ВТО на грани развала

Многосторонние торговые соглашения оказались под угрозой после победы Трампа.  Но стоит ли посыпаться голову пеплом нам? Ведь, как правило, такие маленькие экономики, как казахстанская, не имеют крупных рычагов в переговорах с более крупными странами. 

Как минимум две крупные сделки:  Транс-Тихоокеанское партнерство (ТЭС) и Трансатлантическое торговое и инвестиционное партнерство (ТИПП) почти мертвы после выбора Дональда Трампа в качестве президента США.

Какой цели действительно служат торговые соглашения? Казалось бы, ответ очевиден: страны заключают торговые соглашения с целью достижения более свободной торговли. Но реальность намного сложнее. Дело не только в том, что сегодняшние торговые соглашения распространяются на многие другие политические области, такие, как нормы здоровья и безопасности, патенты и авторские права, правила по учету движения капитала и права инвесторов. Также неясно, действительно ли они имеют непосредственное отношение к свободной торговле.

Стандартное экономическое обоснование торговли – это внутренняя торговля. Будут победители и проигравшие, но либерализация торговли увеличивает размеры экономического пирога у себя дома. Торговля для нас выгодна, и мы должны устранить препятствия к ней ради нас самих – не помогать другим странам. Таким образом, открытая торговля не нуждается в космополитизме; ей просто нужны необходимые внутренние корректировки для гарантирования того, чтобы все (или, по крайней мере, политически влиятельные) группы могли принять участие в общей прибыли.

Для экономик, что являются малыми на мировых рынках, история заканчивается. У них нет необходимости в торговых соглашениях, так как свободная торговля прежде всего не в их интересах, (и у них нет никаких рычагов в переговорах с более крупными странами).

Экономисты разделяют аргументы в пользу торговых соглашений для крупных стран, поскольку эти страны могут манипулировать их условиями торговли – мировые цены на товары, которые они экспортируют и импортируют. Например, путем введения импортного тарифа, скажем, на сталь, Соединенные Штаты могут снизить цены, по которым китайские производители продают свою продукцию. Или, путем налогообложения экспорта самолетов, США могут поднять цены, которые иностранцы должны оплатить. Торговое соглашение, которое запрещает  политику “разорения соседа”, может быть полезным для всех стран, так как, без него все они могут в конечном итоге оказаться в проигрыше.

Но сложно согласовать это разумное объяснение с тем, что происходит в рамках сегодняшних торговых соглашений. Несмотря на то, что США налагает таможенные пошлины на импорт китайской стали (и многие другие продукты), вряд ли мотивом является снижение мировой цены на сталь. Если оставить США с собственными методами урегулирования, они предпочли бы субсидировать экспорт Боингов – как это часто бывает – чем обложить их налогом. Действительно, правила ВТО запрещают экспортные субсидии,  которые, с экономической точки зрения, являются политикой “обогащения своего соседа” , но при этом не устанавливая никаких прямых ограничений на экспортные пошлины.

Так что экономика не главное для понимания торговых соглашений. Политика кажется более перспективным направлением: торговую политику США по стали и самолетам, возможно, лучше объяснить желанием директивных органов помочь этим конкретным отраслям – которые имеют мощное лоббирование в Вашингтоне,  чем их общими экономическими последствиями.

Торговые соглашения, как часто утверждают их сторонники, могут помочь сдержать подобную расточительную политику, затрудняя правительствам распределение особых привилегий политически связанным отраслям промышленности.

Но у этого аргумента есть слабое место. Если торговую политику главным образом определяет политическое лоббирование, не будут ли международные торговые переговоры зависеть от тех же самых лоббистов? И могут ли торговые правила, написанные совместно домашними и зарубежными лоббистами, а не исключительно домашними лоббистами, гарантировать лучший результат?

Безусловно, когда местным лоббистам приходится сталкиваться с иностранными лоббистами, они не могут получить все что хотят. С другой стороны, общие интересы между промышленными группами разных стран могут привести к формированию политики, которая закрепит погоню за рентой на глобальном уровне.

Когда торговые соглашения касались в основном импортных тарифов, согласованного  обмена доступа к рынкам, мы получали снижение импортных барьеров и это было результатом противоборства лоббистов, действующих как противовес друг другу. Но есть и множество примеров их международного сговора. Как я уже отметил, запрет ВТО на экспортные субсидии не имеет реального экономического обоснования. Правила по анти-демпингу, аналогичным образом, являются прямыми протекционистскими намерениями.

Такие порочные случаи получили широкое распространение в последнее время. Новые торговые соглашения включают правила по “интеллектуальной собственности”, потоках капитала, а также защите инвестиций, которые,  в основном предназначены для создания и сохранения прибыли финансовых институтов и транснациональных компаний. Эти правила предусматривают особую защиту иностранных инвесторов, которые часто вступают в конфликт с нормами здравоохранения или охраны окружающей среды. Они затрудняют развивающимся странам доступ к технологиям, управлению нестабильными потоками капитала и диверсификации своих экономик за счет промышленной политики.

Торговые политики, управляемые местными политическими лоббистами,  являются политикой саморазорения.  Их следствие -  “разорения соседа”, даже если это не является их мотивом. Они отражают асимметрию власти и политические неудачи внутри общества. Международные торговые соглашения могут способствовать лишь отчасти в устранении подобных внутренних политических неудач, а иногда они еще больше их усугубляют. Решение проблемы политики саморазорения требует улучшения внутреннего управления, а не установления международных правил.

Давайте не забывать об этом, раз мы сожалеем об уходе эпохи торговых соглашений. Если мы будем хорошо управлять нашими собственными экономиками, новые торговые соглашения будут в значительной степени избыточными.

Дэни Родрик, профессор международной политической экономии Правительственной школы Джона Ф. Кеннеди при Гарвардском университете, автор книги Экономика решает: сила и слабость “мрачной науки”. 

Copyright: Project Syndicate, 2016.
www.project-syndicate.org