Елена Бахмутова, глава Агентства финансового надзора Казахстана (АФН)
— Вам довелось возглавить АФН в самый драматический для финансового сектора страны период. Как вы думаете, это закономерность или случайность?
— Скорее, так сложились обстоятельства. Дело в том, что я работаю в АФН практически с самого первого дня его существования. Поэтому, когда было принято решение о смене моего предшественника, Армана Дунаева, то в те сложные времена привлекать человека со стороны было, видимо, достаточно необдуманно. Нужен был человек, хорошо представляющий ситуацию в развитии, и, наверное, этим человеком оказалась я.
— Говоря о сложных временах, вы имеете в виду вхождение государства в капитал БВУ? Теперь, когда первые страсти поутихли, вы можете признать, что кое-какие вещи надо было все-таки сделать иначе?
— Честно говоря, у меня тогда было больше сомнений в правильности выбранного пути, чем сегодня. Посмотрите, что в мире творится. 85% RBS принадлежат правительству. Кто-нибудь устраивает из этого трагедию? Отнюдь. Время расставило все на свои места. Три года назад это было действительно неожиданно, мы были одни из первых, а сейчас это стало нормой в мире.
— Ну хорошо, как вы думаете, как теперь выйти из этой ситуации?
— Надо выйти достойно. Государству нужно дождаться оптимального времени, чтобы выйти из капитала банков. Сейчас американцы рассказывают, как прибыльна оказалась программа поддержки стрессовых активов, называют очень красивые суммы, но не называют при этом, сколько они потеряли при национализации своих ипотечных агентств.
Я считаю, что нужно, не устраивая ажиотажа, сделать так, чтобы правительство в удобный момент, не потеряв денег налогоплательщиков, и даже с прибылью, и, естественно, не поставив под удар сами банки, вышло из их капитала.
— Сейчас много говорят о прогнозном слиянии AФН и Национального банка. Я помню, с каким трудом в свое время Даулет Хамитович добивался его независимости. Время доказало, что это была единственно правильная мера. Боюсь, что слияние приведет если не к формальной, то к фактической утрате независимости Нацбанка. А какова ваша позиция?
— Потеря независимости Национальным банком вообще не обсуждается. Национальный банк должен быть независимым, и этот факт неоспорим. Вы же говорите о возможном слиянии AФН и Национального банка. Кстати, об этом говорят больше двух лет. Я же по-прежнему считаю, что речь идет больше не столько об инcтитуциональном устройстве, сколько об эффективности надзора. В данном случае мне, как сегодняшнему первому руководителю, не нужно вмешиваться в эту ситуацию. Мы продолжаем выполнять свою работу максимально эффективно. И это мое жизненное кредо. Я изменяю то, что могу изменить, а то, что я не могу изменить, предпочитаю не замечать. Но я должна сделать все, что от меня зависит, чтобы по крайней мере лично мне или ведомству, которое сегодня я возглавляю, не были предъявлены претензии в неэффективности.
— Как вы думаете, сложный период закончился или просто он перешел в латентную стадию?
— Наиболее сложный период закончился. Сейчас наступил несколько иной период, когда очень опасно успокоиться. Поэтому я искренне приветствую то, что сейчас делается по оздоровлению экономики, банковского сектора. Можно, конечно, не придавать этой проблеме большого значения и ждать, что она потихоньку сама рассосется. Но это «потихоньку» может длиться довольно долго, постоянно рождая неопределенность, обеспокоенность. Если мы хотим этого избежать, то должны честно сказать: вот это хорошее, а вот это не очень, и действовать хирургическим путем, а не консервативным. Можно выбрать терапевтический путь, но он очень длинный, и все равно организм будет в целом ослаблен, а если отсечь не очень здоровую часть, то организм окрепнет быстрее. Может быть, это не очень популярно, но, по крайней мере, честнее.
— Ваша позиция абсолютно логична той позиции, которую вы сейчас занимаете. Но вы, наверное, не исключаете, что однажды лопнет терпение, вы хлопнете дверью и уйдете. И вас обязательно пригласят в какой-нибудь крупный банк. Вы приняли бы такое предложение? Допускаете ли вы, что ваша позиция тогда изменится?
— Мне уже немало лет. Я прошла достаточно долгий путь. Я предпочитаю никогда не хлопать дверью, если это не идет вразрез с моими жизненными принципами. Так получилось по жизни, что если я пытаюсь убежать от сложностей, они всегда меня догонят в другом месте. Поэтому я предпочитаю от сложностей не уклоняться. Я не исключаю возможности своего ухода. Возможно, моя позиция несколько скорректируется исходя из конкретной задачи, которая будет поставлена передо мной. Но все же мой возраст и опыт дают основание полагать, что принципиально моя позиция не изменится.
— Вам наверняка приходится иногда сталкиваться с дилеммой, когда юридические и человеческие принципы вступают друг с другом в противоречие. Как вы находите золотую середину в таких случаях?
— Во-первых, я никогда не даю волю своим эмоциям. Иначе было бы очень сложно. Я человек скромный, у меня нет особняков ни в Казахстане, ни за его пределами. В то же время общаться мне приходится с людьми из совсем другой категории, но это не мешает. Потому что я облечена полномочиями, которые мне доверило государство. А мои личные обстоятельства в данном случае никого интересовать не должны. Ну и, конечно, пытаюсь найти разумный баланс. Пока мне это в целом удавалось.
— Вы одна из немногих женщин-чиновников, о которых трудно сказать, что они «гламурны», хотя, к сожалению, это сейчас превратилось в массовый тренд. Это осознанный выбор или у вас, скажем так, другие приоритеты?
— Я тоже люблю неплохо одеться. Просто я живу по средствам. Вот и все.
— Вам не кажется, что женщины гораздо самоотверженнее на работе, чем мужчины? Женщина, даже принципиальная, часто все «пропускает» через себя…
— Я человек эмоциональный, просто стараюсь не давать волю эмоциям при принятии решений. Но вы правы, мне часто приходится пропускать все через себя. Я стараюсь отделить собственные эмоции от того, что требует дело, и, наверное, это позволяет мне находить баланс.
Согласна, женщины самоотверженны. Им действительно трудно отделить служебное от личного. Мне тоже часто бывает очень сложно, ко мне приходят люди со своими бедами. Я, конечно, понимаю их по-человечески, с другой стороны, люди должны понимать, на что они идут. Когда надо было подумать о будущем, о будущем своих близких, они этого не делали. Поэтому приходится помогать, но не переступая ту черту, которая очерчена законом и той рыночной средой, в которой мы все живем, хотим этого или нет.
— Как вы формируете команду? Я знаю, что в АФН работает достаточно много женщин.
— Да, у нас превалируют женщины. Но это не закономерность. Наоборот, при конкурсе мы больше обращаем внимания на молодых людей. Это все-таки проверки, задержки на работе, у нас и так много декретниц. Но на самом деле получается так, что женщины преданнее, постояннее, менее склонны искать где-то на стороне более оплачиваемую работу. Молодые люди чаще уходят, хотят сразу быстрых денег, у них больше амбиций.
В итоге у нас сложился хороший коллектив, прошедший горнило кризиса. Говорят, за одного битого двух небитых дают. Хотелось бы этот коллектив сохранить. Потому что это и есть та основа надзора, без которой в принципе надзор невозможен, даже если придет гений-руководитель.
— Но мужчины считают, что за этой женской самоотверженностью на самом деле стоит желание самоутвердиться. Или все же у женщины обостренное чувство ответственности?
— Думаю, где-то 70 на 30. 70% — это самоотверженность, а 30% — это желание самоутвердиться. Женщина изначально находится в неравном положении, и ничего с этим не поделаешь.
— В последние годы я часто слышу такую фразу: «Все сделают руками Бахмутовой, а потом на нее же и возложат ответственность…» Кстати, это довольно распространенная практика. Как вы к этому относитесь?
— Спокойно. Для того, чтобы не делали ничего моими руками, я никогда не выполняю просто чьи-то указания, не выступаю посредником механизма. Я делаю то, что считаю нужным и оправданным в данной ситуации.
— И вам это прощают?
— Пока да. Как раз потому, что я женщина, мне довольно часто позволяют высказывать свою точку зрения. Мужчине иногда этого не позволяют. Но, с другой стороны, я тоже член команды, и если для общих государственных интересов необходимо поступить так, а не иначе, я буду поступать так же.
— Масса женщин всегда имели колоссальное влияние на ситуацию, но старались это тщательно скрывать. Вам не кажется, что сейчас они выходят из тени и все чаще открыто берут ответственность на себя?
— Открытый выход женщин на историческую арену в смутные времена — это, вообще-то, закономерность. Вспомните начало 1990-х: именно женщины взяли на себя ответственность за свои семьи, страну, бизнес… Они вынуждены были выживать, нравилось им это или нет, принимать нестандартные решения. Именно поэтому когда мужчины не знают, исходя из предыдущего опыта, как в такой ситуации быть, женщины, не опираясь ни на предыдущий опыт, ни на последующие загадки, разрешают ситуацию в текущем периоде. Поэтому в смутные времена женщина больше адаптирована и более востребованна. Это факт, с которым нельзя не считаться. Да, женщины уже не боятся выходить на первый план. Сейчас это уже норма. В некоторых странах Латинской Америки женщины пришли к власти. Изменилось отношение вообще в мире к месту и роли женщин.
Но о равенстве женщин и мужчин и в мире, и в Казахстане говорить пока рано. До тех пор, пока мужчины не поменяют свою точку зрения и действительно не увидят в женщине реального делового партнера, наверное, и будет присутствовать желание женщины самоутвердиться, и желание переработать, доказав свою правоту или доказав свою нужность, что, вообще-то, для женщин порождает дополнительные трудности. Думаю, с этим бессмысленно бороться. Я бы сказала так: с чем-то можно и нужно бороться, а что-то лучше принять таким, как оно есть.
Комментарий независимого редактора
Наша героиня принадлежит к тому редкому типу женщин, которые одновременно умны и обворожительны, рациональны и эмоциональны. Она получила блестящее образование и бесподобное самообразование. Она нашла себя в этой жизни и занимает один из самых высоких постов в стране. Ей довелось активно участвовать в поддержке и выводе финансового сектора из кризиса. Она – яркий и жесткий антикризисный менеджер. Она – пассионарная личность и принципиальный первый руководитель. У нее громадный авторитет среди профессионалов в стране и за рубежом. Она – хрупкая, нежная и верная супруга, прекрасная мать.
, 
