«Временщики обязательно уйдут»

– Вы, без всякого преувеличения, – один из мэтров, в то же время старожилов отечественной эстрады. С вершины Вашего опыта в чем, на Ваш взгляд, заключается залог успеха на поприще эстрадной музыки?
– Залог успеха, наверное, определяется в зависимости от конкретного жанра, в котором выступает артист. Если говорить о певце, то его успешность заключается в хорошем голосе, вкусе, умении преподать себя, если говорить о композиторе, то его успешность заключается в первую очередь в «звездных песнях». Например, великий композитор Нургиса Тлендиев или наша национальная гордость Шамши Калдаяков оставили после себя такие гениальные произведения, которые вошли в золотой фонд казахской музыки. Но они вместе с тем на удивление современны. Включите сегодня любой телеканал, настройтесь на любую радиоволну, и непременно услышите их песни. Будь-то сольные концерты, сборные либо правительственные концерты, они опять же не обходятся без произведений Нургисы Тлендиева и Шамши Калдаякова.

– Но ведь Вас также часто причисляют к категории ведущих композиторов Казахстана. Расскажите, как складывалась Ваша музыкальная карьера?
– Себя я не считаю звездным. Вырос в семье с богатыми музыкальными традициями, мама любила петь народные песни, а ее родители славились в народе как «сал», то есть певцы и поэты-импровизаторы в одном лице. Музыку полюбил еще со школьной скамьи и мечтал стать артистом. Моим первым инструментом была восьмиструнная мандолина, под которую мы с друзьями пели, танцевали. Помню, в 1954 году отцу как передовому чабану подарили патефон – неслыханная по тем временам роскошь. У нас было лишь три пластинки, на каждой из которых было записано всего по две песни, и я на джайляу днем и ночью слушал их. Среди этих записей были и песни знаменитого Кенена Азирбаева, которого я считаю своим первым духовным наставником в мире музыки.
Затем посчастливилось взять в руки домбру, и моя судьба была решена – после окончания восьмилетки поступил в музыкальное училище. И настолько сильным было мое влечение к домбре, что четырехлетнюю программу обучения я умудрился освоить всего за один год. Директор училища Шора Темиров оценил мои способности и для продолжения учебы рекомендовал поступить в государственную консерваторию в Алматы. Там я получил сразу две квалификации – домбриста и дирижера. А затем попал в легендарный оркестр имени Курмангазы, в составе которого объездил с гастролями половину СССР, страны дальнего зарубежья. Это был огромный опыт. Тогда же началась моя карьера как композитора. Моей первой песней стала «Сагындым Алматымды» («Скучаю по Алматы»), которая, кстати, до сих пор популярна в народе. Ее пела даже народная артистка Советского Союза Валентина Толкунова. Чуть позже появились более серьезные произведения в песенном жанре, такие как «Агугай домбра», «Шашбаулым». Но первой моей по-настоящему звездной песней стала «Кара кемпир», которую я написал в 1984 году. Это была не просто песня, а плач о матери, потерявшей на войне обоих сыновей. Наш известный писатель Хамид Ергалиев тогда написал, что «Кара кемпир» является вторым реквиемом казахского народа после «Елим-ай». Затем появились другие песни в подобном и других жанрах, например «Бозторгай», «Сен мени сагындын ба», «Кайран жиырма бес», которые также любимы в народе, сочинял музыку для спектаклей.
Конечно, творческую работу часто приходилось совмещать с организаторской и административной. Работал на разных должностях. Последние шесть лет возглавляю «Казахконцерт», который объединяет как таких звезд казахстанской эстрады первой величины, как Роза Багланова, Сара Тыныштыгулова, Роза Рымбаева, Багдат Самиденова, так и талантливую молодежь, в том числе моих учеников трио «МузАрт», Алишера Каримова, Фархада Ескенеева и многих других. Кроме того, мы создали фольклорный ансамбль «Альхисса», который известен далеко за переделами Казахстана.

– Вы помните свой первый концерт, и вообще как Вы организуете свою деятельность в нынешних непростых условиях рынка, кризиса и так далее?
– Свои первые крупные концерты я провел в 1985 году в Джамбуле, они собрали аншлаги. Затем были концерты в Алматы, в других городах республики. Что касается условий, то на самом деле приходится нелегко. Но мы никогда не опускаем руки, стараемся приспосабливаться к ситуации, решать проблемы, выходя на высокие инстанции, встречаясь с министрами и акимами. Сегодня мало иметь хорошие песни, классных артистов, нужна грамотная организация и координация, ведь мы гастролируем практически по всем регионам Казахстана, даем концерты в дальних аулах и поселках, здесь нужны добротная реклама, достойное материальное обеспечение.

– Если возвратиться к теме гастролей по регионам, то зачастую там нет хороших концертных площадок, хорошей аппаратуры...
– Что касается концертных площадок, то действительно не каждый регион может похвастать прекрасными концертными залами с хорошей акустикой. Но мы в этом смысле непритязательны, тем более что в последние годы государство выделяет на эти цели немалые деньги, и ситуация постепенно улучшается. Что же касается аппаратуры, то, как профессионалы, мы всегда предпочитаем иметь собственную.

– Ваше личное отношение к такой проблеме, как фонограмма?
– Конечно, я против фонограммы. Но это не такой простой вопрос, как может показаться на первый взгляд. К примеру, телевизионные записи концертов просто невозможно делать без использования фонограммы. Нет до сих пор и соответствующей законодательной базы, которая запретила бы концерты под фонограмму. Лично мы сами в «Казахконцерте» твердо стоим за так называемое «живое» исполнение, и в собственном зале я всегда требую от артистов именно этого. Иначе не должно быть, потому что это – обман не только народа, но и себя самого.

– Сейчас на казахстанской эстраде появилось много новых имен, хотя некоторые из них явно не обременены ни талантом, ни ярким голосом, часто зажигаются новые «звезды», которые быстро потухают. Как Вы относитесь к этому?
– К сожалению, это имеет место быть. Но это жизнь, и главный судья популярности любого артиста все же народ. Поэтому временщики, случайные люди на эстраде рано или поздно уйдут, и никакие деньги им не помогут. А настоящие таланты, которые смогли вызвать симпатию публики, останутся. Вот, например, наша немеркнущая звезда Роза Рымбаева. Народ ее искренне любит, почитает ее талант, голос, и никакие трудности, конкуренция, кризисы ей нипочем. Она как была на протяжении тридцати лет самой настоящей звездой, гордостью нации, так и остается ею.

– По всему видно, что Ваша работа требует очень больших сил и напряжения. А какова отдача в сравнении с Вашими коллегами из других стран?
– Отдача, мягко говоря, весьма скромная. И дело здесь не в том, что мы менее талантливые или менее креативные, дело в специфике нашей страны. Во-первых, наше население, то есть аудитория зрителей и слушателей, мала, если сопоставить, например, с той же Россией: один к десяти. Во-вторых, если сминусовать из этой цифры как минимум половину неказахоязычной аудитории, в том числе казахов, не знающих родного языка, то картина вырисовывается еще более непростая. В-третьих, если брать гастрольную деятельность, то к 130 миллионам собственного населения России можно присовокупить еще 60–70-миллионную русскоязычную публику в других странах СНГ. Вот почему получается так, что в России можно выпустить один неплохой диск, и артист может обес-печить себя на всю жизнь. У нас же ситуация кардинально иная. Я, к примеру, выпустил пять дисков, получив за каждую сумму, эквивалентную примерно 1000 долларов. Разве можно на эти средства развивать творчество? Гонорары наших артистов в сравнении с россиянами тоже не выдерживают никакой критики.
Самое унизительное в том, что наши устроители концертов платят российским гастролерам миллионные гонорары, своим же – мелкие гроши. Это в корне неправильно. Поэтому многим нашим артистам и приходится заниматься не шоу-бизнесом как таковым, а так называемым той-бизнесом, то есть ходить по частным юбилеям, свадьбам. Хотя на одних деньгах свет клином не сошелся. Есть гораздо более важные, я бы сказал – более высокие вещи. Обидно то, что некоторые наши певцы, особенно начинающие, этого не понимают и предпочитают петь на русском языке. Недавно довелось прочитать интервью Макпал Исабековой, которая открыто заявила, что не хочет слушать казахскую эстраду. Я это воспринял как личное оскорбление. Но я уверен, что за нами будущее. Наши артисты, музыканты, аранжировщики быстро прогрессируют, набирают опыт и идут в ногу со временем.

– А как наши телеканалы относятся к отечественной эстраде?
– Если честно, то очень плохо. Везде требуют деньги. Мало того, что артисты сами записывают песни, сами делают аранжировки, снимают клипы, с них еще дерут огромные деньги. Да и потом, что касается казахской эстрады, которая все же пробивается на большой экран, то ее крутят, как правило, после полуночи, когда все уже спят. Это же издевательство! Сейчас в этом отношении ведется определенная работа, чтобы исправить ситуацию, в частности, активную деятельность проводит министр культуры и информации Мухтар Кул-Мухаммед, за что ему огромная благодарность.