Казахов больше волнует безработица, а русских – высокие цены…

Утром мажу бутерброд Сразу мысль - а как народ? И икра не лезет в горло  И компот не льется в рот Леонид Филатов Еще на заре независимости Казахстан провозгласил себя социальным государством. Под этим имелось в виду приоритетное внимание властей улучшению положения своих граждан, удовлетворению их материальных и духовных потребностей. С тех пор минуло 23 года, однако базовые проблемы не только сохранились, но и обросли новыми, в том числе сильным расслоением общества по уровню достатка. Обо всем этом наш разговор с известным социологом, директором Казахстанского института социально-экономической информации и прогнозирования Айман Жусуповой.   - Айман, какова, по Вашему мнению, генеральная тенденция - социальное самочувствие наших граждан, она по прошествии лет улучшается или ухудшается?  - На мой взгляд, социальное самочувствие населения не претерпевает значительных, каких-то коренных изменений, то есть можно сказать, что остается стабильным на протяжении длительного времени. Иерархия наиболее важных проблем населения Казахстана не меняется. Так, в 2010 году тройка наиболее значимых проблем выглядела так: рост цен на продукты питания  (72,4%), проблемы безработицы  (39,5%), рост тарифов на коммунальные услуги (28,6%) и рост цен на промышленные товары и услуги (24,2%). Сегодня, спустя несколько лет, эти проблемы распределяются следующим образом: дороговизна продуктов питания (47,2%), рост тарифов на коммунальные услуги (37,5%), безработица (30,6%) и низкий уровень здравоохранения (27,9%). Таким образом, население по-прежнему воспринимает, как наиболее острые, проблемы социально-экономического характера. В разрезе национальностей различия проявлены достаточно сильно. В частности, казахов больше, чем русских и представителей другх национальностей, беспокоят вопросы безработицы и жилищная проблема, тогда как для русских более остро, чем для представителей других этносов страны, воспринимается рост тарифов на коммунальные услуги. Различия в поселенческом разрезе также выражены ярко. Результаты массовых опров населения фмксируют, что для сельчан намного острее стоит проблема безработицы, а также такие проблемы, как дороговизна продуктов питания, а также промышленных товаров. Тогда как для горожан актуальнее проблема связанная с повышением тарифов на коммуальные услуги. Разница в уровне доходов казахстанцев отразилась и на восприятии остроты проблем: по-разному значимость проблем воспринимают и граждане страны разного возраста. Так, для молодежи более остро стоят проблемы низкого качества образования и безработицы. Работодатели отмечают, что знания выпускников вузов оторваны от реалий повседневной работы в различных секторах экономики. Кроме того, значительная часть молодежи после вуза попадает в «ловушку стажа работы», поскольку фирмы, компании, рекрутинговые агентства предъявляю требование стажа работы 3-5 лет. Тем самым, выпускники попадают в ситуацию "замкнутого круга": чтобы поступить на работу необходим опыт, стаж работы, а чтобы иметь требуемый стаж, надо, чтобы молодому специалисту сначала предоставили эту самую работу. Кстати, эта же проблема первоначального стажа работы весьма актуальна не только в Казахстане и других пост- советских странах, но и во многих странах Евросоюза.  - Бытует мнение, что казахстанцы, в основной своей массе, аполитичны, то есть их мало волнует политика как внутри страны, так и за рубежом. Вы разделяете такую оценку и что, на Ваш взгляд, лучше - быть политически активным или оставаться индифферентным к этой сфере деятельности? - Почему опасна аполитичность населения? Теоретически аполитичность опасна тем, что в этой ситуации резко сужается поле цивилизованного, легитимного взаимодействия общества и власти и, соответственно, могут возрастать риски «социального взрыва». Тем не менее, практически данное состояние можно сохраняться достаточно длительное время, особенно в случае, если при этом удовлетворятся самые необходимые, первостепенные потребности граждан, сохраняется экономический рост, заработки, пенсии растут и в хоть как-то поспевают за ростом цен, инфляцией, нет резких скачком тарифов на коммунальные услуги. Что может повлиять на адекватную активизацию, участие населения в политической жизни страны? Прежде всего, рост политической культуры, грамотности граждан и общества  в целом. И, кроме того, последовательное повышение уровня жизни. Хотя среди исследователей есть и другие точки зрения. Например, Сэмюэл Ф. Хантингтон в рамках теории консервативной модернизации предполагал, что рост политического сознания широких масс может быть не востребован властями. Представляя данную модель, он отмечал, что включенность широких масс населения может быть нежелательна и в том случае, когда, с целью абсорбировать политическое участие населения, создаются специальные институты. Тем не менее, сильным, жизнеспособным государство, на мой взгляд, может быть при мотивированности в этом всех граждан страны, а достичь этого можно при наличии зрелой гражданской позиции большей части населения страны. - Как известно, официально уровень безработицы в Казахстане составляет примерно 6 процентов. В реальности эта цифра, как представляется, выглядит гораздо больше. Какие риски это несет для государства?  - Для общества и отдельных граждан важна и социальная сторона безработицы. Так, в частности, человек лишается важного источника дохода – заработной платы, а нередко теряет и квалификацию. В результате снижения доходов из-за безработицы происходит падение благосостояния граждан. Размер пособия по безработице не в состоянии обеспечить нормальный жизненный уровень в условиях постоянного роста цен на товары и услуги. При этом не менее важно учесть и то, что безработица – серьезное испытание для самого безработного. Он теряет, как правило, чувство уверенности в себе, полезности окружающим и самоуважение, может ухудшиться его физическое и психическое состояние. Безработицы сопряжена с тем, что люди выпадают из процессов социализации, какая-то часть безработных может быть подвержена маргинализации. Особенно опасна безработица среди молодежи, чья недостаточная профессиональная подготовка или отсутствие специальности затрудняет решение проблемы трудоустройства.

- Но есть еще, так называемая, категория "самозанятых" граждан. Они, даже по официальным данным, составляют около 3 миллионов человек. Вообще, насколько корректно применение такого определения, с точки зрения мирового опыта? А главное, как должна решаться эта проблема?  - Единого определения самозанятых, которое соответствовало бы их восприятию, на постсоветском пространстве и в других странах, нет. В постсоветских странах к самозанятым относят лиц, занятых на собственном индивидуальном, партнерском или семейном предприятии; работающих за собственный счет; не на постоянной основе. Принципиальным является тот факт, что самозанятые зачастую не имеют статуса юридического лица и не платят налоги, соответственно, их можно отнести к представителям неформального сектора. Тогда как  в западных странах различают самозанятость в формальном секторе; и неформальную самозанятость. В частности, в США, самозанятость определяется как предпринимательская деятельность единоличного собственника предприятия без наёмных сотрудников, с целью получение прибыли за счёт продажи товаров или оказания услуг. Фактически, в США и ЕС самозанятость рассматривается как индивидуальное предприятие. Но и в том, и в другом случае речь идет о самостоятельной деятельности, не о работе по найму. Исследование перуанского экономиста Густаво Ямада посвящено вопросам  неформальной городской самозанятости, ее плюсах и тенденциях, влияющих на ее сокращение. Согласно экономисту Ямада, городской неформальный сектор получает распространение вследствие процесса добровольного выбора лиц, отличающихся предпринимательскими способностями. В неформальном бизнесе удерживаются лишь преуспевающие; лица с более низкими способностями к предпринимательству уходят из сектора UIS («urban informal self-employment» – сектор UIS) в более подходящие для них сферы формальной занятости. При этом экономист выступает за расширение сектора, поскольку неформальная самозанятость, на его взгляд, дает позитивные экономические и социальные результаты, и правительствам развивающихся стран рекомендуется проводить в отношении нее нейтральный курс. Тем не менее, говорить о том, что самозанятые в странах СНГ – это люди, которым присущ  некий предпринимательский дух, настрой на инновации, вряд ли можно, зачастую самозанятыми  в СНГ становятся лица, пытающиеся уйти от безработицы. Так, в Институте социологии Украины отмечают, что большую часть самозанятых украинцев составляют люди с высшим и средним специальным образованием, которые в начале 90-х годов прошлого века были вытеснены из сферы государственной занятости (бюджетники) и были вынуждены адаптироваться к новым реалиям, основной чертой которых стала неопределенность. В этом же ключе, российские исследователи Гимпельсон и Капелюшников считают, что рост самозанятых свидетельствует о серьезном провале существующей институциональной системы, а также о серьезных ограничениях, препятствующих созданию рабочих мест в формальном секторе и перенаправляющих этот процесс в неформальный сектор. Таким образом, мировой опыт, на сегодняшний день, делится на два полярных отношения к распространению самозанятости. Речь идет о постсоветском восприятии, в основе которого лежит неприятие распространения самозанятости как основы неформальной экономики, желания спрятаться от налогов. И западном подходе, когда самозанятость, напротив, приветствуется, и воспринимается как возможность сократить безработицу в стране. И в том и в другом случае в странах имеют место и неформальная экономика, и самозанятость, формального и неформального характера. В данном случае, актуальным будет являться вопрос, как сделать так, чтобы самозанятые в странах постсоветского пространства сами захотели зарегистрировать свой бизнес и развивать его в правовом поле? Одним из наиболее действенных решений на мой взгляд здесь может служить создание привлекательных для самозанятых условий для выхода в так называемую «белую бухгалтерию». Ситуация на сегодняшний день грозит  проблемами, финансовыми потерями, ограничением свободы и бюрократическими проволочками.  -  Нередко доводится читать результаты исследований отечественных социологов, согласно которым 97 процентов казахстанцев довольны своим положение или приблизительно столько же удовлетворены деятельностью правительства. Вы сами доверяете таким замерам общественного мнения.  - Конечно, не все так радужно, соответственно, таким «сверх- позитивным» замерам, "супер- оптимистичным" оценкам я бы не стала доверять. Да и подобные оценки мне не доводилось встречать. По крайней мере, я подобные исследования, с показателями 97 процентов довольных своим положением, не припоминаю. В серьезных исследованиях социологических служб Казахстана отмечается, что довольны своим положением и достаточно лояльно воспринимают и оценивают власти примерно две трети опрашиваемых респондентов, которые, при грамотной выборке, корректном квотировании, отражают самооценку населения, восприятие власти. Эти же две трети населения так или иначе коррелируют и с результатами выборов, с поправками на относительно невысокую явку избирателей. Все познается в сравнении. Необходимо иметь в виду, что если рассматривать пост- советские страны, то уровень зарплат, доходов в Казахстане уступает лишь зарплатам, доходам в России и весьма значительно превышает показатели в Кыргызстане, Узбекистане, Таджикистане, Грузии и других странах пост – советского пространства. - К чему могут привести ошибочные и нередко ангажированные социологические исследования? И попутный вопрос: у нас существуют 100-процентно независимые службы социологических исследований? - Да, действительно, встречаются и ангажированные социологические исследования. Особенно часто это происходит в период избирательных кампаний, парламентских выборов. Зачастую разброс в показателях различных социологических служб значителен. Нередко массовые социологические опросы, замеры заказывают политические партии. Нередко показатели поддержки гражданами тех или иных партий, с подачи руководства этих партий, завышаются.В основном, это происходит в пропагандистских целях, в рамках политической борьбы, пиара и т.д. Тем не менее, не все так плохо. Например, лично я больше доверяю закрытым исследованиям. Властным структурам, госорганам, ведомствам, а также как провластным, так и оппозиционным партиям,  необходимо знать реальную ситуацию. Но результаты закрытых социологических исследований, как правило, в открытой печати не публикуются. Так или иначе, власти и общество должны знать реальную ситуацию.