, 
Казахстан ждет коллективное руководство?
Аркадий Дубнов, эксперт московского центра Карнеги, пытается понять, почему так спешит Н.А.Назарбаев, и почему «добровольная» передача части его полномочий только увеличит его власть.
Если предположить, что ни один из нынешних соратников Елбасы не согласится признать право другого своего коллеги стать полноценным вторым нацлидером и постарается не допустить этого, то неизбежным окажется, что после Назарбаева Казахстан ждет учреждение некоего коллективного руководства. Но пока в том, что сказал Елбасы во время спецобращения, не просматривается контуров механизма передачи власти
Президент Казахстана Нурсултан Назарбаев 25 января выступил со «специальным обращением», в котором заявил, что готов поделиться властью с парламентом и правительством. Сюрпризом это не стало, елбасы обещал это народу еще в марте прошлого года, оговорившись, что все будет зависеть от состояния экономики.
Удивительным выглядит другое: во-первых, из сказанного Назарбаевым кажется очевидным, что реальная власть в результате ее перераспределения еще больше сконцентрируется в руках президента. А во-вторых, он ни разу не упомянул о референдуме, посредством которого, согласно общепринятым демократическим процедурам, принимаются конституционные поправки. Вместо этого Назарбаев в лучших советских традициях объявил о проведении «всенародного обсуждения» проекта конституционной реформы, которое считается начавшимся уже на следующее утро после его вечерней речи и продлится ровно один месяц, до 26 февраля 2017 года.
Далее «на основе внесенных поправок и предложений» созданная в декабре прошлого года самим президентом рабочая группа по вопросам перераспределения полномочий внесет поправки в проект закона и представит его на рассмотрение Елбасы. То есть никакого конституционного совещания, которое обычно созывается для изменения Основного закона, не предусматривается. Такое впечатление, что Нурсултан Абишевич Назарбаев спешит.
Драка за расческу
Спецвыступление Елбасы выглядело необычно. Как правило, все важные заявления он делает или во время общения с депутатами, или в ходе расширенного заседания правительства, или в рамках ежегодного обращения к стране, но всегда это происходит так, что вокруг президента государственная атрибутика и видно, что он находится в Казахстане.
Вечером 25 января все выглядело по-другому. Нурсултан Абишевич сидел за абсолютно пустым столом, если не считать стоявших на нем одиноких и странных часов, повернутых к нему лицом. За его спиной, у стены, задрапированной чем-то синим, стояли два государственных флага Казахстана. Выглядел президент усталым. Он явно находился не в домашних условиях своей резиденции или своей столицы.
Странным, если не сказать больше – экстренным выглядело и оповещение о предстоящем выступлении главы государства. О нем стало известно только утром, за несколько часов до появления Назарбаева на государственном телеканале, речь показывалась в записи, были заметны даже монтажные склейки. Иностранные журналисты, работающие в Казахстане, были оповещены о выступлении твитами от пресс-службы президента.
Суть предложений Елбасы сводится к «добровольной» передаче части президентских полномочий парламенту и правительству. Не станем здесь входить в дискуссию между президентом Казахстана и юристами, знатоками конституционного права, упрекающими его в неправомерности подобных формулировок: у парламента, говорят они, не может быть полномочий, у него есть только права, которыми его наделяет народ, избирая депутатов на свободных демократических выборах. А они уже, в свою очередь, наделяют полномочиями исполнительную власть – правительство и президента. Но таковы реалии Казахстана с его суперпрезидентской системой власти, которая полностью замыкается на главе государства, фактически создавшем страну в нынешнем виде.
И вот Елбасы сообщает о назревшей необходимости передать часть своих полномочий – тех, что касаются «регулирования социально-экономических процессов», – правительству, министерствам и акиматам (местным органам власти). За собой Назарбаев оставляет контроль над внешней политикой, национальной безопасностью и обороной, а также «стратегические функции, роль верховного арбитра в отношениях между ветвями власти».
Назарбаев сообщил народу, что роль правительства и парламента при этом «значительно усилится». Известный казахстанский политолог Досым Сатпаев язвительно заметил по этому поводу, что «само перераспределение полномочий напоминает драку двух лысых из-за расчески. При этом двумя лысыми являются правительство и парламент, которые показали свою слабую эффективность как с точки зрения реагирования на кризисные ситуации, так и в плане адекватной законодательной работы». «Судя по всему, – говорит Сатпаев, – президенту надоело постоянно прикрывать промахи и ошибки парламента и правительства, которые, особенно в прошлом году, поставили свой рекорд. В результате окончательно закрепляется принцип: хороший царь, бояре плохие».
С подобным суждением трудно спорить. Но из него следует и другое: если президент Назарбаев избавляет себя от ответственности за социально-экономическое положение соотечественников и перекладывает ее на правительство, оставляя за собой функции верховного арбитра, то тем самым он лишь усиливает свою супервласть.
Трудно объяснить в такой ситуации, как это увязывается с провозглашенным в спецобращении движением Казахстана «в сторону демократического развития». Назарбаев ни слова не сказал о необходимости реформы избирательной системы, о переходе к формированию парламента не только по партийному принципу, но и через голосование по мажоритарным округам. Не сказал елбасы ничего и о готовности открыть оппозиционным партиям путь к свободной деятельности, допустить их в государственные СМИ, в том числе на телевидение, снять ограничения для участия в парламентских выборах. Назарбаев лишь упомянул о возможности «проработки вопроса о совершенствовании деятельности Конституционного совета, судебной системы и прокуратуры». Подобные замечания вряд ли позволяют надеяться, что судебной системе удастся стать независимой от исполнительной власти.
Очевидно, что нынешний казахстанский парламент, где подавляющее количество мест занимают депутаты президентской партии «Нур Отан», по определению того же Досыма Сатпаева, сегодня играет роль «нотариальной конторы», оформляющей инициативы президента, формируемые его администрацией. В этом отношении казахстанский Мажилис мало чем отличается от российской Госдумы, чьи функции законодательного приводного ремня кремлевской администрации уже давно никем не ставятся под сомнение.
Цель без механизма
Тогда в чем же смысл перераспределительной реформы, казалось бы, внезапно затеянной президентом Казахстана? Уж не в том ли, что казахстанская операция «Преемник» близится к своей финальной стадии? Ведь именно о ней не устают говорить уже несколько лет и в самой стране, и за ее пределами. Нурсултану Абишевичу, дай ему аллах здоровья, в июле нынешнего года исполнится 77 лет, и, конечно же, ответ на вопрос, кто будет после него, становится основным в политической повестке дня.
Особенно он обострился после внезапной кончины в начале сентября прошлого года президента Узбекистана Ислама Каримова, многолетнего спарринг-партнера Назарбаева еще со времен их работы в Политбюро ЦК КПСС. Они были друзьями-соперниками в сражении за право считаться самым влиятельным лидером Центральной Азии, и уход Каримова, как и относительно удачный транзит власти в Узбекистане после его смерти, обошедшийся без серьезных потрясений, не мог не отразиться на планах Назарбаева. А возможно, и на его самочувствии.
В Казахстане, в отличие от Узбекистана, сражение за будущее престолонаследие выглядит гораздо жестче и откровеннее, богатых и влиятельных претендентов в окружении елбасы несравненно больше, чем было у Каримова. Назарбаев все последние годы, особенно с весны 2014-го, стремился выстраивать свою кадровую политику так, что выраженные амбиции одних претендентов меркли, уступая апломбу других «продуктов Назарбаева», как однажды назвал себя один из его близких соратников.
Но уже через несколько дней после траурных мероприятий в Узбекистане Назарбаев начал серьезнейшую перетряску в руководстве страны, пересадив премьер-министра Карима Масимова в кресло главы Комитета национальной безопасности и наделив его, как теперь становится очевидно, чрезвычайными полномочиями, в том числе по борьбе с коррупцией. Итогом этого стала беспрецедентная волна арестов высокопоставленных, бывших и действующих чиновников, шефа нацбезопасности, министра экономики, первого замруководителя президентской администрации.
Назарбаев расчищает поле для реализации нового этапа операции «Преемник», которая позволит ему закрепить за собой статус верховного демиурга
Сам президент выступил в конце года с эмоциональными и откровенными заявлениями, признав, что времена сейчас тяжелые, кризис, но все образуется и будет хорошо начиная с 2020 года. Острословы в стране заговорили о новой государственной программе, объявленной Елбасы: «Дожить до 2020 года». Потребуются экстраординарные меры в экономике, но я отвечаю за все, – такой была суть посланий национального лидера.
Старшая дочь президента Дарига Назарбаева была переведена со своего вице-премьерского поста, где она отвечала за социальные вопросы, в Сенат на пост председателя комитета по международным делам, обороне и безопасности. Она объявила, что у нее нет президентских амбиций. Впрочем, наблюдатели расценили ее переход в Сенат именно как стремление сберечь подобные амбиции, избавившись от расстрельной должности в неблагополучные времена. С другой стороны, сам Назарбаев поспешил в те дни успокоить общественность, что передачи власти по наследству в Казахстане не будет.
Все эти события последних месяцев заставили предположить, что Назарбаев расчищает поле для реализации нового этапа операции «Преемник», которая позволит ему в ближайшие годы закрепить за собой статус верховного демиурга, присматривающего за происходящим и поправляющим его в нужную сторону. Неслучайно он говорит в своем обращении о стремлении «создать запас устойчивости политической системы на многие годы вперед».
Пункт 2 статьи 91 Основного закона предлагается дополнить указанием на то, что «Установленная Конституцией независимость государства… не может быть изменена»
Эту же цель, очевидно, преследует последняя из предложенных конституционных поправок, которую президент не упоминал в своей речи, но она явно имеет для него важное значение. Пункт 2 статьи 91 Основного закона предлагается дополнить указанием на то, что «Установленная Конституцией независимость государства… не может быть изменена».
Казалось бы, зачем спустя четверть века конституционно защищать уже реально существующую независимость Казахстана? Не сильно ошибусь, если предположу, что это сделано для того, чтобы ссылаясь на конституционный запрет, отметать все попытки ущемить какую-то часть казахстанского суверенитета со стороны, скажем, Евразийского экономического союза в ходе совершенствования его наднациональных органов. Тем более, подобного рода попытки уже были несколько лет назад.
Такое впечатление, что он готовился сказать соотечественникам про себя что-то очень важное, но в последний момент не решился. Обрекая их снова замереть в неведении, что же будет с родиной и с ними.
Возвращаясь к незавершенной операции «преемник», можно с уверенностью предположить, что ни один из нынешних ближайших соратников елбасы не согласится признать право другого своего коллеги стать полноценным вторым нацлидером и постарается не допустить этого. В таком случае неизбежным окажется, что после Назарбаева Казахстан ждет учреждение некоего коллективного руководства. А для надежной защиты интересов так называемой «Семьи» верховного лидера оно должно быть создано еще при его жизни.
Но пока в том, что сказал Назарбаев во время своего спецобращения, не просматривается контуров этого механизма передачи власти. Такое впечатление, что он готовился сказать соотечественникам про себя что-то очень важное, но в последний момент не решился. Обрекая их снова замереть в неведении, что же будет с родиной и с ними.
