Поиск невесты для сына: казахская легенда

На прошедшей неделе не стало Алимгазы Райнбекова – актера, сыгравшего главную роль в знаменитой комедии Шакена Айманова «Ангел в тюбетейке». Он почувствовал себя плохо через несколько дней после своего юбилея – 1 декабря ему исполнилось 85 лет. Думая, что у него обычный бронхит, несколько дней провел дома, затем месяц в реанимации…

Колоритный водитель из колхоза имени Ленина Кировского района Талды-Курганской области снялся за 15 лет в 12 фильмах, но зритель запомнил его именно по этой бессмертной картине. Блистательная игра Амины Умурзаковой, Бикен Римовой, Алимгазы Райнбекова, Шолпан Алтайбаевой, а также ставшая настоящим хитом песня Александра Зацепина «Ты куда, Одиссей» – все это обрекло ее на зрительский успех. И стар, и млад из года в год с неугасающим интересом смотрит веселую комедию о том, как старушка-мать пытается найти невесту для своего великовозрастного сына. Кстати, эта история взята из жизни. Прототип главного героя – алматинец Сакко Каратаев – жив и здравствует. Как утверждает его племянница, дочь оперных певцов Каукена Кенжетаева и Шабал Бейсековой, Баян Кенжетаева, Сакко все такой же скромняга и тихоня, как и в молодости.

- Айнакуль-апа, наша бабушка по матери, действительно искала невесту для своего младшего сына - ходила по всем алматинским общежитиям и приставала к девчонкам, - рассказывает Баян. - Когда папа рассказал о проделках тещи дяде Шакену (Шакен Айманов. – Ред.), тот весело смеялся, а потом раз - и фильм появился.

В 1965 году Азербайжан Мамбетов снимал фильм «Крылья песни». Съемки задерживались из-за того, что он никак не мог найти исполнителя роли прославленного борца Хаджимукана. Сроки поджимали и режиссер, известный своим, мягко говоря, вспыльчивым характером, вовсю распекал своих помощников. «Тебе что, кабинета не хватает? Зачем на улице-то кричать?» - упрекнул его как-то преподаватель физкультурного института Сабит Сатыбалдин. «Мне нужен спортсмен. Может, поможешь?» – попросил его Мамбетов. Тот ответил, что в совхозе имени Ленина есть водитель-богатырь, статью не уступающий самому Хаджимукану. Он только что стал обладателем приза имени легендарного борца, где Сатыбалдин был главным судьей.

- Когда меня вызвали в правление колхоза, я удивился: начальству мы обычно бываем нужны, когда нужно похвалить или, наоборот, отругать за что-то, - рассказывал Алимгазы-ага, вспоминая свой путь в большое кино. - А я ни того, ни другого не успел заслужить, потому что только два дня назад вернулся с соревнований. В правлении мне протянули телеграмму: «Киногруппа «Крылья песни» просит вас приехать на кинопробы на роль Хаджимукана». От радости у меня перехватило дыхание. «Вот это да! - подумал я. - Я же не актер, и вообще, можно сказать, неуч, малограмотный человек, а меня приглашают сниматься в кино».

В те годы с колхозниками все еще расплачивались трудоднями, но тут председатель велел главбуху выписать мне командировочные, а главному инженеру самолично отвезти меня на автовокзал. Он ждет меня у ворот нашего дома, а у меня и одежды-то нет приличной, пришлось ехать в том, в чем обычно ходил на работу. Когда приехал в Алма-Ату, милиционер на проходной «Казахфильма» вначале не хотел пропускать, но, увидев телеграмму, сразу повел в какой-то кабинет, куда вскоре пришел какой-то маленький человек, которого все называли Азиком. Потом пришел еще один. Маленький закричал: «Марк, Марк! Вот он – Хаджимукан». Тот, не вынимая трубку изо рта, поднял оба больших пальца вверх. Поговорили. Маленький оказался режиссером Азербайжаном Мамбетовым, человек с трубкой - оператором Марком Берковичем. На разучивание сценария у меня ушло четыре дня. Азик похвалил, а потом повел в гримерную. Наложили мне, до сих пор помню, тон 109.

На следующий день, когда начались кинопробы, меня познакомили с Ануаром Молдабековым и Торгын Тасыбековой, которые играли главных героев – поэта Мусу и певицу Сабиру. Потом началось утверждение на роль. Из зала, где заседал художественный совет, слышались то смех, то крики. Азербайжан Мамбетов вышел первым. «Поздравляю, - сказал он мне. – Ты утвержден».

10 сентября в Чимкенте начались съемки. Помню, после эпизода, где я боролся, решил помыться, Ануар Молдабеков поливал мне на спину. И вдруг все, и он тоже, куда-то побежали. Кто-то кричит «Шакен Кенжетаевич!», кто-то – «Шакен-ага!».

Ассистент режиссера, которая до этого говорила, что болеет, тут шустро забегала с креслом: «Куда сядете, Шакен Кенжетаевич?»

После того, как все с ним поздоровались, приехавший скомандовал: «Азик, продолжай!» Когда сняли один дубль, он крикнул: «Стоп». Подошел ко мне: «Слушай, зачем ты все любезничаешь? Ты лучше выругайся как у себя в ауле и скажи Мусе: «Эй, ты до каких пор будешь впустую бегать за девкой?!».

23 февраля 1966 года Азербайжан Мамбетов поставил последнюю точку в фильме «Крылья песни». Я собирался уезжать домой, когда ко мне подошел Абдулла Карсакбаев: «Будешь сниматься в моем фильме «Звезды не гаснут»?» Я, как всегда, был безотказен: «Хочу».

Закончили этот фильм - подходит Жарден Байтенов, который в то время снимал картину «Синий маршрут» по сценарию Олжаса Сулейменова. Так и работал до 1968 года, пока сам Шакен Айманов не предложил сыграть главную роль в комедии «Ангел в тюбетейке». Я, конечно, с радостью согласился, хотя, скажу честно, это многим на «Казахфильме» не понравилось, что меня, непрофессионального актера, утвердили без всяких проб. Слыша за спиной всякие разговоры, где меня обзывали колхозником, чабаном, я даже хотел отказаться, но Шакен Кенжетаевич велел мне заложить «уши ватой».

Съемки «Ангела в тюбетейке» начались весной в Алма-Ате, а заканчивали их из-за того, что здесь снег тает быстро, в Свердловске.

Когда прилетели оттуда, то Мурат Омаров пригласил в фильм «Боярышник», потом Бахытжан Канапьянов начал снимать в своей картине «Нечистая сила». Дальше - «Кровь и пот» Мамбетова, где я играл денщика мурзы Танирбергена… В общем, я был востребован. Была даже мысль пойти учиться на профессионального актера, но, когда я хотел поступить в школу-студию при Казахфильме, но Айманов почему-то не одобрил. А потом жена Гульжаухар не захотела жить в Алма-Ате. Когда я на свои актерские заработки собрался покупать здесь дом, сказала, что никуда из аула не поедет. И я через 15 лет, когда предложения сниматься в кино, перестали поступать, вернулся домой…»