Казахской национальной армии Алаш – 100 лет

Ровно 100 лет назад, в июне 1918 года, глава Всеказахского Совета (правительства) Алаш Орда Алихан Букейхан подписал постановление об образовании при правительстве Военного отдела, которому вменялись функции министерства обороны.

В декабре 2017 года, накануне 100-летия со дня образования Армии Алаш, вышел сборник «Войско Алаш. Казахские части в составе Белой армии (1918-1920 гг.)», составителем которого является политолог, директор Научного центра «Сакральный Казахстан» Берик Абдигалиулы. Это первый и поистине уникальный научно-познавательный сборник, в котором собраны, систематизированы редчайшие материалы из фондов архивов Казахстана, России, Украины и Беларуссии, ценные исторические сведения, касающиеся истории образования, деятельности армии (или войска) Алаш со списками её командного состава (офицеров), рядовых войнов и многое другое (фото № 1). Поискам исторических сведений, архивных материалов Берик Абдигалиулы посвятил несколько лет.

24 июня (по старому календарю 11 июня) 1918 года председатель Временного Всеказахского Совета Алаш Орда Алихан Букейхан подписал постановление правительства, в котором предусматривалось: «Образовать при Алаш Орде Военный совет из трёх лиц, возложив на него функции военного министерства и предоставив ему [полномочия] открывать областные и уездные военные советы при областных и уездных отделах Алаш Орды». Ровно неделю спустя в городе Алаш А.Н. Букейхан уже принимал парад первого казахского конного полка, о чём омская газета «Свободная речь» сообщала в своём материале «Прибытие казахского (в ориг. «киргизскаго». – С.А.) отряда» следующее: «18 июня в полдень в [город] Алаш прибыл вновь сформированный в степи отряд казахской конницы в 500 человек с офицерами-инструкторами. Отряд был встречен всем населением Алаша, причем представитель земства приветствовал прибывших речью. С казахами прибыл председатель Совета Алаш-Орды А.Н. Букейханов. Отряд обучен военному искусствому и вооружён».

Позднее, в переговорах с так называемым «Омским правительством» во главе с адмиралом Александром Колчаком, состоявшемся в феврале 1919 года в Омске по вопросу о признании автономии Алаш, глава Алаш Орды Алихан Букейхан продолжал твёрдо и последовательно отстаивать право казахов на национальное самоуправление, поставив очередное самопровозглашённое «всероссийское правительство» перед фактом существования уже и казахской национальной армии. «В вопросе о милиции вы меня не поняли. Милиция наша – это войско. Оно уже фактически существует…», заявил он перед представителями самопровозглашённого колчаковского правительства.

Национальную армию, причём легальную, лидер казахов пытался сформировать ещё в период первой русской революции 1905-1906 годов, но на пути к этой цели стоял ряд непреодолимых преград. Первой из них оказался закон от 1834 года, освободивший казахов от воинской повинности. «Почему раньше казахи не призывались в солдаты? – задавался вопросом Қыр баласы (или Сын степей – самый популярный из псевдонимов А.Н. Букейхана) в 1913 году в статье под заголовком «Қазақтан салдат ала ма?» («Призовут ли казахов в солдаты?»), опубликованной в одном из первых номеров газеты «Қазақ», и сам же на него ответил, - Есть закон, освободивший казахов от повинности: 42-я статья Устава о войнской повинности гласит: «Население Туркестана, а также казахи Акмолинской, Семипалатинской, Семиреченской, Уральской и Тургайской областей освобождены от войнской повинности».

Но главной преградой являлся собственно страх самих казахов перед службой в рядах чуждой русской армии. В то время среди казахов бытовало расхожее мнение, с подачи мулл из татаров, скрывавшихся в казахских степях, что русские служат в армии полжизни, уходя молодым, возвращались уже старыми.

Зачем лидер казахов стремился обязать свой многомиллионный полукочевой народ, доведенный хищническо-колонизаторской политикой России до крайней нищеты и оказавшийся на грани исчезновения, нести ещё и воинскую службу в регулярной армии колонизатроа наравне с русскими и другими подневольными народами? Ответ на него следует поискать в трудах самого А.Н. Букейхана.

А.Н.Букейхан умел ставить долгосрочные стратегические цели и задачи национально-освободительной борьбы, и добиваться этих целей настойчиво, проявляя при этом завидную политическую гибкость, порой в ущерб своим политическим убеждениям и принципам, но последовательно. Это, в частности, внедрение земства в Степном и Туркестанском краях, возрождение казахского народного суда биев, перевод делопроизводство на язык коренного населения степного края, возврат казахам незаконно изъятых родовых земель и территории с дальнейшей передачей в их собственность и т.д. Например, добиваясь введения в Казахском крае земства, А.Н.Букейхан видел «будущее казахской степи в сознательном претворении западной культуры – в самом широком смысле этого слова» и планировал строительство современного демократического казахского государства с надёжного фундамента – с развития местного самоуправления и инфраструктуры.

«Земство, - писал Қыр баласы (Сын степей) в своих многочисленных статьях, опубликованных в газетах «Иртыш» и «Қазақ» в период с 1906 по 1917 год, - это избирамое местным населением собрание. В жизни общества нет вопросов, которыми не занималось бы земство. Земство строит школы, клиники, больницы, учреждение культуры и искусства, дороги и мосты; открывает вузы, заводы, фабрики… Земство избирает судебную власть, формирует милицию и силы самобороны… Если казахи выберут в земство достойных людей и последуют за передовой культурой, то выживут…».

Кроме того А.Н. Букейхан земство рассматривал как кузницу кадров управления будущего национального государства. Наиболее видные прогрессивные общественно-политические деятели и либеральные политические партии России периода 1905-1917 гг., с которыми бок о бок действовал лидер Алаш, вышли из недр земских собраний и управ.

Не менее важной целью для Сына степей являлась отмена закона 1834 года, отлучившего казахов от военной службы, который изначально был воспринят как благо, особенно после кровопролитной вековой войны с джунгарами, поставившей казахский народ на грань исчезновения. Однако более полвека спустя, особенно вследствие осуществления Россией реформ 1867-1868, 1886 и 1891 годов, целью которых была поэтапная колонизация Казахского ханства (позже Степного и Туркестанского краев), это благо обернулось для казахов сущим злом. Казахи невольно оказались «инородцами» на собственных землях, аннексированных в 1868 году и которыми теперь своевольно распоряжались колониальные власти. И это зло прозвучало из уст очередного генерал-губернатора Степного края Ивана Надарова, который в 1906 году на требование делегации казахов, насильственно выселенных из родовых земель, прекратить этот произвол, открыто и безаппеляционно заявил: «казахи никогда равноправія не получатъ, такъ какъ они наравне съ другими не несутъ военную службу» (!), «казахская земля не есть собственность казаховъ, а государственная, следовательно, если она нужна будетъ государству, то будетъ отобрана у казаховъ по мере потребности».

Настойчиво добиваясь воинской повинности для своего народа, А.Н. Букейхан ставил перед собой две цели. Одна из них явная, остро необходимая для текущего момента, как равноправие с другими народами, прежде всего с казаками, которые собственно и служили главным орудием и опорой незаконной по сути колонизации казахских степей, вторая – скрытая, но с дальней перспективой.

Следует подчеркнуть, что он предпочёл не рекрутскую службу, какую, например, несли финны, рекруты которых могли быть передислоцированы в любой край Российской империи. Лидер казахов упорно добивался формирования из своих джигитов добровольных кавалерийских полков, причем с… самостоятельным командованнием, в чём как раз заключался скрытый смысл его цели. Он предвидел, что в недалеком будущем казахам придётся отстаивать право собственности на свои же исконные земли и бороться за священное право на самоуправление с оружием в руках. Забегая вперед, замечу, что пока же, в своих статьях, опубликованных в газете «Қазақ в 1913-1916 годах, А.Н. Букейхан необходимость добровольной службы в кавалерийских полках объяснял текущими интересами народа на примере казачьих войск.

«Добровольная казачья служба, - разъяснял он в одной из своих заметок, - имеет ряд приемуществ и удобств для кочевых казахов по сравнению с обычной полевой службой или рекрутчиной. Во-первых, верховая езда для казаха национальная традиция и образ повседневной жизни. Во-вторых, достигнув 18 лет, казак лишь после прохождения 3-летней военной подготовки становится казаком и с 21 года несет действительную воинскую службу в течение 12 лет. В мирное время казак все эти 12 лет проводит в своей станице, проводя каждое лето всего 3-4 месяца на военно-учебных сборах в родных краях». «Таким образом, - утверждал А.Н. Букейхан, - из 12 лет действительной воинской повинности казак на этих сборах проводит всего 3-4 года. После 12 лет выслуги казак в 38-летнем возрасте выходит в запас».

И главное, по замыслу лидера «Алаш», заключалось в следующем:

«Казак по закону имеет больше прав нежели мужик [русский крестьянин] и причиной этому была сама история: мужик был рабом [крепостным], казак – вольным, свободным и благодаря своей добровольной 12-летней воинской службе имеет перед мужиком значительное приемущество и льготное право на землепользование. Нам такое право не предоставят, если предоставят – не проиграем».

И в июле 1906 года А.Н. Букейхан, в ранге депутата Государственной думы І-созыва, отправился в Петербург с уверенностью принять ряд законопроектов, среди которых был и проект закона о введении воинской повинности для казахов, предварительно обсудив их со своими избирателями, о чём свидетельствует заметка, опубликованная в июньском номере газеты «Семипалатинскій листок»:

«10 іюня въ Семипалатинске въ помещеніи Народнаго Дома въ 12 часовъ дня состоялось первое собраніе казаховъ-выборщиковъ. Присутствовало свыше 150 человекъ… Начало разсужденіямъ положилъ А.Н. Букейхановъ, ознакомившій собраніе съ программой партіи «Народной свободы», къ которой присутствующіе и постановили присоединиться. Затемъ говорили: казахъ Чингизской волости Шакарим Худайбердинъ… Ахметъ Тышканбаевъ (Дегеленской волости Каркаралинскаго уезда) о поземельномъ вопросе, Ильясъ Джанкаринъ (изъ Павлодарскаго уезда) о томъ же вопросе въ связи съ переселенческимъ деломъ, а также о воинской повинности».

А.Н. Букейхан не без основания полагал, что Первая Дума одобрит те законопроекты, которые он планировал внести на рассмотрение высшего законодательного собрания. Ему без труда удалось бы собрать подписи нескольких десятков коллег-депутатов, необходимых для внесения законопроектов в повестку законотворческой работы Думы. Поскольку из 448 депутатов Думы I созыва кадетов было 153, из которых 4 казаха, а также 1 беспартийный депутат в лице Шаймердена Косшыгулулы (Шахмардан Кащегулов), избранный от казахов Акмолинской области. Мало того все руководство Первой Госдумы было избрано сплошь из кадетов: спикером Сергей Муромцев, вице-спикерами - князь Пётр Долгоруков и Николай Гредескул и, наконец, секретарём — князь Дмитрий Шаховской, близкий друг Алихана Букейхана, крёстный отец его сына Октая (или Угедея, Сергея по московскому паспорту).

Дело в том, что мусульманская фракция Государственной думы І-созыва, как, впрочем, во всех последующих, примкнула к фракции кадетов. При голосовании за законопроекты, А.Н. Букейхан смело расчитывал на безусловную поддержку также группы депутатов из Сибири, фракции так называемых «автономистов», состоявших из членов Польского коло, украинских, финнских, прибалтийских, татарских и других этнических групп, численность которых в І-созыве составляла 63 человека. Не остались бы в стороне 97 депутатов от Трудовой партии и 105 беспартийных. Одним словом, в июле 1906 года казахский лидер, казалось бы, имел реальный шанс осуществить свои стратегические цели.

Однако эта реальность в один миг превратилась в мираж. А.Н. Букейхан прибыл в Петербург лишь 8 июля 1906 года утром - буквально накануне насильственного роспуска Государственной думы І-созыва. Не удалась и вторая попытка - после 102 дней работы с 20 февраля по 2 июня 1907 года, ІІ-созыв был также разогнан. Одновременно с указом о роспуске Думы II-созыва 03.06.1907 года было подписано новое «Положение о выборах в Думу», по которому 6-и миллионный казахский народ был лишён избирательных прав и отстранён от парламентской трибуны. Более того в декабре того же года Особым присутствием С.-Петербургского окружного суда А.Н. Букейхан осуждён к 3-месячному тюремному наказанию «за подписание и распространение «выборгского воззвания», а также лишён права занимать общественные должности. Правда, отбыв наказание в Семипалатинской тюрьме не 3 месяца, а целых 8, он сам добровольно эмигрировал сперва в Петербург, затем в Самару.

Находясь в Самаре с 1909 по март 1917 года, он продолжал яростную борьбу за права и национальные интересы казахов, в том числе за право нести воинскую службу в кавалерийских войсках, внеся в Думу ІІІ-созыва через фракцию депутатов-кадетов соответствующий законопроект. Но снова без видимых успехов. «Среди множества вопросов, которых коснулась Дума, в качестве «вермишельной» мелочи мелькнул и проект об изменении «Устава о воинской повинности», которому нигде вообще не везёт... – сетовал Алихан на деятельность ІІІ-й Думы, завершившей свою работу так и не приняв законопроект об изменении «Устава о воинской повинности», где предусматривалось введение воинской повинности для своих казахов, - Так - одни мусульманские народности призваны к отбыванию воинской повинности при самых ненормальных условиях, другие вместо отбывания натурой обязаны известным денежным налогом, третьи (Туркестанский край и мусульмане областей Акмолинской, Семипалатинской, Семиреченской, Уральской и Закаспийской) вовсе находятся в забытьи (!)».

Лидер движения «Алаш» ясно осознавал, что кочевой казах, некогда воинственный народ, составлявший сокрушительную ударную силу войск Чингис хана, его сына Джучи и внука Бату хана, за более чем полувековой период, прошедший с 1834 года, лишился былой необычайной подвижности и мобильности из-за переселенческой колонизации степей и сокращения среды обитания, подрастерял вольный дух и воинскую доблесть, смелость и удальство, разучился держать оружие.

Тем временем с созывом в 1912 году IV-й Думы, появилась новая возможность одобрения законопроекта об изменении «Устава о воинской повинности». Параллельно в 1913-1917 годах Алихан на страницах газеты «Қазақ» развернул открытую дискуссию о неизбежности несения казахами воинской службы, сам по ходу предлагая и разъясняя удобство службы в кавалерийских войсках.

Однако колониальная власть не разделяла энтузиазм казахских лидеров, явно опасаясь, и не без основания, нового, ещё более масштабного, восстания казахов против своей незаконной колонизации Казахстана. Была ещё свежа память о восстании хана Кенесары. Остается добавить важный штрих к ранее сказанному, что русское военное искусство и оружие оказались бессильными в войне против беспримерных наездников хана Кенесары в течение 10 лет. Талантливый полководец и политик, последний правитель единого Казахского ханства пал жертвой нелепой случайности в стычке с киргизами из-за предательства своих соратников. К тому же, ещё раньше русская империя лишний раз убедилась в необычайной воинственности и храбрости казахских джигитов-наездников в Отечественной войне 1812 года. Известно, что казахи участвовали в войне с французами от первых боев у Немана и «Битвы народов» под Лейпцигом до взятия Парижа в составе оренбургских казачьих конных полков, реже в башкирских.

Во второй половине XIX века казахский генералитет был представлен четырьмя чингизидами из Младшего жуза, трое из них были генерал-майорами, один – генерал от инфантерии.

Раньше других генеральский чин получил хан Внутренней Букеевской Орды, правнук Абулхаира Жангир Букейулы. Военное образование получили и восемь его сыновей.

Высшего воинского звания в российской коннице – генерала от инфантерии (кавалерии) – был удостоен сын хана Губайдулла Жангирулы. Он стал первым и единственным казахом – полным кавалером своего рода войск. Кузницей офицерских кадров из числа казахов служило открытое в Оренбурге в 1824 года Неплюевское военное училище, преобразованное позднее в кадетский корпус: ежегодно 30 мест из 200 выделялось для казахской молодежи.

Изредка казахские юноши учились и в Омском кадетском корпусе. Один из его талантливых выпускников – Чокан Валиханов – совершил головокружительную военную и научную карьеру, за кротчайший срок дослужившись от корнета до штабс-капитана и став учёным с мировым именем.

Губайдулла Чингисхан (1840-1909) — военный деятель российской армии, сын хана Букеевской орды Жангира, внук хана Букея, торе (чингизид). Полный генерал от кавалерии.

В целом, в XIX – начале XX веков на военно-гражданской службе в России находились, по разным сведениям, генерал от кавалерии – один, генерал-майоров – три, полковников – шесть, подполковников – восемь, войсковых старшин – шесть, а также немало майоров, капитанов и штабс-капитанов, есаулов, сотников и др. Это способствовало формированию национальной воинской элиты.

Кстати, известный военачальник в годы гражданской войны, атаман Оренбургских казачьих войск генерал-лейтенант Александр Дутов свою личную охрану доверял лишь отряду, собранному из казахских джигитов (см. фото № 2). Казахи состояли и в конвое адмирала Александра Колчака в его бытность «Верховным правителем» России в 1918-1920 годах, о чем свидетельствует один исторический фотодокумент (фото № 3).

Достигнув к началу І мировой войны 6,47 миллионов человек и став пятым по численности среди всех народов Российской империи, казахи за достаточно короткий период могли единовременно выставить мобильные кавалерийские войска в несколько сотен тысяч сабель, которые, в случае отправки на Западный фронт, могли существенно пополнить резерв Российской армии и заметно улучшить её положение на войне. Однако, по всей вероятности, метрополия опасалась потерять безраздельный контроль над Великой казахской степью в случае, если предоставит её многомиллионному народу право на собственные вооруженные силы да ещё с национальным войсковым командованием. Это очевидно, что в Петрограде Казахский край рассматривался как ключ в Среднюю Азию. Уже на рубеже ХІХ-ХХ веков Казахстан являлся важным геополитическим регионом, зоной соприкосновения интересов двух великих держав, официально союзников (Антанта), а на деле же соперничавших между собой России и Великобритании. И потеря контроля над казахами и их обширной территорией, означал фактическую потерю контроля над всей «Азиатской Россией» и, естественно, лишила бы Россию выхода к Афганистану, Ирану, Индии.

Генерал-лейтенант Александр Дутов - атаман Оренбургских казачьих войск

Один из казахских воинов, служивший в личной охране атамана Александра Дутова

Тем временем в 1914-1916 годах казахская делегация во главе с Алиханом в Петрограде, при содействии депутатов Государственной думы, неустанно обивала пороги высоких кабинетов начиная от самого царя, Государственной думы, правительства и кончая министерствами обороны и внутренних дел в надежде на то, что в час тяжелых испытаний колониальная власть всё же пойдет на встречу желанию казахов-«инородцев» «выслужиться» перед русской короной. На переговорах в Петрограде лидер казахов акцентировал внимание своих собеседников на заверении самих властей, озвученном перед вступлением России в І мировую войну: «Мы воюем не за рынки, не для обогащения капиталистов, а за свободу, за самоопределение всех народов и национальностей». Позднее, после Февральской революции, выступая с трибуны І Сибирского областного съезда в Томске, А.Н. Букейхан напомнит эти обещания: «И мы теперь требуем, чтобы нам дали то, что обещали».