, 
Почему США позволено то, за что ненавидят Россию
Борис Румер в интервью exclusive.kz дает ответ на вопрос о том, почему Америке можно то, чего не может себе позволить Россия?
− Наша аудитория считает вас проамериканским экспертом. Почему вы считаете российское участие в войне с ИГ “авантюрой”? По-вашему, умиротворением Ближневосточного региона должны заниматься Америка и ее союзники?
− Насчет чрезмерного, на ваш взгляд, подчеркивания превосходства Америки вы, возможно, правы. Учту. Но я немало писал на ваших страницах и о проблемах Америки, о негативных сторонах американской действительности, но ваше замечание учту, возможно вы правы. Однако, не я один этим грешу. Вот и министр иностранных дел России Сергей Лавров в интервью российскому телеканалу "Звезда" в декабре минувшего года сказал об Америке: "... страна, которая имеет самую мощную военную силу, экономику и самое мощное влияние в мире...".
Словом, не все так однозначно. Как и большинство американцев, я считаю, что и Америке пора покинуть это поле многовековых непримиримых раздоров. Но традиционный американский изоляционизм мгновенно испарялся, когда возникала реальная угроза национальной безопасности, в случаях неспровоцированной агрессии извне. Так было в 1917-ом, так было в 1941-ом и так было в 2001-ом.
Cейчас общественное сознание раздвоено. С одной стороны—массовое нежелание втягиваться в очередную войну на Ближнем Востоке, и упорство Обамы, сопротивляющегося полномасштабной американской военной операции против ИГ в Сирии. С другой стороны—судя по соцопросам, все больше американцев осознает важность войны против исламистской агрессии не только на своем континенте, но и за его пределами.
Позиции изоляционистов в политическом классе сильно ослабли и это проявляется в набирающей обороты выборной кампании. Судя по риторике ее участников, похоже, что следующим хозяином Белого дома станет политик, не столь сдержанно относящийся к использованию американской военной мощи, как Обама.
− Вы думаете, более «крутой»?
− Думаю, да. Думаю, при следующем президенте иранские правители будут воздерживаться от провокаций против Америки наподобие тех, которые они себе позволяют при Обаме. Когда Рейган сменил Картера в Белом Доме, они быстро поняли, “что к чему и очень точно”.
− Так все же – почему Америке можно брать на себя роль фактического арбитра в ближневосточных делах, а России - нет?
− Обозреватель «Московского Комсомольца» Михаил Ростовский, отнюдь не оппонент путинского режима, так отвечает на ваш вопрос: “ У страны с глубоко нездоровой экономикой не может быть активной внешней политики “. Спорное, конечно, утверждение. Но применительно к путинской России оно вполне уместно. Более того, есть мнение, что именно экономический спад с его социальными последствиями и отказ от губительных для режима реформ будет толкать Путина на все новые внешние авантюры.
Я, отнюдь, не апологет внешней политики нынешней американской администрации. Она непоследовательна, импульсивна. Ответы на вызовы, брошенные историей ей сейчас, могли бы дать обладающие стратегическим видением, политики калибра Рузвельта, Никсона, Киссинджера, Джеймса Бейкера, Брента Скоукрофта. Но ни сам Обама, ни его внешнеполитическая команда ответы на эти вызовы дать не в состоянии. Но применительно к ситуации на Ближнем Востоке только ограниченные, а не полномасштабные, военные действия нахожу оправданными.
Америка, с ее доминирующим влиянием в мире, не может совсем отрешиться от происходящего в регионе, не может не участвовать в уничтожении ИГ, но этот регион − не зона наших первостепенных национальных интересов. Курс на минимизацию вовлеченности, на сворачивание присутствия там, отвечает текущим интересам страны. Пусть сунниты и шииты сами разбираются между собой в затянувшемся на века противостоянии. Ничего тут не поделаешь.
В истории немало было затяжных, стоящих неисчислимое количество человеческих жизней, военных конфликтов. Все они так или иначе разрешались. Была Пуническая война (точнее, войны), с перерывами продолжавшаяся немногим менее ста лет, в результате которой Карфаген все-таки был разрушен и гегемония Рима в Средиземноморье стала неоспоримой; была Столетняя война 14го-15го веков, унесшая миллионы жизней европейцев, закончившаяся утратой Англией своих позиций на континенте; была тридцатилетняя война, в которую были вовлечены почти все европейские страны, имевшая ужасные экономические и демографические последствия для Европы, закончившаяся Вестфальским миром и породившая Вестфальскую систему международных отношений; были почти двадцатилетние (включая итальянскую кампанию) Наполеоновские войны, разорившие Европу, закончившиеся Венским конгрессом. И происходящее сейчас на Ближнем Востоке − это надолго. И все внешние вмешательства только поддерживают это состояние и мешают его естественному разрешению. Пусть уж сами разбираются. И разберутся в конце концов.
− Ну хорошо, вернемся к Афганистану. Он нас интересует больше, чем Сирия.
− Что касается Афганистана, то решение Обамы сохранить базу Баграм, как стационар для “Special Operations troops intelligence operatives” для осуществления специальных точечных операций в регионе Центральной и Южной Азии оптимально.
В силу моего понимания, Афганистан не входит в сферу насущных интересов национальной безопасности Америки. Ситуация в Афганистане должна заботить соседей. И не только в связи с возвращением талибов, но и с растущей активностью ИГ и других джихадистских структур там. Это проблема, прежде всего, для Китая (Синьцзян!), стран ОДКБ, Ирана, Пакистана.
− Я тоже не апологет Путина, но не могу не согласиться с ним в том, что первопричиной нынешнего хаоса на Ближнем Востоке является война с Ираком, начатая Америкой в 2003г. И разве не Америка своим вторжением в Ирак в 2003г. спровоцировала “Арабскую весну“, свержение режима Мубарака, с которого началось то, что происходит сейчас на Ближнем Востоке?
− Нет, не Америка. Я опубликовал в вашем журнале (19 августа 2013г. ) очерк “Египетская революция”, в котором проанализировал политические, экономические, демографические причины восстания. Они не имеют никакого отношения ко второй Иракской войне и свержению Хусейна.
Да, Путин не устает говорить, что первопричина хаоса на Ближнем Востоке, распада Ливии, “Арабской весны”, возникновения ИГ, в дестабилизирующем вмешательстве США, нарушившем равновесие сил в регионе. По Путину, стабильность, которая в его интерпретации сводится к несменяемости правящих режимов - превыше всего. “Оранжевые революции” несут в себе только хаос. Происходящее в Украине—наглядный тому пример. И, разумеется, главный посыл: при всех проблемах путинского режима, его сохранение—гарантия стабильности в России. По Путину и стабильность на Ближнем Востоке была возможна только при сохранении диктаторских режимов Мубарака, Асада, Каддафи и Хусейна. Свержение Хусейна якобы создало эффект домино.
Не буду здесь касаться убедительности его проповеди стабильности. Но, допустим, он прав. Воспроизведу реальную картину “мирного” сосуществования “братских арабских народов” до вторжения в Ирак “американских агрессоров”.
Только в составе Османской империи в регионе поддерживалась относительная стабильность. А после ее распада не прекращались межарабские конфликты, не говоря уже о вечной суннитско-шиитской вражде. Ничто не объединяло арабский мир—ни географическая, ни этнокультурная, ни языковая общность. Только общая цель—уничтожение Израиля.
Впрочем, не только она, но и разновекторность внешней политики, борьба за лидерство, нефтяные ресурсы, пограничные споры - все это поддерживало и поддерживает постоянное напряжение в отношениях между странами региона. Тлеющие и периодически воспламеняющиеся конфликты между Ираком и монархиями Персидского залива, между Саудовской Аравией и Йеменом, между Египтом и Суданом, между Египтом и Ливией, между Египтом и Турцией—такова политическая реальность пост-османского Ближнего Востока.
− Как вы думаете, почему осталась нереализованной идея арабского единения, возрождения арабских ценностей, которая была так популярна в 60-70- годах ХХ века?
− Ну а кто мог ее реализовать? Разжиревшие от нефтяной ренты арабские монархи? Хафез Асад? Муаммар Каддафи? Саддам Хуссейн? Эти “арабские социалисты”, захватившие власть в результате военных переворотов? Полковники, создавшие режимы, опирающиеся на репрессивный аппарат абсолютной диктатуры с соответствующей атрибутикой—культом личности лидера, доминирующей ролью его семьи, идентификации его режима с государством, со стабильностью, опирающейся на несменяемость его правления? Никакого единства на базе общей идеологии ( типа Гитлер—Муссолини) между ними не было. Партия БААС вообще играла чисто символическую, маргинальную роль. Преобладала взаимная вражда вплоть до разрыва межгосударственных отношений.
Всеми тремя диктаторами владела неуемная страсть к военным авантюрам. Асад фактически оккупировал Ливан, но вынужден был вывести войска в 2004 по требованию соответствующей резолюции ООН; Каддафи то и дело провоцировал конфликты и напряженности—с Египтом, Тунисом, Саудовской Аравией, Ираком; Хусейн вел восьмилетнюю (1980-88) войну с Ираном, закончившуюся его поражением и обескровившую экономику страны. Охладило ли это Хусейна? Да ничего подобного, наоборот, вдохновило на новые завоевания: в 1990м он вторгся в Кувейт. После аннексии и разграбления Кувейта стало ясно, что следующая цель Хусейна—Саудовская Аравия. В начале 1991го он захватил два саудовских города. Вот такова была “стабильность” на Ближнем Востоке. Ну, а затем –первая, шестинедельная Иракская война по мандату ООН.
− Но Путин имел в виду не первую иракскую войну, которую Вашингтон начал по мандату ООН, поддержанному и Россией, а вторую войну, на которую такового мандата не было. Это было вторжение в Ирак, против которого возражали лидеры ряда стран. И никакого ядерного оружия ведь у Хусейна, как оказалось, не было.
− Вот именно, как оказалось. В течение двенадцати лет, отделяющих вторую войну от первой, казалось, нет, не казалось—верилось, что Хусейн занимается не только созданием атомной бомбы, но и других видов оружия массового уничтожения—химического и биологического.
Еще в 1970х он начал строительство ядерных реакторов и тогда же начал переговоры с рядом фирм о поставках обогащенного урана. Первые два еще недостроенных реактора были уничтожены израильской авиацией. В 1980м французские фирмы поставили Хусейну новый реактор и с Францией же был заключен договор о поставках высокообогащенного урана. Израильская авиация разбомбила летом 81го реакторный комплекс в Осираке, где был установлен этот реактор, приведя его в практически невосстановимое состояние.
− Эта акция Израиля вызвала осуждение в мире, не так ли?
− Так. Реакция в мире на уничтожение реактора в Осираке внешне была крайне негативной, но лицемерной: не публично, кулуарно − и на Западе, и на Ближнем Востоке политики вздохнули с облегчением. И это понятно. Они осознавали, что значит атомная бомба у Хусейна. А в том, что она нужна ему, чтобы стать гегемоном в регионе—главном нефтяном резервуаре мира − вряд ли кто-нибудь сомневался, даже строившие реактор и обеспечивающие его эксплуатацию французы.
Ничто не могло остановить Хусейна. В начале двухтысячных стали появляться сообщения о том, что работы в этом направлении продолжаются. То это была информация перебежчика—инженера ядерщика, задействованного в проекте, то бежавшего в Иорданию зятя Хусейна, курировавшего ВПК, сообщившего о разработке химического, биологического и ядерного оружия. То он то пускал в Ирак инспекторов МАГАТЭ, то не пускал. Но факт в том, что после уничтожения Осирака он не смог восстановить потенциал для создания атомной бомбы. Наложенные на Ирак санкции, эмбарго на поставки необходимого для этого оборудования, лишали его такой возможности.
Но химическим оружием он владел и использовал иприт, зарин и др. не только в войне с Ираном, но и против собственного народа − десятки тысяч убитых курдов и шиитов, женщин и детей. В ходе войны американцы обнаружили мобильные лаборатории по производству хим- и биооружия. Были зафиксированы колонны грузовиков с контейнерами , направлявшиеся из Ирака в Сирию. Легко предположить, что химическое оружие, использованное Башаром Асадом, было из арсенала Хусейна.
− Но ведь кроме Америки и Англии никто из членов Совбеза ООН не поддержал второе вторжение в Ирак, почему—не доверяли информации американских и британских спецслужб, верили Хусейну?
− Повторюсь, никакие неудачи не могли остановить Хусейна. Неудержимая страсть к экспансии владела им. Этот мегаломаньяк видел себя реинкарнацией Саладина—победителя крестоносцев, освободителя Иерусалима.
Вся его предшествующая жизнь, полная рискованных кульбитов, провалов и подъемов, поражений и побед способствовала осознанию своего провиденциального предназначения. Думаю, что он уверовал в это, как Гитлер, переживший газовую атаку, множество каким-то мистическим образом неудавшихся покушений (каким, в самом деле, чудом был передвинут портфель с бомбой Штауфенберга—ведь, казалось бы, верняк!) был убежден в своем избранничестве. Я не психолог, но думаю, что Хусейн и Гитлер—это один психотип, “одного поля ягоды”.
Как и Гитлер, он был дьявольски изощрен в политической эквилибристике, в использовании человеческих пороков и слабостей. Он ведь до конца не верил, что без поддержки совбеза ООН Буш решится напасть. Путин посылал Примакова убедить его, чтобы он не закрывал доступ инспекторам МАГАТЭ. Не помогло. Он не верил, что совбез ООН даст санкцию. У него были веские основания не верить: после поражения в первой войне под прикрытием одобренной ООН программы “Нефть в обмен на продовольствие”, задуманной как средство смягчения эмбарго, принятого ООН в отношении Ирака после вторжения в Кувейт в 1990г., позволяющей Хусейну продавать нефть и закупать жизненно необходимые для бедствующего населения продукты питания и лекарства, он тратил львиную долю нефтяных доходов на две цели—на восстановление военного потенциала для новых агрессий и на приобретение политического влияния на международной арене, используя доходы от нефти, как средство для подкупа политиков, политических партий, журналистов и высокопоставленных чиновников ООН. И это сработало. Еще как сработало!
Не могу сейчас по памяти воспроизвести хитроумную систему коррупции, в которую были вовлечены сотни влиятельных персон из разных стран мира. Что касается России, то в эту коррупционную схему были вовлечены путинская Партия мира и единства (предтеча Единой России), КПРФ Зюганова. Особенно активен был Жириновский, о котором было известно, что он личный друг Хусейна. Он не раз посещал Ирак, видимо действительно пользовался расположением Хусейна, как, между прочим, и Примаков, вел какие-то темные посреднические дела по перепродаже иракской нефти российским компаниям. Запомнилась омерзительная картинка: вдребадан пьяный голый Жириновский в сауне в Ираке самым что ни на есть грязным матом поносит Кондолизу Райс. Не знаю, как и кем это было снято и как попало на ТВ.
Десятки миллиардов долларов получал Хусейн от продажи нефти и сотни миллионов тратил на коррупцию. Помню, что среди попавших в его паутину, как выяснилось из сообщений иракской прессы после войны, были представитель Франции в ООН, президент Индонезии, сын Генерального секретаря ООН Кофи Аннана. Сам Генсек уверял, что не имел отношения к делам сына. Так же, по-видимому, как не имеет отношения к бизнесу сыновей генпрокурор России Чайка. Высокопоставленные чиновники ООН, включая ответственого за программу “Нефть в обмен за продовольствие” Бенона Севана, зарабатывали миллионы долларов на сделках с продажей получаемой от Хусейна нефти. Все эти факты—результаты расследования комиссии ООН, опубликованные в западной mass media—вскрыли ужасающую картину продажности ООНовской бюрократии.
Хусейн оправился от поражения в первой войне и в обход санкций ООН создал сеть подставных компаний за рубежом для покупки оружия, тратя на это миллиарды долларов, наладил производство химического оружия и вел работы по созданию биологического, в которых были задействованы хорошо подготовленные кадры, в том числе две женщины, по прозвищу “мисс бактерия” и “мисс сибирская язва”, получившие образование и лабораторный опыт в Америке.
Я тогда следил за всеми этими разоблачениями по сообщениям в западной прессе и хорошо их помню.
− Но все-таки, к созданию атомной бомбы он даже не был близок…
− Независимо от того, планировал ли Хусейн производство атомной бомбы, был ли у него такой проект или нет, ближе к концу 2002го стало ясно, что программа повышения боеготовности армии, ее вооружения в обход оружейного эмбарго ООН, используя посреднические схемы, идет полным ходом, что он располагает химоружием и ведет работы по созданию биооружия, что созданная Хусейном за прошедшие после первой войны 10 лет изощренная система прямой и косвенной коррупции международной бюрократии страхует его, дает ему время для выполнения его планов. Обструкция двумя постоянными членами Совбеза—Россией и Францией предлагаемых американо-английских резолюций ООН, ультимативно требующих от Хусейна беспрепятственного допуска инспекторов ООН на подлежащие проверке объекты, укрепляли его уверенность в возможности безнаказанного следования намеченным курсом.
Ничто кроме смерти не могло остановить Хусейна в его непреодолимом стремлении взять реванш за унизительные для него поражения. И слишком вероятной представлялась его решимость использовать оружие массового поражения в грядущих нападениях на соседей. Хусейн показал на что способен: десятки тысяч убитых газами курдов и шиитов, покрытые трупами женщин и детей улицы курдских сел на телевизионных экранах были вполне убедительны.
К концу 2002го стало очевидно, что Франция, Россия и примкнувший к ним Китай заблокируют принятие предложенной англо-американской ультимативной резолюции ООН по Ираку, вообще, любой резолюции, способной реально вынудить Хусейна свернуть обширную, набирающую темпы программу вооружений. Стало очевидным, что все уговоры-переговоры с ним бессмысленны, что при попустительстве трех из пяти членов Совбеза ООН, коррумпированных ООНовских бюрократов он будет тянуть и тянуть время. Короче говоря, стала очевидной тщетность каким-либо другим путем, кроме военного, остановить его. Стало очевидным, что только ликвидация его режима, его самого, могут предотвратить следующую, на сей раз с применением неконвенциального оружия, более масштабную его агрессию.
Между прочим, не трудно представить себе как бы на это среагировал нефтяной рынок!
− И все-таки Буш напал на Ирак, не заручившись согласием Совета безопасности.
− Принятое США военное решение было поддержано большинством стран Евросоюза, кроме Германии и, не помню, еще нескольких стран, и странами Ближнего Востока, насколько помню, кроме Сирии. Противостоящий лагерь возглавляла Россия. С решением ООН по первой войне Горбачев, скрепя сердце и вопреки позиции тогда еще советских военных кругов и многих членов партийно-государственного руководства, согласился. Но не Путин.
Бостон (США)
(продолжение следует)
