, 
Почему власть не любит принципиальных людей?
Плохо работающие государственные структуры - это все равно что сломанный светофор. А это уже опасно, - считает выпускник МГИМО, экс-дипломат, а ныне популярный блогер Казбек БЕЙСЕБАЕВ. Он также рассказал о том, как остался без работы из-за того, что отказался делать вброс пустых бюллетеней в пользу правящей партии.
- Как получилось, что вы, профессиональный дипломат, выпускник МГИМО, остались без работы?
- Когда я называю себя самозанятым, а фактически безработным, люди думают, что лукавлю и что-то скрываю, - говорит экс-дипломат. – Меня часто упрекают за то, что «не работаю на благо Казахстана». И рад бы. Но, к сожалению, в отношении меня, видимо, выставлены «красные флажки». Вопрос не в том, что я кому-то насолил. Речь ведь идет даже не обо мне, а вообще о специалистах, которые аргументировано умеют указать власти на отсутствие результатов в ее работе. Часто цитирую чиновников, точнее, разницу в том, что они лет пять назад говорили одно, сегодня – другое.
МГИМО дал мне, сыну простых родителей – руководителя сельского звена и учительницы, хорошее образование. Оттуда я вышел со знанием двух основных иностранных языков – лаосского и французского, позже, имея такую базу, попутно закончил ИНИЯЗ, где изучил немецкий и английский. А МГИМО, самое главное, научил критически мыслить, рассматривать любое явление с разных ракурсов.
Мне повезло: образование и место работы совпали. Вернувшись домой, занялся в МИДе Казахской ССР консульскими делами, был одним из тех, кто стоял у истоков создания МИДа независимого Казахстана. Потом уехал работать в Швейцарию, а в 1993 году перешел в наше посольство во Франции. Когда в 1996-м вернулся на какое-то время в Казахстан, заметил, что МИД изменился. То есть люди остались прежними, но аппарат стал бюрократизированным. Такого, чтобы с заместителем министра можно было запросто выкурить сигарету, уже не было. Но это – к слову. Так, наверное, должно было быть: бюрократия - неотъемлемая часть любого государства.
В главном МИД в те годы оставался прежним: при подборе кадров все еще руководствовались профессиональными критериями: наличием специализации, знанием языков и т.д. Но прошло еще несколько лет - и требования стали снижаться. Дипломаты, работающие за границей, получают хорошие зарплаты, есть еще ряд привилегий, а раз так, то почему бы не устроить на тепленькое местечко своих людей? Сегодня то, что в казахском МИДе работают чьи-то сыновья и племянники, является секретом полишинеля. Не военная тайна и то, что в отдельных посольствах наши дипломаты в основном занимаются обслуживанием высоких гостей из Казахстана. При этом некоторые из них не знают не только языка страны пребывания, но и вообще любого иностранного языка.
Нет, я не хочу бросать камни в адрес на всех коллег. Среди них есть настоящие профессионалы. Та работа, которую они проводят, не всегда заметна из-за закрытости структуры. Просто казахский МИД - это часть нашей государственного аппарата, и ему присущи все «болезни» наших чиновников.
Мою жизнь изменили парламентские выборы 2008 года. Я был председателем избирательной комиссии в посольстве Казахстана во Франции. Вначале все шло по плану. А потом коллега передал распоряжение посла - сделать вброс пустых бюллетеней в пользу правящей партии. Я заявил, что не позволю этого.
И пошли неприятности! Отыгрались по полной за все «грехи», прошлые и настоящие. Один из них связан с режимом работы дипломатического корпуса. Отечественный менеджмент, когда некоторые бастыки ведут себя так, словно ухватили бога за бороду, перебрался и за границу. Наш посол, например, заставлял всех сотрудников ежедневно отсиживать на работе до 11 вечера, субботу тоже сделал рабочим днем. Все втихомолку возмущались, но шли, как покорное стадо, отбывать повинность, тратя на это свое личное время. Я был единственным, кто не стал терпеть это. Через своих коллег в центральном аппарате МИД довел эту информацию руководству. Порядок был восстановлен, но мне за это пришлось заплатить потерей работы.
К тому времени дочь заканчивала школу, родился сын. И я свою работу не просто любил – дорожил ею, и совершенно не планировал резко менять жизнь. Да, я знал, что карьера складывается не так, как хотелось бы, но не делал из этого трагедии. У меня, как и у всех есть недостатки (главный из них, видимо, излишняя самоуверенность), но тем не менее дело свое знал. Могу без сложной скромности сказать, что в начале становления казахского МИД основной документ – Консульский устав РК, как и многие другие нормативные документы, разработал и написал я. В посольстве занимался аналитикой происходящих в стране пребывания событий, закрывая тем самым многие участки. За это и ценили. Но вот стал неугодным и все, что было сделано до этого, обнулили. Очень быстро я превратился в изгоя. Многие из тех, с кем еще вчера запросто перекидывался парой слов, стали обходить меня стороной как заразного. Общаться со мной – значит, идти против посла, попасть в разряд неугодных и, возможно, потерять престижную работу.
Когда пришел новый посол, ему, видимо, тоже уже дали команду в отношении меня. Он отказывался давать положенный мне по закону отпуск. Потрясает мелочность этих людей. Все прекрасно знали, что моя дочь заканчивает школу и собирается поступать в один из университетов страны пребывания. Однако мои бастыки старались сделать все, чтобы сорвать планы нашей семьи. Не дожидаясь, пока дочь сдаст документы, поставили условие: отправим в центр, если заявление об увольнении напишешь немедленно.
Но мир не без добрых людей. Документы дочери сдал однокашник по МГИМО, российский дипломат, и наши дети поступили в один университет.
Когда вернулся в Казахстан, то окончательно забюрократизированный центр (МИД), куда чужим попасть теперь было уже невозможно, не собирался меня трудоустраивать. Но опять же по протекции друзей по МГИМО попал в казахстанско-французский деловой совет, где занимался вопросами экономического сотрудничества между двумя странами.
Поскольку я, как дипломат, привык анализировать текущую ситуацию, то стал заниматься этим в социальных медиа. Мне это нужно было еще и для того, чтобы показать свою гражданскую позицию и профессиональную компетенцию. В «Приключениях Тома Сойера» Марка Твена есть эпизод, где тетушка наказала главного героя тем, что заставила его покрасить забор. Но когда Тому пришла в голову гениальная идея - выдать наказание за привилегию, ситуация изменилась. Мальчишки, подошедшие посмеяться над ним, выстроились в очередь, чтобы он им дал покрасить забор. И я тоже то отрицательное, что случилось со мной, постарался развернуть так, что оно стало положительным.
Антиселекция
- Ваша история типична, но почему все-таки система выталкивает самых подготовленных?
- Все очень просто. Возьмем нашу дипломатию. В Казахстане, слава богу, нет каких-то серьезных нерешенных территориальных и прочих проблем с соседями. У других стран все по-другому: противостояние Армении и Азербайджана, про Украину говорить не буду, у России идет своя санкционная война. Даже между Узбекистаном и Таджикистаном были проблемы.
А коль в Казахстане нет проблем с соседями, то нет и особой потребности в профессионалах. И уж если в дипломатической сфере требования снижены, то в других государственных органах – тем более. В «помощь» такой губительной политике были отсутствие серьезных внешнеполитических проблем и легкие нефтяные деньги. В итоге прошедшие отрицательную селекцию находятся наверху. Грамотных и принципиальных туда не пускают. Так что моя история - типично казахская. Флажки выставлены не против меня лично. «Свои люди» и их покровители боятся реальной конкуренции с реальными программами и идеями. В качестве примера могу привести судьбу нашей соотечественницы, чешского политика Джамили Стехликовой. Ее пример говорит о том, что когда есть здоровая конкуренция, то можно добиться любых высот.
Вернусь к истории своей дочери. Когда она закончила бакалавриат во Франции, то попыталась поступить в магистратуру по «Болашаку», чтобы в перспективе вернуться на родину. Однако, узнав, кто я, с нами и разговаривать не стали. Но кто выиграл от этого? Чужая страна. После окончания учебы дочь отправила резюме шести потенциальным работодателям. Ответили три. Сейчас она работает в одной очень известной международной компании.
Китайская ксенофобия
- А какой выход вы видите из этой тупиковой ситуации?
- Как бы ни крути, все возвращается к «красным флажкам». Уберите их! Не надо думать, что у нас особый народ и особые правители, призванные выполнить особую миссию. Развитие человечества идет по единым законам. Если верхи не могут, а низы не хотят, то все пойдет по классической схеме. А это уже опасно. Плохо работающие государственные структуры - полиция, суды, прокуратура - это все равно что не работающий светофор. Возьмем Советский Союз. Почему он развалился? Потому что никакой критической мысли не допускалось. И у нас, если озвучиваешь альтернативное мнение, то априори не прав. Но мы же высказываем его не потому, что против власти. Нам хочется, чтобы нас услышали. Но как это сделать, если на всех ключевых позициях расставлены «свои люди»? Последние не успевают закончить университеты, как уже становятся начальниками.
В Казахстане испокон веков развит институт родства, помогавший выживать в тяжелые времена. Но когда его переносят в государственную структуру – это не хорошо. А теперь (не секрет) все ведущие должности в стране занимают представители того рода, к которому принадлежит первый президент. «А почему не из моего рода?» - может спросить любой из нас. Раньше говорили, что во власти мало казахов, поэтому часть проблем, касающиеся национальных интересов, не решаются. Теперь везде казахи. И что? Мы не можем решить даже проблему казахского языка, потому что все идет под эгидой кампанейщины. Те, от кого это зависит, не хотят ее решать. Иначе вопрос, связанный с переходом на латиницу, вынесли бы на общенациональный референдум. Его нельзя проводить в спешке. Зачем? Наверное, для того, чтобы первый президент стал Кириллом и Мефодием казахского языка. А вообще, наш язык требует серьезной реформы. Кардинальной реформы требует и сфера образования, чтобы любой сельский мальчик имел возможность учиться и дальше после окончания школы. Однако экс-министр Сагадиев и его предшественники-сподвижники сделали все для дебилизации населения. Бездарно написанные учебники, особенно по казахскому и русскому языкам, перегружены сложными, малопонятными текстами. Думаю, что буду не одинок, если скажу, что это не раз компрометировавшее себя в глазах населения осиное гнездо под названием Министерство образования и науки надо разгонять, а часть его деятелей привлекать к уголовной ответственности. Если мы, взрослые, не остановим диверсию, направленную против наших детей, то грош нам цена.
Что касается экономики. Нас ведь всего 18 млн. Богатств Казахстана хватит на всех. Нужен только грамотный менеджмент. Если у соседей были проблемы (у России, например, две войны с Чечней), то у нас было все - грамотный человеческий капитал и богатая сырьевая база. Только бери все и развивай страну. А что мы видим вместо этого? Миллиарды, растранжиренные на поддержку банков, и никто не несет за это ответственности. И где энергия будущего, ради которого проводилось ЭКСПО, если пол-Казахстана продолжает отапливать дома углем?
Мы не сделали ничего, чтобы у нас присутствовали ведущие страны мира. Допустим, в сельском хозяйстве - французы, на железной дороге – немцы, новые технологии - японский и южнокорейский капитал. Я знаю, что правительство Германии предлагало совместную программу, но наши по каким-то причинам не захотели. Не надо, конечно, наивно думать, что иностранцы будут помогать бесплатно. Но за наши деньги мы могли бы у них много чему-то обучиться. А теперь диверсификацию экономики будем делать с Китаем. Я не против этой страны, но у нас были другие возможности.
- Почему у нас так боятся Китая?
- Китайская тема очень сложная. Исторически так сложилось, что между медведем и драконом мы выбрали медведя. Если говорить о дне сегодняшнем, то на самом деле мы не к Китаю предъявляем претензии, а к своему правительству. До недавних пор вся информация о взаимоотношениях с этой страной была закрыта для народа. Для многих из нас заявление первого президента о переносе 51 завода из Китая в Казахстан, сделанное в интервью китайскому информационному агентству «Синьхуа», стало большим сюрпризом. В сентябре 2016 года он провел расширенное заседание правительства, где говорил о том, что нужно готовиться к этому. Но какие это заводы? Зачем они нам? Никто ничего не говорит. Зато мы все прекрасно знаем, что наши чиновники – взяточники. Взять ЛРТ. Для чего нам эта афера стоимостью в один млрд. 600 миллионов тысяч долларов? Аким Нур-Султана, отвечая на этот вопрос, заявил, что у государства, мол, обязательства перед КНР. Но, насколько мне помнится, 18-миллионный народ Казахстана не брал их на себя.
И кто сказал, что Китай у нас просит миллионы гектаров земли? Да сам же первый президент заявил об этом на совещании инвесторов. До этого в министерстве сельского хозяйства прорабатывался вопрос о создании совместных предприятии по производству сои и рапса. Но так как народ ставят только перед фактом, то, соответственно, и возникает ксенофобия. Вопрос ведь не в том, какой Китай сосед – плохой или хороший. Напротив, он – выгодный экономический партнер, выдвинувший инициативу «Один пояс и один путь». У нас есть хороший транзитный потенциал. Так почему бы не построить из Китая через нашу территорию скоростную железную дорогу до российской границы вместо какого-то непонятного ЛРТ?
Любое действие тех, кто у власти, сказывается на судьбе 18 млн. казахстанцев. А они, напрочь забыв об ответственности (не уголовной, а моральной), думают, что раз занимают какие-то должности, то являются богом избранными баловнями судьбы. Хочу провести историческую параллель. В 1931 году Иосиф Сталин сказал, что СССР настолько отстал от остального мира, что если в течение 10 лет не сделает рывок вперед, то страну сомнут. Правда, как это было сделано, это другой вопрос. И у нас будет то же самое, если не начнем убирать, в первую очередь, «красные флажки». От легких нефтяных денег расслабились все - и верхи, и низы. У нас любят говорить, что наше тотемное животное - волк. Извините, теперь у нас другой тотем – сурок. Пока он, философствуя, греется на солнце, его оставшееся без присмотра хозяйство может забрать любой. Это закон природы. В общем: «Оян, казах!».
