, 
Почему Токаев не участвует в международных саммитах?
Назарбаев будет стремится упрочить свое международное влияние, став «главным рулевым» на постсоветском пространстве. Елбасы сейчас превращается в самую влиятельную персону на фоне неоднозначного политического будущего Путина. Одиозный Лукашенко ему не ровня, а других политиков соответствующего масштаба на бывшей одной шестой части суши пока нет. Поэтому знаменитая казахстанская многовекторность может быть пересмотрена.
Авторитет Назарбаева, его харизма и политический опыт позволяют ему стать «рулевым Евразии», оставив Токаеву «порулить» Казахстаном. Это изящное распределение ролей позволит избежать щекотливой ситуации, когда в одной стране появилось как бы два президента: один первый, а другой действующий. «Не царское дело» первому президенту конкурировать со своей креатурой, стремительно набирающей если не влияние, то известность. Именно поэтому Назарбаев представляет Казахстан на региональных площадках, что пока расценивается как признак «двоевластия», но, по крайней мере, во внешнеполитическом секторе им не является. Если обоим президентам удастся удержать ситуацию, то Казахстан, даже при всех издержках, покажет самый оптимальный вариант транзита власти.
Exclusive.kz уже писал, что Казахстан реализовал относительно неплохой сценарий постсоветского развития по сравнению не только с центральноазиатскими соседями, но и в СНГ, это очевидно. Конечно, это не Киргизия, которая попала в удавку бесконечных демократических самоусовершентствований, и не Украина, реализовавшая более сложный сценарий того же варианта. И это не Россия, не совсем успешно распорядившаяся своим имперским наследством. Пока Путин «собирал земли русские» за счет Крыма, последствия этого шага втянули Россию с долгую и, скорее всего, бесплодную затяжную перепалку с Западом. Есть, конечно, надежда, что русские, как всегда, объединяться перед лицом общего врага и это послужит России поводом разбудить внутренние резервы роста. Но это было бы слишком хорошо, чтобы быть правдой. Россия пошла по старому кругу, когда ее интеллектуальная элита вновь оказалась на западе. Сейчас подает огромные надежды Узбекистан – только теперь, когда Мирзиеев начал открывать свою страну, все ощутили, как многое от него зависело». Что касается Туркменистана и Таджикистана, то они погружаются в ситуацию негативной неопределенности.
В недрах геополитики переживает реинкарнацию идея пантюркизма. Все чаще именитые и не очень ученые вспоминают о том, что казахи, туркмены, татары, турки, болгары, сербы, албанцы и даже русские – только части огромной тюркской общности, оказались разбросаны осколками в самых разных частях земли и скорее помнят взаимные обиды, чем то великое прошлое, которым когда-то гордились их предки. Тем не менее, память о великой цивилизации, выходящей за пределы пространства между двумя горными Алтаем и Тянь-Шанем, мучительно терзает подсознание наших современников, живущих на ее территории.
Назарбаев удержал, пусть и не в белых перчатках, власть и легитимность огромной ценой, выглядевшей иногда как предательство собственного этноса. Но, как бы то ни было, у нас сегодня нет серьезных межэтнических и религиозных проблем. Поэтому, как ни странно, но его возраст и влияние дает шанс стать одним из основных драйверов интеграции центральноазиатского пространства, основанного на тюркской общности. Определить стратегию региона-аутсайдера - не это ли для него новая почетная миссия, для которой сейчас у него есть и вес, и влияние, и возраст, который на востоке все еще в почете. Почему бы не создать этот стратегический вектор в регионе, где нет стратегии ни у региона в целом, ни у каждого из государств по отдельности?
Вообще, регионализация – это тренд, который зародился во второй половине прошлого столетия и сегодня усиливается, несмотря на все трудности. Даже русские все охотнее называют себя тюрками, а Путин, чей уход с поста президента России становится все более очевидным, уже не так активно перехватывает евразийскую концепцию Назарбаева, более того, возможно даже готов разделить эти лавры с ним, что, правда, не мешает ему ревниво отслеживать любые двусторонние контакты своих «младших братьев».
Сегодня есть шанс построить новую конфигурацию центральноазиатского союза, если Россия, как и все его члены, сделают все, чтобы он максимально перестал зависеть от позиции политических элит.
2019 год выдался особым для евразийского пространства – очень масштабно и многозначительно было отмечено 750-летие основания Золотой Орды в Казани. Узбекский президент дал распоряжение проработать концепцию этногеографической общности народов Центральной Азии. Аналитические и образовательные центры Ташкента начали систематизацию исторических событий, протекавших со времен древних родоплеменных отношений. Вполне возможно, что в ближайшее время мы станем свидетелями масштабной пропагандистской кампании, направленной на объединение Центральной Азии под чутким руководством Назарбаева и Мирзиеева. И вот как раз Золотая Орда могла бы быть для этого более чем достаточным и культурно-историческим, и гуманитарным обоснованием. Правда в том, что судьбы народов евразийского пространства настолько тесно переплетены, что гораздо продуктивней гордиться общими достижениями, чем бесконечно припоминать взаимные обиды.
Но, если торжества в Казани на первый взгляд напоминают попытку «выхода из под контроля», то на самом деле, возможно, Россия меняет свою идеологическую платформу. После фактического провала неоимперской концепции «собирания земель русских» в воспаленном воображении российских пропагандистов все уютней себя чувствует мысль о евразийстве. Безусловно, это более глубокая и перспективная концепция, имеющая, по крайней мере, историческую и гуманитарную основу. Правда, Россия вновь заботливо выбрала себе роль точки сбора. Чингисхан в российской риторике стремительно превращается из варвара-завоевателя в основателя русско-туранской России-Евразии. Бывшие «чучмеки»: татары, киргизы, башкиры, чуваши, якуты, буряты, монголы теперь стали называться туранскими народами, их охотно стали подпускать к управлению государством наравне с русскими, а скуластые лица перестали считаться признаком «варварства».
Справедливости ради надо сказать, что в России, как и в нашем регионе, осознание того, что Золотая Орда была не только развитой финансово-экономической системой, а цивилизацией с мощной этической основой, началось уже несколько лет назад. Многочисленные интервью и дискуссии на эту тему набирают сотни и миллионы просмотров. Подсознательное коллективное ищет ответы на вопросы о своем прошлом, чтобы найти ориентиры для будущего.
Притягательность этического кода кочевников для современников кроется в том, что оно, как ни странно, удивительно точно соответствует современному мирооощущению людей, в просторечии именуемой глобализацией.
При этом надо помнить, что Россия переживает более системный кризис, чем санкции запада. Гораздо более важен демографический тренд – население России ежегодного уменьшается на четверть миллиона людей. Русских в России мало, и с каждым годом становится все меньше. Все остальные – это татары, чуваши, мордвы, буряты, а теперь и киргизы, и узбеки и пр.
А тут еще совсем недавно российская академия наук опубликовала шокирующий прогноз распада России по федеральным округам. Понятно, что он назван «гипотетическим», как и другой, аналогичный, сделанный накануне развала СССР. Но ясно одно – в России начинается второе, после монгольского, тюркское нашествие. Оно не столь явное, сколь очевидное.
Затянувшийся распад советской империи подходит к своей последней фазе, идет перегруппировка союзов и сил. В этих условиях Казахстан сейчас озаботился своей новой внешнеполитической доктриной. Знаменитая казахстанская многовекторность может быть пересмотрена. А точнее, скорректирована в сторону более активных попыток стать местом переговоров.
Казахстан уже, правда пока не очень успешно, пытается стать некой переговорной площадкой между религиями, между евреями и мусульманами, между западом и востоком. Это может стать нашим так называемым уникальным торговым предложением.
При этом, за последнее время случилась череда малозаметных, но весьма любопытных событий, связанных с первым президентом Казахстана. То его наградят Высшим Орденом Тюркского мира, то присвоят Назарбаеву пожизненный статус Почетного председателя Совета сотрудничества тюркоязычных государств, как знак признания вклада Елбасы в развитие стран тюркского мира.
С одной стороны, ясно, что это мало нравится нашим большим соседям, а с другой – именно тот факт, что пантюркизм может стать альтернативой для все более радикализирующегося ислама сегодня делает эту концепцию все более привлекательной.
Как бы то ни было, в недрах Библиотеки зреет осознание, что Казахстану нужна свежая цивилизационная доктрина. И, кто знает, может быть именно неотюркизм с его толерантностью и инклюзивностью может стать для этого базовой основой. Другое дело, что, как и любой глобальный процесс, он сопровождается манипуляциями и уязвим для разного рода спекуляций. Поэтому крайне важно сменить имидж пантюркизма в мире в лучшую сторону. И, возможно, эта роль возложена на Назарбаева. Вопрос только в том, сможет ли он с ней справится, если будет также сильно поглощен внутристрановыми проблемами.
