, 
Инструменты российского идеологического влияния в Узбекистане
ЦИАКР представляет проект по исследованию целей, задач, нарративов, инструментов и эффективности российской пропаганды и информационного влияния в странах Центральной Азии. Первый материал – об Узбекистане.
Новости по теме
Политика Кремля в отношении Узбекистана является органичной частью его более общей стратегии в отношении к ближнему зарубежью, то есть к бывшим союзным республикам (за минусом трех прибалтийских, которые стали членами Евросоюза и почти полностью вышли из орбиты российского влияния и, таким образом, стали частью «дальнего зарубежья»). В этой группы стран Москвой используются стандарты и подходы, отличные от ее политики в отношении к остальному миру.
Главной целью Москвы в отношении к странам ближнего зарубежья является сохранение доминирующего ее статуса, притязания на контроль за их внешнеполитическим курсом и ограничение влияния на них стран и блоков, с которыми Российская Федерация находится в состоянии геополитической конкуренции. В этой связи я бы выделил три категории стран ближнего зарубежья, в соответствии с тем, в какой степени этот курс Москвы реализуем на практике: 1) страны, уже находящиеся в тесных взаимоотношениях с Западом (Украина, Грузия, Молдова) и подписавшие соответствующее Соглашение об ассоциации с Евросоюзом; 2) страны Центральной Азии и Беларусь, находящиеся под наибольшим политическим контролем со стороны Москвы; и 3) страны, находящиеся в промежуточной зоне между этими двумя категориями – это Армения и Азербайджан.
Мы сосредоточимся в основном на инструментах пропаганды и «мягкой силы», провести разграничение между которыми порой трудно ввиду их взаимного переплетения.
В отличие от других стран Центральной Азии, Узбекистан не входит в указанные межгосударственные союзы, за исключением СНГ, которую вряд ли можно назвать эффективным инструментом с точки зрения продвижения геостратегических целей Москвы. Поэтому в отличие от стран, уже вошедших в эти структуры, специфической целью Москвы в отношении Узбекистана является побудить его вступить хотя бы в одну из этих двух главных междугосударственных объединений, ЕАЭС или ОДКБ, ею контролируемых. При Исламе Каримове, бывшем президенте Узбекистана, Ташкент старательно сторонился обеих структур, предпочитая развивать взаимоотношения с их членами на двухсторонней основе. При новом президенте Шавкате Мирзиееве начался процесс миграции Узбекистана в сторону более тесных взаимоотношений с Москвой, в результате чего страна оказалась под относительно большим влиянием от политической воли российского руководства. Это особенно проявилось в вопросе о вступлении Узбекистана в ЕАЭС, решение о котором было уже почти принято Мирзиеевым в 2019 году, но в последний момент, в январе – марте 2020 года, было заменено на другое – вступить в этот союз в качестве наблюдателя, а не полноправного члена.
Именно в этом более специфичном и, одновременно, в более широком контекстах и следует рассматривать задачи политики Москвы в сферах «мягкой силы» и пропаганды в отношении Узбекистана.
Инструменты информационного влияния: телеканалы, веб-сайты и соцсети
Проводниками этой политики являются прежде всего российские средства массовой информации, особенно государственные телевизионные каналы, а также новостные вебсайты. Также следует упомянуть посольства и местные отделения Россотрудничества – Федерального агентства по делам Содружества Независимых Государств, соотечественников, проживающих за рубежом, и по международному гуманитарному сотрудничеству. Также все более активно стали использоваться социальные сети для влияния на местное общественное мнение. Рассмотрим каждый из этих проводников более подробно.
Касательно российских СМИ, можно различить два основных канала влияния – телевизионные программы и онлайн-текстовые СМИ. Если такие телевизионные программы, как talk-shows и новостные программы, носят откровенно пропагандистский характер, то онлайн-текстовые СМИ, среди которых я бы выделил Sputnik.Ru, стараются придерживаться видимости объективной подачи информации, а если и ведут пропаганду, то исподволь, подбирая соответствующий набор новостей или давая слово для интервью и комментариев авторитетам, чья позиция не противоречит официальной российской.
В Узбекистане до 11 апреля 2020 года свободно транслировалось десять российских телеканалов, в том числе: “Первый канал”, “Звезда”, “НТВ”, “Россия 1”, “Россия 24”, “Карусель”, “МузТВ”, “Матч ТВ”, “Клуб путешествий” и “Россия К”. До 2016 года к этим каналам можно было получить доступ преимущественно посредством спутниковой антенны, но, начиная с этого времени, режим доступа облегчился и стал дешевле – достаточным стало обычной антенны, если добавить к ней тюнер, обеспечивающий режим доступа к цифровому телевидению. В Госинспекции по контролю телекоммуникаций объяснили прекращения этого (цифрового) канала доступа к российским каналам в апреле этого года необходимостью провести технические работы «по получению сигнала от вышеперечисленных телеканалов». Трудно сказать, на самом ли все дело было в технических проблемах, или это связано с политическими проблемами.
Стоит напомнить, что 7 марта правительство Узбекистана приняло окончательное решение о вступлении в ЕАЭС только в качестве наблюдателя к очевидному разочарованию Кремля. Вполне возможно, правительство пыталось ограничить свое население от пропагандистского давления со стороны России по этому вопросу, учитывая тот факт, что идея вступления в ЕАЭС полноправным членом была довольно популярна среди части населения в Узбекистане, частично как результат той самой российской пропаганды.
Однако следует учитывать, что в тематической структуре программ российских (как и отечественных) телевизионных каналов большее предпочтение узбекской аудиторией отдается развлекательным передачам, фильмам и сериалам. В этом отношении узбекские телезрители мало отличаются от российских. Так, передачи на социально-политические темы популярны всего у 6% российских телезрителей. В узбекской аудитории интерес к таким передачам видимо еще меньший.
В последние два-три года, после десятилетий сверх-жесткой цензуры при режиме Ислама Каримова, узбекские телеканалы, особенно частные, такие как Sevimli TV, Zo’r TV и Mening Yurtim, наконец, стали составлять конкуренцию российским каналам, но опять-таки во многом благодаря различного рода импортным телесериалам.
В то же время, все большую популярность в Узбекистане стал завоевывать интернет, который позволяет пользователю более избирательно подходить к контенту, который может включать в числе прочих и телевизионные программы. На сегодняшний день, интернетом в Узбекистане пользуется 22 миллиона жителей Узбекистана, включая мобильным интернетом – 19 миллионов, то есть 92% и 79% от населения в возрасте от 15 лет и старше соответственно. Правда скорость интернета пока не настолько высока в стране для просмотра без помех онлайн видео-контента.
Но теперь основную информацию социально-политического характера узбекская аудитория стала получать через интернет, читая в основном информацию на узбекском и русском языках. Как мы отметили выше, из российских онлайн-источников наиболее читаемым в Узбекистане является Sputnik.ru, который адаптирует свой контент к каждой стране на постсоветском пространстве, включая в него много информации о местных событиях и процессах. Даже домейн его вебсайта выглядит соответственно – https://uz.sputniknews.ru (в Таджикистане, к примеру, он выглядит так – https://tj.sputniknews.ru/). Но в последние 2-3 года популярность местных новостных вебсайтов, таких как Kun.uz, Gazeta.uz, Podrobno.uz и других, резко возросла, что существенно ограничило влияние российских новостных источников. По своей направленности, политический контент местных СМИ носит скорее нейтральный характер, и только изредка – критический по отношению к некоторым местным явлениям. Тем не менее, местные издания, отвлекая значительную читательскую аудиторию на себя, существенно ограничивают влияние Спутника и российских новостных телепрограмм на узбекскую публику. Этот тренд следует отнести к одному из достижений нынешнего режима правления в Узбекистане.
Где российская пропаганда однако берет реванш, так это в социальных сетях, особенно в Фейсбуке. Вообще, социальные сети стали составлять все большую конкуренцию институциональным СМИ, и Узбекистан не является исключением в этом отношении. Большого влияния стали достигать тематические группы в Фейсбуке. В части из них, главным образом в русскоязычных, про-российская пропаганда стала набирать свои очки. Это делается как через администраторов групп, так и посредством большого числа троллей и про-российски настроенных читателей, которые подвергают вербальной атаке любого автора постов или комментариев, который бы высказывал критические высказывания в адрес российских властей. Кроме того, администраторы некоторых групп блокируют посты такого критического содержания в адрес российской власти. Так, репутацию про-российских приобрели такие группы, как «Реформы Ш.М.Мирзиеева в Узбекистане. Проблемы и их решения» (одна из самых многочисленных в плане членства – 81 417), или «Уят.уз» (18 869). Эти группы могут позволить себе размещение критического материала по отношению к местным властям, но не по отношению к российским. Вот, например, что высказала в своем посте администратор первой из двух групп Анна Коваль по поводу предстоящего (на тот момент) Парада Победы в Москве 24 июня:
«Некоторые «традиционные критики» увидели в этом (в факте участия Мирзиеева в Параде Победы – ред.) очередной заговор, на этот раз с геополитическим подтекстом. Якобы Ташкент сближается с Москвой, утрачивая свою самостоятельность. На этот счет хотелось бы поделиться следующими мыслями. 75-летие Победы – это дата, которую узбекский народ просто не может проигнорировать… Поэтому участие Президента Узбекистана и наших военных в Параде Победы это не что иное как дань памяти им, именно этим полу-миллионам человек, отдавшим свои жизни ради счастливой жизни будущих поколений в свободной стране.»
Этот пост получил 438 лайков, очень высокий показатель для этой группы. При этом критические высказывания относительно участия Мирзиеева, вопреки карантинному режиму, который правительство Узбекистана само установило, в церемонии по случаю парада подвергались обструкции в этой группе. Создается устойчивое ощущение, что в этой, как и некоторых других группах, активную роль стали играть многочисленные «тролли» и про-росссийски настроенные активисты. Они постоянно мониторят, что публикуется в группах и принимают немедленные меры по поддержке угодных и обструкции неугодных комментаторов.
Наблюдение за деятельностью таких групп в Фейсбуке позволяет делать вывод о возможном наличии «фабрики троллей», спонсируемой из российских источников, хотя прямых доказательств ее существования пока у автора нет. По крайней мере, в самой России, а также в некоторых других странах Европы и в США такие «фабрики» уже были обнаружены благодаря журналистским расследованиям. Было бы логичным предположить, что подобная практика применяется и по отношению к странам ближнего зарубежья, включая Узбекистан.
День Победы как идеологема российской пропаганды
С точки зрения содержания российской пропаганды, ее главным тематическим фокусом на протяжении последних лет стала идеологема победы СССР над нацистской Германией во Второй мировой войне. Эта тема, по замыслу Кремля, должна усилить международную легитимность России и привязать общества бывших союзных республик к России узами лояльности и былого (реального или воображаемого) боевого братства. Эти узы должны скрепляться социальной памятью о погибших в ту войну. Сама эта социальная память идеологически и весьма избирательно конструируется кремлевскими стратегами – выделяется факт победы, слава российского оружия и героев войны, но при этом затушевываются провалы в первые военные годы, масштабные потери в живой силе по вине сталинского руководства, секретные протоколы к договору Молотова – Риббентропа и т.п. Этой идеологеме Победы придается определенная анти-западнаянаправленность, что отражает усилия российского руководства привлечь ближнее зарубежье в орбиту своего противостояния с Западом.
Исходя из этих стратегических установок, как российские СМИ, так и российские программы сотрудничества в гуманитарной сфере, а также риторика в социальных сетях, очевидно нацелены на «кодирование» местного общественного мнения с целью привить ему лояльность к российскому политическому курсу, создать благоприятный фон для вовлечения стран ближнего зарубежья в союзы, создаваемые и контролируемые Москвой.
Если взглянуть на содержание программ Российского центра науки и культуры в Ташкенте, то бросается в глаза, что одна их часть проводится по линии так называемой “мягкой силы”, а другая более тесно связана с продвижением вышеуказанной идеологемы. К деятельности, связанной с курсом на использование «мягкой силы», следует отнести образовательные программы, скажем, прием заявок на обучение в российских вузах, летних школах по различным предметам, курсы по обучению русского языка, организацию выставок, обеспечение онлайн-доступа к записям спектаклей российских театров и т.п. Такая деятельность по линии «мягкой силы» не носит откровенно идеологической направленности, но создает благоприятный фон для программ, более идеологически заряженных. В целом, военная тематика, доминирует в половине мероприятий, запланированных Центром на июнь и июль этого года: 9 из 18 и 7 из 15 соответственно (см. в приложении). Этот определенный милитаристский уклон в тематике деятельности Центра видимо сохраняется на протяжении всего года. Осветим некоторые такие программы и инициативы военно-патриотической направленности.
Так, при поддержке Россосотрудничества и российского посольства ежегодно проводятся мероприятия по празднованию Дня Победы, причем к этим мероприятиям широко раздаются «георгиевские» ленточки, семантика которых двояка: с одной стороны, они символизируют участие в войне, именуемой Великой отечественной, а с другой, ассоциируются с Российской империей 19-го столетия и проводимой ею политики колонизации территорий Центральной Азии.
В мае 2020 года массовые мероприятия, посвященные Дню Победы, не проводились из-за режима «самоизоляции», введенного по причине эпидемии коронавируса. Но все же группа молодых людей провела 21-22 июня в Ташкенте акцию под названием «Свеча памяти», явно с целью привлечения общественного внимания к Параду Победы 24 июня, проведенному в Москве и ряде других городов Российской Федерации, несмотря на режим «самоизоляции». Вполне очевидно, что акция «Свеча памяти» была проведена как минимум по согласованию с российскими представительствами в Ташкенте. По крайней мере, она была освещена на вебсайте Российского центра науки и культуры в Ташкенте.
Одна из инициатив под названием «Автопробег «Ломоносовский обоз. Грозный Крым»» хотя не является частью деятельности Центра, но разрекламирована на его вебсайте. Присутствие слова «Крым» в названии подразумевает, что этот полуостров является «нашим», а не украинским, как это признано международным правом. Эта смысловая двусмысленность инициативы, таким образом, носит провокационный характер и приучает узбекистанскую аудиторию в нормальности этого положения вещей, то есть нормальности факта аннексии полуострова Россией в нарушение международных норм.
На вебсайт Российского центра науки и культуры также помещен баннер и ссылка на сайт История. Ру, в тематике которого преобладают нарративы военно-патриотического толка, причем совершенно отсутствует критическая информация о темных сторонах прошлого в истории России, скажем о сталинских репрессиях или о депортации народов.
Таким образом, как программы «мягкой силы», так и более идеологически заряженные виды деятельности Россотрудничества, вкупе с работой российских СМИ и групп, работающих с социальным сетями, направлены, помимо прочего, на формирование некоей наднациональной идентичности, некоего аналога советского человека. При этом предполагается, что концепция такой идентичности должна соответствовать ключевым идеологемам, спонсируемым политическим руководством Российской федерации, способствовать лояльности по отношению к ней как стране-гегемону на пост-советском пространстве.
Как мы отметили выше, за последние три года местные средства массовой информации стали успешней конкурировать с российскими, благодаря некоторому раскрепощению и ослаблению цензуры со стороны власти. Одновременно, снятие жесткого контроля над онлайн социальными сетями, рост их популярности среди населения, позволил идеологам от Российской Федерации усилить работу среди населения Узбекистана в этой сфере и, тем самым, успешнее вербовать на свою сторону все больше узбекских граждан. Результаты этой работы трудно измерить, поскольку достоверные исследования читательской аудитории, и населения страны в целом, в стране проводятся исключительно мало, а если проводятся, то не публикуются. Но общее впечатление таково: по силе воздействия на узбекскую аудиторию российская пропаганда сопоставима с узбекской, у которой в арсенале примерно такой же набор инструментов, но превосходит влияние западных СМИ и источников информации.
Полная версия здесь.
