Кто прекратит войну между юристами и судами?

В профессиональной среде юристов разгорелся нешуточный скандал, связанный с попыткой известного казахстанского юриста Айгуль Кенжебаевой «помирить» юристов и судейский корпус. Мы попытались разобраться в истоках скандала, тем более, что вся так называемая «дискуссия» проходит публично в социальных сетях.

Для непосвященных – все знают, что адвокаты и юридические консультанты (так называемые профессиональные представители), зачастую видят свою роль не в качественном выполнении своей работы, не в предоставлении суду полного правового анализа дела, а в использовании разных в судах аргументов и фактов, не соответствующих действительности. На первый взгляд, это логично – они вроде бы исходят из интересов своего клиента. Но проблема в том, что профессиональные юристы не должны защищать неправомерные интересы клиента. В итоге судьи вынуждены проверять и перепроверять информацию, а поскольку это не всегда возможно, суды принимают несправедливые решения. Более того, стало нормой, когда юристы, не дождавшись вступления судебного акта в силу, выходят в социальные сети и клеймят судей. В ответ судьи не остаются в долгу. В СМИ то и дело можно увидеть информацию о привлечении судами адвокатов к ответственности за неподобающее поведение в суде. Растет недоверие и взаимное раздражение между судьями и юристами. Результат мы все знаем – в этой сфере идет латентная война, жертвами которой становятся все.

Объясняя существо своих предложений по изменению гражданско-процессуального законодательства Айгуль Кенжебаева сравнила судебный процесс с футболом. На самом деле, если футбол плохой, то, скорее всего, проблема не в плохом судействе. Если нет хороших футболистов, то никакое, даже самое лучшее судейство, не спасет ситуацию. Поэтому надо добиться существенного улучшения качества работы главных профессиональных «игроков» судебной системы – судей, с одной стороны, и профессиональных представителей (адвокатов и юридических консультантов), с другой.

Для того, чтобы разрубить этот гордиев узел Айгуль Кенжебаева предложила воспользоваться зарубежным многовековым опытом, где право юристов представлять интересы клиентов в суде считается привилегией, судьи относятся к ним уважительно, что отражается в правилах судов. А юристы в то же время должны вести себя честно, не должны ради сиюминутных и нередко конъюнктурных, узковедомственных интересов отдельных лиц и групп вводить в заблуждение судью, используя не совсем или совсем незаконные инструменты.

Для решения спорных моментов она предожила создать специальную диалоговую площадку – Комитет пользователей при Верховном суде Казахстана, как это опять-таки принято в международной практике. Название – это прямой перевод с английского «Users’ Committee»). Как объявлено Верховным судом, такой комитет в настоящее время уже формируется.

Надо сказать, что споры о деятельности профессиональных представителей идут давно.

В Кодексе профессиональной этики адвокатов, принятом Республиканской коллегией адвокатов в 2015 году, установлено, что «адвокат в своей профессиональной деятельности должен осознавать свою миссию служения праву и закону, содействовать утверждению и практической реализации принципов верховенства права, и неукоснительному соблюдению законности». Проще говоря, адвокаты и юрконсультанты – это не обычные граждане, а инструмент правосудия, то есть, представляя в суде своих клиентов, они также должны заботиться и о достижении судом целей правосудия.

Дело в том, что профессиональные представители отличаются от других участников судебного процесса тем, что на их деятельность накладывается множество ограничений. Они не только должны быть лояльными к клиенту и не вредить его интересам, но соблюдать адвокатскую тайну. Даже в случае выявления лжи или иной противоправной деятельности клиента, они, за редким исключением, не имеют права без согласия клиента докладывать об этом суду, но обязаны отказаться от такого клиента, если он не позволит им раскрыть эту информацию суду.

Такова вечная дилемма – молчать в интересах клиента или говорить в интересах правосудия?

Собственно, вопрос в том, должны ли юристы самостоятельно разработать стандарты поведения, включая санкции на злоупотребления правами или это должно регулироваться Гражданско-процессуальным кодексом? По логике, санкции за эти нарушения также должны налагаться самим профессиональным сообществом, как это делают ассоциации юристов в мире. По сути, это некий свод корпоративных правил, который демонстрирует способность юридического сообщества к саморегулированию.

У казахстанской адвокатуры такой документ имеется. Это Кодекс профессиональной этики адвокатов, принятый РКА. Для администрирования этого кодекса в адвокатуре действуют комиссии по этике и дисциплинарные комиссии. Однако, сама действительность говорит о том, что этот механизм не работает. Исходя из некой корпоративной солидарности всегда есть соблазн не так тщательно отслеживать действия своих коллег. Но сложность еще в том, что юридические консультанты не имеют таких единых правил. До недавнего времени в стране было 86 палат юридических консультантов и, видимо, столько же кодексов этики! Благо, последними изменениями в законодательство им предписано укрупниться до 200 членов в каждой, то есть число должно как-то уменьшится. Но проблема все равно остается.

Собственно, поэтому и возникло предложение создать Комитет пользователей при Верховном Суде РК для обсуждения широкого круга проблем в судебной системе и деятельности профессиональных представителей. Верховный Суд эту идею с энтузиазмом поддержал – слишком много вопросов накопилось в юридической сфере, а степень напряжения достигла крайней остроты. Достаточно вспомнить недавнюю беспрецедентную угрозу юристов провести митинг в связи с изменениями в законодательство об адвокатской деятельности. К слову, в Комитет пользователей могут входить адвокаты и юрконсультанты на принципе ротации. Там же можно обсуждать не только проблемы судебной системы, но и безусловного обеспечения процессуального равенства сторон, вынесения справедливых санкций за необоснованные частные постановления в отношении адвокатов и так далее.

По крайней мере, все это позволило бы Верховному суду увидеть, что юристы готовы к диалогу, и война между юридическими представителями и судами должна быть прекращена.

Однако, миролюбивая инициатива Айгуль Кенжебаевой была воспринята той частью юридического сообщества, которая активна в соцсетях, мягко говоря, не совсем адекватно, особенно если иметь в виду специфику профессии. Предложения были выложены в соцсети для обсуждения. Но, за исключением нескольких авторитетных юристов, в ответ посыпались прямые оскорбления, среди которых обвинения в «продажности» оказались самыми безобидными. На юриста началась самая настоящая травля, в которой используются выражения скорее уместные для люмпенизированной части общества, где выражение «дебильные» скорее норма, чем исключение.

Этот случай очень симптоматичен именно реакцией профессионального сообщества. Он говорит о том, что даже юристы, как каста, считающаяся самой привилегированной, не готовы слышать чьи-то предложения, конструктивно обсуждать их, демонстрируя свой профессионализм. Да, нареканий к судебной системе много, и вполне обоснованных. Изменения идут медленно, но система все же пытается самореформироваться, и первые признаки позитивной трансформации признают и сами юристы. Пожалуй, им стоит продемонстрировать свою готовность сделать ответный шаг, доказав, что они доросли не только до саморегулирования, но и способности отвечать за свои действия. Но сама реакция, а точнее форма ее выражения, только подтверждает, что до этого еще очень далеко.

Адвокаты часто жалуются, что их независимость сомнительна, а статус – недооценен. Но только ли государство несет на это ответственность? Для обывателя, наблюдающего за уровнем дискуссии, это настоящий шок – если юристы позволяют себе опускаться до такого, то что спрашивать с простых смертных?

Увы, это проблема всего общества – низкий уровень экспертной полемики, навешивание ярлыков. В результате, у нас слышат тех, кто громко кричит, а не тех, кто думает вслух.