, 
Михаил Исиналиев: единственный человек, сказавший правду Горбачеву и Колбину
15 сентября исполнилось 93 года со дня рождения замечательного человека, выдающегося государственного и общественного деятеля, дипломата, ученого-публициста Михаила Ивановича Исиналиева (1928-1999). Предлагаем вашему вниманию статью о нем, написанную его близким другом и соратником Канапией Габдуллиновичем Ахметовым, ушедшим из жизни в апреле 2021 года. Он написал эту статью много лет назад для своей книги воспоминаний «О времени, друзьях и о себе», которую при жизни по состоянию здоровья не успел окончательно доработать и выпустить. Но в ближайшее время книга эта обязательно увидит свет и расскажет о многих известных деятелях Казахстана, о Времени, которое живет в нас. (Жанай Омаров, ФБ).
Михаил Исиналиев: жить по совести
…Михаил Исиналиев прошел путь от комсомольского работника до крупного государственного деятеля республики. Впрочем, этапы его карьерного роста широко известны: в комсомоле — секретарь Павлодарского обкома комсомола, секретарь ЦК комсомола республики, в партии — заместитель заведующего отделом ЦК КП Казахстана, второй секретарь Алматинского горкома партии, зав. отделом культуры ЦК Компартии и, наконец, в правительстве — министр иностранных дел Казахской ССР. Особо следует подчеркнуть, что Исиналиев завоевал признание среди партийной общественности и творческой интеллигенции в то время, когда он руководил идеологической деятельностью столичной парторганизации и заведовал отделом культуры в ЦК. В среде партийного актива и творческой интеллигенции высоко оценивались такие его качества, как эрудиция, умение понимать сложные и вместе с тем специфически тонкие проблемы литературы и искусства и находить верные подходы для общения с представителями этого слоя интеллигенции.
Мужество — особый дар. Это способность открыто заявить о своей позиции, зная, что она расходится с мнением решающего большинства, особенно с мнением власть предержащих. Мужество — это способность действовать в соответствии со своими убеждениями т.е. совершить поступок, в необходимости которого ты не сомневаешься, хотя также и знаешь, что он может обернуться большими неприятностями, например, прервать служебную карьеру. Не каждый политик способен на такое. Михаил Иванович доказал — и не раз! — что на это способен.
Были декабрьские события 1986 года в Алматы, когда имело место грубое попрание национального достоинства казахского народа, а именно — под лозунгом перестройки и обновления тоталитарный центр тогдашнего СССР бесцеремонно сместил высшее руководство Казахстана, прислав управлять республикой никому не известного второразрядного провинциального функционера Колбина. Но политическая элита республики в этой ситуации оказалась неспособной дать достойный ответ. Протокольно зафиксировано, что потребовалось лишь восемнадцать минут, чтобы члены ЦК КП Казахстана единодушно подняли руки, провозгласив свое «одобрямс» московскому указу. Но на что не была способна властная элита, оказалось способно гражданское общество: именно из его недр раздался мощный протест против действий тоталитарного режима — столичная молодежь вышла на главную площадь Алматы и открыто выразила несогласие с политикой Центра.
Через полгода ЦК КПСС, как бы пытаясь идеологически оправдать то, что он натворил в Казахстане, принимает специальное постановление, в котором декабрьские события в Алматы были оценены как «проявление казахского национализма» со всеми вытекающими отсюда последствиями. Это был новый вызов. Политическая элита и в этот раз оказалась не на высоте. Июльский (1987 года) пленум ЦК Компартии Казахстана безропотно одобрил решение кремлевских властителей. На том пленуме была новация, которая разразилась как гром среди ясного неба. Это — речь члена ЦК, министра иностранных дел Михаила Исиналиева. Он выразил категорический протест против тезиса о «казахском национализме», как оскорбительного и совершенно несправедливого по отношению к народу, доказавшему свою приверженность дружбе народов и интернационализму во все мирные и военные времена. В заключение речи он четко выразил свою позицию: нельзя одобрять такую оценку, если даже она исходит из Политбюро ЦК КПСС!
Предложение, конечно, не прошло, его автор потерпел «поражение». Но именно это выступление мы склонны считать началом нового этапа политического творчества Михаила Исиналиева. Оно свидетельствует, по крайней мере, о двух вещах. Во-первых, он оказался способным принципиально и открыто выступить против решения высшего центра тогдашнего тоталитарного режима. Об этом говорить легко, тем более, сейчас. Но тогда надо было перейти своеобразный Рубикон в мышлении, а именно — преодолеть сакральное отношение к власти Политбюро ЦК КПСС, формировавшееся в умах людей в течение десятилетий советской эпохи. Но что, на самом деле, отличало Исиналиева от других членов ЦК, благодаря чему он решился на свой поступок на пленуме? Ведь наверняка среди них были те, кто думал примерно так же, кого так же оскорбляло и возмущало решение Политбюро ЦК КПСС. Но на открытое выступление не решились. Исиналиев же один оказался способным на такой шаг. Выступив на пленуме ЦК против решения всемогущего Политбюро, он показал образец подлинного мужества — и человеческого, и политического. Он проявил его в полной мере. И это — второе, что необходимо подчеркнуть, говоря об особенностях нового этапа его политической деятельности.
Позднее, во время одной из наших бесед, я спросил его: а почему ты не решился выступить ранее — на том пленуме ЦК, когда избирали Колбина? Вот как он ответил:
— Тогда я не был готов к такому поступку. Я был в смятении. А когда вышло это самое постановление Политбюро, понял, что дальше нельзя соглашаться с такой политикой. У меня созрело убеждение: надо открыто выступить против нее.
— А о последствиях у тебя не возникала мысль?
— Конечно, возникала, не дурак же я и не слепец. Я понимал, чем это чревато для меня в личном плане. Но к тому времени я уже созрел в своем сознании, перешел, так сказать, рубеж. Оставалось действовать...
Последующие его действия свидетельствуют, что им действительно двигал не какой-то эмоциональный порыв, импульсивно подтолкнувший его на смелый, но разовый поступок, но не более, а были продиктованы они глубокой убежденностью в своей правоте. Вот краткая хронология и последовательность этих действий:
– Начало и лето 1988 г. После поражения на пленуме ЦК он пишет письмо в «Правду». В нем Исиналиев не только протестует против решения Политбюро ЦК о «казахском национализме», но высказывает свое мнение о причинах декабрьских событий 1986 года: указывает, в частности, на извращение национальной политики в самих верхах КПСС, в результате которой Казахстан превращен в сырьевой придаток Центра, а также на неправильную кадровую политику ЦК КПСС. «Правда» отказалась это письмо печатать.
Тогда он с этим письмом пришел в «Казахстанскую правду». Здесь тоже отказали (массовому читателю текст письма стал доступен лишь через шесть лет. См. М. Исиналиев. Размышления вслух. Изд. «Казахстан», 1994).
– Ноябрь 1988 г. — прямое столкновение с московским наместником Колбиным. Последний принимает Исиналиева и, сообщив, что в Москве предполагается принять решение о совмещении должностей первых руководителей партии и государства в союзных республиках, предлагает Исиналиеву пост заместителя Председателя Президиума Верховного Совета Казахской ССР. Но вместо согласия Исиналиев заявляет: «Вы не имеете права занимать должность Председателя Президиума Верховного Совета республики, так как Верховный Совет — символ национальной государственности и возглавлять его по определению должен казах». И предупреждает Колбина: «Если будет принято такое решение, то, думаю, будет хуже, чем в декабре 1986 года».
Согласитесь, читатель: бросить такой вызов в лицо кремлевскому наместнику — какую силу духа, какое мужество надо было иметь! Итог беседы — Колбин говорит: «Считайте, что никакого разговора у нас не было», и угрожает: «Не забывайте, что у вас близок пенсионный возраст».
Исиналиев понимает, что теперь будут поиски новой кандидатуры и где гарантия, что кто-то с радостью не согласится? И он решается использовать другую возможность, на самый решительный, в то время, поступок — обращается с письмом в ЦК КПСС к самому Михаилу Горбачеву: «Верховный Совет Казахстана олицетворяет национальную государственность и возглавлять его должен только представитель коренной национальности». (Теперь каждый может прочитать его текст в упомянутом сборнике статей и выступлений М.Исиналиева, вышедшем в 1994 году).
Не получив ответа, он едет в Москву, «пробивается» в ЦК КПСС и просит личного приема у Генсека. Но все было тщетно. Его отсылают к заместителю заведующего орготделом ЦК КПСС.
Михаил Иванович понимал, что ни диалог с Колбиным, ни письмо к Горбачеву для него даром не пройдут, что это отзовется соответствующими оргвыводами. И действительно, «отозвалось», но после следующего его поступка, который, видимо, переполнил чашу терпения властей.
– Апрель 1989 г. Исиналиев обращается с депутатским запросом в Президиум Верховного Совета республики и чуть позднее – с письмом к секретарю ЦК КПСС Чебрикову: «надо сказать народу правду о декабрьских событиях, их причинах и судьбе пострадавших и репрессированных в связи с ними; создать для этого авторитетную комиссию с участием представителей общественности».
Через две недели от него потребовали заявление об уходе на пенсию. Он дважды отказывался сделать это по своей воле. Но после третьего раза, когда его пригласили к Председателю Совета Министров республики, он сдался. Так расправились с самым мужественным членом правительства за инакомыслие, которое он позволил себе в то время, которое называлось перестройкой и гласностью... Он прошел свой путь как настоящий патриот и рыцарь «без страха и упрека», как сказали бы в старину. Мы же еще раз подчеркнем: перед нами настоящий образец человеческого и политического мужества. Вступив в борьбу со всемогущим Политбюро ЦК КПСС, Исиналиев, как и следовало ожидать, потерпел поражение. Но его нельзя обвинить в нескромности, когда в «Размышлениях вслух...» он писал, что все-таки его усилия не пропали даром: Колбина в московских верхах так и не осмелились назначить Председателем Президиума Верховного Совета республики, а по запросу о декабрьских событиях через три месяца все-таки была создана комиссия Верховного Совета.
Но есть еще одно свидетельство «незряшности» его борьбы, которого он не дождался при жизни: во время последнего визита в Алматы в качестве генсека Горбачев вынужден был публично признать, что Постановление Политбюро о «казахском национализме» было ошибкой. Какое удовлетворение испытал бы Михаил Исиналиев, узнав, что добился победы по исходному, по главному пункту своей политической борьбы! К сожалению, к этому времени его уже не было в живых.
Следующий гражданский поступок Исиналиева связан с организацией (июнь 1990 года) и деятельностью гражданского движения «Азат». Это было время, когда в СССР во всю развернулся «парад суверенитетов», и признаки развала Союза проявились отчетливо. Первой суверенитет провозгласила Эстония, второй — ельцинская Россия. Как известно, Казахстан провозгласил суверенитет последним из всех союзных республик. Тогда М. Исиналиев был в числе первых, кто приветствовал возможность обретения Казахстаном государственной независимости, и в июне 1990 года выступил с инициативой создания названного гражданского движения. В качестве одного из сопредседателей «Азата» Исиналиев участвует в подготовке проекта «Декларации о суверенитете Казахской ССР», который был представлен в Верховный Совет республики и одновременно передан в газеты для всеобщего ознакомления. Верховный Совет не реагировал, а из газет проект осмелилась опубликовать лишь одна — алматинский «Горизонт».
Но, справедливости ради, надо отметить, что многие идеи относительно суверенитета и новой государственности Казахстана, впервые сформулированные «Азатом», позднее нашли свое отражение в октябрьской (1990 г.) Декларации Верховного Совета о независимости республики.
После того, как лозунг гражданского движения «Азат» (достижение государственного суверенитета Казахстана) был осуществлен на практике, Исиналиев отощел от активной деятельности в его рядах. Свою роль здесь сыграла и гипертоническая болезнь, которая стала преследовать его. Последующий отрезок 90-х годов М. Исиналиев работал послом по особым поручениям при Министерстве иностранных дел республики, профессором кафедры международных отношений Национального университета им. Аль-Фараби. Наряду с этим он много писал и выступал в печати по актуальным вопросам политического процесса в стране.
Многие его публикации посвящены проблемам развития, возникшим на начальном этапе независимости республики. Он отмечал выдающиеся заслуги Н. А. Назарбаева, как первого Президента независимого Казахстана, писал об экономических и политических реформах, проводимых под его руководством. Вместе с тем он проводил мысль, что реформы транзитного периода можно было провести с меньшими потерями для национальной экономики и жизненного уровня населения. В частности, он считал, что в процессе приватизации государство не обеспечило справедливого подхода к распределению общенародной собственности, созданной трудом нескольких поколений за период советского развития. Остротой постановки вопросов, нестандартностью суждений и принципиальностью своих оценок печатные выступления Исиналиева нередко вызывали большой резонанс. Примером может служить его знаменитая статья о Д. А. Кунаеве («Величие и слабость»), опубликованная в газете «Қазақ әдебиеті» (1997 ж., № 1). В интерпретации автора перед читателем предстает сложный и достаточно противоречивый портретный образ: с одной стороны, выдающийся деятель, с именем которого связаны десятилетия подъема экономики и культуры республики, с другой — живой человек с присущими ему слабостями и пристрастиями, которые неизбежно отражались на его практической деятельности: в частности, указывается на несправедливое отношение Кунаева к таким деятелям и личностям, как К. Сатпаев, Е. Букетов, У. Джанибеков.
Исиналиев является начинателем серии статей о нашем поколении комсомольских, а затем партийных работников 50-60-х годов, в частности, о Косае Егизбаеве, Сагындыке Кенжебаеве, Бижамал Рамазановой, Каркене Ахметове. Эти воспоминания интересны не только характеристикой личных моментов, в них нередко присутствуют ремарки политического и политологического характера, потому что и здесь, в заметках специфического жанра, автор стремится к осмыслению своего времени...»
