, 
«Плохая карма» Минска для решения конфликтов. Пружина разжимается…
Михаил Гончар, руководитель Центра глобалистики «Стратегия 21», главный редактор журнала «Черноморская безопасность» считает, что Лукашенко слишком долго торговался и, в итоге, потерял Беларусь. Для любого политика настает момент, когда он уже не может бесконечно маневрировать, в какой-то момент он должен занять принципиальную позицию. И в этом есть определенный намек для Казахстана.
- Какие варианты развития событий в СНГ вы видите в зависимости от ситуации в Беларуси? Что будет происходить именно в контексте в отношении треугольника: Беларусия – Россия - Украна?
- Я не оцениваю эти события в формате СНГ. Для нас этот формат давно не актуален. Искусственного треугольника Россия – Украина – Беларусь, созданного в Беловежской пуще, тоже давно не существует. Он рухнул с 2004 года после «оранжевой революции», когда стало ясно не по книге Л. Кучмы “Украина – не Россия”, а наяву. Теперь мы видим, что и Беларусь – не Россия. И не Украина. Да, в России пытаются продолжать “треугольничать” под идеологическими конструктами «триединого народа», «православного единства», “общей победы” и т. п. Но это все пропагандистская чушь. Существует этот псевдосакральный треугольник только в российском информационном пространстве и из него выливается в окружающий мир, деформируя реальную природу вещей.
То, как развиваются сейчас события в Беларуси – это слегка модернизированная калька со сценария аншлюсса, который Кремль готовил Украине во время президентства Януковича. Из Кремля шел сильный пресинг на руководство Украины, чтобы оно согласилось на вариант евразийской интеграции, отказалось от соглашения об Ассоциации с ЕС. Россия действовала кнутом и пряником. В пику МВФ Москва пообещала дать 15 миллиардов долларов кредитов и три из них предоставила... Но сценарий не сработал. Когда Янукович отказался подписывать ассоциацию с Европейским Союзом в ноябре 2013 года, люди вышли на «Евромайдан». И это то, что сейчас Москва делает с Беларусью.
- Но в Беларусии нет европеского контекста...
- Неважно, что в нашем случае драйвером протестного процесса послужили евроинтеграционные стремления в обществе, а в Беларуси - результаты сфальсифицированных выборов. Кстати, то же самое было в Украине в 2004 году, когда как раз фальсификация результатов выборов в пользу Януковича вызвала общественный взрыв и Оранжевую революцию. Ни тогда, ни 10 лет спустя – в 2014-м, Кремль не предполагал, что проевропейские настроения – это не прихоть кучки “русофобствующих” интеллектуалов и некоторых олигархов, а общественный тренд. Они думали, что достаточно поднажать на Януковича, чтобы он согласился на силовой сценарий, прислать помощь для разгона Майдана и со всеми протестами будет покончено.
Но сила общественного протеста и консолидация в обществе против тирании были столь сильны, что действия режима и Кремля в его поддержку сыграли роль катализатора. Тогда подход был модифицирован для создания сценария “гражданской войны” – с одной стороны, мол, законно избранная власть во главе с легитимным президентом Януковичем которая противостоит разного рода националистам, нацистам, бандеровцам из Западной Украины, подстрекаемым США, НАТО и ЕС. В итоге, по новому замыслу, Россия вынуждена вмешаться, чтобы спасти Крым, русско-язычный восток и юг Украины от “киевской хунты”. Но Янукович своим бегством поломал сценарий Кремля, хотя через неделю сделал заявление, в котором просил Путина об использовании Вооружённых сил Российской Федерации «для восстановления законности, мира, правопорядка, стабильности и защиты населения Украины».
В конечном счете, это и произошло. Россия включила запасной сценарий – военный в рамках концепции войны гибридного типа. Произошла оккупация украинского Крыма “зелеными человечками”, а затем в режиме нон-стоп – вторжение на Донбассе. Но сценарий аншлюсса, т.е. инкорпоривания Украины в российские интеграционные проекты постсоветского пространства провалился. То, что мы сейчас видим в Беларуси, соответствует сценарию аншлюса. Я бы провел сравнение визита Януковича в Москву с получением 3 млрд. дол. кредита 17 декабря 2013 года с визитом Лукашенко в Сочи 13 сентября, где он получил пряник – 1,5 млрд. дол. Так вот, режим Януковича еще продержался после этого визита чуть больше двух месяцев. Лукашенко тоже еще как-то продержится, но обратный отсчет он запустил 9 августа фальсификацией результатов выборов.
В этом сходство российских сценариев для Украины и Беларуси. Отличие в том, что Кремль уже учел уроки своего поражения в Украине и поэтому параллельно Россия уже устанавливает контроль над ситуацией в Беларуси, особенно, в информационной и военной сфере. Делают они это более элегантно – прислали своих специалистов «делиться опытом». А в силовом отношении «обмен опытом» идет по линии ведомств внутренних дел, оказания “консультативной помощи” в наведении конституционного порядка.
- Вы думаете, Россия избегает прямого вмешательства, чтобы избежать дополнительных санкций со стороны Запада?
- Хотя Запад по-прежнему считает происходящее специфическими разборками на постсоветском пространстве, я полагаю, что силовое вмешательство России без последствий для нее не пройдет. Особенно сейчас на фоне отравления Навального. Неважно, будут ли это регулярные вооруженные силы или Росгвардия, это будет расцениваться как вмешательство в дела сувереннного государства, хотя мы понимаем, что сувернность Беларуси под лидерством нелегитимного А. Лукашенко достаточно условна. Россия, конечно, может под весомым, с их точки зрения, аргументом, ввести вооруженные силы, поскольку на территории Беларусии есть два важных объекта для ядерной инфраструктуры России. Это станция предупреждения о ракетном нападении в Барановичах на западе Беларусии, и центр длинноволновой связи ВМФ России, которые существуют еще с советских времен и позволяют осуществляеть связь между соединениями подводных лодок с ракетным оружием на борту в Индийском, Атлантическом, и частично в Тихом океане. То есть, грубо говоря Россия всегда имеет предлог: вот, мол, НАТО бряцает танками возле литовско-беларуской границы, американские стратегические бомбардировщики В-52Н в сопровождении украинской авиации летают возле российских границ и готовятся к вторжению. Россия может создать какую-то постановочную ситуацию, когда некие “диверсанты” могут проникнуть на эти стратегически важные объекты. Это может быть использовано как повод для ввода регулярных воиск, поскольку, несмотря на сопротивление «Батьки» в прошлом, идея базирования в Беларуси части Воздушно-космических сил России не нова. Лукашенко, по своей привычке, пытался поторговаться, но теперь ему торговаться нечем.
Оппозиция, сформированная в процессе избирательной компании, была, по сути своей, пророссийской.
- Но вот в этом вся интрига, как ни парадоксально, всей беларусской истории...
- Это не совсем интрига по одной простой причине. Раньше, когда цены на нефть были высокими, Батьке было за что торговаться, а России было, что продавать. Газотранспотрная система Беларусии стала российской в два этапа - в 2007-ом и в 2010-ом году. Но теперь, когда цены на нефть и газ обвалились, Россия лишилась возможности делать “пряники” в в виде скидок на нефть и газ. Поэтому для Кремля стала актуальной задача убрать этого шантажиста, который все время что-то выпрашивает. Последней каплей стал его отказ подписать план углубленной интеграции в рамках Союзного государства России и Беларуси в 2019-м. Путина это сильно обидело и тогда в Кремле включили сценарий убрать Лукашенко “демократическим путем” во время выборов. Они действовали примитивно и тупо, «назначив» в оппозицию главу «Белгазпромбанка» Бабарико и еще парочку лидеров общественного мнения. Но Батька всех арестовал, на что в Кремле все же не рассчитывали. Но по ходу сценария его переписали, принимая во внимание авторитарный характер Лукашенко и его предрасположенность к силовым действиям. И это сработало – задействовав силовиков Лукашенко создал себе еще больше проблем, которые сам решить не в состоянии. В результате он снова вынужден бежать к Путину за помощью, ибо свои шансы укрепиться на волне и новых возможностей получить дешевые нефть и газ из альтернативных источников, открывшихся после колапса цен на энергоносители в марте, он обнулил силовыми действиями против народа.
Для любого политика настает момент, когда он уже не может бесконечно маневрировать, в какой-то момент он должен занять принципиальную позицию. Его упущенные экономические шансы символизируют импорт первого американского танкера с нефтью, поставки азербайджанской нефти через Украину. Эта схема была отработана еще в 2010 году. Точно также они могли бы получать и казахстанскую нефть. Надо просто было еще год назад начинать работать по рыночным законам, но он на это не отважился, потому что расчитывал в очередной раз что-то «дернуть» от России. Но случился нефтяной обвал...
- Как сейчас Украина может каким-то образом вмешаться в этот процесс? Например, в виде поддержки митингующих, или противодействия российскому вмешательству? Ведь, по сути, Беларусь ушла...
- Беларусь, с точки зрения экономических и политических реалий, независима достаточно условно. Российские и белоруские пропагандисты создали витринку успешной и чистенькой страны, где всё, в отличие от Украины, работает. И тут – полмиллиона участников протестов! Для Беларуси с ее населением в 9,5 миллионов - это очень много, в процентном отношении число протестующих даже больше, чем у нас было в период Революции Достоинства. В Киеве, на пике протестов собиралось около миллиона человек при 45 млн. населения. Это говорит о том, что пружина, которую сжимал Батька четверть столетия, она сжалась до предела, и теперь стремительно разжимается. Чем мы их можем поддержать? Если начнем поддерживать материально через госструктуры, то это будет немедленно расценено как вмешательство или даже подрывной деятельностью НАТО, которое, якобы, действует опосредовано через Украину. Акции солидарности возле Беларуского посольства в Киеве идут практически каждую неделю, идут кампании по сбору средств для поддержки пострадавших от произвола силовиков. Даже Европейский Союз инициировал создание некого фонда для поддержки тех, кто был уволен с работы и т.д. Но вот, пожалуй, это все, что может быть – демонстрация морально-политической поддержки. Беларусы сами должны сделать свою работу.
- Но ведь от того, по какому пути пойдет Беларусь, многое будет зависеть и для Украины. Неужели Украина будет сидеть и смотреть, как у нее под боком рождается еще одна зона российского влияния, особенно с учетом распложения стратегических объектов на границе двух стран. Есть какая-та официальная или не официальная стратегия?
- Может она и где-то разрабатывается. В официальной, только что утвержденной Стратегии национальной безопасности, Беларусь упоминается только в контексте выстраивания с ней прагматических отношений, как с соседним государством.
На мой взгляд, неофициальная стратегия по Беларуси должна быть связана с тем, чтобы на дипломатическом фронте, в медийном пространстве вести речь с нашими европейскими партнерами о необходимости усиления санкций против России в случае, если она отважится на силовую интервенцию. А также и против режима в Минске, если с территории Беларуси будут производиться враждебные действия в отношении Украины.
Есть опасная тенденция, которая проявилась в том, что Меркель позвонила Путину «советоваться» по ситуации в Беларуси. Она, правда, сказала, что Лукашенко не захотел со ней говорить. Но на своем собственном опыте мы видим, как через российское лобби в Германии, в странах ЕС может возобладать подход, что, если даже Россия не очень хорошо себя ведет в Беларуси, она действует в рамках неписанных правил на постсоветском пространстве и ЕС, мол, не стоит вмешиваться, потому что ЕС нужно решать вопросы глоабльной повестки дня.
Несостоятельность позиции Лукашенко становится все более очевидной с каждым днем. Но и протесты не могут длиться до бесконечности. Протестующих надо поддержать, хотя, возможно, мы снова недооцениваем беларуское общество и этот накопленный протестный потенциал. Как говорится, Беларусь – это край партизанской славы. Если протесты уйдут с улицы под давлением силовиков, то автоматически начнется современная партизанская война, в которой режим будет обречен.
Другой примечательный факт в том, что в Беларуси боятся слова «майдан», потому что российская пропаганда прочно ассоциировала его в общественном сознании с чем-то жутким. Но протесты были бы более успешными, если бы люди оказались более мобилизованы, четко оформили свои требования, суть которых не только в том чтобы Лукашенко ушел.
Лукашенко решил играть в долгую, да и остается у него только один вариант – идти в Кремль. И Путин, и Лукашенко хотят, чтобы протесты выдохлись, выиграть время. Но даже если власть сменится, теперь уже ясно, что ориентация на Россию у Минска сохраняется. Ну примерно как в Армении призошло.
- А вам не кажется, что при таком сценарии у протестующих появится другая повестка дня - антироссийская, хотя до сих пор ее не было?
- Да, я этого не исключаю. Например, Тихановская, которая в начале своей избирательной компании была пророссийской, начала эволюционировать, в отличие от других кандадитов. Видимо, она имеет большую степень свободы. Но даже вне зависимости от тактики Тихановской, в ходе событий люди начинают прозревать, что Лукашенко не решил проблему с Кремлем, а «слил» страну окончательно.
- Есть какие-то признаки такого прозрения?
- Вот визит Лукашенко к Путину в Сочи и полученный им “пряник” в виде 1,5-миллиардного кредита, предполагаю, станет для общества индикатором того, что на самом деле проблема Беларуси не только и не столько в устранении узурпатора от власти, сколь в том, чтобы освободится от российского засилья в экономике, политике, информационной среде, культуре, которое и сформировало за четверть столетия “феномен Лукашенко”.
Низкая привлекательность европейской идеи на фоне неоднозначных процессов в самом Европейском союзе, отсутствие развитой договорно-правовой базы сотрудничества Беларуси и ЕС, безвиза с ЕС, как это имеет место в случаях с Украиной, Молдовой, - все это в совокупности сформировало в беларуском обществе, пребывающем в российском информационном пространстве, деформированный образ ЕС. Для них Евросоюз - это что-то деградирующее, распадающееся, которому нет дела до Восточной Европы.
Но - стучите и дверь отроется, а если не стучать, никто и ничем не поможет. А они, я имею ввиду беларуская оппозиция, не стучатся. Они просто говорят, у нас протесты не антироссийские, и не антиевропейские.
- А есть кому стучать?
- Есть. Как бы ни было, часть беларуской оппозиции живет в Европе, там сосредоточено хорошее экспертное сообщество. Другое дело, она, в отличие от украинской, очень растворена в русскоязычной среде. К тому же, есть сомнения в степени их влияния.
- Как сейчас может строится дальнейший переговорный процесс по Донбассу в связи с возможной сменой дислокации контактной группы? Может ли Нур-Султан стать альтернативой Минску?
- Я исхожу из того, чтобы все должно быть поставлено на паузу. Но в офисе президента Зеленского говорят, что физическая дислокация не имеет значения, мы можем все решать в онлайне. Они еще живут иилюзиями того, что удастся привести процесс к позитивному результату. Однако, место, где идут переговоры, всегда имеет значение – оно символично. Когда, собственно, появилась российская идея Минска как переговорной площадки (была же идея Астаны со стороны Казахстана), это было опрометчивое решение бывшего президента Порошенко согласиться с этим. Замысел Москвы был ясен – дескать, это конфликт постсоветского пространства, поэтому здесь мы его и урегулируем. Как видим, по происшествии 6 лет никакого урегулирования не произошло.
Нужно было, чтобы этот процесс происходил в Европе – Женеве, Вене, Осло. Да, офис Зеленского гордится тем, что вот уже месяц не стреляют. Но это не его заслуга, а сценарий Путина. Это наоборот должно настораживать, потому что это показывает – из Москвы дали указание прекратить огонь, а это означает, что 1-й и 2й армейские корпуса так называемых ДНР и ЛНР – не некие вооруженные формирования “ополченцев”, а регулярные военные соединения, которые находятся в подчинении Южного военного округа со штабом в Ростове-на-Дону. То есть все контролируется Россией. Сейчас у нее появилась критическая масса проблем – отравление Навального, ситуация в Беларуси, протесты на Дальнем Востоке (и не только), стремление США добить “Северный поток-2”, поэтому Москва решила слегка притормозить на Донбассе.
Но она пытается субъектизировать и посадить за стол переговоров марионеточные “ДНР”-“ЛНР”, которые являются террористическими организациями, поддерживаемыми РФ. Поэтому сейчас очень опасный момент и я вижу, что есть понимание этой опасности прежде всего, со стороны ФРГ. Меркель не приемлет такие подходы, поскольку субъективизация “ДНР” и “ЛНР” нанесет вред не просто всему процессу переговоров, а в принципе. Если под давлением России с одной стороны, и Франции и Германии с другой - Украина пойдет на признание особого статуса, или, как говорит бывший президент Кравчук, особого режима управления, то это станет нашей серьезной внутренней проблемой. Потому что другие регионы тогда тоже захотят иметь этот особый статус, тоже иметь преференциальные отношения с внешним миром. По сути, это инициирование процесса распада. Поэтому парламент сначала согласился, что выборы должны быть на всей территории Украины, а потом все-таки решил, что на оккупированных территориях этого быть не может. А Россия настаивает на обратном. Но этого не будет. Некомпетентному офису Зеленского объясняют, что это не тот путь, который приведет к миру, о котором он говорил. А наоборот, к совершенно противоположному сценарию – новому витку войны и хаоса, который и нужен России.
- Он начал это осознавать?
- Надеюсь. Сложно сказать, что у него в голове, особенно когда де-факто соглашаются рассматривать заведомо неприемлемые идеи о, например, инспекции подразделений ВС Украины боевиками и российскими генералами в зоне конфликта или еще раз рассмотреть в парламенте вопрос о проведении местных выборов на оккупированных территориях, в то время, когда избирательный процесс уже стартовал и ничего менять нельзя.
- Какие сценарии развития событий вы считаете наиболее оптимальными?
- Все должно быть поставлено на паузу. Этот тот случай, когда нам некуда спешить. Особенно, если мы посмотрим на процессы в самой России, начиная от Хабаровска и плюс фактор Беларуси. Конечно, дипломатическая активность может сохраняться.
- Но разве не маловероятно, что переговоры все же перенесут в Европу. А Нурсултан совсем не вариант?
- Не вариант. Нам наоборот нужно интернационалировать решение вопроса, а не решать его на постсоветском пространстве, в стране с тираническим режимом, терроризирующем общество, с нелегитимным президентом и властью в целом. В Европе есть те, кто понимает опасность такого подхода. Минск имеет плохую карму для решения военных конфликтов. Взять, например, Минскую группу ОБСЕ по Нагорному Карабаху. И что? Она существует с 1992 года. Решен конфликт? Нет. Минск – гиблое место для решения конфликтов. И в нашем случае никакого прогресса нет, тем более, что действие так называемых Минских соглашений завершилось 31 декабря 2015 года.
Продолжение следует.
