Причуды геополитической арифметики:

Вообще нечто символическое просматривалось уже в начале саммита. Лидеры 19 наиболее влиятельных стран и Евросоюза прибыли в Питсбург (США) из Нью-Йорка, где участвовали в 64-й сессии Генассамблеи ООН. В последние годы эта всемирная организация, членами которой являются 193 государства планеты, переживает системный кризис. Ее хроническая неспособность адекватно реагировать на острые международные вызовы, снижающийся авторитет, беспомощность в выполнении даже уставных задач – все это уже давно стало притчей во языцех. Данное обстоятельство лишний раз подтвердили последние дискуссии в стенах ООН, которые больше походили не на конструктивный обмен мнениями в поисках компромисса, а на заседание суда. Правда, непонятно осталось, кто выступает в роли судьи, обвинителя, подсудимого и адвоката. Словесная перебранка Уго Чавеса, Муаммара Каддафи, Махмуда Ахмадинежада, с одной стороны, их противников из Западного полушария, с другой, и пока еще не определившегося большинства в лице России, Китая, Бразилии, Индии, стран мусульманского мира и других навевала на одну мысль: все попытки реанимировать ООН, реформировать ее структуру потерпели фиаско. И, похоже, ведущие политики мира нашли бесперспективным совершенствование старого, решив создать на его месте новый институт, который будет лучше и полнее соответствовать духу сегодняшнего дня.
На данную ипостась, судя по всему, и выдвигается G20. Казалось бы, всего лишь год назад Президент Франции Николя Саркози высказал пожелание закончить глобальные саммиты в формате «восьмерки» и принимать во внимание мнение новых развивающихся экономик по всем основным международным проблемам. Но теперь, после саммита в Питсбурге, «Большая двадцатка» объявила себя главным форумом по международной экономике. Для этого имеются веские основания. В совокупности государства–члены G20 представляют 90% мирового валового национального продукта, 80% мировой торговли (включая торговлю внутри ЕС) и две трети населения мира.
Арифметика здесь проста: в формате 193 стран возможность прийти к единому знаменателю значительно снизилась еще в 1990-е. Морально устаревший Устав ООН, формальное равенство членов, где, например, Индия с миллиардным населением обладала теми же полномочиями, что и островной Палау с населением в 20 тысяч человек, постоянные дрязги даже внутри привилегированной «пятерки» в облике Совета Безопасности – все это делало всемирную организацию внутренне рыхлой и неприспособленной к изменившимся реалиям. Войны в Югославии, Ираке, на Кавказе, Ближнем Востоке и другие, развязанные в нарушение основополагающих принципов ООН, красноречиво свидетельствовали, что ее миссия в качестве своеобразного «мирового правительства» себя исчерпала. С начала 2000-х к этому статусу начала примеряться G8. Но не все заладилось и на этот раз. Последнее же решение в пользу G20 отражает изменение расклада сил в мировой экономике в пользу ведущих развивающихся стран, таких как Китай, который теперь является третьей крупнейшей экономикой мира, обойдя Германию, а также Индия и Бразилия. Все они являются членами «двадцатки», но не входят в «восьмерку». Вместе с тем для отдельных действующих членов «Большой восьмерки» переформатирование последней в «двадцатку» также сулит выгоды. Особенно речь идет о России, которой в рамках G20 будет легче уйти от влияния американской модели мирового экономического развития.
В подтверждение своих амбиций главы государств, съехавшись в Питсбург, придали деятельности G20 регулярный характер – ее саммиты будут проводиться ежегодно.
Что касается нынешней встречи, то она проходила на исключительно благоприятном политическом фоне, способствующем выработке консенсуса по экономическим проблемам. Среди них проблемой № 1 остается выход из глобального кризиса при обеспечении такой перестройки финансово-экономического регулирования в мире, чтобы предупредить потенциальные катастрофы в будущем. Для этого G20 учредила Совет по финансовой стабильности (СФС, Financial Stability Board). Данный орган, согласно итоговым документам саммита, займется координацией работы национальных финансовых властей и устанавливающих стандарты международных организаций по созданию эффективной надзорной и регуляторной политики в мировом финансовом секторе. Также у СФС появится право проводить по мере необходимости стресс-тесты.
G20 выразила приверженность целям повышения стандартов капитала, внедрения жестких международных стандартов выплаты компенсаций, то есть крупных премиальных в финансово-банковской сфере. Эти меры направлены на то, чтобы положить конец практике, которая приводит к тому, что финансисты берут на себя чрезмерные риски, и на то, чтобы улучшить рынок производных инструментов во внебиржевом обороте, поясняется в заявлении «двадцатки». Также, подчеркивается в итоговом документе, новые стандарты призваны создать более мощные инструменты привлечения глобальных фирм к ответственности за риски, которые они на себя берут. Наконец, вводимые стандарты для глобальных финансовых фирм должны быть соизмеримы с ценой провала их работы, убеждены руководители «двадцатки».
Кроме того, питсбургский саммит выступил за изменение системы субсидий нуждающимся государствам на приобретение природного топлива. Исключение составят лишь самые бедные страны. В то же время в части, которая касается целевой помощи со стороны G20 беднейшим государствам планеты, было отмечено, что они ведут к расточительному потреблению, снижению энергобезопасности, мешают инвестициям в чистую энергетику и подрывают усилия по борьбе с угрозой изменения климата. В связи с этим лидеры «двадцатки» обязали министров энергетики и финансов своих стран информировать их о реализации связанных с этим стратегических планов.
«Мы хотим обеспечить рост без циклов бума и спада. Мы обещаем разработать политику, необходимую для закладки основы прочного, устойчивого и сбалансированного роста в ХХI веке. Мы понимаем, что должны действовать решительно, чтобы преодолеть наследие недавнего серьезного глобального экономического кризиса и помочь людям справиться с его последствиями», – подчеркнуто в итоговом документе форума G20.
Если подытожить последний саммит «двадцатки», то можно констатировать следующее. Во-первых, налицо изменение общей конъюнктуры на мировой экономической карте. Инициатива здесь постепенно переходит от индустриально развитых стран в руки развивающихся, которые в период глобального кризиса демонстрируют большую устойчивость. При этом некоторые из них добиваются даже роста ВВП, занимая высвобождающиеся ниши в глобальном разделении труда. Во-вторых, выбор G20 в качестве координатора мировой экономики может серьезно повлиять на внутреннюю экономику стран-членов, поскольку им придется считаться с общими принципами. Тем не менее новый орган, в зависимости от эффективности своей работы, имеет все шансы превратиться в полноценную глобальную организацию. Во всяком случае, он обещает стать более дееспособным, чем ООН, из-за своей мобильности, и чем G8 из-за своей разношерстности. В-третьих, принимаемые в формате G20 решения могут стать более результативными в силу лучшего соблюдения баланса интересов, ибо членство в ней развитых и развивающиеся стран почти соответствует принципу 50 на 50. В-четвертых, коль скоро именно экономические интересы определяют во все времена поведение и мотивацию любого государства, влияние «двадцатки» на мировую политику будет только возрастать. А подтвердятся ли подобные тенденции – покажет следующий саммит G20, который пройдет в июне 2010 года в Канаде.