, 
Экзекуция кистью и пером: эффект подмены
Если в последнее время на Западе в вопросах религии «тормозов» все меньше, то на постсоветском пространстве после десятилетий жесткой, а подчас и кровавой борьбы с вероисповеданиями к этому вопросу подходят гораздо деликатнее. Ведь были времена, когда с верой боролись и огнем, и мечом, и пером, и кистью. Сегодня мы предлагаем вспомнить историю советской антирелигиозной карикатуры – как поднимался, расцветал и вырождался этот жанр.
Со своим отношением к религии большевики определились задолго до октября 1917 года и своего пришествия к власти. Поэтому революция не сулила ничего хорошего как православным, так и мусульманам, католикам, иудеям, протестантам и другим. Впрочем, это лишь сейчас стало так очевидно. О том, какие масштабы примут гонения на веру, тогда никто и не предполагал. Более того, существуют даже письма на имя Владимира Ленина с просьбой завершить строительства храмов, начатых в предыдущие годы. Несколько таких просьб получили положительные резолюции. Несмотря на проводимую политику борьбы с «религиозными предрассудками», в 1918-1921 годах Ленин периодически высказывался против оскорбления чувств верующих. Выступая на I Всероссийском съезде работниц 19 ноября 1918 года, он отметил: «Бороться с религиозными предрассудками надо чрезвычайно осторожно; много вреда приносят те, которые вносят в эту борьбу оскорбление религиозного чувства». Впрочем, несмотря на разовые предостережения от перегибов, процесс притеснения прав верующих стал необратимым.
Почти сразу, помимо грубого физического насилия – арестов, пыток, расстрелов, разграблений храмов, в ход пошла и пропаганда.
Художник-карикатурист Владимир Мочалов в биографической книге «О себе и не только» писал: «…после 1922 года никаких шаржей и карикатур на больших руководителей в СССР не печатали. Официально говорилось, что главным источником всех несчастий в нашей стране являлся управдом. Ну, в крайнем случае — безымянный чиновник. Очень удобно — и власть делает вид, что к ней это отношения не имеет, и автор не репрессирован».
А вот антирелигиозные карикатуры начали публиковаться со времен начала гражданской войны. Почему именно карикатуры? Дело в том, что основная масса пролетариев и крестьян, на кого была рассчитана подобная пропаганда, была малообразованная. Поэтому визуальное воздействие имело больший эффект, чем обычная печатная агитация и публицистика.
Главным методом в борьбе с верой у большевиков было упрощение всего и вся. По мнению философа Марины Столяр, в распространении карикатуры смех играл важнейшую роль в десакрализации религии. То есть любая сложность, многогранность такого феномена, как религия и вероисповедание подвергалась насмешкам как сказочность и нереалистичность.
Параллельно в массы насаждался другой культ – суррогат религии. Особенно ярко это проявлялось с 1924 года, когда умершего вождя мирового пролетариата Владимира Ленина фактически начали обожествлять. Забальзамированное тело подменило нетленные мощи. Портреты Маркса, Ленина, Сталина и прочих советских вождей очевидно подменяли иконы. Демонстрации вместо крестных ходов, «комсомольские пасхи» - многим памятен эпизод из фильма «Собачье сердце» по мотивам одноименного романа М. Булгакова, когда родившихся детей вместо крестин в церкви приносят «озвездить» в домоуправление.
Но чтобы утвердить обычаи новые, необходимо было покончить с обычаями старыми. Поэтому в карикатурах чаще всего мифологические герои представлены в несуразных бытовых или повседневных ситуациях. Но главное, чем «били» карикатуры, это прочным связыванием религии с царизмом. Гнев за все трудности, которые испытывал народ в предреволюционные годы – нужда, неустроенность, жизнь впроголодь, полицейский произвол, обман чиновников – переносился на религию и священнослужителей. Такой ход был довольно действенным. А возможностей для контрпропаганды у священников становилось все меньше и меньше: храмы закрывались, проповеди запрещались и собрания разгонялись.
Посредством карикатур на священнослужителей «сваливались» все мыслимые и немыслимые грехи. В годы гражданской войны священник автоматически отождествлялся с представителем «белого движения», поэтому становился врагом без всяких разговоров. В карикатурах тех лет священник часто изображался в компании белого генерала, иностранного интервента или крупного капиталиста. А, к примеру, во время коллективизации все неудачи в деревне списывались на кулаков и священников, как их непосредственных союзников. Отбиравшие у крестьян хлеб комиссары таким образом переводили народный гнев с себя на тех, с кем им самим необходимо было расправиться. Карикатуры тех лет весьма характерны: священники паразитируют на народе – лейтмотив почти всех рисунков. Это совпало и со своеобразной привилегией, которую сделал Сталин монастырям – в годы коллективизации их имущество освобождалось от обобществления. Это стало предметом зависти тех, кого насильственно загоняли в колхозы.
Неслучайно первой для атаки была выбрана именно православная церковь. За годы советской власти другие конфессии пострадали не меньше, но подобная очередность объяснялась тем, что, к примеру, на ислам и иудаизм нападки начались не сразу. До конца 1920-х годов советская власть видела в них временных союзников как конфессий, притесняемых в царские времена. Однако к концу двадцатых годов гонения начались и на них. Ярчайшими событиями того времени в религиозной сфере стали упразднение арабской письменности тюркоязычных народов СССР, отмена шариатских и бийских судов в среднеазиатских республиках. И, в частности, запрет праздновать Наурыз.
В карикатурах на антиисламскую тематику в то время важнейшим лейтмотивом была борьба с паранджой для женщин. Как православный священник – с белым генералом, так и мулла в тех агитках связывался с «басмачом». В остальном же мотивы были схожие – карикатуристы делали упор на якобы жадность и стяжательство священнослужителей. Бывало, что рисовали карикатуры одновременно на православного священника, муллу, ксендза и раввина.
Отдельного внимания стоят и карикатуры на обновленцев. Напомним, в 1922 году советские власти предприняли попытку раскола. Часть священнослужителей, готовых к компромиссам с советской властью, откололись от православной церкви. Эта попытка «красной реформации» не увенчалась успехом. Об этом, в частности, свидетельствуют и карикатуры, по которым видно скептическое отношение власти к самому проекту. Уже к началу 1930-х проект обновленчества закончился, толком не успев начаться.
Главную организационную работу по антирелигиозной пропаганде вел Емельян Ярославский, возглавлявший «Союз воинствующих безбожников». По степени ярости и оголтелости те публикации, пожалуй, не имеют аналогов. Своего пика они достигли в конце 30-х годов, когда террор в отношении священнослужителей достиг своего апогея. При этом, как ни странно, это было концом важного этапа в истории советской антирелигиозной карикатуры. По сути, именно в конце 30-х - начале 40-х закончился ее, если можно так сказать, «золотой век».
Волна антирелигиозной пропаганды уже начала стихать в 1939 году после заключения пакта Молотова-Риббентропа, когда в состав Советского Союза включили территории Прибалтики, Западной Украины, Западной Беларуси, Бессарабии и Буковины. Население этих областей не было обработано антирелигиозной карикатурой так, как советские граждане, поэтому решено было не раздражать людей еще и этим, ибо процессы коллективизации, национализации, депортации никак не прибавляли любви к советской власти жителям этих территорий.
А когда началась Великая Отечественная война, главный застрельщик атеистических пасквилей и карикатур Емельян Ярославский остался не у дел. Все усилия карикатуристов были направлены в антифашистское русло – и все известные карикатуристы тех лет – Кукрыниксы, Виктор Дени, Дмитрий Моор, Борис Ефимов – стали рисовать плакаты на соответствующую тематику. Советское государство вновь сблизилось с религией. Храмы снова стали открываться, некоторых иерархов вернули из мест заключения, а в 1943 году восстановили и патриаршество. В новых условиях пасквилям и карикатурам на тему веры не осталось места. И несмотря на то, что «роман» советской власти с православием и другими конфессиями к концу 40-х был прекращен, тема антирелигиозной пропаганды не возникала вплоть до конца 1950-х.
В годы хрущевской оттепели гонения на религию вновь возобновились. И хотя это были уже не аресты и не расстрелы, как в 20-30-е, но церкви снова закрывались и отнимались у верующих. Тема «жадных попов» снова возникла в возрожденном жанре антирелигиозной карикатуры. Но на первый план в жанре карикатуры вышло противопоставление религии науке. В целом, вся логика антирелигиозных рисунков тех лет сводилась к популярной тогда поговорке: «Гагарин в космос летал – бога не видал!»
К слову, многие эксперты-религиоведы отмечают, что кампания 50-60-х была намного результативнее, чем в 30-е. Она не была сопряжена с прямой опасностью для жизни. При этом сильно била по привычкам и обычаям людей.
Стоит упомянуть, например, постановление ЦК КПСС «О мерах по прекращению паломничества к так называемым «святым местам». На тот момент в СССР было множество мусульманских и христианских мест паломничества. В 1959 году на учёте Совета по делам религиозных культов значилось 839 реально функционирующих мусульманских святых мест (зиярат, аулия). 18 святых мест были официально переданы духовным управлениям мусульман, которые поощряли к ним паломничество. Борьба шла путём превращения святых мест в парки, создание на их территории домов отдыха, пионерских лагерей, санаториев. Под давлением советских властей лидеры конфессий были вынуждены издавать запреты на паломничество к святым местам, с которых раньше получали немалый доход. Сами святые места изымались у верующих. Так, в 1960 году вышло правительственное постановление, которое изымало у Духовного управления мусульман Средней Азии и Казахстана 13 ранее переданных ему государством мазаров и передавало их республиканским комитетам по охране памятников материальной культуры.
Подключилось к антирелигиозной истерии и «важнейшее из искусств». Начало 1960-х ознаменовалось выходом целого ряда антирелигиозных фильмов. В них, как правило, высмеивались люди старого мира – деревенские старики, сохранявшие веру, но показываемые как безнадежно устаревшие и темные. Либо осуждались люди, подвергшиеся влиянию других конфессий, например, свидетели Иеговы. Тут уместно вспомнить фильм «Тучи над Борском», где впервые снялись легендарные Инна Чурикова и Никита Михалков. В Казахстане снимались кинофильмы об эмансипации женщин, что тоже прославлялось как отрыв от устаревшего патриархата. Например, картины «Дочь степей» и «Девушка-джигит».
После отстранения Хрущева, в годы брежневского застоя отношение к религии немного улучшилось. Гонения окончательно прекратились, при этом полноценной реабилитации церкви и верующих так и не произошло. Интересное отражение это нашло и в жанре карикатуры – внимание стали уделять в основном подпольной торговлей иконами, которая в 1970-е годы расцвела пышным цветом. Своеобразно высмеивались в 70-е годы и модные хиппи, у которых подчеркивалась их страсть к ношению крестов напоказ.
Но теперь карикатура имела все меньший эффект, особенно если учитывать тот факт, что на киноэкране церковь гораздо реже упоминалась в негативном контексте. А героям православной истории уже посвящали целые фильмы – вспомним знаменитый «Андрей Рублев» Тарковского. Что говорить о более мелких эпизодах. К примеру, в фильме «Блондинка за углом» (1984), где главные герои собираются посетить пасхальную службу в церкви. К тому времени антирелигиозная пропаганда выродилась и выдохлась как жанр. Государство фактически признало свое поражение в борьбе со стремлением народа к вере и через некоторое время само протянуло религии руку примирения.
Окончанием атеизма в СССР можно считать 1988 год, когда начали массово готовится к 1000-летию Крещения Руси, разрешили празднование Наурыза, зарегистрировали даже не имевших исторических корней в стране религиозные объединения – к, примеру, «Общество сознания Кришны». Тем более, что ложная религия – коммунизм, который насаждался 70 лет, показала свою несостоятельность и люди обратились к корням.
Одним словом, людям разрешили самостоятельно делать религиозный выбор и вернули свободу совести. По счастью, это право, несмотря на все сложности нового времени, сохраняется за нами и по сей день.
Константин КОЗЛОВ, Фото из открытых источников
