, 
Сможет ли выжить демократия в Тунисе?
Когда в 2011 году антиправительственные протесты охватили арабский мир, казалось, что Тунис вышел из них в лучшей форме. Но к 2013 году демократический процесс в стране едва не пошёл под откос из-за невыполненных экономических обещаний, политических и идеологических разногласий и иностранного вмешательства. К счастью, местное и международное посредничество помогло тогда предотвратить катастрофу и открыть путь к выборам.
Но менее чем за год до следующих всеобщих выборов (они должны состояться в конце 2019 года) страна вновь оказалась в кризисе. И на этот раз посредники либо не заинтересованы в урегулировании, либо сами стали частью проблемы. Тунис исчез из заголовков новостей в мире, который сосредоточился на войне в Сирии, нестабильности в Ливии, напористом поведении России, неопределённости в Европе и твитах американского президента-изоляциониста. Можно предположить, что крах демократии в Тунисе привлечёт международное внимание, но к этому моменту будет уже поздно что-либо делать.
Нынешний тупик начался формироваться вскоре после президентских выборов в декабре 2014 года. В феврале 2015 года президент Беджи Каид Эс-Себси, основатель светской политической партии «Нидаа Тунис» («Голос Туниса»), заключил соглашение с Рашидом Ганнуши, председателем умеренной исламистской партии «Ан-Нахда» («Возрождение»), о формировании коалиционного правительства. Но вскоре после этого партию «Нидаа Тунис» охватили внутренние конфликты, и в январе 2016 года десятки депутатов этой партии сложили полномочия в знак протеста, благодаря чему «Ан-Нахда» получила большинство в парламенте.
Тем временем, премьер-министр Юсуф Шахид, протеже Эс-Себси, вступил в конфликт с ближним кругом 92-летного президента, из-за чего партия «Нидаа Тунис» погрузилась в ещё больший хаос. К середине 2018 года, когда конфликты в этой партии достигли пика, Ганнуши стал поддерживать Шахида, а не сына и предполагаемого преемника президента – Хафеда Каида Эс-Себси. Президент, который то ли почувствовал себя преданным, то ли испугался за своё наследие, отреагировал на это возобновлением критики партии «Ан-Нахда» и началом расследования обвинений в связях с террористами, выдвинутых против партии Ганнуши.
Кроме того, Эс-Себси и его клан взяли на вооружение популистскую риторику и стали вновь заигрывать с анти-исламистской осью Саудовская Аравия - ОАЭ - Египет. Эс-Себси даже принял закон, который даёт мужчинам и женщинам равные права наследования. Эта мера, которую поддерживают многие светски настроенные тунисцы и которую похвалило международное сообщество, вызвала гнев консервативной избирательной базы партии «Ан-Нахда».
На фоне нарастающего политического хаоса усилились слухи о переворотах и попытках переворотов. В июне 2018 года министр внутренних дел Туниса был уволен якобы за попытку совершения переворота. В ноябре генеральный секретарь партии «Нидаа Тунис» обвинил Шахида в подготовке собственного путча. В декабре финансируемое Катаром СМИ предупредило о заговоре Саудовской Аравии и Египта с целью устроить переворот в Тунисе. А в социальных сетях Туниса постоянно обсуждаются ничем не обоснованные слухи по поводу движений в армии. Всё это выглядит как запуск пробных шаров.
В нормально работающей демократии внеочередные выборы были бы объявлены ещё в сентябре 2018 года, когда развалилась правящая коалиция, или даже в 2016 году, когда «Нидаа Тунис» потеряла большинство в парламенте. Но многие политические партии Туниса сейчас страдают от серьёзных разногласий, или же они слишком слабы для участия в выборах. Кроме того, нынешние беспорядки ставят под угрозу работу Высшей независимой инстанции по выборам.
Сейчас существует реальный риск, что выборы 2019 года будут отложены. Для страны с хрупкой демократией, во главе которой стоит президент за 90, которая подавлена бесконечным режимом чрезвычайного положения и которая не имеет конституционного суда, решение о переносе выборов может стать фатальным.
Политический кризис в Тунисе разворачивается одновременно с экономическим. Тунис перешёл от контролируемой экономики диктатуры к переходной экономике, для которой характерна политика сокращения бюджетных расходов и структурные реформы под диктовку Международного валютного фонда. Тем временем, в стране распространилась коррупция, а инвесторы сбежали. Сегодня растут госдолг, безработица и инфляция, поэтому участились забастовки и протесты, а поддержка демократии, которую часто изображают причиной нынешних проблем, ослабла.
«Ан-Нахда», экономически либеральная партия, привлекающая серьёзную поддержку со стороны участников неформальной экономики за пределами госсектора, поддержала экономические реформы МВФ; а Тунисский всеобщий профсоюз (UGTT), который представляет работников госсектора, их не поддержал. Левые силы и многие представители прежнего режима тоже выступили против. Между тем, Шахид жёстко проводил поддержанные МВФ реформы, отчасти для того, чтобы получить поддержку за рубежом. Но его подходы вынудили перейти на одну сторону с Эс-Себси не только профсоюз UGTT, но и политиков старой гвардии, а также некоторые ключевые социально-экономические группы. Между тем, именно UGTT возглавил посреднические усилия во время кризиса 2013 года.
Ещё одним дестабилизирующим фактором стало иностранное влияние. Сегодня Тунис превратился в поле геополитической битвы региональных держав – Египта, Турции и стран Персидского залива, а тунисские политики выбирают ту или иную сторону в зависимости от того, насколько это соответствует целям их покровителей. Если обобщать, то Саудовская Аравия и ОАЭ демонизируют тунисскую демократию и партию «Ан-Нахда», в то время как Катар и Турция хвалят и ту, и другую. Оба лагеря имеют в стране своих протеже. Все эти игроки распространяют слухи о переворотах и делегитимизируют политическую независимость Туниса, что усиливает недоверие общества к правительству. В 2013 году США, Европа и Алжир помогли ограничить влияние этих стран. Ирония в том, что в 2018 году уже сами Соединённые Штаты, Евросоюз и Алжир поражены внутренними расколами и боятся внешнего вмешательства.
У истории есть много уроков для тех, кто ищет путь сквозь хаос в Тунисе. Некоторые особенно подходящие параллели можно найти в истории постсоветского переходного периода в России. В последние годы у власти ослабший Борис Ельцин стремился защитить своё президентское наследие и спасти семью от преследований. В результате, так называемый «отец русской демократии» назначил тогдашнего премьер-министра Владимира Путина, бывшего офицера КГБ, своим преемником. Российская демократия так и не оправилась от этого удара.
Внутриполитическая борьба и непотизм в Тунисе оставляют схожие впечатления. Наиболее многообещающий демократический эксперимент в арабском мире ещё может избежать политической катастрофы, но ему нужна помощь. Местные и международные посредники однажды уже помогли вывести Туниса из хаоса. Они обязаны сделать это ещё раз.
Юсеф Шериф – тунисский политолог, член Сети исследований гражданского общества при Фонде Карнеги, руководитель Глобального центра Колумбийского университета в Тунисе.
Copyright: Project Syndicate, 2019
иллюстрации из открытых источников
