Потеря связи между информацией и реальностью привела общество к апатии

Сегодня информация – самая твердая валюта, не подверженная девальвации, а скорее, наоборот. Информация конструирует социум, идентичность, историю и современность. Сила ее может быть негативной и позитивной: разрушающей или созидающей, объединяющей или разделяющей, ослабляющей или делающей нас сильнее. Ее воздействие зависит от того, какую информацию и как мы потребляем.

Новости по теме

Создать современный Казахстан без опоры на национальную культуру – это гарантия деградации

12.03.2021 19:03

Можно ли назвать модернизацией то, что произошло с кочевниками в ХХ веке?

09.03.2021 12:03

Кочевники - создатели идеальной модели управления

26.02.2021 19:02

В эпоху постмодерна реальность подменяется продуктами масс-медиа, создающими собственную реальность и претендующими на то, чтобы заставить нас жить в этой созданной ими реальности. Человек оказывается оторванным от действительности, погруженным в её подмену, симуляцию. Таким образом, он существует в искусственном пространстве, разрушающим образом воздействующем на реальный мир.

Следует отметить, что ХХ век уже давал образцы и методы создания гиперреальности. Обратимся к примеру Советского союза. Модерн для СССР был эпохой информации специфического формата. А. Бартов отмечает: «Задолго до того, как западная цивилизация посредством компьютерной техники и других массовых средств коммуникации начала создавать гиперреалистические объекты, эта задача уже решалась советской идеологией, прессой, статистикой, подсчитывающей до сотых долей процента в мирное время собранный (а на самом деле несобранный) урожай, а в военное — убитых (неубитых) врагов. Сами количественные и качественные цифры переписи населения представляли собой виртуальную действительность».

Советского человека учили единственно «правильному» восприятию происходящего, политики партии, истории, окружающего мира. Те, кто решал, что есть «правильно», конструировал не только наше прошлое («дикие» кочевники), но и советское настоящее (мы, наконец, стали «свободными и счастливыми»). Эта гиперреальность настолько основательно подменила собой действительность, что до сих пор в ней продолжают пребывать десятки тысяч людей.

Казалось бы, кому как не нам после периода тотальной идеологии в сфере информации и гуманитарного знания, следовало постараться освободиться от всего идеологически обусловленного, пропагандистского? Постмодернизм дал инструменты и создал расширенное информационное поле для формирования альтернативных взглядов и оценок. Постмодерн – это эпоха столкновения интерпретаций после периода насаждения единственно верных «истин». Именно в нашей ситуации информационная политика должна была занять одно из главенствующих мест, однако понимания этого нет до сих пор.

Мы стали свидетелями начавшегося противостояния интерпретаций в рамках глобальной информационной войны. Постмодерн признал, что единой истины нет и быть не может, потому что каждая сторона видит историческое событие, тот или иной конфликт, образ жизни и путь развития, исходя из собственной точки отсчета, собственного исторического и социального контекста. В условиях, когда равноценными признаются разные интерпретации и взгляды на историю, и особенно в период восстановления независимости страны, после периодов колонизации и тоталитаризма, нам следовало бы четко сформулировать собственное понимание и научную аргументацию исторического прошлого, ценностей, идентичности.

Но что сделала власть в этот важный переломный период? Она объявила, что история независимого Казахстана начинается с 1991 года, и именно на этом периоде рекомендовала сосредоточиться ученым и учащимся, госпропаганде и идеологии. Это была добровольная капитуляция и роковая ошибка. К этому добавили совсем в духе Советского союза роль нового отца-«основателя», что не только возвращало нас в модерн, но и выстраивало идеологическую, ценностную парадигму в духе авторитаризма.

Как считает Ж. Бодрийяр, одним из утраченных референтов в эру симуляции оказывается именно история. Он пишет о постмодерне: «Это золотой век масштабного воскрешения деспотического и легендарного… Основным событием этого периода… является эта агония мощных референций, агония реального и рационального, которая открывает путь к эре симуляции… Именно в этой пустоте снова настигают фантомы прошлого, коллекция из событий, идеологий… вспоминают вперемешку все содержания, смыслы, беспорядочно воскрешают всю предыдущую истории - ни одна идея не проходит больше квалификационного отбора, одна лишь ностальгия накапливается без конца: война, фашизм, летописи замечательных времен или революционные движения, все равнозначно и без разбора смешивается в одном мрачном и похоронном возвеличивании…».

Таким образом, симулякр, побеждая историю, превращает ее саму в симулякр. В духе модерна идеологически «верно» сконструированная история продолжает формировать не только наше прошлое, но и наше настоящее и будущее.

Даже редкие попытки раскрыть историческую правду пытаются загнать за флажки. Еще не открыли архивы, а уже транслируют вывод об Ашаршылықе – «геноцида не было». Это – типичный продукт тенденциозного метанарратива, которому давно нет доверия. Это, наконец, не научно – заранее утверждать тезис, под который следует подогнать аргументацию. Такой посыл ставит под сомнение само научное исследование.

Опасность подмены реальной истории в том, что настоящее видится в искаженном свете, идентичность, коллективная и индивидуальная, распадается. Поэтому важно восстановить максимально реальное прошлое, историю, даже если это грозит принести нам боль, горечь и разочарование. Вместе с историей мы восстановим идентичность народа, чего нас планомерно и цинично лишали весь ХХ век.

Волею трагически сложившейся истории старшее поколение стало жертвой советской пропаганды, им не помогли ментально «перейти» в новую эпоху, в новую реальность. Более того, из-за недальновидности, зашоренного мышления идеологов (если вообще были таковые) было упущено и нынешнее поколение молодежи.

Сегодня власть конструирует и навязывает нам гиперреальность, даже не скрывая этого. Статистика, цифры ничего не значат, не отражают действительности. На любое требование прозрачности затрат, реализованных программ отвечают молчанием, потому что за этими цифрами и якобы реализованными программами ничего нет. Так, например, нам просто объявили, что мы достигли показателей программы 2030.

Мнимые достижения и «победы», о которых мы читаем в СМИ, не основываются на реальности, ничто из старательно создаваемой гиперреальности не релевантно действительности. Время условного мифического «Хабара» безвозвратно ушло. Но власть, опаздывая на целую эпоху, вновь продолжает генерировать «новости», тратя на их создание миллиарды народных денег. Мы обнаруживаем фундаментальное непонимание властью сути того, что происходит в информационной сфере страны. Она сама расширяет поле симулякров, даже не скрывая, что публикации, репортажи в СМИ оплачены, что ЛОМы финансируются. Сегодня госСМИ – царство информационных симулякров.

Информация формирует ценности общества. От случайных обстоятельств зависит то, какую информацию впитает молодой человек: полезную или деструктивную. Какие основополагающие ценности, способные стать защитой от разрушающего воздействия агрессивной информации, транслирует власть? Слышим ли мы слова о справедливости, честности, профессионализме, духовном богатстве, важности знания и т.п.? Говорят ли СМИ о народе и его интересах? Сама власть словно избегает этого обжигающего ее слова, она разделила народ на сегменты, страты: самозанятые, многодетные, МСБ, бюджетники и др. А где народ как целое, его интересы, воля, выбор? Фрагментация социума становится условием успешной реализации властных функций. Вместо того, чтобы научить людей критически мыслить и избирательно относиться к информации, не подпадать под власть любого, кто стремится манипулировать сознанием народа, власть, напротив, открывает все шлюзы и множит, множит этот поток симулякров, в котором тонет народ.

Что происходит со среднестатистическим молодым человеком? Он становится свидетелем протекающей мимо него жизни. Он не проживает собственную жизнь, а наблюдает за жизнью других людей, которые часто имитируют жизнь. Это воображаемое «проживание» жизни, представленной в кино, рекламе, на обложках глянцевых журналов, в псевдо-историях соцсетей, делает человека пассивным наблюдателем и объектом воздействия инструментов манипуляции массовым сознанием. Поэтому неудивительна потеря связи между информацией и реальностью. Именно это ощущение разрыва формирует в человеке растерянность, уныние, депрессию, усталость.

Другая угроза – ложное представление о жизни, успехе, и как следствие разочарование в том, что собственная жизнь мало похожа на «норму», которую человек созерцает в экране монитора. Пресловутый рекламируемый материальный успех делает человека, не имеющего всех этих материальных и социальных благ, несчастным. Депрессия возникает и потому, что человек не находит себя в том мире, который он видит. Суициды, по которым Казахстан занимает одно из лидирующих мест в мире, есть следствие не только личных трагедий, но и разорванной действительности, в которой оказывается молодой человек. Пока мы не осознаем эту закономерность, любые действия по предотвращению этой беды будут недостаточными. Государство, вместо того, чтобы помочь молодому поколению, множит симулякры и окунает молодежь в имитации: благополучия, политических процессов, свободы…

Информационная среда, расшатывающая представление о нормах и ценностях, формирующая клиповое сознание (не позволяющее ни осознать происходящее, ни дать оценку событиям); новостной коллаж, хаотизация сознания – все это разрывает цепочки связей между означающим и означаемым, между историей и настоящим, между человеком и окружающей его жизнью. Отсюда возникающее чувство абсурда происходящего, бессилие, нарастающее раздражение, социальный пессимизм.

Пагубность воздействия стремительно мелькающей информации в том, что наблюдается исчезновение аффекта, способности к глубоким переживаниям, чувства эмпатии по отношению к людям, животным. Происходит деформация, сжатие важнейших социальных навыков человека.

В результате потери истории существование в ложном настоящем приводит к слому идентичности, поскольку она зависит от позиционирования себя во времени и пространстве.

Теоретики постмодерна диагностировали этот феномен, дали инструменты по преодолению разрушающего воздействия его негативных сторон. Интернет, соцсети не только создают гиперреальность, но и позволяют восстанавливать действительность. Пользователи в противовес «конструкторам» псевдореальности пытаются восстановить цельность действительности, создавая свой контент, стремясь к соединению реальной жизни и информации о ней. В этом смысле соцсети делают важное дело – разряжают поле гиперреальности.

Нынешнее общество испытывает потребность в настоящем: слове, поступке, ценностях. В последнее десятилетие растет популярность коллективной благотворительности, доверие к отдельным персонам, ведущим собственные YouTube-каналы. Так, общество пытается спасти себя от симулякров, транслировать истинные ценности, создавать новую искренность.

Субъективные взгляды, оценки действительности, отображение событий не есть единственное возможная правда, но они дают свободу интерпретаций, не загоняют пользователей в сжатые рамки, не навязывают ему взгляда на мир. Поэтому приближением к объективности в постмодернизме становится интерсубъективность, представляющая собой совокупность отдельных точек зрения, толкований, оценок, интерпретаций. Они и позволяют создать более объективную картину, нежели единственная версия происходящего из уст официального представителя власти, диктора ТВ и т.п.

Участившиеся попытки донести правду о реальности до властей через митинги, обращения, пикеты – это реакции общества на погружение в выдуманную действительность, конструируемую властью и официальными СМИ.

Постмодерн и цензура – явления несовместимые. Однако власть не только создает вымышленную реальность, но и осуществляет цензуру истинной реальности, не желая видеть ее и реагировать на нее. Это – запреты митингов, задержание участников акций, попытки заставить замолчать многодетных матерей, т.е. пресечение той информации, которая отражает объективную действительность.

Народ не верит в выдуманный мир изобилия, успеха и достижений. Власти, несмотря на затраты, не удалось поместить народ в конструируемую ею гиперреальность. Мы просто живем в разных измерениях, разной действительности. Но рано или поздно власти придется взглянуть в лицо правде и постараться изменить реальность к лучшему не в собственном воображении, а в действительности.

Надо выскакивать из ловушки информационных симуляций. Создавать новые нарративы вместо метанарративов, возрождать историю и дух народа вместо идеологических штампов, обретать твердость вместо зыбкости бытия, вооружаться критическим мышлением вместо погружения в постмодернистскую растерянность, восстанавливать цельность мира вместо его фрагментарности, множить знания вместо пропаганды и манипуляций, возвращать общечеловеческие ценности вместо меркантильных целей.

(Продолжение следует).