, 
На что пойдет Байден ради американских ценностей
Джозеф Най
За свою долгую карьеру в американском Сенате Джо Байден заработал репутацию политика, выступающего за защиту прав человека как одну из целей американской внешней политики. Сейчас, когда он стал президентом, репутация Байдена в этой сфере подверглась тесту.
Внешняя политика предполагает компромиссы с учётом многих вопросов, включая безопасность, экономические интересы и другие ценности. Но когда речь заходит о правах человека, подобные компромиссы часто приводят к обвинениям в лицемерии или цинизме.
Вспомните убийство саудовского журналиста-диссидента Джамаля Хашогги в консульстве Саудовской Аравии в Стамбуле в 2018 году. Бывшего президента Дональда Трампа критиковали за то, что он проигнорировал явные доказательства жестокого преступления, потому что хотел сохранить хорошие отношения с саудовским наследным принцем Мухаммедом бен Салманом, которого обычно называют МБС.
Либералы раскритиковали умеренную реакцию Трампа на убийство Хашогги как бесстыдное делячество и игнорирование фактов. И даже в редакционной статье консервативной газеты «Wall Street Journal» заявлялось, что «мы не знаем ни одного президента, включая даже таких безжалостных прагматиков, как Ричард Никсон или Линдон Джонсон, который бы сделал подобное публичное заявление, в котором нет даже намёка на базовые ценности и принципы Америки».
Трамп считал самым важным доступ к нефти, контракты на продажу военной техники и региональную стабильность. Он проигнорировал тот факт, что поддержание ценностей и принципов, которые привлекательны для остальных, также является важным национальным интересом. Отстаивание прав человека говорит миру о том, кто такие американцы. Оно увеличивает мягкую силу Америки, а также её способность получать желаемое благодаря своей привлекательности, а не с помощью принуждения или денежных выплат.
Совмещение столь разных интересов во внешней политике требует компромиссов, что порождает критику по поводу сделанного выбора в этих компромиссах. В ходе избирательной кампании 2020 года Байден критиковал Трампа за то, что тот закрыл глаза на роль МБС в убийстве Хашогги. Став президентом, он поручил директору национальной разведки снять гриф секретности и опубликовать доклад, в котором вина за убийство возлагалась на МБС. Кроме того, Байден запретил 76 гражданам Саудовской Аравии въезд в США и ограничил использование американского оружия в саудовской войне в Йемене.
Однако либеральные критики утверждают, что Байден должен был пойти дальше и объявить, что Америка не будет вести никаких дел с МБС, и это вынудило бы короля Салмана назначить нового наследного принца. Многие специалисты по саудовскому королевству считают, что подобная смена режима находится за пределами возможностей Америки. В отличие от Трампа, Байден вспомнил об американских ценностях, но возникли вопросы к правильности найденного им баланса.
Подобные вопросы возникают и к политике Байдена в отношении Китая. Байден критиковал председателя КНР Си Цзиньпина за то, что «у него в теле нет ни одной демократической косточки»; а во время встречи с китайскими коллегами в Анкоридже госсекретарь Энтони Блинкен и советник по национальной безопасности Джейк Салливан раскритиковали Китай за нарушения прав человека в Синьцзяне и репрессии против демократии и её защитников в Гонконге. Что же касается России, то Байден согласился с утверждением, что президент Владимир Путин – «убийца».
Но когда настало время приглашать мировых лидеров на американский климатический саммит, Си Цзиньпин и Путин попали в список приглашённых (хотя приглашение саудитам было направлено королю Салману, а не его сыну). Что это? Лицемерие или реалистичное понимание, что изменение климата – это крупнейшая угроза, с которой невозможно справиться без сотрудничества с правительствами этих стран?
Китай занимает первое место в мире по объёмам выбросов парниковых газов, а Саудовская Аравия располагает крупнейшими в мире запасами углеводородов. Нельзя найти решение для нашей климатической проблемы, если эти страны не примут участие в её поиске вместе со всеми. Нам надо осознать важность применения силы вместе с другими, а не только над другими, когда мы имеем дело с экологической взаимозависимостью. Это означает, что надо работать с Китаем по климатическим и пандемическим вопросам, даже в тех случаях, когда мы критикуем его за нарушения прав человека.
Как же определить, сделали ли наши лидеры «наилучший моральный выбор» в подобных обстоятельствах? Как я пишу в книге «Важна ли мораль? Президенты и внешняя политика от Рузвельта до Трампа», для начала нам стоит убедиться, что мы судим о них в рамках «трёхмерной этики», которая учитывает намерения, средства и последствия, и опираемся на три школы внешнеполитической мысли: реализм, либерализм и космополитизм (причём именно в таком порядке).
Проблему прав человека не следует рассматривать как противопоставление принципов и национальных интересов США, потому что эти принципы являются частью американских национальных интересов. Мы должны начинать с реализма, но не останавливаться на нём. В пределах возможного нам следует утверждать наши принципы так, чтобы наши действия с наибольшей вероятностью способствовали изменениям. Но в то же время, если мы откажемся начинать с реализма, тогда мы в очередной раз узнаем, что дорога в ад вымощена благими намерениями.
Цели, которые ставили перед собой президенты США на протяжении многих лет, не определялись желанием достигнуть на международном уровне такой же справедливости, которую они желали видеть внутри страны. В «Атлантической хартии» 1941 года (один из фундаментальных документов либерального международного порядка) президент США Франклин Рузвельт и британский премьер-министр Уинстон Черчилль продекларировали свою преданность идее свободы от нужды и страха. Но Рузвельт не пытался реализовать свой «Новый курс» на международном уровне. Даже знаменитый либеральный философ Джон Ролз считал, что положения его теории справедливости применимы только к отечественному обществу.
В то же время Ролз утверждал, что у либеральных обществ есть обязанности за пределами собственных границ, в их числе оказание взаимопомощи и проявление уважения к институтам, которые гарантируют соблюдение фундаментальных прав человека и позволяют людям в многообразном мире в максимальной степени самостоятельно решать свои дела. Именно поэтому мы должны задаться вопросом, опираются ли поставленные лидером цели на некую концепцию, которая выражает ценности, привлекательные внутри страны и за рубежом, но при этом благоразумно балансирует эти ценности и оценивает риски так, чтобы появилась реальная перспектива для успеха этих ценностей.
Это означает, что, когда речь заходит о продвижении ценностей, мы должны судить о лидере, исходя не только из его или её характера и намерений, но и контекстуального интеллекта. Пока что Байден справляется с этим тестом.
Джозеф Най – профессор Гарвардского университета, автор книги «Важна ли мораль? Президенты и внешняя политика от Рузвельта до Трампа».
Copyright: Project Syndicate, 2021. www.project-syndicate.org
