Усиление агрессивности США приведет к появлению более агрессивной КНР

В декабре на конференции в честь 40-летней годовщины начала политики «реформ и открытости» в Китае председатель Си Цзиньпин заявил о противоречии между необходимостью продолжать этот процесс и защищать национальную безопасность. По словам Си Цзиньпина, «Китай не может развиваться в изоляции от остального мира, а мир нуждается в Китае для глобального процветания». Но он также подчеркнул, что «никто не в состоянии диктовать китайскому народу, что он должен или не должен делать».

Нет сомнений в том, что в последнее время страны миры, а особенно США, активно пытаются давить на Китай, требуя изменений. И торговая война, начатая президентом США Дональдом Трампом (он оправдывает её соображениями национальной безопасности), является наиболее показательным примером. Однако в начале декабря, ровно в ту ночь, когда Си Цзиньпин и Трамп заключили торговое перемирие сроком на 90 дней, Мэн Ваньчжоу, финансовый директор китайского технологического гиганта Huawei, была арестована в Канаде по запросу США.

Министерство юстиции США не стало прояснять причины ареста Мэн Ваньчжоу, но, по всей видимости, он связан с американскими подозрениями в том, что Huawei нарушает режим американских санкций против Ирана. Впрочем, этот арест, возможно, отражает и технологический аспект эскалации экономической и геополитической конкуренции между США и Китаем. В любом случае вероятность введения неожиданных ограничений или санкций в отношении компаний или частных лиц под предлогом защиты национальной безопасности резко повышает риски для китайского, американского и любого другого бизнеса. Всё это стало мрачным сигналом для финансовых рынков, которые весь месяц падали до многолетних минимумов.

Есть веские причины надеяться на то, что Китай сумеет справиться с грядущими трудностями. Дело в том, что за последние 40 лет эта страна сумела выдержать серьёзные внутренние и внешние шоки, которые поражали её почти каждое десятилетие: Культурная революция в 1970-х; высокий уровень инфляции в 1980-х; азиатский финансовый кризис в 1990-х; мировой финансовый кризис 2008 года.

Более того, Китай обратил эти кризисы в новые возможности. В результате, усредненные годовые темпы роста ВВП, начиная с 1978 года, составили 9,5% (по сравнению с мировым средним уровнем 2,9%), что позволило повысить долю Китая в мировом ВВП с 1,8% до 18,2% и вытащить 740 миллионов человек из нищеты. Китай занимает сейчас второе место в мире по размерам ВВП, потребления и прямых иностранных инвестиций, а также первое место в мире – по объёмам промышленного производства и международной торговли товарами и по размерам валютных резервов.

Как подчеркивал в своей недавней речи Си Цзиньпин, данный успех стал результатом упорного труда китайского народа, инновационной практики китайского бизнеса, а также руководства Коммунистической партии Китая. Но именно эту централизованную, однопартийную систему государственного управления в Китае пытаются изменить США. По сути, это первый значимый внешний шок, серьёзно связанный с национальной безопасностью, с которым столкнулся Китай за последние 40 лет.

Риск сегодня заключается в том, что жёсткий подход под лозунгом «Америка прежде всего», выбранный США, будет усиливать сторонников жёсткой линии в самом Китае. Они будут требовать повышения внимания к национальной безопасности вместо продолжения политики реформ и открытости. Как выразился бывший генеральный директор Всемирной торговой организации Паскаль Лами, «усиление агрессивности США может привести к появлению более агрессивного Китая в рамках цепной реакции, что будет плохо для всех».

Такая цепная реакция предполагает спиральный спад в динамике мировой торговли и инвестиций. Усиление торговых противоречий уже повысило шансы наступления синхронной глобальной рецессии и замедления темпов роста экономики в США, Китае и Европе в 2019 году. Между тем, сопротивление китайской инициативе «Пояс и путь» (которую демонизируют и некоторые китайские ястребы из сферы национальной безопасности) может перекрыть один из немногих доступных в мире источников финансирования для создания столь необходимой инфраструктуры и общественных благ, особенно в развивающихся странах.

Перед Китаем теперь возникла дилемма. Для минимизации уязвимости перед внешней враждебностью правительству, возможно, придётся пересмотреть некоторые пункты своей программы внутренних реформ. С точки зрения национальной безопасности (и общественных благ), имеет смысл поддерживать сильный госсектор, делать акцент на долговом финансировании и укреплять руководящую роль КПК. Но для обеспечения качественного роста экономики страна должна продолжать заниматься расширением частного бизнеса и увеличением финансирования за счёт рынка ценных бумаг, а также повышать уровень децентрализации, стимулируя, тем самым, конкуренцию, инновации и создание рабочих мест.

Си Цзиньпин надеется сбалансировать эти императивы, активней опираясь на модель экономического роста с китайскими особенностями и учитывая уроки китайской философии и истории, а также своих предшественников – Мао Цзэдуна, Дэн Сяопина, Цзян Цзэминя и Ху Цзиньтао. Это означает консолидацию партийного руководства (вопреки американским мечтаниям) для сохранения прагматичных, гибких и стратегических подходов к управлению системными рисками и выработке ответов на внутренние проблемы и внешние угрозы.

Внутри страны китайское правительство будет стремиться поддерживать развитие с акцентом на повышение производительности и, следовательно, на обеспечение инновационного, скоординированного, зелёного, открытого и инклюзивного роста экономики. Данная стратегия предполагает продолжение экспериментов и адаптации, особенно в том, что касается создания эффективных институтов, способных обеспечивать общественные блага прозрачным и контролируемым образом. На международном фронте Си Цзиньпин планирует и дальше вести ответственную внешнюю политику, нацеленную на инклюзивное глобальное развитие и противодействие гегемонии какой-либо одной страны.

Иными словами, Си будет и дальше использовать проверенные временем и глубоко прагматичные подходы Китая к модернизации. Как и многие из его предшественников (но в отличие от многих на Западе), Си Цзиньпин понимает, что для грядущих проблем не найти простого, единовременного решения. На конференции по случаю 40-й годовщины реформ он заявил, что «мы должны решительно реформировать то, что надо и можно изменить, но мы должны столь же решительно не реформировать то, что не нужно и нельзя изменить».

Китай явно готов к реалистичным реформам. А готова ли Америка к прагматичному соглашению?

Эндрю Шэн – почётный научный сотрудник Азиатского глобального института при Гонконгском университете, член Консультативного совета по устойчивому финансированию при Программе ООН по окружающей среде (UNEP).

Сяо Гэн – президент Гонконгского института международных финансов, профессор бизнес-школы HSBC Пекинского университета и факультета бизнеса и экономики Гонконгского университета.

^{Copyright: Project Syndicate, 2018. www.project-syndicate.org} 

^{Иллюстрации из открытых источников}