, 
Извлечем ли мы пользу из кризиса?
Мир погрузился в хаос – экономикам многих стран приходится сдавать экзамен на прочность. Объявленная правительством Казахстана программа «мобилизационной экономики» может и не сработать. Во всяком случае, если наши власти и бизнес не используют все «вероятности», уверены эксперты.
Без паники
Судя по официальной версии, хотя геополитические риски для устойчивости национальной экономики сохраняются, поскольку бушующие на международной арене страсти продолжают накаляться, в целом, как следует из сделанных в последнее время многочисленных заявлений, ответственные за экономическое развитие чиновники уверены, что враждебные вихри и дальше будут веять вдали от нашей тихой гавани. Звучит, конечно, весьма оптимистично, но несколько неправдоподобно. Однако члены правительства фактически исключают вероятность серьезных экономических катастроф. Примерно с таким посылом на публику выходит министр национальной экономики Алибек Куантыров.
Кстати, стоит напомнить, что, комментируя возможные последствия для казахстанской экономики в самом начале специальной военной операции, начатой Россией на Украине, министр тоже не был подвержен паническим атакам.
«Возможно, санкции будут ужесточаться. Но дело в том, что Россия живет под этими санкциями как минимум восемь лет после крымских событий. И мы вполне себе нормально жили в условиях этих санкций. Они где-то оказывают косвенный эффект, а где-то не оказывают влияния на нашу страну. Есть и свои плюсы – надо использовать эти возможности», – заявил он тогда.
Слушая нашего министра, совсем не хочется бежать в магазин, чтобы скупать сахар вкупе с туалетной бумагой, готовясь к «судному дню». Но, похоже, что тот горизонт новых возможностей, который открывает перед нами Алибек Куантыров, не столь уж безоблачен. Это видно даже на примере сделанных им оценок по санкциям, которые якобы позволят нам «урвать свой кусок».
Во-первых, осталось за кадром то, какие такие возможности может дать нашей стране эскалация столь массивного давления и как эти возможности могут быть использованы. Никакой более-менее внятной расшифровки столь обнадеживающего заявления, если не считать намека на увеличение активности наших авиаперевозчиков, так и не поступило. Во-вторых, после знаменитого выступления в западных СМИ первого заместителя руководителя президентской администрации Тимура Сулейменова, в котором он прямо заявил, что Казахстан не будет инструментом для России при обходе санкций США и ЕС, как-то не очень верится в пророческий дар министра Куантырова. Растущая как на дрожжах инфляция, ущерб от вынужденного снижения объемов экспорта казахстанских энергоресурсов, в который раз распотрошенная национальная кубышка – довольно серьезные поводы в нем усомниться.
Глядя на меняющиеся чуть ли не ежедневно ценники в магазинах, заявление главного по экономике о том, что наш ВВП до конца года продемонстрирует рост (пусть и вдвое меньший, чем было запланировано ранее), не кажется жизнеутверждающим. Особенно если учесть, что побед на экономическом фронте наши чиновники собираются достигать с помощью привычной для них методы – административно-волевых решений.
С другой стороны, нельзя не признать, что довольное большое количество казахстанских экспертов так же, как и министр Куантыров, пребывают в довольно приподнятом настроении и предпочитают хранить спокойствие, не видя реальных причин для того, чтобы посыпать голову пеплом в предчувствии возможных негативных сценариев. Об этом они ясно дали понять в рамках дискуссии на площадке Expert Public Space.
Наша экономика, безусловно, может столкнуться с трудностями, но совсем не по тем причинам, которые указываются в тиражируемых популярных мифах. Экономисты уверены, что речь, скорее, следует вести о том, сумеем ли мы воспользоваться открывающимися перед нами «окнами возможностей».
Казахстанской нефти ничто не угрожает
Беспрецедентные антироссийский санкции камня на камне не оставят от казахстанской экономики, особенно, если ударят по самому больному – нашей нефти. Именно так звучит один из самых тиражируемых в социальных сетях мифов. Однако к реальности, как считают экономисты, он не имеет ровным счетом никакого отношения.
«Санкций против нашей нефти не будет, – убежден Айдархан Кусаинов. – Потому что это не наша нефть. Физически. По соглашению о разделе продукции эта нефть принадлежит таким нефтедобывающим компаниям, как Chevron, Exxon Mobil. Какие же тут могут быть санкции?»
Также эксперты утверждают, что авария на КТК актуализировала как имеющиеся в секторе проблемы, так и наличие оптимальных вариантов их решения.
«Появляется прекрасная возможность переработки нефти внутри страны, –пояснила Айман Умарова. – В Казахстане ежегодно добывается порядка 80 миллионов тонн, при этом на крупных НПЗ перерабатывается всего 17 миллионов тонн, еще 7 миллионов перерабатывают 24 мини-НПЗ, причем в довольно приличном качестве, вплоть до Евро 4. Это наши казахстанские технологии толлинга, позволяющие перерабатывать нашу тяжелую нефть. У нас есть возможности, не вводя новые мощности в эксплуатацию, нарастить достаточное количество той же солярки для собственных полевых нужд. Нависшие санкционные угрозы, конечно же, могут сорвать нашу посевную кампанию, ударить по отечественным аграриям. Однако любые вызовы содержат в себе как угрозу, так и возможность ее избежать. Главное – увидеть эту возможность».
Санкций не будет?
Что касается влияния антироссийских санкций на казахстанскую экономику в целом, то пока большинство экономистов относят этот вопрос к «серой зоне». Максимум, что они предлагают казахстанскому правительству, – во избежание возможных негативных последствий еще больше мобилизоваться. Однако существуют и иные мнения.
«На самом деле я даже не знаю, при каких условиях нам могут грозить санкции, – говорит Айдархан Кусаинов. – В Россию мы ничего критического не поставляем, являемся конкурентами по пшенице, нефти, газу. Тем более что страны, объявившие санкции, испытывают острую нехватку в союзниках с геополитической точки зрения. Согласитесь, что в этих условиях странно говорить о санкциях в отношении Казахстана в принципе. Скорее, наоборот, я думаю, что с их стороны активизируется некое заигрывание с Казахстаном».
ЕАЭС жив, ЕАЭС должен жить?
Нужно отметить, что экономисты довольно скептически относятся к истерическим требованиям некоторых наших общественников разорвать связи с попавшей под санкции Россией в рамках интеграционных объединений. Наоборот, они считают, что тот же ЕАЭС при умелом подходе может начать наконец приносить Казахстану реальные дивиденды.
«Закрыть на замок 7,5 тысячи километров общей границы, заявив, что мы пресечем контрабанду, – это антимарксистская утопия. Никуда мы не денемся, мы – соседи и вынуждены друг с другом торговать, – поделился своим мнением Расул Рысмамбетов. – Нашему правительству нужно подумать над тем, как обернуть санкционное давление нам на пользу. К вопросу нужно подойти максимально трезво и определить потенциальные ниши».
Как отметил Касымхан Каппаров, выйти из ЕАЭС – дело нехитрое. Но, возможно, именно ЕАЭС сегодня станет тем механизмом, который позволит Казахстану в режиме санкций обеспечивать отношения большой закрытой экономики России с внешним миром.
«В таком сценарии Казахстан должен брать на себя роль малой открытой экономики. Понятно, что все основные товары у нас будут высасываться российской экономикой, но при этом у нас должен быть открытый вход для импорта и достаточно валюты для обеспечения торгового коридора», – убежден эксперт.
Продовольственная опасность
Айман Умарова решила акцентировать внимание присутствующих на тех рисках для продовольственной безопасности, которые несет военная операция РФ на Украине:
«Мы прекрасно видим, что произошло после разгрома Николаевского зернового терминала. Он ежегодно прокачивал через себя 27 миллионов тонн зерна. Это урок для всех, сопоставимый с потерей до 20 процентов объемов мировой торговли. Мы в этом объеме имели 7 миллионов тонн, из которых 4 миллиона шли именно через это направление».
Эксперты убеждены, что к возможности нарушения логистических цепочек поставок нужно было начать готовиться как минимум несколько лет назад. Пандемия и ковидные ограничения с этой точки зрения прозвучали для нас не просто звоночком, а просто-таки набатом.
«Именно тогда нужно было начинать прорабатывать альтернативные маршруты. Сейчас же мы тушим пожар бензином», – считает Айман Умарова.
Между тем, по мнению эксперта, у Казахстана все еще есть шансы обернуть ситуацию себе на пользу:
«Фьючерсы на зерно достигли исторических максимумов. Если раньше наш коридор на третий сорт мягкой пшеницы варьировался от 240 до 280 долларов за тонну, то сейчас ставки выросли до 340–400 долларов. И получатели рады платить эти деньги по авансированной предоплате, и говорим мы об альтернативных маршрутах. Обходные логистические пути существуют. Они очень выгодны по той простой причине, что транзитом идет пересечение тех территорий, на которых нет конкурирующих рынков. Когда шел транзит наших мяса, зерна, масличных культур через Россию, мы проходили по территории конкурента, и транзитная политика была полностью подчинена их собственной экспортной политике. Они выравнивали цены так, чтобы минимизировать наши конкурентные преимущества на внешних рынках. Сегодня мы нашли альтернативный путь, к которому Россия никакого отношения не имеет и иметь не будет, и у нас есть шансы получить более высокую рентабельность – порядка 35 процентов вместо традиционных 12–13. Но для того чтобы воспользоваться выпавшими возможностями, нам нужны свои собственные качественные ГСМ, поскольку в этом плане мы серьезно зависим от поставок из России».
Еще один вопрос, на котором было сосредоточено экспертное внимание, – это высокий уровень инфляции на продовольствие внутри страны.
«Для того чтобы не отслеживать по ценникам в магазинах гиперинфляцию, нужно обеспечить заслон импорту и наращивать производство внутри страны, – подчеркнула экономист. – Для этого необходимо тотально пересмотреть систему финансирования как аграриев, так и перерабатывающих производств. Мощности позволяют это сделать, на сегодняшний день они задействованы лишь на треть. Нужно переместить акцент с сырьевой на перерабатывающую модель. Население у нас небольшое, и внутренний рынок мы вполне реально сможем заместить, тем более что сырье у нас – собственное. Но проблема в том, что сегодня у нас деньги стали товаром, а не средством финансирования производства товаров. Решая вопросы энергообеспечения, финансирования сектора, выхода на новые логистические коридоры, мы сможем обеспечить как минимум двойное увеличение экспортной составляющей внутри агропромышленного комплекса. На сегодняшний день наша экспортная корзина составляет 60–65 миллиардов долларов. Из них на агроэкспорт (потому что он исключительно сырьевой) приходится всего 3,6 миллиарда. Если мы перейдем на глубину переработки хотя бы в полуфабрикаты при тех же объемах сева и урожая, то поднимем этот показатель до 7 миллиардов долларов».
Вместо P.S.
Несмотря на довольно оптимистичный взгляд в будущее, экономисты, тем не менее, не скрывают, что понимание того, откроется или нет для нас «окно возможностей», придет только осенью, когда можно будет оценить эффективность режима мобилизационной экономики, курс на которую взят казахстанским правительством. Они также полностью не исключают вероятность возникновения локального кризиса, вызванного, в частности, запретом экспорта на определенные товарные позиции, ростом цен на ГСМ и аналогичными факторами, главным из которых может стать искусственное сдерживание цен и, как следствие, «закручивание» экономики.
Вагит ИСМАИЛОВ.
