во-первых, свыше 3 миллионов работников - это сила. Например, 700 тысяч учителей в образовании, около 200-300 тысяч врачей - это большая сила, не говоря про шахтеров, металлургов и нефтяников, которые периодически бастуют. Да, сейчас они раздроблены по трем организациям. Соответственно, для власти важно управлять всем этим. Кроме того, им спокойнее, когда профсоюзом управляет проверенный, лояльный для власти человек. Я их понимаю - кому нужны какие-то перемены? Достаточно вспомнить события в Жанаозене и чем закончилась забастовка профсоюзов. Поэтому, очень большая и ответственная работа - удерживать массы от протестов. Для этого на каждом предприятии существуют согласительные комиссии. При возникновении конфликта сотрудник через профком требует защиты своих прав, и комиссия решает эти вопросы. Как правило, этот механизм работает на крупных предприятиях, но на предприятиях малого и среднего бизнеса такие комиссии не существуют или они существуют формально. Кроме того, 1% профсоюзных взносов от зарплаты - большая подмога для людей. Помимо денег, которые выделяются в рамках социального партнерства, есть профсоюзная касса. Например, в «Ынтымаке» 70% остается на предприятии, а 30% уходит наверх. Я возглавлял алматинский филиал «Ынтымак». У нас в прошлом году 1 сентября 1800 детей получили школьные принадлежности благодаря профсоюзу. Недавно примерно 2 миллиона тенге было выделено многодетным матерям. Также можно помогать тем, кто заболел или получил инвалидность. В небольших предприятиях таких возможностей практически нет – слишком малы суммы взносов.
- Сейчас все чаще стали наблюдаться трудовые споры, конфликты. Очевидно, осенью их будет еще больше. Вы действительно думаете, что эти комиссии могут удержать от протестов? Где были профсоюзы врачей, когда многие так и не получили надбавки или оказались заражены?
- Начну с врачей. В Казахстане существует три республиканских отраслевых профсоюза: «Сенім», «Профсоюз работников здравоохранения» и «Казмед». Я больше знаком с работой «Сенім» и скажу, что врачи, которые работали во время пандемии, не остались без заботы. Им раздавались продуктовые наборы, профсоюзы покупали медоборудование и распространяли его по медучреждениям. Кроме того, была оказана и другая материальная помощь. А надбавки, которые должны получать медики, должны идти не от профсоюзов, а от государства. Правительство отслеживает, чтобы все, кто пострадал, получили компенсацию. Я не в курсе переговоров с правительством. Но точно могу сказать, что «Сенім» защищает права своих членов. Вопрос к правительству: насколько оно способно выполнять обещания. Видимо, с этим проблемы есть.
Что касается крупных предприятий-недропользователей, то они, как правило, принадлежат к крупным промышленным группам, в которых большую роль играет социальная корпоративная ответственность. Поэтому им нужны лояльные профсоюзы, чтобы не было забастовок, стычек. Есть компании малого и среднего бизнеса. Яркий пример - завод «Eurasian Food Corporation», рабочие которого обратились ко мне с просьбой помочь открыть профсоюз. За считанные дни в него вступили десятки рабочих.
- Как сейчас строятся отношения профсоюзов с властью? Ведь сам смысл создания профсоюзов – это их независимость. В противном случае, зачем они нужны?
- Надо жить по Конституции. Статья 5, пункт 2 гласит, что общественные объединения независимы, государство не должно вмешивается в их дела. Если бы наша исполнительная или любая другая власть соблюдала бы Конституцию, то все было бы нормально, появились бы и влияние, и авторитет, и настоящие лидеры. А значит, не ущемлялись бы права работников, не было бы никаких забастовок. Когда профсоюзом управляют послушные люди, они живут по принципу: «Власть сказала, мы сделали».
В течение этого года было много трудовых конфликтов. Нельзя однозначно сказать, что ничего не делается, есть много хороших моментов. Но зависимость от власти сохраняется. К великому удовольствию скажу, что 11 февраля 16 лидеров отраслевых профсоюзов написали письмо Токаеву с одной просьбой: «Не вмешивайтесь и не присылайте больше никого». Это просьба была услышала и назначенцев сверху больше нет.
- Почему, в таком случае, на предстоящем съезде лидеры ФПРК бояться потерять контроль?
- Когда лидер уверен в своей правоте, когда он честно работает, он ничего не боится. Съезд ФПРК должен был состояться 9 октября, но его зачем-то перенесли на 2 сентября, причем в онлайн-режим. Хотя 2 сентября карантин закончится, съезд можно провести вживую, в большом зале, соблюдая социальную дистанцию. Самое смешное, они в связи с карантином хотят сократить число делегатов. Но зачем их сокращать, если он будет проходить в онлайн-режиме? Кого мы будем заражать через интернет?
Руководство нынешнего ФП РК чего-то боится. Когда Мукашев ушел, в тот же день назначили Кусаинова. После его ухода в течении нескольких минут был избран Абдраимов. Его сменил Тогжанов, пусть и с большими спорами. Но, когда ушел Тогжанов, никто не был назначен. Он подписал приказ о назначении Сатыбалды Даулеталина. Однако, согласно уставу общественного объединения, без утверждения на исполкоме этот приказ недействителен. Но ни исполком, ни генсовет не стал проводить совещание.
Как бы то ни было, но вскоре все руководители отраслевых предприятий выразили ему недоверие. Тем не менее, 6 мая он был избран методом опроса, перед которым было распространено письмо ветеранов профсоюзного движения и руководителей отраслевых профсоюзов, которые выдвинули его как единого кандидата. Почему эти люди, которые 11 марта были против, спустя несколько месяцев подписали письмо в пользу него? Значит, нашлись рычаги давления, и они поменяли свое мнение.
- Предположим, что профсоюзы действительно независимые структуры, тогда они легко могли бы создать партию, даже в рамках существующих ограничений. На сколько реалистичен этот сценарий?
- Мы стремимся в 30-ку развитых стран мира. Посмотрите, в США, Великобритании, Франции, Германии профсоюзы – это мощная сила, серьезно представленная в парламенте. Несколько лет, когда председателем был Абдраимов, я спросил, что мешает нам создать партию труда. Однако, мой вопрос остался без ответа. Видимо, дело в том, что практически все работники предприятий уже являются членами партии «Нур Отан»…
Но ведь это нонсенс! Любой человек знает, что профсоюзы – это левый фронт! Это права наемных людей! Но Федерация профсоюзов подписала меморандум с «Нур Отан» и теперь идут на праймериз. Они не идут к НПК или ОСДП, которые по факту являются их идеологическими сторонниками! Как левый фронт может оказаться в другом политическом лагере? Вот это вопрос. Вот такая политическая близорукость. Но в нашей стране все возможно.
