, 
Кобланды – основатель «Казахского ханства»
Молодой казахстанский предприниматель Кобланды Жанабекулы создал и внедряет на рынок настольную игру «Казахское ханство». Это его версия модернизации сознания через объединение казахских родов.
Журналист Exclusive.kz встретился и побеседовал с Кобланды, которого назвал основателем «настольного ханства».
– Кобланды, как вы пришли к идее о создании такой игры?
– Я давно решил заняться бизнесом, перепробовал несколько ниш и на этом текущем этапе решил заняться настольными играми. У нас в стране довольно скудно представлено это направление, особенно казахские настольные игры. Те, которые есть либо сделаны в Китае, либо вышли ограниченными тиражами. Сегодня что-то интересное найти на местном рынке довольно проблематично, хотя все знают про тот же «Тогыз кумалак», про асыки, но, если вы сейчас пойдете в магазин с целью купить эти игры, то не факт, что у вас получится.
– Тут еще вопрос выживания, как вида. Может, не стоит искусственно поддерживать то, к чему мало интереса?
– Я убежден, что наши игры вполне конкурентоспособны. Например, тот же «Тогыз кумалак» я расцениваю как высокоинтеллектуальную игру. Вполне допускаю, что кто-то из наших заказчиков давным-давно сделал большую партию этой игры в Китае. Она неприметна внешне: голубая пластиковая коробочка с черными шариками. Мы же сейчас можем сделать гораздо лучше.
– А что с целевой аудиторией?
– Согласно исследованиям крупной компании Hasbro, специализирующейся на настольных играх, на рынке СНГ возраст увлеченных играми вырос с 15-ти до 35-40 лет. Если десять лет назад человек в 35 лет практически даже не задумывался о настольных играх, то сегодня картина поменялась. Взрослые готовы и хотят играть, в том числе и потому, что подросла аудитория, которая сам играла в детстве. Эти люди хотят видеть на рынке что-то новое – современные, красивые, уникальные игры.
– Откуда увлечение настольными играми? Понятно, что кто-то в детстве собирает солдатиков, кто-то предпочитает настольный хоккей, но взрослый мир обычно меняет человека.
– Мы недавно с братишкой вспоминали, ностальгировали. Наверное, какая-то склонность у меня все же была. Мы брали шахматы, карты, фантазировали, синтезировали разные игры. Мне кажется, у каждого человека есть такие наклонности и с возрастом они вполне могут во что-то вылиться.
– А сегодня?
Сегодня мы с друзьями играем выборочно, но достаточно много: в ту же «Монополию Эксклюзив», в «Игру престолов». Так вот я задумался, а почему бы не сделать что-то своё. Конечно, сначала возникла идея с «Монополией Казахстан», но…
– Кобланды, с монополией в стране как раз все достаточно благополучно!
– Да, конечно. Есть «Монополия Казахстан» на казахском языке, но спросом они почему-то большим не пользуются. Помимо прочего, есть авторское право, другие юридические вещи, вот поэтому я решил пойти иным путем. Я пришел к такой национальной идее, как объединение казахских родов. Это не копия той же «монополии», это совершено новая игра с казахским колоритом. Конечно, я не претендую на абсолютную уникальность. Многие игрушки дублируются по мелочам. Если покопаться, то всегда можно сказать «это взято с той игры, а вот это я видел в другой». Но, в целом, «Казахское ханство» – новая игра с новой концепцией. Во всяком случае, такого никто еще не делал.
– По-моему, чтобы материально воплотить такую игру необходимо, как минимум, разбираться в истории своей страны?
– Конечно, я не суперзнаток, не исследователь казахской истории, я любитель. У меня и окружение такое. Но мы с друзьями всегда интересовались историей.
– Можно ли сказать, что «Казахское ханство» - маркетинговый ход. Мы скромно отметили 550-летие Казахского ханства, а тема государственности вообще всегда конъюнктурна сейчас.
– Если бы это было так, то, наверное, мы бы выпустили эту игру еще в прошлом году. Но она вышла в свет тогда, когда пришло время. Игра уже была в голове нарисована, а сериал о казахском ханстве вышел позже. Я даже немного жалею, что так случилось! А драйвером стала серия картин одной алматинской художницы, потом я ее уговорил принять участие в реализации и создании игры. Можно сказать, ее работы побудили меня к тому, чтобы придумать игру близкую и интересную казахам, всем казахстанцам вне зависимости от их возраста.
– Под что особенно душевно играется в «Казахское ханство»? Под кумыс играется?
– Мы с друзьями пока играем под чай. Некоторые кафе выделили время для того, чтобы можно было прийти и поиграть. Возможно, хотелось бы посостязаться и под кумыс, но чай привычней. В будущем можно было бы провести турнир, но тут обязательны интерес и поддержка от каких-нибудь серьезных организаций. На моем уровне это пока недоступно. Пока я продаю эту игру своими силами.
– В чем смысл самой игры «Казахское ханство»?
– В двух словах – объединение казахских родов. Вы играете за султана, который стремится стать ханом. Выигрывает тот, кто сумеет склонить на свою сторону большее количество казахских родов.
– Я бы сказал, что в текущий транзитный период ее можно интерпретировать, как тренинг по технологиям захвата власти в домашних условиях.
– Нет, безусловно, я совсем не думал о наших политических делах, а просто создавал интересную игру для людей, которые, наоборот, хотят отдохнуть от всего, погрузиться в историческую атмосферу, уйти от того, что вы называете политическими реалиями современной жизни. То есть привязать игру к сегодняшнему дню совершенно не получится.
– Когда вы не играете и не заняты делами, то интересуетесь казахстанской политикой?
– Местная политическая жизнь меня совершенно не увлекает. Разве что слегка слежу. В целом, если говорить о политических взглядах, то могу сказать, что, наверное, склоняюсь ближе к социал-демократам. Но я и тут не слишком разбираюсь.
– Наверное, не вы один. А не пытались обратиться, например, в партию власти. Был ли соблазн задействовать административный ресурс?
– Хотел бы обратиться, но не делал этого. С самого начала я рассчитывал запустить и реализовать проект собственными силами. Если готовый продукт заинтересует, то люди должны сами обратиться. Идти через верх – это не мой путь. Это мой первый такой опыт, но, надеюсь, не последний.
Нам еще предстоит развивать культуру настольных игр. Надо вовлекать в нее поколение, которое называют средним возрастом. Родители должны начать играть со своими детьми. Эти игры дают хорошие навыки. А если взрослые вечно сидят в своих смартфонах и девайсах, то дети делают то же самое. Благодаря тем же настольным играм, а их у меня было много, мне, например, удалось поступить в математическую школу, в казахско-турецкий лицей. Вот сейчас заявлено о необходимости модернизации сознания. Я считаю, что такая модернизация начинается с детства и должна проходить мягко, легко, интересно. Настольные игры в этом вопросе тоже могут внести свою маленькую лепту.
– Мне совсем любопытно стало. А что такое модернизация сознания? Когда об этом говорит чиновник, то я точно понимаю, как идеологически верно и правильно маршировать в ногу со временем, но строго с учетом ухабов и, вообще, уникальности нашего пути. Что вы имеете в виду?
– Есть же общие направления. Например, человек должен понимать, что нельзя полагаться только на государство, нужно открывать свое дело, нельзя давать или брать взятки. Разве это не модернизация сознания? Как мы сегодня относимся к той же коррупции? Как к части менталитета народа.
– Хорошо, но никакая модернизация по принципу «сверху вниз» не работает.
– Давайте посмотрим на примере моей настольной игры. Как раз система, когда «снизу вверх», то есть общественный запрос тут не сработала. Тогда я должен был сидеть и ждать, когда же население потребует настольную игру с национальным культурным кодом. Поэтому сначала возникло предложение, а затем спрос.
– Думаю скептики могли бы спросить у вас, а зачем настольные игры цифровому человечеству?
– Это все одна индустрия на самом деле. Она называется GIG-индустрия. Что комиксы, что фильмы, что киберспорт, что настольные игры – всё одна продуктовая линейка. Во всем мире она двигается и развивается вместе. Просто у нас движение неравномерное. Что-то ушло далеко вперед, а другие направления отстают и догоняют. Их надо подтягивать.
