Иран ждет сближения с Казахстаном. Оно нам надо?

Исламская республика Иран все активнее пытается позиционировать себя на мировом рынке, после снятия с ней основных санкций международным сообществом. Тегеран, который лавирует между Европой и Евразией, недавно наметил еще один вектор взаимодействия с партнерами – ЕАЭС. По крайней мере, уже вовсю идут разговоры о создании зоны свободной торговли между Ираном и странами ЕАЭС. Здесь немаловажную роль играет позиция Казахстана, который стал первой страной, с которой ИРИ подписала торговое соглашение сразу после снятия санкций.

Астана в кризис заинтересована в новых торговых партнерах, и Тегеран сейчас хорошо подходит под эту роль. Растущий рынок, который готов реализовать активно сдерживаемый годами нефтяной и газовый потенциал. С другой стороны – специфическое государство, готовое конкурировать с ресурсозависимыми странами ЕАЭС – Казахстаном и Россией.  На Астанинском экономическом форуме член ЕЭК по торговле, министр Вероника Никишинасообщила, что ЕЭК в начале июня начнет  консультации с ИРИ о создании зоны свободной торговле с ЕАЭС. 

«Это неформальные консультации. Мы в начале июня к ним приступим. Сейчас ждем от Ирана позицию по интересам в отношении экспортного товара. В части сотрудничества с данным партнером мы видим устранение существующих тарифных и нетарифных барьеров в торговле, путем заключения соглашения о свободной торговле. Однако пока решение о соглашении по ЗСТ, естественно, не принято. Такие решения принимаются по результатам изучения совместной исследовательской группы, докладываются президентам и после этого, в случае серьезных выгод от такой работы, мы получаем мандат на ведение переговоров», - пояснила Вероника Никишина.

О том, какие плюсы и риски несет для Казахстана тесное сближение с одним из самых закрытых государств мира Exclusive.kz поговорил с научным сотрудником Института экономики РАН, политологом Александром Караваевым

- Александр, расскажите, пожалуйста, каковы выгоды от возможного создания зоны свободной торговли между Ираном и ЕАЭС, насколько на практике реализуема такая инициатива или это лишь дежурное объявление о намерении, за которым ничего не последует?

- В данном случае, соединяются два момента. Первый экономический - по оценкам российских экономистов, только в 2016 году в Иран из-за рубежа в том или ином виде вернутся минимум $38 млрд, или 9% ВВП. Всемирный банк ожидает роста ВВП страны в 2016-2017 и 2017-2018 финансовых годах около 5,5% в год, и далее по 3,5-4% в год. Частичное снятие с Ирана санкций, в условиях которых страна существовала последние 20 лет, открывает перед инвесторами возможности, которые бывают раз в несколько десятилетий. Этим нужно попытаться совместно воспользоваться России и Казахстану. Для Казахстана важно, что национальный бизнес больше экспортирует в Иран, чем идет оттуда импорта, это всегда более здоровый показатель, о какой бы товарной номенклатуре мы ни говорили в дальнейшем. Пик взаимной торговли Казахстана с Ираном за последний шестилетний период наблюдался в 2008 году - тогда он составил почти 2,1 млрд. долларов, при этом доля экспорта Казахстана в общем обороте составила 97,2%. Это очень хорошие показатели для национальной экономики. Сейчас оборот упал почти в четыре раза. Но, тем не менее, Иран - источник валютных поступлений для казахских производителей проката стали, пшеницы, ячменя. Кроме того, Иран покупает в Казахстане машиностроительную продукцию: автобусы, части для бурильных и проходческих машин, зубчатые передачи. Соглашение о свободной торговле нарастит объемы этой продукции.

- Какие все-таки прямые выгоды для Казахстана?

- ЕАЭС регулирует все большую часть внешнеэкономической активности Астаны. Если Казахстан намерен развивать отношения с Ираном и другими странами с перспективными рынками, это возможно делать только через форматы ЕАЭС - заключая совместные преференциональные соглашения. Второй момент политический, он больше касается интересов Москвы, которой требуется увеличение  макроэкономического веса ЕАЭС.  Скоординированная ставка на перспективу ЗСТ с третьими странами, то есть из числа «альтернативы» ЕС и Китаю, позволит со временем создать некоторый противовес Китаю. Эта альтернатива вряд ли сможет сдержать поток китайских инвестиций и товаров, но хотя бы притормозить скорость экспансии наличием других игроков. Лучше иметь такую альтернативу, чем никакую.  Среди других стран, с которыми ведутся переговоры по свободной торговле от Израиля, Вьетнама, до Египта и Индии, Иран важен для Казахстана тем, что обладает большим возможностями для роста потребления казахских товаров и рядом преимуществ, среди которых географическая близость - фактическая общая граница по Каспию и возможность прямой железнодорожной линии, через Туркменистан.

- Какую линейку товаров может предложить Иран ЕАЭС и ЕАЭС Ирану?

- Здесь нужно смотреть по каждой стране отдельно. Беларусь, конечно, продукцию сельского машиностроения, самосвалы. Россия - здесь большой спектр продукции: от энергетического машиностроения, до вагоностроительной продукции, машинокомплекты для крупноузловой сборки. В лидерах, конечно, сырье. Казахстан, кроме уже упомянутого проката и зерновых может наращивать поставки по отдельным видам позиций. Весьма перспективно различная продукция для станкостроения:  инструменты для фрезерования металла, сверления, растачивания. Собственно,  эти поставщики из Казахстана успели освоить иранский рынок. И, конечно, сжиженные нефтяные газы для современной газохимии, это одна из перспективных в плане роста позиций казахского экспорта - они необходимы в производстве большого числа полимеров, того же полиэтилена.  Недавно было подписана группа соглашений между Ираном и Казахстаном на сумму около 1 млрд долларов. Среди них - строительство завода по производству кальцинированной соды в Кызылординской области стоимостью 200 млн долларов, «Alageum electric» заключила соглашение с иранской компанией «Niroo Nransfo Co.» на поставку в Иран трансформаторов и трансформаторного масла. Это все признак того, что интерес у бизнеса к совместным проектам существует. 

- А о каких рисках можно говорить, когда речь идет об экономическом сближении с Ираном?

- В случае с Ираном, есть как минимум две серьезные проблемы. Первая -  кто будет оплачивать сделки, и выделять экспортные кредиты? Осенью 2014 года Россия и Иран, казалось бы, согласовали комплекс проектов на 70 млрд. долларов. Но большая часть договоренностей так и осталась на бумаге. Прежде всего, это грандиозные планы в рамках так называемой сделки «нефть в обмен на товары». Предполагалось, что Иран поставит РФ нефть - для реэкспорта в третьи страны, а на вырученные средства будет приобретать российскую продукцию - вагоны, гражданские самолеты, строительную и сельхозтехнику, оборудование, зерно и оплачивать услуги  - электрификацию железных дорог, строительство ТЭС. Если госхолдинг Байтерек найдет финансирование, то все будет идти по плану. Возможно привлечение средств из Китая. Но это будет еще одно доказательство, что ЕАЭС уходит в тень китайских проектов. Вторая проблема другого рода - между компаниями РФ и Казахстана может возникнуть определенная  конкуренция за один и тот же проект, либо казахстанские компании окажутся на вторых ролях, деля оставшийся от России пирог.