, 
Почему большинство созданных сельскохозкооперативов оказались фейковыми?
По данным статистики, в 2017 по 2019 годы в Казахстане было создано 2 840 сельскохозяйственных кооперативов с численностью работников 7 591 человек. В процесс объединения было вовлечено 592 юридических лиц, 24 177 индивидуальных предпринимателей, крестьянских или фермерских хозяйств и 27 198 домашних хозяйств. Однако, вппоследствии оказалось, что большинство из «созданных» кооперативов – фейки.
Новости по теме
Толеутай Рахимбеков, занимавший в начале их создания должность вице-министра сельского хозяйства (апрель-июль 2017 года), считает, что в те годы была допущена большая стратегическая ошибка.
– После того, как были спущены директивным путем цифры – сколько должно быть создано кооперативов, наши акимы начали отчитываться, – говорит он. – А они это умеют делать очень хорошо. Если надо, сделают так, что солнце, по их отчетам, начнет восходить на юге, а не на востоке. На самом деле наша команда предлагала не торопиться и взять в качестве пилотного один район, чтобы отработать там полностью все ошибки и на следующий год запустить 10 или 20 районов. Стоял план – до 2021 года создать 1 200 кооперативов. Мы бы пришли к этой цифре, потому что, если в соседнем районе люди увидят, что в них есть толк, они сами начнут заниматься этим.
– Ну хотя бы один кооператив с тех времен остался?
– Я могу рассказать о двух, что видел сам. Первый в Жамбылской области, где молодая девушка создала кооператив по сбору молока. В среднем каждая семья, член кооператива, в этом селе зарабатывает на сдаче молока около 170 тыс. тенге в месяц. Второй кооператив – в селе Азат Аккольского раойна Акмолинсокй области. Там грамотно решили проблему пастбищ – за пределами села построили откормочную площадку для КРС. У кооператива все свое – техника, ветеринары, зоотехники и т.д. Они берут на откорм 7-8 месячных бычков, получают дополнительные 200 килограммов мяса и продают в соседнем Степногорске по 1 750 тенге за килограмм. За свои услуги по откорму кооператив оставляет у себя 60 тыс., 290 тыс. перечисляет хозяину этого бычка.
По такой же схеме можно сделать кооперативную молочную ферму, где скот собирают в одном месте. Условная сельская учительница, которая держит коров, может оставить двух себе, а остальные 98 может передать в этот кооператив.
И такой механизм – это ответ тем, кто критикует ЛПХ и кооперативы. Кое-кто ведь говорит, что там, мол, нет возможности применять новые технологии и передовые инновации. А тут – машинная дойка 300 коров, искусственное осеменение, породное преобразование, ветеринария, кормозаготовка, зоотехник, который смотрит за рационом.
– Какие меры государственной поддержки нужны для этого?
– Во-первых, государство может на 50% субсидировать стоимость оборудования и техники, необходимых для работы кооперативов. На один кооператив приобретение техники и оборудования обойдется примерно в 20 млн. тенге. Это стоимость молокоприемного пункта, убойной площадки, кормозаготовительной техники. На субсидии потребуется 10 млн. тенге на один кооператив, а на все 2 186 сельских округов всего 21,9 млрд. тенге субсидий в целом по стране. Причем, эти деньги нужны в полном объеме и сразу, никто ведь не собирается создавать кооперативы во всех округах за один год.
Во-вторых, когда кооператив оказывает услуги своим ЛПХ, те, в идеале, должны платить ему деньги, но люди сегодня не готовы к этому. Государство может покрывать субсидиями стоимость этих услуг. Причем, их суммы, по моим расчетам, небольшие – одному кооперативу до 500 тыс тенге в месяц, в год – 6 млн. тенге. На все 2 186 сельских округов около 13 млрд. тенге субсидий в год. Эти деньги шли бы на оплату труда председателя кооператива, на электроэнергию, на расходные материалы. Кроме того, вторая половина стоимости техники и оборудования оплачивалась бы из этих субсидий. Напомню, что первая половина стоимости погашалась бы за счет инвестиционных субсидий.
– Тогда, может, нет смысла создавать эти кооперативы, если эти функции может взять на себя действующий фермер, чье хозяйство постепенно перерастет в кооператив?
– В ТОО или АО право голоса зависит от количества акции и доли в уставном капитале. Чтобы активно участвовать в этих процессах, людям надо дать право голоса, поэтому мы и предлагаем кооперацию. Я еще раз говорю, кооператив, при нормальном развитии, создав рабочие места, может стать социальной основой села. Чтобы заниматься надомным трудом, не надо создавать ферму. Второй плюс кооперативов – создание экономической основы на селе в виде доходов населения. И третье – кооперативы могут стать политической основой села, так как через кооперацию люди будут принимать участие в самоуправлении села, и опять же это поддержка акима села через местный бюджет и т.д. Только так мы сможем вовлечь сельчан в активную экономику.
– А перерабатывающие заводы заинтересованы в создании кооперативов?
– Когда в 1996-97 годах я сам восстанавливал молзавод, то понимал, что вопрос безопаснсоти и качества нашего сырья зависит от того, как подоили корову и как охладили молоко. По технологии, его сразу после дойки положено довести до 4-5 градусов и только потом перевозить, мясо и овощи тоже требуют охлаждения. Не каждый же будет дома в холодильнике хранить продукцию, опять же – требуется подработка: перебрать картофель, к примеру, помыть и разместить в тару. Вот для этого и нужны кооперативы, для этого всех надо собрать в одном месте.
Что касается, кстати, картофеля. В Кустанайской области зафиксирован такой факт – его у организованного крупного производства покупают и деревенские тоже.
– С чем это связано? Только ли с засухой? Или люди перестали сажать картофель?
– Если последнее, то меня это очень тревожит. Могу привести данные 2018 года, когда я предложил инициаторам провального мясного проекта поехать в село Кобетей Карагандинской области, где, как выяснилось, только в 180 дворах из 350 держат коров. Но раз человек живет на селе, то государство должно дать ему возможность зарабатывать на этом. То, что многие стали отказываться от скота и огородов, это, на мой взгляд, говорит о деструктивной роль государства. Когда всем подряд начали выплачивать адресную социальную помощь, то многие сельчане пустили коров под нож, потому что из-за лишней коровы им отказывали в получении АСП. Это говорит о том, что вместо удочки людям стали давать рыбу.
– Как вы думаете, если будут созданы условия, то захотят ли люди вновь вернуться в село?
– Уверен, что да. Если вместо 100-120 тыс. тенге в месяц, которые они получают, будучи охранником на городской парковке, появится возможность получать 300 тыс. со своего личного хозяйства, люди вернутся. Чтобы возродить село, надо использовать и отечественный опыт, и смотреть на зарубежный. Когда мы говорим о Японии, то представляем высокотехнологичную страну. Но там тоже есть и сельское хозяйство, и кооперация. А Швеция – это не только «Вольво». Из 10 млн населения десятая часть живет на селе, но при этом в сельских кооперативах состоит 1,5 млн человек. Это – учитывая то, что из миллиона сельчан взрослых всего 500 тыс.
Что касается борьбы с безработицей за счет села. Одно рабочее место на селе создает 6-7 рабочих мест в городе: консультанты, транспорт, хранение, переработка, торговля и т.д.
И в заключение скажу еще одну мысль. Казахстану не надо стесняться быть аграрно-индустриальной страной. Это советский стереотип, когда слово аграрный было синонимом отсталого. Учитывая наше местоположение и территории, мы никогда не станем Японией с их высокими технологиями, Швецией или Германией. У нас есть своя ниша. Пандемия показала, что есть всем хочется, а еду производит село.
Нам, напротив, надо стремиться стать аграрной державой. Городской, чисто производственный бизнес в Казахстане не идет. У нас большие расстояния между городами, и если, допустим, создать повсюду кирпичные и цементные заводы, то куда везти продукцию, кроме своего городка? А вот если создать в городе сервисный бизнес по обслуживанию сельского хозяйства, то он был бы очень доходным. Но это уже совершенно другая тема.
