, 
В Центральной Азии начинается эпоха «великого перелома»
Болезнь престарелого лидера Узбекистана Ислама Каримова и его уход с политической сцены все острее ставит вопрос о том, в какую сторону будет дрейфовать не только эта отдельно взятая центральноазиатская страна, с самым многочисленным населением в регионе и неспокойной Ферганской долиной, но и все страны Центральной Азии вместе взятые. То, чего многие ждали долгие годы – одни с надеждой, другие с ужасом – начинает происходить: лидеры советской формации начинают покидать свои насиженные кресла, оставляя после себя неопределенность и риски дестабилизации.
Если даже Каримов вновь выкарабкается и сможет восстановить силы, то в любом случае время начнет играть против него и в первую очередь из-за того, что его окружение уже вполне начинает осознавать, что «вожак стаи» уже не тот.
По версии оппозиционного «Народного движения Узбекистана», которая сходится с тем, что рассказывают наши собственные источники в Ташкенте, в ночь с пятницы на субботу в резиденции узбекского лидера бурно отмечали успехи местных спортсменов на Олимпиаде в Рио. Во время пиршества по такому случаю Ислам Каримов отошел от привычной для себя диеты и позволил себе некоторые излишества, в том числе в плане алкогольных напитков. Совсем скоро престарелому лидеру стало плохо, вероятнее всего, он перенес инсульт.
Пока непосредственно в самом Ташкенте все тихо и буднично. Город готовится к празднику – 25-летию независимости республики, народ о плохом самочувствии вождя практически ничего не знает, хотя об этом впервые в истории Узбекистана сообщили по центральному телевидению. Те, до кого эта информация дошла, в буквальном смысле молятся за выздоровления «юрбоши» (узбекский аналог елбасы). Источники в Ташкенте сообщают, что в местных мечетях призвали всех правоверных мусульман просить о «всемилостивого Аллаха выздоровления и долгих лет жизни президенту».
Это кажется очень символичным и в какой-то степени насмешкой судьбы, что состояние здоровья Ислама Каримова резко ухудшилось именно сейчас, в преддверии столь культивируемого им праздника – дня Независимости. За четверть века независимого развития Узбекистана, во главе которого стоит Каримов, даты 31 августа и 1 сентября стали сакральными для узбекского автократа. В эти дни сдаются в эксплуатации лучшие объекты в республике, заканчиваются самые грандиозные стройки и проходит главный концерт года, где неизменно отплясывал сам Каримов, демонстрируя вопреки слухам богатырское здоровье. Но именно четверть века спустя, когда торжества должны были быть еще более массовыми и зрелищными «Отец нации» и «Великий узбекский кормчий» будет не со своим народом. По крайней мере, в физическом обличии.
Казалось, что система выстроенная Каримовым, путем жестоких репрессий никогда не даст сбой ни в чем. И неизменно 31 августа лидер нации появится перед своим народом. Так было в 1999-0м году, когда кортеж Каримов подорвать террористы, так было в 2005, когда Узбекистан пережил кровавую резню в Андижане и на него наложили санкции, так было в 2010, когда на юге Кыргызстана произошла массовая чистка узбекского населения и Каримов вышел из нее победителем, открывшим двери гостеприимной страны всем угнетенным в соседней республике.
Но впервые в 2016 году этого, скорее всего, не будет, и преодолевший все железный узбекский лидер оказался все-таки обычным человеком, который может заболеть в любую минуту.
Ислам Каримов, родившийся в январе 1938 года, прошел тяжелый путь. По некоторым данным он воспитывался в детском доме, где уже тогда у него просматривались задатки лидера, но многие отмечали жестокость маленького Ислама, при достижении своих целей. Звезда Каримова зажглась в 1989 году, когда он стал первым секретарем ЦК Компартии Узбекистана. Выиграв в 1991 году первые и единственные альтернативные выборы, он сразу же сказал, что его правление будет долгим. В первые годы независимости Каримов дрейфовал в сторону построения в Узбекистане свободного государства по типу турецкого, на местном телевидении еще звучала критика в адрес власти, сам президент давал интервью оппозиционному радио «Свобода» и говорил о демократических ценностях. Но уже ближе к середине 90-ых, Каримов крепко взял власть в свои руки, и отдавать ее никому не собирался. В стране была установлена тотальная цензура, вся политическая оппозиция либо была вынуждена бежать, либо была посажена. Постепенно начал устанавливаться полицейский режим, появились лагеря для политзаключенных, в числе прочих печально известный «Жаслык», откуда по некоторым данным родственники получали тела, заживо сваренных оппонентов режима. В 1999 году в Ташкенте происходит несколько крупных терактов, в том числе и попытка покушения на Ислама Каримова. После этого гайки были закручены окончательно, десятки верующих попали в тюрьмы, а Узбекистан надолго попал во все возможные «черные списки», составляемые правозащитными организациями. Бывший британский посол в Узбекистане Крейг Мюрей впоследствии вспоминал, что, встречаясь с жертвами режима, впервые осознал, что такое, когда человека одолевает животный страх за свою жизнь.
Вместе с деградацией общественно-политической жизни начали ухудшаться социально-экономические показатели. Миллионы узбеков были вынуждены покинуть родную страну в поисках лучшей доли в России, Турции, Южной Корее. Справедливости ради стоит отметить, что в какой-то момент Каримову удалось переломить негативный тренд в экономике, республика практически с нуля отстроила свой автопром, удалось поднять уровень жизни в сельской местности, запустить промышленность.
Поворотным моментом в истории Узбекистана Ислама Каримова стал 2005 год: кровавая резня на площади Бабура в Андижане перечеркнула любые попытки гуманизировать государство, против страны были введены санкции, а тогдашний президент США Джордж Буш грозил Каримову Гаагским трибуналом.
Санкции не дали никакого эффекта. Узбекистан все больше оторвался от международного сообщества, пытки в тюрьмах стали обыденностью, а их изощренность поражала даже видавших виды людей. Запад понял, что давлением на Каримова ничего добиться не удастся и в 2009 году санкции отменил. Позже узбекского лидера как почетного гостя даже встречали в Брюсселе и сам Жозе Мануэл Баррозу ему что-то говорил.
Запад проникся к Каримову, открыл представительство НАТО в Ташкенте, смягчил правозащитную риторику и пообещал инвестиции. В ответ Каримов выпустил на свободу нескольких ключевых политзаключенных, среди которых был лидер оппозиционной «Солнечной коалиции» Санжар Умаров, поэт-диссидент Юсуф Джума и родной племенник президента Джамшид Каримов.
Однако это не означало, что режим смягчился. В 2007 году в Оше был убит известный журналист Алишер Саипов, критиковавший власти Узбекистана. В тюрьмах продолжали томиться десятки журналистов и оппозиционеров. Власти регламентировали все, в том числе и художественное искусство, возбудив уголовное дело против художника, фотографа Умиды Ахмедовой, посмевшей затронут неприкосновенную тему девственности в узбекском обществе.
Однако, в последние годы режим стал смягчаться. Почти не возбуждались уголовные дела против журналистов, на свободу стали выходить журналисты, а недавно с полицейского шантажировавшего трансвестита (в Узбекистане гомосексуализм наказывается сроком до 3 лет лишения свободы) публично сорвали погоны.
Сам Каримов чаще начал говорить о вечности и о том, что с собой в могилу ничего не унесешь. На последних президентских выборах он даже позволил напротив его фамилии в итогом отчете поставить скромные 89% голосов, вместо традиционных 97, 98%. Президент также раскритиковал фермера, попытавшегося назвать его падишахом, позволил вернуться в страну опальной певице Юлдуз Усмановой и наоборот заточил под домашний арест свою старшую дочь, от которой настрадался весь бизнес в стране.
Любопытно, что в Узбекистане действительно нет культа личности президента, его портретами не увешаны улицы города, а день рождения не стал национальным праздником, более того он не афишируется и никаких особых торжеств по этому случаю не проводится.
Но незримо тень Каримова всегда присутствует в жизни узбекистанцев, он для них и строгий отец, который может сурово наказать, вплоть до лишения жизни и заботливый наставник, чьи мудрые мысли заучивают еще со школьной скамьи.
Но как это часто бывает с диктатором, в какой-то момент они оказываются обычными людьми, со своими заботами и болячками. Видимо, не за горами сообщения от узбекского ГосТВ о дыхании Чейна-Стокса узбекского лидера, и что суровая болезнь постигла его в те минуты, когда он неустанно думал о благосостоянии народа. Все это уже пройдено.
Главный вопрос сейчас – что будет дальше не только с режимом Каримова, но и с регионом, который семимильными шагами вступает в эпоху неопределенности и неминуемой трансформации. Пример Узбекистана будет показателен и для Казахстана, где ровно те же проблемы преемственности власти и дальнейшего курса страны. Так или иначе, на рубеже ближайших четырех-пяти лет Центральную Азию ждут грандиозные перемены, так как лимит правления лидеров заканчивается. Наряду с этим, если не произойдет форс-мажора и в Кыргызстане впервые в истории региона власть сменится на демократических выборах – это будет мощный сигнал всем остальным республикам. Куда-то должен приплыть в конечном итоге Таджикистан, дрейфующий от авторитаризма к исламскому радикализму. Дышащий на ладан режим Эмомали Рахмона может оказаться крайне хрупким и не долговечным, несмотря на объявление им себя пожизненным президентом. Туркмения, несмотря на всю свою закрытость будет вынуждена открываться миру, о чем, в частности свидетельствует вынужденный визит Гурбангулы Бердымухамедова в Германию, где он выслушает изрядную долю критики за положение дел с правами человека в стране. Длившееся по инерции авторитарное правление в странах Центральной Азии будет переживать трансформацию, сказать, что в регионе появятся демократические модели сложно, если не невозможно. Но придется меняться в ту или иную сторону, либо еще больше закручивать гайки, в надежде, что резьба не сорвется, что практически невозможно, рано или поздно взрыв не минуем, либо идти на болезненные реформы, чего так опасаются все лидеры стран Центральной Азии.
Что же до Каримова, то кто бы не пришел на его место, он уже не будет обладать той легитимностью, что Ислам Абдуганиевич, да и ждать резкого политического разворота и оттепели не стоит. Но процесс перемен запущен и вероятно мы станем их свидетелями.
