, 
Правда о GOVID19
Что делать, если у вас появились признаки коронавируса? Как отличить их симптомов обычной простуды или гриппа? Какова тактика лечения, если все-таки наличие вируса подтверждено? И наконец, как минимизировать шанс заболеть вирусом после отмены карантина? – на эти и другие вопросы отвечает Амангуль Дуйсенова, профессор, завкафедрой инфекционных и тропических болезней КазНМУ им.С.Асфендиярова. Беседует Вячеслав Локшин.
- Я знаю, что вы одна из ведущих фигур в организации лечения наших пациентов в инфекционной больнице г. Алматы. Чем новый вирус необычен, в отличие, скажем, от других коронавирусных инфекций?
- Во-первых, это действительно новый вирус. Особенность его в длительном инкубационном периоде - почти до 14 дней и более, в отличие от других острых респираторных вирусных инфекций. То есть пока вирус размножается в организме, человек об этом не знает, выделяя вирус в окружающую среду. При этом, он может быть либо бессимптомным носителем, либо находится в инкубационном периоде, успевая инфицировать большое количество людей. Считается, что количество людей, которое может заразить инфицированный человек, равно примерно трем и далее, каждый из трех заражает еще трех… Второе - это природно-очаговый занос. Вирусы прекрасно уживаются в организме животных, летучих мышей, не вызывая у них никаких клинических симптомов, т.е., это так называемые резервуары инфекции. А попав в организм человека он адаптировался, нашел альвеолы, а это жизненно важная функция. И в связи с этим при массивном заражении и бурной реакции организма может развиться так называемый остро-респираторный синдром, или отек легких. И тогда оказать помощь бывает крайне трудно даже если пациент окажется в лечебном учреждении.
- Мы видим, что среди заболевших очень много медиков, особенно в центральной городской клинической больнице и в противовес, в той клинике, где вы руководите лечебным процессом, как заведующая кафедрой, никто не заболел. Сколько времени нужно, чтобы заболеть?
- Описывается высокая контагиозность вируса, особенно при близком контакте, при несоблюдении или нарушении порядка пользования средствами индивидуальной защиты. Наша профессиональная обязанность, чтобы так называемая инфекционная насторожённость была привита каждому медику. Каждый пациент может быть потенциально опасным. Коварство этого вируса в том, что он может выделяться в окружающую среду до начала клинических проявлений, т.е., человек может быть практически здоровым, но уже выделять в окружающую среду вирус.
При этом, у коронавируса нет высокой контагиозности. Мы спокойно можем ходить и по улицам, и по магазинам, но соблюдая социальную дистанцию и личную гигиену.
- Сейчас в стране более 4 000 заразившихся. Как отличить симптомы обычного гриппа или ОРЗ от признаков коронавируса? И что делать, если они появились?
- У вируса гриппа и других респираторных вирусных инфекций более выраженная температура. Хотя китайские коллеги говорят, что у них 39-40 температура в дебюте заболевания, то у наших граждан температура повышается не очень высоко - 37-37,50 и не выше. Далее, при гриппе и ОРВИ очень выражен катаральный синдром, т.е. пациенты активно чихают, кашляют, боли в горле, першение, пропадает голос. При коронавирусной инфекции эти все явления смазаны, пациенты ощущают какой-то дискомфорт в горле, очень характерно нарушение вкуса и обоняния, которые сначала описали итальянские коллеги, стеснение в груди, и конечно, одышка при обычной физической нагрузке. Все это обязательно должно насторожить наших граждан.
- То есть все это может быть основанием для вызова скорой помощи или врача на дом? Ведь в поликлинику ходить с такой патологией тоже опасно, можно заразить окружающих?
- Да, есть классическая триада: повышение температуры, кашель и затрудненное дыхание. Но при этом, во-первых, тщательно расспрашивают эпидемиологический анализ: были ли тесные контакты, состояние, возможность изоляции, возможность находиться на дому. Ну а если у него есть угрожающие симптомы, скорая помощь проводит дополнительные анализы и решает вопрос госпитализации. Обычно везут в провизорный стационар, где лежат пациенты с респираторными симптомами без подтверждения на коронавирус, берут обследования, и по результатам ПЦР теста идет дальше сортировка пациентов. То есть не подтвержденный случай в инфекционный стационар не везут.
- Сегодня очень многие боятся назначения лекарственных препаратов, которые имеют патогенетическое значение, но не этиотропное для данного вируса. Люди опасаются тех побочных эффектов, которые вызывают хлорсодержащие или противовирусные препараты. Какова тактика в выборе лечения уже у поступившего к вам пациента?
- Очень хороший вопрос. Тактика у нас менялась. Первые подходы были у нас действительно при подверженном случае, когда пациенту, не зависимо от наличия симптомов, назначалась противовирусная терапия. И кстати, хочу сказать, она назначалась не без успеха, т.е., в последующем ПЦР тесты давали отрицательный результат. Но возможно, ПЦР мог быть отрицательным и без нашего лечения. С накоплением знаний мы начали пользоваться рекомендациями ВОЗ и других международных организаций, делая назначения только пациентам с клиническими проявлениями.
Таким образом, мы наблюдаем легкие формы, особенно если это молодой пациент без факторов риска: сердечно-сосудистых и других заболеваний. Но если есть факторы риска средней или тяжелой формы, мы назначаем терапию. При этом мы учитываем побочные эффекты, тщательно мониторим показания и противопоказания, и потом с информированного согласия пациента назначаем эти препараты.
- Это вообще очень важно в связи с тем тиражируемой версией о том, что вирусную инфекцию придумали фармкомпании для роста продаж своих препаратов. Насколько я знаю, большинство противовирусных препаратов поступает по линии ВОЗ в рамках гуманитарной помощи. Правда в том, что нам еще долго жить с коронавирусом. Каковы перспективы на будущее? Чего нам ожидать от коронавирусной инфекции?
- Во-первых, коронавирус как семейство известно с 60-х годов, и за этот период вакцина создана не была. В-вторых, это вирус с высокой репликационной способностью, у него есть регулирующая часть у этого вируса, где постоянно происходят мутации. Поэтому точно также, как против вируса гепатита С, вакцина еще не создана. Я думаю, что такая таргетная вакцина создана будет не скоро.
- Несмотря на то, что мир активно в этом направлении?
- Да, хотя, конечно, исследования проводятся и уже некоторые вакцины перешли к третей фазе клинических исследований. Но дело в том, что вирус может стать сезонным. Если брать структуру всех респираторных вирусных инфекций, где-то от 2% до 8% занимает коронавирусная инфекция, которая протекает как безобидная респираторная инфекция. Другое дело, есть риск даже после лечения вирус так и не покинет человеческую популяцию.
- Тем не менее, он явно слабеет. Но как организуется процесс борьбы за тяжелых пациентов?
- Во-первых, проводятся консилиумы, за каждым отделением для тяжелобольных закреплен доцент или профессор, создана республиканская экспертная группа, которая ежедневно, а иногда и несколько раз в день выходит на связь онлайн для каждого анализа, для каждого шага, при необходимости даже консультируются с международными экспертами. Например, компьютерные томограммы отправляются американским, китайским и корейским коллегам. Как только появляется новая клинически обоснованная тактика, мы сразу стараемся внести ее в протокол, чтобы наши доктора могли пользоваться этими рекомендациями.
- Я много общался с врачами в России, в Израиле, во Франции… Им приходиться почти целый рабочий день находиться в противочумном костюме, в специальных средствах защиты, а это действительно очень тяжело и морально и физически. Как врачи выдерживают? Ведь они вынуждены жить отдельно от своих семей, в гостиницах… Каков моральный климат среди врачей инфекционных больниц?
- Наши инфекционисты – это стойкие оловянные солдатики, без страха и сомнений приступившие к работе. Отрадно, что среди них очень много молодых докторов, сил у них, конечно, побольше, все выдерживают. И есть огромное желание разобраться, помочь, победить эту инфекцию. Наши доктора работают без выходных. Если где-то возможен бригадный подряд, то в нашей инфекционной больнице работают все ежедневно.
- Очень важно, чтобы наше общество понимало это. Фактически, врач каждый день приходя на работу, совершает подвиг, фактически идет под пули, зная, что они могут в него попасть. При этом, мелочей нет, одеть костюм, говорят легче, чем его правильно снять. Заболевают порой именно во время смены костюма. Наверное, все вы стали другими за эти два месяца работы?
- Да, конечно. Каждый врач должен иметь инфекционную насторожённость, навыки работы с инфекционными пациентами. А ведь у нас есть и другие очень тяжелые инфекции. Поэтому в условиях противоэпидемиологического режима сложность работы и в этом костюме для биологической защиты, и сложность в огромном потоке пациентов. Но прочувствовать эту инфекцию нам удалось.
- Когда мы говорим о группе рисков, были сообщения о том, что это лица с диабетом, с гипертоническими болезнями. Но сегодня говорят о том, что, наоборот, те, кто получают гипотензивные препараты, имеют даже лучшие прогнозы. Что же им делать? Продолжать терапию или остановить ее?
- Самое главное, чтобы у этих пациентов, не было декомпенсации. Они должны контролировать свой уровень давления, уровень сахара и при показаниях должны их продолжать получать. Наша задача контролировать лекарственное взаимодействие, показания и противопоказания, выбрать этому пациенту тот препарат, который бы ему подходил по его сопутствующему заболеванию.
- Как людям, которые будут долго жить в условиях пандемии, сегодня себя вести? Завтра надо идти на работу, экономика не может ждать? Как же нам быть, чтобы с минимальной вероятностью оказаться в инфекционной больнице?
- Во-первых, действительно вирус ушел в массы. Если мы раньше носителями могли быть приехавшие из за рубежа, то теперь среди нас есть те, кто не был с ними в контакте. Поэтому, главное это социальное дистанцирование. Нам нужно перестроить наш образ жизни, наш менталитет. Пока еще инфекция не пошла на спад, ограничить общественные мероприятия, соблюдать гигиену, минимизировать контакты с внешним миром.
