Америка перестала играть по правилам монетарной политики

В своей книге «Экономическое оружие: взлет санкций как орудия современной войны» историк Николас Малдер напоминает нам, что даже когда Великобритания и Россия жестоко сражались друг с другом во время Крымской войны 1853–1856 годов, они продолжали обслуживать свои долги друг перед другом. Аналогичным образом, когда хедж-фонды начали грабительские нападки на азиатские валюты во время азиатского финансового кризиса 1990-х годов, они в конечном счете все еще продолжали играть по правилам (даже несмотря на то, что их неэтичное поведение привело к остановке экономического прогресса некоторых стран Восточной Азии).

Решение Соединенных Штатов от 28 февраля заморозить около половины валютных резервов России, похоже, попадает под другую категорию. Хотя США предприняли аналогичные действия против Ирана, Венесуэлы и Афганистана, китайские экономисты посчитали это исключительными ситуациями, и сочли шокирующим то, что США предприняли такие меры против России.

Международная финансовая система основана на доверии, где все участники играют по правилам, а соблюдение долговых обязательств является одним из самых важных правил. Каким бы ни было оправдание, замораживание валютных резервов страны является вопиющим нарушением этого доверия. США, выпускающие основную мировую резервную валюту, ставят под угрозу свой финансовый авторитет ради каких-то неуловимых краткосрочных тактических преимуществ. Это большая ошибка.

На протяжении многих лет способность Китая накапливать валютные резервы была символом его растущего экономического успеха. Но этот вопрос стал спорным с середины 1990-х годов (когда резервы Китая достигли 100 миллиардов долларов), поскольку цель торговли состоит не в том, чтобы заработать все большие валютные резервы, а в том, чтобы участвовать в международном разделении труда таким образом, чтобы улучшить трансграничное распределение ресурсов.

Азиатский финансовый кризис 1997 года, казалось, подтвердил аргумент о том, что Китаю нужны крупные валютные резервы, с помощью которых он сможет отражать грабительские атаки международных спекулянтов. К 2003 году резервы Китая увеличились в четыре раза, достигнув 400 миллиардов долларов, что привело к усиливающемуся международному давлению на китайские власти, чтобы позволить юаню укрепиться. Но они не захотели этого делать, поскольку не хотели замедлять рост экспорта. Таким образом, огромные валютные резервы Китая продолжали расти ускоренными темпами.

Затем разразился мировой финансовый кризис 2008 года, который заставил Китай признать, что его валютные резервы могут оказаться под угрозой. Тогдашний премьер-министр Вэнь Цзябао публично высказал эти опасения в марте 2009 года: «Мы одолжили США огромную сумму денег, поэтому, безусловно, мы обеспокоены сохранностью наших активов. Честно говоря, у меня есть некоторые опасения». Затем он призвал правительство США «поддерживать свой авторитет, выполнять свои обязательства и гарантировать безопасность китайских активов».

Правительство США выполнило свои обязательства, и Китай продолжил накапливать валютные резервы, которые достигли своего пика в 3,8 триллиона долларов 2014 году, прежде чем упали на 800 миллиардов долларов в последующие два года, когда китайский центральный банк активно вмешался в валютный рынок, чтобы стабилизировать курс юаня перед лицом крупного оттока капитала. С 2016 года резервы Китая колебались в пределах $3 трлн в условиях более гибкого режима обменного курса даже несмотря на то, что он продолжал поддерживать положительное сальдо по счету текущих операций. Сегодня они составляют около 3,2 триллионов долларов.

Каковы бы ни были причины, нельзя отрицать, что Китай накопил чрезмерный объем валютных резервов. Как я утверждал на протяжении десятилетий, существуют две серьезные причины, по которым следует сократить эти активы. Во-первых, с более чем $2 трлн чистых международных активов чистый инвестиционный доход Китая был отрицательным в течение почти 20 лет, потому что его активы непропорционально вложены в низкодоходные казначейские обязательства США. Это гротескное нерациональное использование ресурсов.

Во-вторых, доллар США в конечном итоге может значительно упасть, поскольку Америка на протяжении десятилетий имеет огромный чистый внешний и национальный долг, и пока нет никаких признаков к изменению ситуации. Более того, экспансионистская денежно-кредитная политика Федеральной резервной системы США (в форме количественного смягчения) может продолжить создавать инфляционное давление в будущем.

Безусловно, поскольку многие страны, особенно Китай, владеют таким объемом долларовых валютных резервов, доллар США может оставаться сильным в течение достаточно долгого времени. Но в какой-то момент стоимость доллара упадет, и второй по величине иностранный держатель американских казначейских облигаций - Китай – понесет огромные убытки.

Учитывая такую возможность, я давно выступаю за режим плавающего обменного курса юаня; осторожный подход к либерализации операций с капиталом; диверсификацию валютных резервов; терпеливую, рыночную интернационализацию юаня; и более сбалансированную торговлю с США. Но все эти предложения предполагают, что США будут играть по правилам. Теперь, когда они в одностороннем порядке заморозили валютные резервы российского центрального банка, фундамент для моих политических рекомендаций рухнул.

Если все иностранные активы – как государственные, так и частные – могут быть заморожены за считанные секунды странами с резервной валютой, директивным органам даже не следует тратить свое время на такие меры хеджирования, как диверсификация. Теперь, когда США доказали свою готовность перестать играть по правилам, что может сделать Китай для защиты своих иностранных активов? Я не знаю. Но я уверен, что директивные органы в Китае, а возможно, и в других странах, будут очень тщательно продумывать свои решения.

Юй Юндин, бывший президент Китайского общества мировой экономики и директор Института мировой экономики и политики Китайской академии социальных наук, с 2004 по 2006 год работал в Комитете по денежно-кредитной политике Народного банка Китая.

Copyright: Project Syndicate, 2022. www.project-syndicate.org