, 
Что будет делать США для себя и для всего мира?
Джозеф Най
Джон Кеннеди призывал американцев задаваться не только вопросом, что они могли бы сделать для своей страны, но и вопросом, что они могут сделать для мира. А еще в 1821 году Джон Квинси Адамс сделал знаменитое заявление, что Америка «не отправляется за рубеж в поисках монстров, которых надо уничтожить. Она желает свободы и независимости для всех. Она отстаивает и защищает только свою собственную». Но в то же время у Америки есть давняя традиция интервенционизма. Даже такие самопровозглашённые реалисты, как Тедди Рузвельт, считали, что в экстремальных случаях нарушения прав человека, интервенция «может быть оправданной и надлежащей».
Со времён окончания Холодной войны США участвовали в семи войнах и военных интервенциях, и ни одна из них не была напрямую связана с соперничеством великих держав. Стратегия национальной безопасности, утверждённая Джорджем Бушем-младшим в 2006 году, провозглашала цель достижения свободы, воплощённой в глобальном сообществе демократических стран.
Либеральные и гуманитарные интервенции не являются каким-то новым соблазном или даже уникально американским. В викторианской Британии велись дебаты о применении силы для прекращения рабства, а также злодеяний Бельгии в Конго и османских репрессий против балканских меньшинств, и всё это задолго до решения Вудро Вильсона вступить в Первую мировую войну с целью сделать мир безопасным для демократии. Итак, проблема Байдена не является беспрецедентной.
Какие действия, выходящие за границы страны, следует предпринимать США? Начиная с 1945 года, устав ООН ограничивает легитимное применение силы целями самообороны, а также операциями, одобренными Советом Безопасности ООН (где США и ещё четыре страны со статусом постоянных членов обладают правом вето). Реалисты утверждают, что интервенции могут быть оправданы, если они предотвращают нарушение баланса сил, от которого зависит мировой порядок. Сторонники либеральных и космополитических взглядов считают оправданными интервенции для противодействия другим интервентам, для предотвращения геноцида, а также по гуманитарным причинам.
На практике эти принципы часто сочетаются причудливым образом. Кеннеди и Линдон Джонсон утверждали, что во Вьетнаме армия США борется с интервенцией Северного Вьетнам в Южный. Однако вьетнамцы считали себя единой нацией, которая была искусственно разделена из-за реалистичных соображений, связанных с сохранением баланса сил в период Холодной войны. Сегодня у США хорошие отношения с Вьетнамом.
Во время первой войны в Персидском заливе президент Джордж Буш-старший применил силу, чтобы изгнать иракскую армию из Кувейта и сохранить баланс сил в регионе. Однако он сделал это, воспользовавшись либеральным механизмом резолюций ООН о коллективной безопасности. Он считал себя реалистом, и поэтому отказался вмешаться для прекращения обстрела гражданского населения в Сараево. Однако после показа ужасающих кадров с голодающими сомалийцами по американскому телевидению в декабре 1992 года он направил войска для гуманитарной интервенции в Могадишо. Такая политика привела к вопиющему провалу: в октябре 1993 года, уже при преемнике Буша – Билле Клинтоне – там погибли 18 американских солдат. Шесть месяцев спустя этот негативный опыт блокировал американские попытки остановить геноцид в Руанде.
Внешняя политика обычно является менее важным приоритетом, чем внутренние вопросы, поэтому американское общество склоняется к базовому реализму. Между тем, мнение элиты обычно более склонно к интервенционизму, чем мнение основной массы общества, что заставляет некоторых критиков утверждать, что элита страны либеральней её общества.
Тем не менее, опросы общественного мнения свидетельствуют о поддержке обществом международных организаций, многосторонних действий, прав человека, а также гуманитарной помощи. В книге «Важна ли мораль? Президенты и внешняя политика от Рузвельта до Трампа» я показываю, что не существует какой-то одной схемы, которая бы походила для всех обстоятельств. Нет особых причин ожидать, что у общества всегда будет одно, последовательное мнение.
Например, американские мотивы интервенции во время второй войны в Персидском заливе были смешанными. Специалисты по международным отношениям спорят, было ли вторжение 2003 года в Ирак реалистичной или либеральной интервенцией. Некоторые ключевые фигуры в администрации Джорджа Буша-младшего, например, Ричард Чейни и Дональд Рамсфелд, были реалистами; они были озабочены наличием оружия массового поражения у Саддама Хусейна, а также поддержанием локального баланса сил. Тем временем «неоконсерваторы» в администрации (которые зачастую являлись экс-либералами) подчёркивали необходимость продвижения демократии и поддержания американской гегемонии.
За пределами администрации часть либералов поддерживала эту войну из-за ужасающих нарушения прав человека Саддамом, однако они выступали против действий Буша, который не смог заручиться институциональной поддержкой ООН, как это сделал его отец во время первой войны в Персидском заливе.
В широком определении интервенции – это действия, которые влияют на внутренние дела другого суверенного государства. Такие действия могут варьироваться: от телерадиовещания, экономической помощи и поддержки оппозиционных партий до блокад, кибератак, ударов дронами и военного вторжения. С моральной точки зрения, важна степень принуждения, ограничивающего местные права и свободы.
Более того, с практической точки зрения, военная интервенция выглядит рискованным инструментом. Он выглядит простым в использовании, но редко таким действительно, оказывается. Возникает масса непредвиденных последствий, а значит, необходимо благоразумное лидерство.
Обама применил силу в Ливии, но не стал этого делать в Сирии. Как Трамп, так и Хиллари Клинтон заявляли в 2016 году, что США были обязаны предотвратить массовые жертвы среди гражданского населения в Сирии, однако ни один из них не отстаивал идею военной интервенции. А на выборах 2020 года вообще велось поразительно мало дискуссий о внешней политике.
Некоторые либералы утверждают, что продвижение демократии – это обязанность Америки. Однако существует огромная разница между продвижением демократии принудительными и непринудительными средствами. «Голос Америки» и «Национальный фонд демократии» пересекают международные границы совсем не так, как это делает 82-я воздушно-десантная дивизия.
С точки зрения последствий, средства зачастую становятся столь же важны, как и цели. В какой части спектра интервенций, призванных содействовать безопасности, демократии и правам человека, в итоге окажется Байден? Мы можем найти обнадёживающие намёки в демонстрировавшихся им раньше здравых суждениях и контекстуальном интеллекте. Впрочем, мы должны помнить о том, что иногда случаются сюрпризы, и события начинают диктовать принимаемые решения.
Джозеф Най – бывший декан Школы государственного управления им. Джона Кеннеди при Гарвардском университете, автор книги «Важна ли мораль? Президенты и внешняя политика от Рузвельта до Трампа».
Copyright: Project Syndicate, 2021. www.project-syndicate.org
