Окаянное время

Окончание, начало см. в № 98

Особое мнение Пекина
Прогулку продолжили утром, несмотря на непогоду, побывали в летней резиденции шахской семьи — Саадабад, кстати, по нынешним меркам весьма скромной. Часть одного из зданий использовалась монархом для плотских утех. Фотографируемся на память у бронзовой статуи, установленной в честь основателя династии Пехлеви, вернее, у того, что от нее осталось: верхнюю ее часть восставшие спилили, оставив лишь ноги в галифе и сапогах. Карьера Пехлеви была головокружительной, а начинал он денщиком у казачьего офицера. Был крут на расправу: выкинул из окна одного ленивого министра...
Какое-то время после революции казалось, что модернисты и социалисты сформируют новое правительство, но тут случился захват американского посольства. Проезжаем мимо него. Само здание сохранилось в лучшем виде, как и герб США на воротах и небольшая, черного камня статуя Свободы во дворе. Всё без видимых изменений, разве что появились графити с изображениями «большого сатаны» на стенах. Витрины близлежащих магазинов украшают незатейливые рисунки, изображающие сдающихся в плен американских солдат. Операция по освобождению американских дипломатов с треском провалилась, и это унижение США до сих пор греет душу многих иранцев.
К слову сказать, в городе Мешхеде мне доводилось видеть настенную графику другого рода: на протяжении двухсот метров каменный забор украшали рисунки из диснеевского мультфильма «Белоснежка и семь гномов». Стоит добавить, что в Исфагане излюбленным местом прогулок горожан является утопающий в цветах парк у мавзолея ученого-ориенталиста Александра Поупа. Там же на стене армянской церкви я заметил надпись «I love Al Pacino». Абсолютного культурологического неприятия Америки в Иране нет, во всяком случае какой-то ее части. Другое дело американская политика, направленная на придание американо-иранским противоречиям характера конфронтации цивилизаций. Но что примечательно, на Западе, говоря о защите собственных ценностей, забывают о праве на это других, а иранские ценности включают такое понятие, как «мостазефин» — защита обездоленных. Это и проблема палестинцев, это и социальная защита собственного населения.
Но что удивляет: вопреки ожиданиям, в Тегеране мало мечетей. Хотели осмотреть городскую панораму с вершины телебашни (это одно из самых высоких сооружений в Азии), но не получилось. Это можно сделать по предварительной записи через Интернет, но и это еще не гарантия того, что вам разрешат осмотр. На мой взгляд, с мерами безопасности на конференции несколько переусердствовали. Да и в организационном плане она желает лучшего. После прогулки отправились на конференцию.
В Тегеране рассчитывали, что Москва поддержит намерение Ирана подать официальную жалобу в ООН за то, что Вашингтон «допускает применение оружия массового уничтожения против Ирана и Северной Кореи», но эти надежды не оправдались. Глава российской делегации заместитель министра иностранных дел Сергей Рябков рекомендовал «вернуть доверие международного сообщества» к своей ядерной программе. В отличие от него заместитель министра иностранных дел КНР Чэн Гопин заявил: «Пекин возражает против наложения дополнительных санкций на Иран из-за подозрений в ядерных амбициях». С точки зрения Китая, «во-первых, санкции дополнительно озлобят иранский народ и правительство и усилят их враждебность к миру. Во-вторых, санкции принесут бедствия простым иранцам, как это всегда бывает. В-третьих, санкции могут подтолкнуть некоторые страны перейти по отношению к Ирану к решительным мерам, приводящим к эскалации напряженности в регионе — например, разбомбить иранские ядерные объекты». По мнению китайских экспертов, Пекину не следует поддерживать новые санкции против Ирана исходя и из собственных интересов, в первую очередь экономических. Западные компании покинули Иран, но свято место пусто не бывает, их место занимают китайские фирмы. Образцом для подражания являются США. Вашингтон самый ярый в мире сторонник Договора о нераспространении ядерного оружия, однако он весьма гибко относится к тем из его нарушителей, которые с ними не ссорятся. Например, США сотрудничали с Индией и Пакистаном, хотя обе эти страны нарушили Договор о нераспространении. Что еще важнее, США никогда не отличались щепетильностью, пользуясь своим правом вето в Совете безопасности ООН для защиты друзей и союзников, невзирая на мировое общественное мнение. В отличие от них, в отношении Ирана, похоже, у Вашингтона другие планы. Но опыт по «экспорту демократии» в Ирак и Афганистан провалился, чем достигнут обратный эффект, впрочем, как и в деле борьбы с международным терроризмом.

Сложность проблемы
Большинство американских аналитиков считают, что Бушерская АЭС может стать первичной базой подготовки специалистов в области создания ОМУ, но она уже есть. Для этой цели Иран располагает сетью учебных заведений: это Исфаганский центр ядерных технологий (ИЦЯТ), центр Бонаб, курируемый Atomic Energy Organization of Iran (AEOI), технологический университет «Амир Кобир» с ученым советом по защите докторских диссертаций по специальности «ядерная энергетика», Прикладной исследовательский центр, Исследовательский институт теоретической физики и математики. В немалой степени их озабоченность вызвана тем, что, в соответствии с договором, отработанное топливо АЭС, а это 180 кг плутония, на весь период его «остывания» будет находиться в Иране, после чего предусматривается его возврат в Россию. США неоднократно высказывали опасения, что Тегеран будет иметь возможность тайно извлекать плутоний из отработанного топлива.
Имеющийся исследовательский реактор мощностью 5 МВт американского производства, поставленный Ирану еще во времена шаха, способен ежегодно производить 600 граммов плутония. При нем в эксплуатацию было запущено четыре реактора. Таким образом, Иран имеет возможность осуществлять свою «параллельную» программу, не извлекая плутоний из отработанного топлива. Наработать плутоний можно, а вот способность иранских специалистов извлечь изотопы у части экспертов вызывает сомнение. По их мнению, дело вовсе не в низкой квалификации иранских специалистов, а в том, что общее состояние отрасли пока не позволяет это осуществить. Разделение изотопов — сложнейшая научно-техническая задача. Для ее выполнения в промышленных масштабах требуются сложнейшее оборудование, огромные финансовые ресурсы и строительство гигантского предприятия, скрытное осуществление которого невозможно. Другие эксперты считают, что Иран располагает возможностями по обогащению сырья до оружейного уровня, поскольку с 1991 года обладает электромагнетическим сепаратором изотопов китайского производства, но, по оценкам специалистов, речь может идти о наработке мизерных количеств. Но есть еще центр по обогащению урана в Натанзе.
Американцев тревожит способность Ирана довести изотопное обогащение до 20%. А от него до создания атомного оружия очень далеко. Как утверждают СМИ, Иран пытается избежать новых санкций Совета Безопасности ООН, грозящих ему за отказ свернуть ядерные разработки. В штаб-квартире МАГАТЭ в Вене подтвердили, что Тегеран согласился предоставить международным инспекторам более полный допуск на урановый завод в Натанзе. А шеф иранского атомного ведомства Али Акбар Салехи сообщил, что его страна готова возобновить переговоры по обмену своего низкообогащенного урана на ядерное топливо для исследовательского реактора, производящего изотопы для медицины. Новость о более полных проверках в Натанзе у МАГАТЭ особого энтузиазма не вызвала. Называя ее в целом позитивной, дипломаты отмечают, что Тегерану следовало бы выступить с такой инициативой еще два месяца назад, до того, как в стране началось обогащение урана до 20%-ного уровня. Заблаговременно установив на заводе дополнительное оборудование для мониторинга, агентство убедилось бы, что высокообогащенный уран не направляется на военные цели.
Один из иранских докладчиков говорит о том, что позиция Запада наносит ущерб иранским исследованиям в области сельского хозяйства и медицины. «Ядерная наука — одно из великих достижений человечества. Она может и должна служить интересам всего человечества и росту и развитию всех человеческих сообществ», — говорит он. В 1991 году бельгийская фирма Ion beam applications поставила в Кереджский центр ядерных исследований в области сельского хозяйства и медицины циклотрон мощностью 30 МВт. Тем не менее, несмотря на его направленность, немецкая служба внешней разведки причисляет этот центр к организациям, пытающимся купить или создать центрифуги для обогащения урана. Эксперты пришли к выводу: Тегеран располагает определенным оборудованием для производства некоторых компонентов ядерного оружия, а технические и научно-исследовательские институты Ирана могут привлекаться к развитию и совершенствованию таких компонентов. Для справки: аналогичный уровень достижений имеют 20–25 стран мира, в первую очередь Израиль. Летом 2004 года Генеральный директор МАГАТЭ аль-Барадеи не был допущен ни на один из ядерных израильских объектов. Конечно, можно списать на то, что Израиль не является участником Договора о нераспространении ядерного оружия, но проблема от этого не исчезает. По мнению Евгения Примакова, «мирное решение арабо-израильского конфликта затрудняется потому, что Израиль обладает ядерным оружием». Иран воспринимает это как политику двойных стандартов, применение которой в таком взрывоопасном регионе, как Ближний Восток, недопустимо. По словам докладчика, странность состоит в том, что «мировой ядерный преступник», объявив войну распространению ядерного оружия, не предпринял каких-либо серьезных шагов к его запрету и никогда не предпримет».
Но даже если и допустить, что Иран стремится овладеть ядерным оружием, несмотря на риторику Ахмадинежада, он не станет его использовать против Израиля, поскольку понимает, что США тут же воспользуются этим, чтобы стереть страну с лица земли. Стоило бы заметить, что к овладению ядерным оружием понуждает военно-политическая обстановка, складывающаяся вокруг Ирана. Фактически страна блокирована. Как отметил один из докладчиков, «если ядерные вооружения и в самом деле угрожают миру и если США всерьез рассчитывают избавить человечество от этой напасти, им следовало бы продемонстрировать миру серьезность своих намерений и показать пример другим ядерным державам с меньшими арсеналами, прекратив разработку ядерного оружия и начав сокращение, а то и полное уничтожение своих боеголовок. Идеальным выходом для нашего ядерного мира было бы полностью избавиться от бомб. Однако, так как это явно недостижимо, возможно, было бы неплохой идеей позволить производить оружие всем странам, которые готовы взять на себя связанные с этим риски и издержки». Конференция завершила свою работу.
Стемнело. Отправляемся на прощальную прогулку по Тегерану. Поравнялись с интернет-кафе. Такие заведения никогда не пустуют. Главным достижением ИРИ является беспрецедентное повышение уровня образования. Именно молодежь составляет большинство населения страны. Она-то и станет инициатором дальнейших перемен. Свои ожидания Запад связывает с реформистами-либералами, которые считают вполне возможным диалог с Америкой. Но насколько они оправданны? Складывается впечатление, что вопрос с объявлением санкций ООН в отношении Ирана — дело уже решенное. А это приведет к еще большей консолидации иранского социума в деле защиты «исламских ценностей». А молодежь — часть социума. Думаю, планы Запада приведут к обратному эффекту.
Короткий отдых в отеле и снова аэропорт. Регистрация, пограничный контроль, и после короткого разбега самолет взлетает в светлеющее небо. Подумалось, что, в принципе, проблема решается просто. Страны–депозитарии Договора о нераспространении ядерного оружия Тегерану должны дать гарантии безопасности Ирану в обмен на гарантии не вести разработки ядерного оружия. Но, похоже, что именно это и не устраивает США.