, 
Почему Казахстан последним вышел из состава СССР?
21 декабря 1991 года было подписано инициированная Казахстаном Алматинская Декларация о целях и принципах СНГ. Собрать за круглым столом глав республик, в одночасье ставших независимыми, было делом непростым. Процессом сбора дирижировал президент Нурсултан Назарбаев – во все республики им были разосланы эмиссары. О том, как это происходило, вспоминает очевидец и участник тех событий, в ту пору заведующий корреспондентским пунктом «Правды» в Казахстане Григорий Дильдяев.
Встреча в Алма-Ате
– У республик были разные стартовые условия при вступлении в свою независимость, – рассказывает он. – Украина, например, вышла из состава Союза, говоря по-украински, смачным шматом сала. Там имелось всё для того, чтобы зажить самостоятельно: морские порты, наука, культура, машиностроение, строились космические ракеты, самолёты... Это сейчас она одна из самых бедных стран Европы, а по тем временам считалась чуть ли не второй экономикой континента. Но затем весь свой потенциал она растеряла – во многом из-за своих управленцев. Получилось так, что первый и все последующие президенты Украины не добавляли, а транжирили её богатства. Казахстан сегодня по уровню ВВП на душу населения, по благосостоянию народа и по другим показателям превосходит ее, а тогда казалось, что это небо и земля. Говорили, что быть президентом Украины – одно удовольствие, ей повезло со стартовыми возможностями – все свое, а инвестор в страну, которая находилась практически в центре Европы, бежал сам. Казахстан, напротив, вынужден был оглядываться на Москву. Поэтому если Украина с радостью ушла из состава Союза, то мы держались до последнего.
Назарбаеву в труднейших условиях надо было налаживать то, что Украине досталось без всяких усилий. Я имею в виду транспортные коридоры, рынки сбыта, привлечение денег в страну и поиск инвесторов.
После Беловежской пущи заговорили о создании Славянского союза, потом была идея объединения Азиатских исламских республик… Словом, когда республики стали делиться, Назарбаев, чтобы уравновесить интересы, решил провести в декабре 1991 года встречу президентов в Алма-Ате. Это была достаточно серьёзная работа, он сам дирижировал этим процессом, а наши эмиссары разъезжали по всем республикам бывшего Союза, уговаривая президентов собраться в Казахстане. Но эта публика была тогда гордая, заполучив власть никто из них не хотел делиться даже маленьким ее кусочком, чтобы создать что-то новое. Украину труднее всего было заполучить на этот сбор президентов новоявленных государств, а Ельцин приехал только потому, что был в очень хороших отношениях с Назарбаевым. Их когда-то свел и познакомил в непринуждённой обстановке, в тесном частном кругу Михаил Полторанин, журналист, уроженец Казахстана, сделавший замечательную карьеру в правительстве России.
Словом, если Борис Ельцин прилетел без всяких капризов, то Леонида Кравчука надо было улащивать и уламывать. Он обуславливал своё присутствие в Алма-Ате разными условиями. Никто другой, кроме Назарбаева, не смог бы затащить его на эту встречу, а СНГ без него был бы еще более ущербным. Победить хохляцкий гонор смогло, во-первых, уважение пана Кравчука к Назарбаеву, а во-вторых, казахский президент сумел-таки убедить его в необходимости создания Содружества независимых государств.
Ранее президентов приглашали голосовать за горбачевский проект обновленного СССР – Союз суверенных государств. Михаил Полторанин, в те годы вице-премьер Росси, рассказывал, что ССГ не получился, потому что Назарбаев и Ельцин были против. По его мнению, они прекрасно понимали, что переформатированием СССР путем наделения автономии суверенным статусом горбачевская команда собиралась раздробить территорию бывшего Союза на враждующие между собой удельные княжества.
Но вот все трудности по их сбору были преодолены, и главы государств, наконец, приехали в Алма-Ату. У Нурсултана Назарбаева тогда была очень сильная пресс-служба, где работало много интересных ребят, настоящих энтузиастов. Гадильбек Шалахметов, Сейтказы Матаев, Игорь Романов, Михаил Чирков, Жунисбек Султанмуратов… Когда эта незабюрократизированная пресс-служба готовила знаменитую пресс-конференцию, я в ее преддверии договорился с Сейтказы Матаевы вот о чем. Тогда я готовил к выходу первый номер новой газеты «Аз И Я», учредителями которой были журналистская ассоциация «КазИнпресс» и правительство республики. Я захотел, чтобы перед каждым из будущих подписантов соглашения о создании СНГ положили одинаковые вопросы от редакции: чем в их представлении является союз независимых государств, чего они ждут от нового содружества и т.д.
Когда началось совещание глав государств новоявленных государств, я сидел близко к ним и видел, что все они поглядывали на двух главных закоперщиков – президента России и Украины. Ельцин брезгливо взяв бумажку с вопросами, отодвинул ее в сторону. Когда я Полторанину рассказал об этой истории, он засмеялся. Сказал, что Борис Николаевич давно уже забыл, когда последний раз брал ручку в руки, чтобы написать хотя бы одну строчку, а тут требовался текст на целых полстранички. Леонид Кравчук с тем же выражением лица отодвинул вопросы, а стальные написали. Листочки с их ответами хранятся у меня до сих пор. Потом началась пресс-конференция, модератором которой был сам Президент Казахстана. Тогда ещё не было драки между Арменией и Азербайджаном, хотя Карабах уже кровоточил. Тер-Петросян, первый президент Армении, нашёл какие-то очень хорошие слова о том, что соседи должны жить мирно между собой. Помню еще такую забавную картинку. Узбекский президент Ислам Каримов, когда зашла речь о гражданстве, сказал: а что, если у нас будет общее гражданство СНГ и общий паспорт? И тут на него буквально рявкнул Кравчук: "Что за глупости! Какое еще общее гражданство?!". Я думал, Каримов оскорбится, это ведь было сказано в высоком присутственном месте, при других коллегах, но Ислам Абдуганиевич, втянув голову в плечи, никак не ответил.
Маргарет Тэтчер и Нурсултан Назарбаев
– Каким вам запомнился Президент Казахстана в первый год своего президентства?
– Это отмечено не только мною: обладая врожденным талантом к общению и умением обаять и расположить к себе любого человека, он сразу оценивает собеседника. Помню, как по пути куда-то специально завернула в Алма-Ату с неофициальным визитом «на смотрины» Маргарет Тэтчер. Нурсултан Назарбаев, мне кажется, обаял ее даже чисто по-мужски. Они не могли общаться на одном языке, но даже через переводчика я видел, какое он произвел на нее впечатление. Она улыбалась, ее глаза сияли. Это было лицо женщины, которая смотрела на мужчину не то только с восхищением, но с большим интересом. Если говорить о той судьбоносной встрече президентов в Алма-Ате в декабре 1991 года, Нурсултан Назарбаев был, как мне кажется, самым харизматичным из всех президентов. Не знаю, какой он сейчас, я давно с ним не общался, времена людей меняют, но в те года он был открытым, внутренне свободным, компанейским человеком, любителем и знатоком веселых анекдотов. Президент в те годы мог подойти и, ткнув человека из своего окружения шутливо по животу, по-доброму сказать: «Ты что пузо развесил? Давай займись спортом, подтягивайся».
Когда в том же 1991 году началась байга за президентство, он был не единственным претендентом. Соперниками были достаточно сильные люди. Еркен Ауельбеков, честный человек и грамотный управленец, был реальной кандидатурой на этот пост, у Закаша Камалиденова было много сильных болельщиков, московских в том числе. Еще бы! У него, как у КГБ-шника, имелась нужная информация про всех тех, кто был во властных высотах. Были и другие кандидаты. Я знал их всех и был твёрдо убеждён, что, если выбирать, то только его, Назарбаева. Не знаю, как сложилась бы судьба Казахстана, если бы избрали Ауельбекова или Камалиденова, но с кем бы я не общался, бывая в Москве, от многих слышал тогда, что нам повезло с президентом.
Мне с ним в те годы часто приходилось делать разные публикации, и мне нравилось, что он сам, от руки, четким почерком, правил тексты и это всегда было к месту. Помощником по работе с прессой, или, как сейчас сказали бы – спичрайтером, у него на первых порах был Володя Крупенев. Тогда в стране только-только появилась компьютерная техника, он быстро, при мне, вносил эти правки, распечатывал текст и звонил помощнику президента Нуртаю Абыкаеву: мы уже готовы. И я помню непосредственную реакцию Президента: «Как?! Уже? Хорошо же наши машинистки работают».
Он мог и любил учиться, на столе у него я всегда видел много книг. Помню, как я однажды зашел в наше посольство на Чистопрудном бульваре. Посол, Канат Саудабаев, все маялся, что давно не виделся с Президентом. Он спросил меня: «Ну как там наш шеф?» Я ответил, что он очень занят. До президентства Нурсултан Абишевич управлял мартеном, партийным комитетом комбината, обкомом партии, потом правительством, центральным комитетом компартии Казахстана, а вот государством ещё нет, поэтому учился этому – быть президентом суверенной страны – на ходу.
При этом он оставался еще и просто человеком. Сейчас, конечно, настали более жесткие времена и сантименты люди проявляют все меньше и меньше, но мне запомнился такой случай. В Караганде, где мы оба работали, у нас был общий знакомый, первый секретарь Карагандинского горкома партии Михаил Михайлович Устиновский, бывший шахтёр, директор шахты и т.д. У него сильно болела нога, он страдал бурситом, профессиональной шахтерской болезнью. Все закончилось тем, что ногу отняли по самое бедро. Когда в одну из наших встреч Нурсултан Абишевич узнал об этом, то не мог сдержать эмоций: «Да ты что! А я и не знал». И отдал распоряжение соединить его с лежащим в больнице Устиновским. Минут через десять сообщили, что связь есть. Назарбаев нашёл такие хорошие слова для человека, с которым был знаком смолоду: «Михаил, держись! Ты же шахтёр. Я знаю, ты справишься, у тебя всё получится».
Когда я в следующий раз приехал в Караганду и зашел к Устиновскому, то увидел, что он как-то воспрял духом. «Ты знаешь, чем для меня был тот звонок? Телефона в палате не было, а тут поднялся шорох: звонит Назарбаев! Нашли длинный шнур и быстро-быстро провели связь из кабинета главврача». Мне показалось, что у этого здоровенного, под два метра мужчины повлажнели глаза, когда он говорил: «Это был звонок, который не то что на ноги меня поставил, но приободрил, потому что жить не хотелось, ведь ногу отняли по самое не могу».
Или был такой случай. Когда бастовали шахтеры в Караганде, митинг получился долгим, шахтеры никого не признавали, они требовали только Назарбаева. И вот он вышел к ним. Его не то что перебивали, но много было людей, которым тоже хотелось что-то сказать. Он сказал, что так наговорился и настоялся на ногах, что они распухли и не помещаются в ботинки, и по его предложению (что мы, мол, здесь толпой решим), он и представители митингующих пошли договариваться в здание треста «Карагандауголь».
СМИ как помощник Президента
– Редакторов таких официальных газет как «Егемен Казахстан» и «Казахстанская правда» тогда подбирал лично глава государства. Как это произошло в вашем случае и вообще – как он относился к СМИ в те годы?
– Памятуя о том, что она (пресса) в свое время дала очень мощный толчок его карьере, относился к ней очень уважительно. История о том, как с помощью журналиста, собкора «Правды» по Казахстану Михаила Полторанина, появилась статья в главной партийной газете страны о проблемах флагмана металлургической промышленности республики «Карметкомбината» за подписью Нурсултана Назарбаева, общеизвестна. Сначала это был материал журналистский, но в редакции сказали, что это должна быть авторская статья. Полторанин пошел к директору Карметкомбината, тогда им был Герой Соцтруда Олег Иванович Тищенко. Прочитав статью, тот отказался, побоявшись за последствия. Журналист переговорил еще с кем-то, те ответили тем же. Тогда Тищенко посоветовал ему обратиться к молодому секретарю парторганизации комбината Назарбаеву. Он, по его словам, никого и ничего не боится. Парторг прочитал статью, а потом предложил поехать отдохнуть на Саркандское водохранилище. Там, ещё раз прочитав текст, предложил к производственным проблемам комбината добавить ещё и социальные.
Статья получилась громкой. Патриарх политбюро ЦК КПСС Суслов сказал после неё Кунаеву, что у него растут перспективные кадры. О том, насколько серьёзно Первый Президент относился к прессе, говорит даже то, что он сам вычитывал гранки и опять же собственноручно вносил правки. Ну а что касается меня, то, когда он начинал свое президентство, я еще в «Казправде» не работал. А предложив возглавить ее, сопроводил это словами: «Помогай. Прими Казправду». То есть он считал газету помощницей, поэтому часто приглашал редакторов двух главных газет к себе. Говорил, что мы должны задавать тон во всех перестроечных делах.
Его спичрайтер Володя Крупенев рассказывал, что ради экономии времени Президента он ввел практику первым читать газеты, где фломастером выделял для него самые нужные и важные материалы, абзацы или строчки.
И первое, что делал Нурсултан Назарбаев, когда приходил на работу, – читал газеты с пометками. Это потом появились маленькие листочки, где он расписывал, кому и что нужно делать, но первое время прямо на полях газеты, рядом со статьей писал что-то типа резолюции – такому-то министру обратить внимание и доложить к исполнению.
– Возвращаясь к развалу Союза и образованию СНГ – почему все-таки Казахстан не хотел выходить из рублевой зоны? У других республик ведь ситуация с экономическими связями была не лучше.
– Потому что Первый Президент Казахстана, в отличие от других своих коллег, трезво оценивал ситуацию. Всей своей экономикой Казахстан был привязан к России, возможностей для свободной самостоятельной торговли не было. Один из самых главных примеров тех лет – Казахстан стали выталкивать из рублевой зоны. Как говорится, дружба дружбой, а табачок, то есть валюта, врозь. Уральская Магнитка по приказу из Кремля отказывалась принимать даже наши железорудные окатыши. Так как северный сосед был нашим главным партнером, с его уходом стала валиться вся экономика. В 90 годы было непонятно, как жить, на что жить, поэтому Назарбаева хватался за любую возможность, чтобы договориться о рынках и затащить инвесторов в страну. До развала Союза у Казахстана голова о рынках не болела, их обеспечивал союзный Госплан, а теперь их надо было искать, а это было дело непростое.
Я достаточно часто летал с ним по миру в те времена, и удивлялся тому, что он не чурался встречаться и разговаривать с директорами крупных предприятий и фирм, хотя это было вроде бы не по чину.
Сейчас некоторые пытаются пенять ему за то, что Казахстан последним вышел из Союза. Не хотел он, мол, независимости, но если бы на его месте оказался кто-нибудь из критикующих, то я не знаю, как бы он себя повел. Независимость надо было подготовить, понятно ведь было, что все связи будут разом обрублены. Поэтому и объявили последними суверенитет.
… Аббревиатура СНГ звучит всё реже и реже, содружество не то что умирает, но оно уже отошло на второй план, вместо него появились другие объедения. Одно из них – Евразийский экономический союз. Но тогда, в далеком декабре 1991 года, сила СНГ заключалась в том, что это был единственный вариант цивилизованного развода.
