, 
Погромы в Масанчи: невыученные уроки
Ровно год назад, 8 февраля 2020 года, страну потрясли сообщения из Кордайского района. Оправившись от шока, общество моментально было разделено на тех, кто поддерживал «ответные меры», и тех, кто безапелляционно осуждал погромщиков. Власти на этот раз озвучили некоторые социально-бытовые причины «событий в Масанчи», но так и не признали своей вины в трагедии. Впрочем, общество также не сделало выводы о том, чем может грозить новые столкновения на «межнаце», поводов для которых хоть отбавляй.
Хроника
Нет нужды повторять всю хронику событий, однако, следует обратить внимание на ключевые моменты. Итак, 5 февраля в селе Сортобе был избит аксакал Толеген Кудашпаев, а потом машина, в которой члены семьи везли старика в больницу, была остановлена дунганами и также подверглась нападению. В результате двоих пришлось госпитализировать, а самого аксакала санавиацией отправили в Алматы. Через пару дней полицейскими был остановлен автомобиль (номерные знаки вызвали подозрение), а при проверке документов выяснилось, что за хозяином числится ряд административных правонарушений. Нарушители попытались скрыться, но были настигнуты нарядом во дворе своего дома, где полицейских встретили, мягко говоря, агрессивно.
Вечером того же дня в Масанчи произошла массовая драка. По разным данным, в ней сначала приняло участие 70 человек, но вскоре их число перевалило за несколько сотен. Были введены дополнительные полицейские силы, а утром 8 февраля – Национальная гвардия РК. Жертвами беспорядков стали 11 человек (в основном, дунгане), 192 получили ранения (в том числе 19 представителей правоохранительных органов), несколько тысяч дунган покинули свои дома, многие из которых ушли в соседний Кыргызстан.
Президент Токаев сравнительно быстро, но не так четко, как хотелось бы, отреагировал на происходящее – он и другие официальные лица (министр информации, генпрокурор и другие) сводили причину произошедшего к действиям провокаторов, усердно обходя национальный вопрос. Руководство Ассамблеи народа Казахстана «проснулось» только 27 февраля, когда зампред АНК Туймебаев заговорил об «этносоциальном неравенстве», признал, что «в этнически закрытых сообществах социально-бытовой, трудовой, криминальный конфликт зачастую приобретает межэтническую окраску» и далее в том же духе.
Еще через пару дней в регион прибыл сам президент Токаев, тем самым поставив точку в официальном отношении к конфликту, назвав его основную причину – конфликт между двумя преступными группировками, занимающиеся контрабандой. Касым-Жомарт Кемелевич, как истинный дипломат, с одной стороны, выступил миротворцем, а с другой, высказал упреки обеим сторонам. Это было что-то новое, но в целом не вскрыло проблему. Снятие акима района, затем и области, а также увольнение руководителей ДВД лишь заретушировало ее.
Невзирая на национальность
События в Кордае были не первыми, но самыми кровопролитными из тех, что принято называть «на национальной почве». Официальная версия хоть и была максимально приближенной к реальной, но все же в ней не доставало главного – признания наличия проблемы. А именно – наше межнациональное согласие весьма и весьма хрупко. Но ни Администрация президента, ни АНК, ни НСОД, ни силовики, включая органы нацбезопасности не разделили ответственность за случившееся.
Говоря о правоохранительных органах, следует отметить, что мы так и не дождались возбуждения уголовных дел по фактам контрабанды. Если именно она стала причиной межнационального конфликта, то почему мы не увидели, как минимум, две противоборствующие ОПГ на скамье подсудимых? Или суд прошел в секретном режиме? По другим делам, связанным с беспорядками и нападением на полицейских, суды прошли или сейчас идут, а вот по тому, о чем говорил президент и генпрокурор, нет, как и не было. Кстати, официальная и почти официальная пресса предпочитает не напоминать о «событиях в Кордае», хотя сегодня, возможно, будут дежурные публикации на заданную тему. По другим делам суды освещаются только отдельными СМИ, возможно, еще и потому, что интерес у общества пропал, хотя там присутствует все – и нарушение закона, и пытки, и попытки членовредительства, причем, уже не взирая на национальность – под прессинг судебно-репрессивной машины попадают и казахи, и дунгане.
Здесь следует обнажить еще один, очень важный момент. Детонатором для погромов стало избиение 80-летнего старика, но почему тогда его родственники не стали обращаться в полицию, да и сами полицейские позднее подверглись нападению? Самосуд хоть и имеет психологические корни – желание осуществить кровную месть самому, но все же кроется в тотальном недоверии суду официальному и всей правоохранительной системе, в целом. Получается, тотальная коррупция, опять-таки, невзирая на национальности, не оставляет другого выбора. Нет, мы ни в коем случае не оправдываем погромщиков и уже тем более – убийц. А также не пытаемся свалить всю вину на власти, но подобные трагедии могут происходить только в неправовом государстве, где у власти находятся клептократы, а вся система пронизана коррупцией. Где криминал привыкли делить по этническому признаку, хотя преступность тоже не имеет национальности. Где замалчивание проблемы приводит к трагедиям республиканского масштаба. Где «межнац» могут использовать не только криминальные группировки, но и провластные кланы, как это было полтора десятка лет назад в Маловодном.
Нездоровое общество
А что же мы, казахстанцы? Как отмечали в самом начале, общество сразу разделилось на две части, одна из которых осудила погромщиков, а другая – их оправдывать. Но ведь были еще и третьи, которые притаились, но невольно примерили участь дунган на себя, но они пока не в счет. А что же произошло на самом деле? Здесь, думаем, нужен трезвый подход, основанный на фактах и правовом аспекте, даже учитывая то, в каком государстве мы живем. Поэтому отсутствие веры в правоохранительные органы и судебную систему не должно стать оправданием насильственных действий в отношении других лиц. Даже по уголовному праву избиение человека и контрабанда не несет за собой наказание в виде смертной казни и уничтожение имущество через поджог.
Во-вторых, Казахстан действительно должен стать национальным государством с одним государственным языком, который обязаны знать все, если хочешь чего-то добиться в этой стране. Но быть представителем «титульной нации» это не только права, но еще и обязанности, и огромная ответственность. Этой теме можно было посвятить отдельный материал, но сейчас просто скажем, что мы, казахи, похоже еще не осознали того, что произошло, каковы бы не были причины конфликта. А ведь оправдание погромов и убийств жаждой справедливости может увести народ и общество в другую сторону.
В-третьих, если брать само общество в целом, то оно тоже, как и власть, стремится не думать о существующей проблеме. Но ее замалчивание, как известно, не ведет к избавлению от нее. Напротив, это означает, что такое может повториться вновь, да еще и в больших масштабах, и тогда это грозит непредсказуемыми и необратимыми процессами. У нас сейчас нет готовых рецептов, как необходимо решать проблему, но мы точно можем сказать, что это нельзя перекладывать на других – на власть или на ту же АНК. Хотя, именно на платформе Ассамблеи можно было бы провести настоящий конгресс народов Казахстана с честным озвучиванием проблем, высказыванием накопившихся взаимных обид, но не для того, чтобы обидеть другого, а для поиска их устранения.
А еще всем нам, невзирая на национальности и социального положения, уже без конгрессов и посредничества АНК, следует уяснить давно известную аксиому – агрессивное деление по национальному признаку является следствием неудовлетворительных социально-бытовых условий. Говоря простым языком, когда вокруг происходит беспредел, у тебя не хватает зарплаты на содержание семьи, а в воздухе висит агрессия, то поиск виновников происходящего сводится к представителям другой национальности. Это легче и, главное, безопаснее всего – ведь обвинить власть и выступить против нее такими же стройными рядами чревато серьезными последствиями, и режим может дать жесткий отпор.
Продолжение следует?
Исходя из вышесказанного, действительно, можно ждать того, что тонкое «межнациональное согласие» порвется в любой момент практически в любой точке страны. Порвется так, что изначальную причину все позабудут, а вот последствия ощутят на себе все без исключения. Поэтому необходимо задуматься еще над одним аспектом «кордайских событий». Проходила информация, что в ходе беспорядков всплыло оружие, которое появилось извне. Кроме этого, на разные мысли наталкивает четкая организация погромов, начиная со сбора людей и заканчивая тем, что ворота домов, подлежащих уничтожению, нередко были кем-то отмечены. Это согласуется с вариантом Токаева о том, что организацией насилия выступила криминальная группировка, но насколько можно быть уверенным, что она не сращена с властью?
Межнациональная рознь хоть часто и имеет бытовые корни, но нередко используется в политике. Не случайно они участились в момент развала СССР, и есть факты причастности к взрывам взаимной ненависти спецслужб. Приднестровье, Южная Осетия, Донбасс – это лишь те примеры, которые на поверхности, и все мы знаем, к чему они привели, а учитывая не самые лучшие времена, которые мы сейчас переживаем с «северным соседом», то ожидать можно всего. Повод же можно найти любой, начиная с языка и заканчивая мелким инцидентом в автобусе.
Внутренние конфликты, которые, казалось бы, несут урон имиджу власти, могут и работать на ее благо. Здесь существуют разные варианты, и пресловутое «отвлечение внимания» на этот раз не самый последний из них. А если учесть, что власть и криминал у нас имеют привычку сращиваться, то межклановые разборки легко могут вылиться в межнациональные столкновения.
