, 
Петр Своик: Через 20 лет мы можем почти полностью оставить граждан без пенсий
Все больше казахстанцев беспокоятся за свою старость, а расчеты экономистов все менее утешительны. Что же делать? На этот вопрос в ходе своего исследования попытался ответить Exclusive.kz известный казахстанский экономист Петр Своик.
Создание Общественного совета при ЕНПФ совпало с напрямую не афишируемым, но концептуальным переломом в самой системе пенсионного обеспечения в Казахстане. Если два десятилетия назад, при запуске накопительной пенсионной системы предполагалось, что она поэтапно, но полностью заменит солидарную систему, то теперь нам презентуется принципиально иное – комбинированное - продолжение.
Это по факту ставит ОС перед необходимостью реагировать уже не находящуюся в ведении ЕНПФ накопительную часть, а на всю систему пенсионного обеспечения в комплексе. Хотя бы потому, что накопительная компонента становится не просто неотъемлемой частью всей системы пенсионного обеспечения, но и приобретает решающее значение для определения базовой - солидарной - части общей пенсий.
Никто из нас не появляется на свет по своему выбору – за нас это делают родители. Бывает, дети оправдывают ожидания мамы с папой, проживают и собственную жизнь по их начертаниям, но чаще оборачивается совсем не так. В любом случае, мы все уйдем и вопрос только в том, что оставим после себя. Так и Общественный совет: он создан по инициативе ЕНПФ, состав подобран там же и примерно понятно, чего хотят от нас. А чего хотим мы и что собираемся оставить после?
Вообще, в основе создания общественных советов при госорганах заложена правда о том, что система представительных органов не работает.
Вообще, в основе создания общественных советов при госорганах заложена правда о том, что система представительных органов не работает. Парламентские партии, депутаты мажилиса и сената, маслихатов – все они представляют не избирателей, а отбирающую их исполнительную власть, ориентируются на «родителей» и в результате система замыкается сама на себя. В этом смысле создание Общественного совета есть признание отсутствия представительства главных интересантов – вкладчиков – в официальной структуре ЕНПФ.
Концептуальная перестройка, перед фактом которой мы поставлены, осуществляется не потому, что накопительная система оправдала возлагаемые на нее надежды и теперь настала пора перевода пенсионного обеспечения в Казахстане на новый, более высокий уровень. Как раз наоборот, пенсионное накопительство оказалось несостоятельным по всем трем главным своим параметрам: охвату будущих пенсионеров, величине накоплений и хотя бы их сохранности по сравнению с инфляцией. И вот этот явно больной элемент закладывается теперь в проектируемый общий организм пенсионного обеспечения. Нетрудно представить себе последствия.
Презентация пенсионной реформы представлены нам ЕНПФ, в систему власти не входящим, и Национальным банком, за социальное обеспечение в стране не отвечающим. Тогда как профильное Министерство труда и соцзащиты держится в стороне.
И вообще, открывающаяся нам картина вызывает оторопь:
Презентация пенсионной реформы представлены нам ЕНПФ, в систему власти не входящим, и Национальным банком, за социальное обеспечение в стране не отвечающим. Тогда как профильное Министерство труда и соцзащиты держится в стороне. Мы имеем лишь недавно переделанный под создание ЕНПФ закон «О пенсионном обеспечении», который теперь кто-то когда-то должен переписывать под предложенные новшества. Если, конечно, всерьез относиться к тому, что нам презентовали ЕНПФ и Национальный банк. А относиться приходится именно серьезно – ведь через не совсем, скажем так, профильные ЕНПФ и НБРК до нас доводятся явно уже принятые политические решения, явно при этом не комплексные и не проработанные.
Все это напоминает оставленную без должного присмотра стройплощадку, на которой прежде возводимое и далеко не достроенное здание трещит по несущим конструкциям, а из него на ходу, при отвернувшихся главном архитекторе и прорабе, возводится нечто другое, целиком не прорисованное и не просчитанное.
В целом должны быть устранены все три нынешних системных порока: недостаточный охват, недостаточность накоплений и их не сохранность относительно инфляции.
С точки зрения интересов граждан, прежде всего, необходимо устранить нынешнее фактически сословное разделение трудящихся на официально работающих и «самозанятых», то есть охваченных и неохваченных пенсионным накопительством. В целом должны быть устранены все три нынешних системных порока: недостаточный охват, недостаточность накоплений и их не сохранность относительно инфляции. В 2016 году число граждан, достигших пенсионного возраста составило 363 тыс. человек, а обратившихся за получением своих накоплений в ЕНПФ – только 199 тыс. человек, или 54,8%. Число вкладчиков, сделавших в 2016 году хотя бы один взнос – 5,8 млн человек, или только 67% от всех занятых (8,6 млн) в экономике. А вообще половина всех вкладчиков делает не более трех месячных взносов за год, относительно постоянной - не менее 10 месяцев - является лишь треть - 32% вкладчиков, и еще 18% делают от 4 до 9 месячных взносов.
Из бюджета, то есть по солидарной системе, пенсионерам в 2016 году выплачено 1337 млрд тенге, а из ЕНПФ - 101 млрд. Итого доля накопительных пенсий в общем объеме – всего 7,5%. Это – насчет охвата. Теперь по величине накоплений:
Средняя сумма отчислений дает всего лишь 1,25 года прожития для мужчин и меньше года для женщин. При сохранении тех же пропорций еще через 20 лет полностью отработавшие трудовой стаж вкладчики-мужчины получат содержание лишь на 2,5 года «обеспеченной» старости, а женщины не дотянут и до 2 лет.
На конец 2016 года средняя сумма отчислений у мужчин - 827,7 тыс. тенге и 623,8 тыс. у женщин. Применительно к средней заработной плате на это же время - 136,8 тыс. тенге и скромному коэффициенту замещения 0,4, это дает всего лишь год и три месяца прожития для сильной и меньше года для слабой половины. При сохранении тех же пропорций еще через 20 лет полностью отработавшие трудовой стаж вкладчики-мужчины получат содержание лишь на два с половиной года «обеспеченной» старости, а женщины не дотянут и до двух лет.
За счет отставания инвестиционного дохода от инфляции, только за последние семь лет было потеряно 330 млрд тенге.
Насчет сохранности: по данным, представленным Общественному совету Национальным банком, выходит, что за счет отставания инвестиционного дохода от инфляции, только за последние семь лет было потеряно 330 млрд тенге. Мною, на основании официальной отчетности, были сделаны собственные подсчеты, по ним выходит, что вилка между доходностью и инфляцией обошлась в потерю порядка 1,3 трлн тенге.
И хотя тема отставания от инфляции никак не раскрывается в отчетности ЕНПФ, вкладчики безошибочно понимают ее как принудительную и невыгодную. Так, на добровольные взносы нашлось всего 38,9 тыс. желающих, то есть 0,4% от числа вкладчиков, накоплено 1,7 млрд. тенге, то есть 0,02% от всей массы.
Базовая – солидарная - часть пенсии не должна быть, независимо от стажа, ниже прожиточного минимума - это противоречит Конституции.
Все это должно быть решительно исправлено. И вот принципиальные соображения на этот счет:
Базовая – солидарная - часть пенсии не должна быть, независимо от стажа, ниже прожиточного минимума - это противоречит Конституции. Но без трудового стажа гарантируемая государством базовая пенсия не должна быть и больше прожиточного минимума – сверх него надо трудиться.
Поэтому у накопительной части должны быть сразу две функции. Во-первых, учетная – через продолжительность и регулярность взносов определяется трудовой стаж, а через их величину - ценность участия данного гражданина, в совокупности - величина солидарной доплаты к базовой минимальной пенсии. Например, при полном трудовом стаже и не слишком высоких заработках гражданин получает право на солидарную часть пенсии в три прожиточных минимума, а при высоких заработках - в шесть минимумов. Плюс - собственно его взносы в накопительную систему, сохраненные и приумноженные.
Ключевая задача - обеспечение полного охвата пенсионным накоплениям, и, соответственно, учетом трудовой занятости и доходов всех граждан. И решить ее можно лишь стимулированием.
Здесь ключевая задача - обеспечение полного охвата пенсионным накоплениям, и, соответственно, учетом трудовой занятости и доходов всех граждан. И решить ее можно, безусловно, не администрированием, а лишь стимулированием. К примеру, почему правительство из года в год откладывает давно объявленное декларирование доходов? Потому что заранее ясно: это неосуществимая химера. А вот если люди будут твердо знать, что регулярное пополнение ими пенсионных накопительных счетов не только повышает их будущую пенсию, но и является надежной альтернативой хранения денег в банках, тогда мы обеспечим участие и «самозанятых», и поток добровольных, сверхобязательных, накоплений. Заодно с искомым всеобщим декларированием.
То есть, в систему должен быть заложен гарантируемый государством базовый, сверх инфляции, уровень доходности, например, в 2%. И очень даже нелишне предусмотреть распределение по накопительным счетам граждан определенной части средств Национального фонда –как поощрение накоплений, особенно добровольных.
И еще, разумеется, вкладчики должны иметь право использовать определенную долю накопляемого – именно для стимулирования накоплений – на установленные страховые случаи: лечение, образование, рождение детей, обзаведение жильем.
Теперь что касается полезной отдачи пенсионного накопительства для экономики: здесь тоже надо начать с удаления нескольких реально и очень больно кусающихся скелетов. Речь о том, что нынешняя модель накопительства ненужным и все более тяжелым бременем лежит на бюджете, усугубляя нехватку поступлений как в ЕНПФ, так и в тот же бюджет.
И еще о принципиальной недостаточности официальной зарплатной базы в Казахстане, на которой невозможно выстраивание сколько-нибудь самодостаточного пенсионного обеспечения.
В бюджете за 2016 год затраты по статье «социальная помощь и социальное обеспечение» составили 1977 млрд. тенге, тогда как собираемые с заработной платы индивидуальный подоходный налог (692 млрд) и социальный налог (530 млрд.) обеспечили менее 62% от этой суммы. Нехватку в 755 млрд тенге пришлось покрывать за счет других статей бюджета. Для сравнения: строка «образование» обошлась республиканскому бюджету в 531 млрд тенге, а «здравоохранение» - в 792 млрд.
Низкие «зарплатные» сборы стали одной из основных причин увеличения бюджетного дефицита и, соответственно, роста заимствований и расходов по их обслуживанию.
Низкие «зарплатные» сборы стали одной из основных причин увеличения бюджетного дефицита и, соответственно, роста заимствований и расходов по их обслуживанию. А именно: на обслуживание долга Минфин потратил из бюджета в 2016 году 523 млрд тенге – столько же, сколько на здравоохранение.
Мало того, существенную часть затрат по обслуживанию долга формирует как раз выплата так называемого «инвестиционного» дохода по пенсионным заемным обязательствам Министерства финансов. К примеру, на начало 2017 года в ГЦБ Минфина было инвестировано 2,6 трлн тенге пенсионных накоплений, что, при обеспечении доходности в запланированном коридоре инфляции 6-8% в текущем году, в очередной раз потребует затрат более 200 млрд тенге.
Вынужденное привлечение Минфином пенсионных накоплений, якобы для покрытия бюджетного дефицита, собственно для бюджета является мероприятием однозначно убыточным и вредным.
Вынужденное привлечение Минфином пенсионных накоплений, якобы для покрытия бюджетного дефицита, собственно для бюджета является мероприятием однозначно убыточным и вредным. И такое привлечение осуществляется много лет подряд, во все нарастающих объемах, и с регулярной выплатой доходных, путь и не покрывающих инфляцию, но все равно высоких процентов, постольку бюджет имеет от этого лишь ежегодное наращивание долга и наращивание расходов на его обслуживание.
Вложение пенсионных накоплений в долговые обязательства Минфина ни в коей мере не является инвестированием. По той очевидной причине, что такие повторяющиеся и нарастающие из года в год «инвестиции» создают не дополнительные производительные мощности, не новые продукты и материальные ценности, а всего лишь постоянно наращиваемый государственный бюджетный долг. Соответственно, называть ту часть доходов от пенсионных накоплений, которая создается через приобретение ГЦБ Минфина, как и нот Национального банка «инвестиционным» - значит уводить от сути дела. Суть же состоит в обременении бюджета затратами на искусственное и не инвестиционное многолетнее прокручивание пенсионных накоплений, приводящее в итоге к их инфляционному обесцениванию и приносящее реальные финансовые выгоды лишь самим участникам такого «инвестирования» и «накопительства».
Восстанавливать опору на частный интерес в пенсионном накопительстве всего через три года после ликвидации частных НПФ со слиянием их в ЕНПФ с точки зрения последовательности в государственной политике - по меньшей мере не солидно.
В 2016 году при поступлении в ЕНПФ взносов на 552 млрд тенге выплаты составили лишь 170 млрд тенге. Тогда как комиссионных начислено на 59 млрд тенге, - при фактических расходах ЕНПФ всего 19,5 млрд тенге. Здесь к месту упомянуть еще и выплачиваемые не ЕНПФ, а Центром по выплате пенсий, то есть из бюджета компенсации инфляции, покрывающие фактическую убыточность «инвестирования» пенсионных накоплений, и составившие в 2016 году 11,6 млрд тенге. В тоже время, мимо бюджета в ЕНПФ идет тот денежный поток, которого как раз и не хватает для балансирования доходов и расходов по социальным выплатам – упомянутые 552 млрд тенге взносов в ЕНПФ в 2016 году. Не будь этого странного «инвестирования» в долговые бумаги Минфина, бюджет избавился бы от выплаты порядка 200 млрд «инвестиционного дохода», а поступи взносы не в ЕНПФ, а в бюджет – дисбаланс между пенсионными выплатами и поступающими на это средствами был бы ликвидирован, а бюджетный дефицит и затраты по его обслуживанию - радикально сокращены.
Возврат частников на столь лакомый бизнес объясняется планами обновления и аффилированных частных «игроков».
Восстанавливать опору на частный интерес в пенсионном накопительстве всего через три года после ликвидации частных НПФ со слиянием их в ЕНПФ с точки зрения последовательности в государственной политике - по меньшей мере не солидно. К тому же, слишком прозрачна мотивация такого комбэга–гарантированные комиссионные, заведомо превышающие собственные расходы управляющих пенсионными активами. При том, что за хотя бы сохранность вверенных активов по сравнению с инфляцией управляющие пенсионными накоплениями ответственности не несут, убытки от их деятельности компенсирует бюджет. А коль скоро за прошедшие три года полностью обновилось только одно: состав руководства Нацбанка и ЕНПФ, логично возникает предположение, что возврат частников на столь лакомый бизнес объясняется планами обновления и аффилированных частных «игроков». Поэтому Национальному банку следовало бы, как минимум, предъявить убедительные аргументы против такой версии и в пользу действительной необходимости переориентации на частные компании.
Достаточно правильно сформулировать условия получения ими прибыли: не от заранее гарантированных и явно избыточных процентов от объема накоплений и инвестиционных доходов, а как обусловленную долю сверх установленной, выше инфляции, инвестиционной прибыли.
Впрочем, как такового запрета на участие частных компаний не требуется, достаточно правильно сформулировать условия получения ими прибыли: не от заранее гарантированных и явно избыточных процентов от объема накоплений и инвестиционных доходов, а как обусловленную долю сверх установленной, выше инфляции, инвестиционной прибыли. При этом право на распоряжение пенсионными накоплениями следует предоставлять только под гарантию от рисков в виде достаточного и ликвидного залога.
Ответственные за пенсионное накопительство в стране не могут, не хотят, не знают как обеспечить полезное инвестирование в собственную экономику.
Что же касается идеи вывода пенсионных накоплений на внешний рынок – она сама по себе несет некий колониально-капитулянтский посыл. Тем самым признается, что ответственные за пенсионное накопительство в стране не могут, не хотят, не знают как обеспечить полезное инвестирование в собственную экономику, не способны сознательно не желают, не умеют превратить пенсионные накопления в длинные, дешевые и надежно сохраняемые средства развития национальной инфраструктуры.
Речь идет о должном исполнении, наконец-таки, статьи 5 закона «О пенсионном обеспечении», которой установлено, что государство гарантирует получателям сохранность обязательных пенсионных взносов, обязательных профессиональных пенсионных взносов в едином накопительном пенсионном фонде с учетом уровня инфляции на момент достижения установленного возраста.
Как следует из данной правовой нормы, обязанность обеспечения сохранности взносов с учетом инфляции прямо возложена на ЕНПФ, который и должен исполнять эту обязанность вплоть до момента осуществления пенсионных выплат по достижению вкладчиками требуемого возраста. Само собой, что ЕНПФ, во исполнение данного законодательного требования, обязан отражать в своем накопительном учете как величины накапливаемых взносов и начисляемых на них инвестиционных доходов, так и величину подлежащей компенсации накапливаемой инфляции. Принимая необходимые меры к обеспечению требуемой компенсации в каждый отчетный период месяц, год, с тем, чтобы иметь возможность полностью соблюсти Закон в момент выдачи вкладчику накоплений.
Гарантия сохранности пенсионных взносов с учетом уровня инфляции в ЕНПФ не исполняется. Наоборот, уровень накапливаемых взносов, с учетом начисляемого на них инвестиционного дохода, хронически отстает от накапливаемой инфляции.
На самом же деле, гарантия сохранности пенсионных взносов с учетом уровня инфляции в ЕНПФ не исполняется. Наоборот, уровень накапливаемых взносов, с учетом начисляемого на них инвестиционного дохода, хронически отстает от накапливаемой инфляции. Что лишает граждан-вкладчиков законного права получения дополнительного инвестиционного дохода на компенсируемые по инфляции накопления, лишает их права получать важную для них информацию не только о накоплениях, но и накапливаемой компенсации, и в целом не обеспечивает должного доверия к накопительной пенсионной системе.
Более того, по сложившейся и не соответствующей требованию Закона практике, ЕНПФ вообще отстранен от учета и осуществления компенсации, с переносом этой обязанности на Центр по выплате пенсий. Причем начисление компенсации проводится по неизвестной гражданам методике, непрозрачным способом, лишающим граждан возможности проверить расчеты и удостовериться в объективном начислении компенсации за все без исключения годы участия в накопительной пенсионной системе.
На таком фоне возникают слухи и предположения, что компенсации начисляются не полностью, не за все годы, с применением негласных лимитов и ограничений. Что также не способствует повышению доверия к накопительной пенсионной системе.
И кому, как ни Общественному совету, взяться за устранение такого опасного «скелета»?
