Казахам пора перестать примерять чужие наряды

В ситуации с Афганистаном, как море в одной капле, отразились все противоречия сегодняшнего мира. Противоречия, которые, увы, не нашли разрешения в уходящей эпохе и остаются с нами в будущем. Однако произошла чрезвычайно важная вещь, которая изменит (и уже меняет) отношения между странами, внешнюю политику многих государств: значимая часть мира осознала, что перенести систему координат, ценностей, образа жизни одной страны в другую не представляется возможным.

Новости по теме

Почему это – важное осознание? Потому что ошибочное мнение о возможности «перенести демократию», а ранее – политическое и социальное устройство метрополий в колонии, определяло историю последних четырех веков. Сегодня растет критическая масса людей, способных подвергнуть переоценке прежние установки искусственного насаждения некой универсальной модели на новую почву, новые территории и страны. И Афганистан стал ключевым, поворотным моментом этой долгой практики, можно сказать, кульминацией периода доминирования западной цивилизации.

США сделали для Афганистана беспрецедентно многое. Нельзя обесценивать создание инфраструктуры, строительство сотен школ и университетов, выросшее при демократии целое поколение (позитивные плоды этого мы еще увидим), увеличение численности населения страны почти вдвое за 20 лет (сравните с нашими показателями). Однако, несмотря на приложенные усилия, американцев постигла неудача. Многие называют главной причиной провала реформ коррупцию. Всё верно, но это – далеко не единственная причина.

Здесь уместно вспомнить фигуру Мухаммеда Захир-шаха, короля Афганистана с 1933 по 1973 годы. У него были свои победы и поражения, ошибки и удачные реформы, направленные на вестернизацию страны, расширение прав женщин. При нем появился первый современный университет, обеспечивалась свобода СМИ, начал функционировать избираемый парламент, была принята новая Конституция 1964 г., фактически демократизировавшая монархическую систему власти. Можно говорить о недостатках политики Захир-шаха, осуждении со стороны священнослужителей, продвижении им пуштунов во властные структуры и пр., но значительная часть многонационального Афганистана положительно отнеслась к его реформам. Напомню, что непопулярные меры, проводимые императором Мэйдзи (Муцухито), Ататюрком, Ли Куан Ю реформы тоже не были приняты частью населения.

Так почему же американцы не вернули в страну Захир-шаха, успешного реформатора, знавшего свой народ? Вероятно, американцы повели себя как типичные колонизаторы, считающие единственно верной собственную систему власти. И восстановление монархии, пусть и просвещенной, совсем не отвечала этому замыслу. М. Захир-шах умер в 2007 году и, вероятно, мог найти наиболее оптимальный путь для большинства афганцев, независимо от национальности. Вкупе с коррупцией, причина неуспеха заключалась в том, что предлагаемая форма правления должна была отвечать ментальности народа, отражать его идентичность. Как показали последние события, привнесенное не было органично воспринято не только простыми людьми, но и теми, кто работал в правительстве, руководил армией. Именно поэтому не было оказано массового сопротивления приходу к власти талибов. Не из-за приверженности талибам, а потому, что существующий порядок не нашел отклика в душах миллионов афганцев, которые готовы были бы воевать за свой образ жизни, свои ценности, свои традиции. Они оказались меж двух огней, двух чуждых им сил. И эта ситуация стала возможна лишь потому, что афганцами не был найден свой собственный путь к демократии.

Еще одно наследие долгой истории колониальной политики империй – это двойные стандарты. Коррупции в Афганистане оказались подвержены не только местные власти, но и, вероятно, представители американской стороны. Они, пребывая в Афганистане, не могли не видеть масштабов хищений. Однако их представления о должном, правильном, законном для своей собственной страны переставали работать в чужой, которую они видели объектом своего влияния, воздействия. Это – наследие «работы» в колониях. Джентльмен на родине мог считать уместным быть преступником, работая в колонии. Понятия чести, закона, морали, бытующие в метрополии, не действовали в колонии. Это – до конца не преодоленная проблема: деление на свой/чужой, на сорта людей, стран, культур.

Мы видим, что не существует универсальных и, тем более идеальных, рецептов, которые с низменным результатом будут работать везде. В каждом конкретном случае в силу вступают иные исторические условия, культуры, менталитет и т.д.

Где мы обнаруживаем успешное заимствование опыта других политик? В странах, которые, критически рассматривая и перенимая передовое, сохранили собственное культурное ядро: Япония, Сингапур, Южная Корея и др. Без внутренней составляющей любое привнесенное извне нововведение формально, и потому не находит отклика большинства народа. Секрет успеха не только в заимствованиях лучшего, но и в способности элит выработать те пути и методы, которые ментально близки и восприняты народом.

По этой же причине в ряде стран Африки не получилось перенять передовой опыт бывших метрополий. Это следствие навязанного колонизаторами видения, основанного априори на том, что у африканцев нет необходимой собственной цивилизационной основы или традиций, которые могли бы служить для дальнейшего развития. Условный Запад решал, в чем заключается польза для ранее колонизированных (и уже освобожденных) стран и каким образом там должна быть устроена жизнь. Отсутствие корреляции с локальными условиями, историей, культурами и традициями приводило к провалу.

Вместо унификации, стирания различий между странами и нациями надо научиться жить, принимая их множественность, вариативность, обнаруживая и опираясь на то, что может стать основой для сотрудничества и мирного сосуществования без попытки навязать «единственно правильное» видение мира. Нам тоже надо более четко обозначать контуры нашего странового «портрета»; артикулировать ценности и цели; определять то, что близко нам в других народах и странах.

Освобождение от прежних представлений о праве на доминирование, навязывание и в то же время готовность к принятию чужого – долгий путь, но по нему уже идут многие, пусть и не все. Так, например, Россия всё еще пытается навязать нам свое представление об истории, прошлом и настоящем. Но так называемый «русский мир» не отвечает нашим ценностям и целям, ментальности и образу жизни, будь то рудименты царской колониальной идеологии или советских идеологем. К слову, советская модернизация обошлась казахам страшной ценой.

Другой пример - Китай, активно уничтожающий коррупцию у себя в стране, но считающий вполне допустимым подкуп чиновников в других странах. Это типичный пример двойных стандартов по отношению к себе и чужому. С Китаем необходимо, более того, выгодно сотрудничать, но не на тех условиях, которых работает нынешняя власть страны.

У США, несомненно, все будет в порядке, в чем мы заинтересованы хотя бы для того, чтобы по кому-то «сверять часы» или видеть ошибки и успешный опыт того, кто идет впереди. Пока же США, как и западный мир, в процессе обновления и поиска новой цивилизационной модели.

Последние полтора века нашей истории мы были не просто ведомыми, - за нас выбирали настоящее и будущее. Это привело к постепенной потере своей идентичности. Нам навязывали не только образ жизни, тип хозяйствования, систему моральных норм, но и объясняли, как нам относиться к нашему многовековому прошлому исходя из исключительно европо- и/или оседлоцентристской основы.

Нам пора перестать смотреть на себя глазами других. Пора самим презентовать себя, видеть себя изнутри и самим интерпретировать собственную историю. Это важно для понимания того, что никакой идеальный рецепт не будет для нас оптимальным, поскольку наше бытие должно быть обусловлено нашей собственной историей, философией, традициями, менталитетом, ценностями. Нам необходимо создание собственных смыслов, что особенно важно, учитывая долгий опыт нашей подверженности чужому влиянию и разрушению.

Уильямс Раймонд верно замечает, что господствующая теория, доктрина или идея должны постоянно пересматриваться и под воздействием конкретных вызовов трансформироваться. Нелепо, если с развитием общества, началом новой эпохи не меняется отношение к прошлому, тем более охватывающему такие сложные периоды, как колонизация, войны, тоталитаризм, слом традиционного образа жизни и национальной идентичности. И главное, история прошлого должна осмысляться в ее обусловленности локальной идентичностью, социальными отношениями, культурой, климатом и т.д.

Логика развития другого общества не будет работать, поскольку соответствует совсем иным условиям. Чужой опыт развития остается навязанным или формальным заимствованием, т.к. лишен свойственного нам мировосприятия и исторического опыта. Так, например, христианство, феодализм, крепостничество, классовые конфликты чуждо номадам, и поэтому эти феномены ничто не объясняют в истории, формировании и развитии кочевого общества. Отсюда попытки подать мир номадов как «неполноценную цивилизацию», странный «степной феодализм», «неправильный тип хозяйствования». Проблема неработающих теорий решается просто: не следует подходить с лекалами одного мира к другому.

В той же мере вызывают недоумение отсылки к образу жизни, нормам общежития, морали и законам советского периода. Это – обращение к искусственно сконструированному обществу краткого исторического периода, когда национальные идентичности – все то, что делало народы уникальными – подвергались ломке.

Эта отсылка к советским реалиям вместо обращения к долгому периоду истории народа есть свидетельство незнания или искаженного представления о прошлом своего народа. И это вновь ведет нас ложными путями, в сторону от самих себя, собственной самости. Обращение к советскому опыту как образцу для подражания ужасно именно потому, что этот период был одним из самых трагических для нашей истории.

Тот, кто пугается всего казахского и говорит исключительно о патриархальности, имеет ложное, клишированное представление о номадах-казахах, их истории, философии, ценностях; находится под властью колониальных, советских и оседлоцентристских стереотипов о кочевниках, сводимых к кочеванию, юртам, табунам коней.

Если знать о нравственных императивах, мировосприятии номадов, об их отношении к природе и среде обитания, бытовавшем среди кочевников социальном равенстве, свободе слова, справедливости и т.д., то становится очевидным, что это – те самые цели, к которым мы так долго идем.

В нашем обществе часто слышатся разговоры о необходимости консолидирующей национальной идеи. Нам следует помнить, что она – не лозунг, не тезисы и даже не цель, к достижению которой мы должны идти. Нацидея – это то, что определяет и пронизывает нашу каждодневную жизнь, что вмещает и ценности, и средства, которые допустимо использовать для ее достижения. И это – вовсе не «как в США», «как в Южной Корее». Нам необходимо что-то вроде «Снова сделать Степь свободной» – это отвечает нашему менталитету и историческому опыту, соответствует нашему представлению о справедливости, добре и морали.

Наше общество пестро. Консерваторы, космополиты, демократы, либералы, представители разных этносов и религий и т.д. На первый взгляд, в таких условиях сложно найти то, что удовлетворит если не всех, то большинство. Но в нашем случае это не просто возможно, а вполне достижимо. Философия, открытость миру номада позволяет воспринимать многое, что не противоречит его представлению о добре и справедливости, о равенстве и свободе, его культурному и нравственному коду. Оптимальный путь для нас – заимствование у Запада и Востока передового опыта с сохранением собственной национальной основы. Так было и более того, именно взаимодействие с разными культурами обусловливало успех номадов.

Нам остается взглянуть на себя по-новому, увидеть суть. Иными словами, увидеть не просто юрту, а ее символизм. Не просто слышать домбру, а понять ее слушателя. Не просто смотреть на Степь, а проникнуться ее духом. Понять глубину мира номадов. Это избавит нас от метаний. Хватит примерять на себя чужие наряды.

В этом и многом другом следует разобраться вместо того, чтобы бросаться из одной стороны в другую в поисках образца, который не находит поддержки народа, тем более, что эти образцы у нас всегда оказываются искаженными до неузнаваемости, обретая черты чего-то ложного, фальшивого, уродливого.

(Продолжение следует)

Оставить комментарий

Новости по теме

Кочевники могут предложить миру гармонию, которая ему сегодня так нужна

Гармония пространства и времени кочевников

Как казахи относились к земле и богатству?

Почему казахи не устраивали революций?

Новый общественный договор? Спросите о нем у своих прадедов

Почему у номадов не было бюрократии?

Власть и общество: кто у кого «сидит на шее»?

Нас неоколонизировали под прикрытием неолиберализма

Демократия для казахов: заимствование или восстановление?

Волна беженцев: Европа расплачивается за свои забытые преступления

Казахи потеряли слишком много времени – нам нужен реванш

Государство превратилось в бизнес-корпорацию небольшого числа лиц.

Качество наших элит не позволит достичь успеха

Существующая политическая система не соответствует идентичности казахов

Можем ли мы позволить себе двойное гражданство?

Номадический ренессанс вместо столкновения цивилизаций

Общество

События дня

Самое читаемое

Актуальное

Подписаться на новости: